***
Ярким солнечным утром, когда молодые мамы приводили детей на детские площадки, а влюбленные парочки устраивали свидания на открытом воздухе, Хосок приехал на кладбище к брату. На его могилу он положил розы; только у Вона всегда были свежие цветы, трава всегда была ровно подстрижена, а бурьяны — вырваны. — Ты удивлен, почему я пришел раньше? Хосоку никто не ответил. Дул прохладный ветер, касаясь его щек, и если закрыть глаза, то удастся обмануть себя и представить, будто брат прикасается к нему. — У меня замечательные новости: сегодня нам с Юнги звонили из BigHit. Это молодое агентство, но хёну оно понравилось. Они предложили нам заключить контракт и сказали, что мы дебютируем в течении года, точная дата зависит от того, как мы будем стараться. Это казалось сном или мечтою, вдруг ставшей реальностью. Менеджер компании сообщил, что увидел их выступление на Youtube, и оно его очень впечатлило. Он отметил, что их вокальные и танцевальные навыки настолько хороши, что он уверен в их скором дебюте. Он спросил, когда они смогут переехать в Сеул. Хосок получал приглашения от более известных агентств, как например SM или JYP, но он выберет то, что примет Юнги. Правда, Мин не был счастлив. Более того, он ответил, что подумает над предложением, хоть раньше согласился бы незамедлительно. — Мама Чимини очень больна. Хён не хочет оставлять его одного в Пусане. Юн Хе выздоравливала медленно. Первое время она только лежала в постели, затем начала подниматься и немного ходить. Но она быстро уставала и ничего не могла делать по дому. Инфаркт привел к тому, что у неё развилась сердечная недостаточность. Её сердце устало, и врачи предлагали сделать имплантацию кардиостимулятора, который должен облегчить его работу. Теперь Юн Хе жила с Чимином и Юнги, потому что больше не могла сама себя обслуживать; и пришлось нанять ей сиделку, которая помогала ей, пока Пак работал. Мин не хотел оставлять Чимина, когда его мама все ещё очень слаба. Врачи говорили, что полное восстановление невозможно, так как сердце слишком истощено. — Если Юнги не поедет в Сеул, мне тоже там делать нечего. Тогда я останусь здесь, но буду продолжать петь и танцевать, так что наша мечта будет жить. А если жива мечта, если он танцует и поет, Чон Вон тоже жив. Потому что Хосок никогда о нем не забывает, а пока человека помнят, пока есть что-то, что он оставил, человек жив, он сильнее своей физической оболочки. Помолившись и ещё немного побыв на кладбище, Хосок отправился в студию, где танцевал, пока не пришло время поехать к Джину и Намджуну, с которыми его познакомили Чимин и Юнги. Раз в неделю они ужинали всей компанией, сделав это традицией. За короткое время они стали для Хосока семьей и вернули ему потерянное чувство принадлежности. Хосок винил своих родителей в самоубийстве Вона. С его смертью их семья перестала существовать, осталась лишь видимость единения. Как только Чон стал финансово независимым, он съехал от родителей и теперь очень редко их навещал. — Ты купил пиво? — услышал Хосок от Сокджина вместо приветствия. — Нет, ты не говорил и я- — Я писал тебе в какао! Надо проверять телефон! Так, иди сейчас и купи. Чимини и Юнги готовили вместе со мной, Намджун убирал, а твоя обязанность — пиво! Запомни это навсегда! Дверь захлопнулась прямо перед лицом Хосока, а когда он повернулся, чтобы уйти, снова открылась: Я только поставил пиццу в духовку, ты как раз успеешь сбегать в магазин. Так что вперед! — Сокджин поднял большие пальцы вверх и захлопнул дверь. Хосок купил пиво и чипсы в ближайшем магазинчике, находящимся прямо возле дома. Когда он вернулся, друзья как раз садились за стол. Они поздоровались с ним, а Чимин тут же обнял его. — Я так соскучился, — сказал Пак, — мы не виделись целых два дня, это слишком долго! — Ты скучаешь по нему больше, чем по мне, — надулся Юнги. — Конечно, по Хосоки-хёну я скучаю больше, ведь тебя я вижу каждый день. — Тогда давай расстанемся. — Давай, — Чимин сел на колени