Вне рамок дозволенного

Кузнецова проснулась от ярких лучей солнца, сегодня их занятия начинались в 10 утра. Открыв глаза, Бэлла решила оглянуться, кровать соседки была уже заправлена, время на часах 9:15. В комнате стояла гробовая тишина, только тикали часы. Бэлла все же заставила себя подняться отправиться на завтрак, девушка ещё даже не разобрала чемодан. Открыв его, она взяла обычную черную футболку и серые спортивные штаны, насколько она знала в столовой все классы сидят вместе. То есть никаких пересаживаний, всё жутко бесило девушку. То нельзя, это нельзя, а что вообще в этом интернате можно? Купер уже давно сидела в столовой, она не горела желанием как-то будить Бэллу, тем более, зачем ей это? Но не успела Костья сменить мысль, как увидела Бэллу, которая искала, видимо, их. Она метнулась в их сторону сразу, как заметила, девушки довольно-таки хорошо приняли новенькую, особенно Анжелика. «Сразу подлизывается», - подумала про себя Костья и продолжила смотреть на Асю, она никак не могла дождаться того, когда девушка доест эту чертову яичницу. - «Ась, жуй быстрее, мы тут с 8:30, а ты никак не можешь доесть», - злилась Костья на свою девушку. - «Да пусть покушает спокойно, до урока еще вон сколько», - сказала Бунина, одна из их одноклассниц. Настя и Костья посмотрели друг на друга ухмыляясь, а Ася лишь легонько толкнула Костью чтобы та утихомирилась. Ведь и Петрова, и Костья понимали, что совсем не для урока Купер так торопит девушку. Костья и Ася зашли в комнату, Купер, напрочь забыв о том, чтобы закрыть дверь на замок, и наконец-то прильнула к губам девушки, машинально снимая с неё толстовку, подходя к кровати. Поцелуй стал настойчивее и грубее, язык Купер проник глубже, исследуя рот возлюбленной. Ася издала приглушенный стон. Татуированная открыла глаза, в которых можно было разглядеть неприкрытое довольство происходящим. Костья прошлась дорожкой из поцелуев, доходя до шеи. Руки Костьи вольно гуляли по бедрам, исследуя каждый сантиметр на теле девушки. Аккуратно уложив Асю на кровать, Купер села сверху, снимая с себя футболку, девушки вновь слились в поцелуе. Не в силах больше сдерживаться, Костья оторвалась от губ Митрониной, проводя пальцем по горячему телу девушки. Татуированная остановилась на груди и аккуратно начала поглаживать грудь пока другая рука начала растёгивать джинсы. И да, дверь открылась, и тут же обратно захлопнулась. - «Блять», - сказала Костья и, надевая футболку, направилась к двери. Открыв дверь она увидела стоящую перед собой покрасневшую Бэллу, которая явно не хотела увидеть такое, так еще и в своей комнате. - «Что надо?», - сказала Костья, будто совершенно забыв о том, что комната не только её. - «Это тоже, между прочим, моя комната, если ты вдруг забыла это», - толкнув Костью, проходя в комнату, сказала Бэлла заикнувшись. Она увидела Асю, которая от неловкости даже и не взглянула в сторону Бэллы. - «У нас, кстати, уроки отменили, пока вы тут были заняты», - произнесла Бэлла, открыв газету. Вечером девочки сидели на своих кроватях, даже не смотрев друг на друга. Как же они ждали новогодних каникул, чтобы наконец выбраться отсюда, хоть и на неделю. Резко в комнату зашла Лаура. - «Костья, твоя мама приехала навестить тебя», - сказала директриса, смотря на Купер и следя за её реакцией. Это был как удар в спину, что она тут забыла? Девушка не видела её год. Год! После смерти бабушки, почему она пришла? Никогда не приходила. Ни-ког-да. Но девушке делать нечего, она последовала в комнату для встреч. Мама. Увидела свою маму. Она сидела за тем столом, где раньше сидела её бабушка. Нет, плакать она не будет, только не перед ней. Она подошла к столу и села напротив этой женщины, язык не поворачивался назвать её мамой. Женщина смотрела на свою дочь и лишь с осторожностью поприветствовала её. - «Что тебе нужно?», - с холодом в голосе произнесла Купер. - «Хочу вернуть тебя», - сказала мама Костьи. - «Вернуть? -усмехнулась Костья, -вернуть? Когда мне было тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, тебя не было в моей жизни, ты только бухала! Ты звонила мне и просила денег, у четырнадцати летнего ребенка. Ты оставила меня у бабушки, ты не спрашивала, как я, а сейчас пришла и говоришь, что хочешь вернуть?», - татуированная взбесилась, она просто выбежала оттуда, вытирая слезы. Блять. Как же ей было больно, она шла по этим серым коридорам, и они будто становились все уже и уже, сжимая её. Дойдя до своей комнаты, она пыталась успокоить головокружение, а Кузнецова пыталась понять, что происходит и почему её соседка ходит по кругу. Как только Костья села на кровать, Бэлла решила спросить. - «Что произошло?», - сказала Бэлла, будто с настоящим волнением, и Костья снова вскочила с кровати. - «Ты?! Это точно не твоего ума дела», - зайдя в ванную и хлопнув дверью, сказала Костья. Просидела она там часа два. Выходя она заметила, что Кузнецова спит, её кровать расстелена. Подойдя ближе Костья, увидела на тумбочке маленькую конфету с запиской. "Знаю, тебе, наверное, больно, не надо, чтобы ты утруждалась, съешь полегчает" Смешок, но Костья все же съела. Нет, они до сих пор не любят друг друга и вряд-ли планируют дружить. Это была поддержка, просто поддержка, ведь она сама почувствовала многое на своей шкуре.