Вне рамок дозволенного

После окончания очередного тяжелого дня, Костья направлялась к себе в комнату, осознавая, что увидит там эту Кузнецову. Она не видела её весь день, как считала Костья, она, наверное, с того момента сидит у себя в комнате и не выходит. Зайдя в общежитие, она увидела Ксюшу, которая переносила свои вещи. - «Уходишь, значит, от меня», - с усмешкой сказала Костья. - «Ухожу, удачи тебе там с ней», - сказала Ксюша. Казалось, они в последний раз желают друг другу доброй ночи. Хорошая Ксюша была, никогда не мешала, да и, когда Купер нужно было остаться наедине с Асей, та уходила к Тине. «Вот почему эту ободранную кошку переселили ко мне, когда Тина живет одна?!» -прошлось в голове Костьи. Дойдя до своей двери, она уже увидела не привычную надпись "Костья Купер" "Ксения Прокофьева" на двери, а "Костья Купер" "Бэлла Кузнецова", еще один тяжелый вздох, и Купер вошла в комнату. На удивление там не было никого, зато отчётливо были слышны звуки воды из ванной. Выкинув обувь к двери, девушка легла на кровать, прикрыв глаза, в попытках вздремнуть. Но не успела еще Костья удобно устроится, как тут же хлопнула дверь в ванной, и, кажется, это было сделано специально. Открыв глаза, Костья сразу увидела ухмыляющееся лицо, девушке хотелось избить её, но она понимала, что может вылететь из этого интерната. Именно из-за этого она молча зашла в ванную, ей надо было смыть очередной день с себя, каждый день тут для неё было испытанием, уже давно она не могла написать друзьям и увидеть их, от чего было в два раза больнее. Размотав бинт и сняв с себя лишнюю одежду, Купер зашла в душ, не было рядом никого только она и её мысли. Прислонившись к холодной кафельной стене, по щекам непроизвольно полились слезы, как же она устала от этого места, этих серых стен и людей, которые окружали её. Изо дня в день одно и тоже: утро, уроки, большие аудитории и обеды. А дальше всё заново, это убивает невероятно. И только в недельные новогодние каникулы она возвращается к могиле бабушке и, как бы она не старалась, она снова срывается и принимает наркотики, стараясь заглушить боль. Бэлла в то время сидела, укрывшись одеялом и ждала прихода Купер, она не тот человек, который будет забывать обиду, а пока той нет, она начала пролистывать страницы учебника по психологии. - «Хуйня», - откинув учебник в сторону, произнесла Бэлла, она явно была недовольна тем фактом, что у нее забрали телефон, наушники и IQOS, который она, между прочим, украла с большим трудом. В это же время Костья молча вышла из ванной, так же демонстративно хлопнув дверью. Она была тем человеком, которая не любила никакие занятия, но делала всё для того, чтобы на неё лишний раз не разозлились. Напряжения витало в воздухе, да и Бэлла начала поглядывать на Костью, поняв, что у той появилась грудь. В свою очередь, Купер никак не могла успокоится от этих взглядов и сосредоточиться на занятиях. - «Я, конечно, понимаю, что я, как никто другой, прекрасна, но ты можешь оторвать от меня свой взгляд? Я не могу сосредоточиться», - язвительно сказала Костья, добавляя фальшивую улыбку. - «Жалкий транс-заучка», - сказала Бэлла, зачем-то уткнувшись в газету, которую им приносят каждое утро, чтобы они уже совсем не отставали от жизни вне интерната. - «Ободранная кошка, так еще и тупая», - съязвила Костья в сторону Кузнецовой, что очень сильно взбесило светловолосую. Одно дело, когда она кого-то оскорбляет, но когда оскорбляют её, выдержать она не сможет. Кузнецова буквально вскочила с кровати, направляясь в сторону Купер, Костья тоже быстро встала, ибо остаться в кровати было бы крайне глупым решением. Бэлла встала напротив татуированной. Шуметь было нельзя, уже был отбой, и, если кто-то услышит хоть шорох, то их отправят на отработку, а именно: мытье коридора, либо же какой-то аудитории. - «Чего нахуй ты там смолвила?», - стараясь, как можно спокойно спросить стоящую перед собой девушку. - «Ободранная. Кошка.», - выделяя каждое слово, сказала Костья. Всё, Бэлла не сдержалась и в этот раз удар кулаком получила Костья, снова драка и если их сейчас хоть кто-то поймает, то всё. Конец всем обещаниям, которые Костья давала и конец доверию бабушки Бэллы. В комнату вошли. Никто не осмелился посмотреть, кто там пока Костья не услышала знакомый голос. - «Я так и знала», - сказала Ася. У Аси был пропуск, и именно из-за этого она могла ходить по коридорам после отбоя. - «Блять, Ась, напугала пиздец», - вставая с пола и протирая кровь с губы, сказала Костья. Ася подбежала к возлюбленной, спрашивая не болит ли у неё ничего и то, что стоит обработать рану. - «Идём, у вас ведь есть аптечка», - шагая в ванную, сказала Ася. - «Лесбухи», - едко выразилась Бэлла, ложась обратно на кровать в жалких попытках уснуть. Ася ругала Костью в очередной раз, она не хотела, чтобы Купер выперли отсюда раньше, чем уйдет Ася. Девушки любили друг друга, не смотря на то, что их союз не одобряла директриса. - «Через месяц ты уедешь», - жалобно посмотрев на Асю, сказала Костья, словно пытаясь уговорить забрать её собой. - «Все будет хорошо», - сказала Ася, поцеловав Костью в лоб и погладив по щеке, отправила спать. Уснуть явно не получалось, так еще и с осознанием того, что девушка впервые за полгода пойдет на лекцию неподготовленной. Купер ненавидела бессонницы, так ещё и когда в голову лезли мысли о сегодняшнем дне, как на неё смотрела директриса, как напомнила о обещании которое она дала бабушке, зачем она это ей напомнила? Если она так и так каждый день вспоминает об этом и винит себя за каждый проступок. - «Нет, мам, хватит, пожалуйста…нет», - бормотала во сне Кузнецова, да и Костья испугалась, услышав непонятное бормотание. Посмотрев на светловолосую, девушка лишь произнесла: - «Шизоедная». И как они уживутся?