Юнги, проигнорировав свободные места за столом. Намджун разрезал пиццу, которая у Сокджина получалась вкуснее, чем в самой лучшей итальянской пиццерии, а Джин разложил тарелки. — Как у вас дела с последним треком? — спросил Джун, который недавно впервые побывал в студии Юнги. — Мы записали его, но есть новость важнее! Ты уже сказал им? — Хосок повернулся к Мину, который хмуро посмотрел на него и покачал головой, призывая его молчать. Но было слишком поздно. — О чем? — Нам позвонили из агентства Bighit и предложили заключить контракт! Сокджин и Намджун тут же кинулись поздравлять Хосока и Юнги, которого Чимин игриво хлопнул по плечу. — Почему ты мне не сказал? Но Мин не выглядел ни счастливым, ни довольным, ведь он не собирался говорить Чимину о контракте. — Вообще-то Хосок может стать их стажером, но я отказался. — Что?! — закричали все, и голос Чона был самым громким и возмущенным. Юнги годами мечтал о музыкальной карьере, а теперь он сразу отказывается? Хосок всегда видел их вместе, покоряющими сначала Южную Корею, а потом и весь мир. Он не сделает это без Юнги, он не хочет. Чон сбился со счета, сколько раз ему звонили из JYP entertainment и даже До Хван из YG постоянно писал ему приглашения, обещая, что сделает его одним из самых популярных айдолов в кратчайшие сроки. Если бы не желание быть с Юнги, Хосок дебютировал бы сразу после окончания школы. — Я решил взять паузу и пока не проходить никаких прослушиваний. На минуту воцарилось молчание. Затем Чимин резко отодвинул от себя тарелку и встал. — У меня пропал аппетит. Пак выбежал из квартиры и Мин, бросив яростный взгляд на Хосока, побежал за ним. — Мне следовало молчать. Но в глубине души Чон рад, что Чимин узнал, потому что уверен, что тот уговорит Юнги поехать. Если и есть кто-то, кто способен заставить Юнги поменять решение, так это Чимин. — Ты не знал, что Юнги отказался. Они обязательно решат это недоразумение, — Намджун утешающе похлопал Хосока по плечу. Они продолжили ужинать, но атмосфера изменилась. Вечер был испорчен и ни к пиву, ни к чипсам никто так и не притронулся.***
Чонгук с отцом поехали на благотворительный вечер, а Мун Га осталась дома. Мин У сказал, что ей нездоровится, но Чон знал, что его мачеха просто напилась. Именно такой способ борьбы с горем она выбрала. Отец даже записал её на приём к психиатру, но, очевидно, он пока не сильно помог. Если Мун Га не выпивала хоть немного алкоголя перед сном, любого, она не засыпала. Но в последнее время она напивалась ещё до обеда. — Сразу после приёма я вылетаю во Францию. Возникли подозрения, что один из подрядчиков продает некачественные материалы, я хочу лично проконтролировать ситуацию. Чонгук кивнул, радуясь, что несколько дней отца не будет дома. Без него дышалось легче. — А на следующей неделе ты полетишь в Дубровник. Там стройка идет хорошо, но нужно, чтобы ты лично все проверил, чтобы не было сюрпризов. Это твой первый самостоятельный проект, я хочу посмотреть, на что ты способен и окупается ли твое дорогостоящее образование. — Как скажешь, — ответил Чонгук и остаток пути они провели в тишине. Вечер был неинтересным. Роскошно разодетые люди, страдающие от скуки, жертвовали деньги для пусанских сирот, чтобы через несколько часов навсегда забыть о них, хоть одно кольцо с их пальца или часы могли бы прокормить в течении месяцев более половины из этих детей. Чонгук не любил такие мероприятия. Единственный, кто его спасал — Тэхён и вкусная еда. Поэтому если Чону предстояло весь вечер слушать унылую классическую музыку, то он хотя бы с удовольствием лакомился бутербродами с черной икрой. Чонгук с отцом сидели за одним столиком вместе с семьей Тэ. Го Ын и Джи Хун держались за руки и улыбались друг другу и только некоторые знали, что их брак трещал по швам. — Чонгуки, почему ты так редко у нас бываешь? Я давно тебя не видел. — Сейчас нас сильно загружают в школе, у меня практически нет свободного времени. — Если бы Тэхён старался как ты, — Джи Хун посмотрел на сына, — я бы гордился им. — Твой сын старается достаточно, — жестко сказала Го Ын. — По правде говоря, раньше Чонгук учился спустя рукава. Но когда он стал заниматься с репетитором математики, его оценки по алгебре и геометрии улучшились, а затем он подтянулся и по другим предметам. Я думаю, что этот репетитор хорошо повлиял на него. — Да? Как его зовут? — спросила Го Ын — Пак Чимин. Он молодой, но очень умный. Дети в восторге от него. — Возможно, Тэхёну тоже стоит позаниматься с ним дополнительно, — Джи Хун извиняющимся взглядом смотрел на супругу. — Если он хочет. — Мы обсудим это дома. Но меня полностью устраивает твоя успеваемость, — Го Ын погладила волосы Тэ. Официанты не спеша собирали посуду и в зале приглушили свет. — Начинаются танцы. Можно Вас пригласить? — спросил Мин У. — Я целую вечность не танцевал. — Я тоже, — Го Ын приняла протянутую руку и вместе они пошли к танцполу, где собирались другие пары. Вскоре и Джи Хун отошел, чтобы поговорить с одним из знакомых. Тэхён и Чонгук остались одни. — Какая скукотень, — Чон вздохнул, положив голову на плечо друга. — Я сам не хотел идти, но мама заставила. Родители в последнее время в плохом настроении, так что я стараюсь их не злить. — Мой отец всегда в плохом настроении. Мне кажется, уже одно мое существование его злит. — Мой отец тоже изменился, раньше он не был таким требовательным ко мне. — Он тебя любит, Тэ, просто сейчас у него тяжелый период. — А у кого он легкий? Они съели ещё несколько бутербродов, выпили по бокалу шампанского и послушали нудную речь господина Минхо о том, что необходимо проявлять сочувствие и делиться с бедными. При том несколько лет назад сам Минхо обвинялся в неуплате налогов, но сегодня никто ему этого не припоминал. К счастью, отец Чонгука должен был ехать в аэропорт, так что они ушли рано, перед этим попрощавшись с хозяином вечера. Дома Чонгук принял душ и переоделся. В стене в гардеробной он открыл маленький сейф, где хранилась самая дорогая для него вещь: дневник матери. Сев на кровать, застеленную шелковым покрывалом, он открыл последнюю страницу с записью, сделанной за неделю до аварии. «Я знаю правду. Убьёт ли он меня? Каждый вечер, когда он заходит в мою комнату, я не знаю, чего ждать. Если бы не Гуки, я бы сбежала, хоть, думаю, он бы меня нашел. У него везде свои люди и везде связи, он бы из-под земли меня достал. Стоит ли мне обратиться в полицию? Они мне не поверят, а будут на его стороне. Весь город подчиняется ему. Я не знаю, что мне делать. Он успокаивает меня, но я ему не доверяю. Я всего лишь хочу быть со своим сыном, я хочу видеть, как мой малыш растет. Пусть он пощадит меня или пусть расправится со мной быстро, лишь бы не затягивать мучения». Чонгук отнес дневник в сейф. В нем больше не содержалось полезной информации, нигде не говорилось о том, что именно узнала его мама. Это могло бы быть что угодно. Ясно только одно: Хе-ин сделала эту запись и через неделю попала в аварию. И Чонгук до сих пор не решил, был ли это несчастный случай или убийство. Теоретически его отец действительно способен выйти сухим из любой ситуации, потому что один его брат вот уже 15 лет занимает должность мэра Пусана, а другой живет в Сеуле и является директором Национального полицейского агентства (1). В их власти уничтожить следы любого преступления… если такое было. За три года Чонгук не приблизился к разгадке этой записи. …Чонгук расстилал постель, когда услышал шум бьющегося стекла. Мун Га. Что ещё она сделала? Обычно она тихо пила в одиночестве и ложилась спать, но сегодня она поменяла программу. Чон вошел в её спальню, которая представляла собой палитру всех оттенков розового, и увидел, как Мун Га разбивала бутылки с алкоголем, которые держала в мини-баре. — Что ты делаешь? — Лечусь от алкоголизма. Разве не видно? — Мой отец не любит сломанных кукол. Он любит, когда они милые, красивые и улыбаются. — Я милая, красивая и я часто улыбаюсь. Мун Га разбила последнюю бутылку Чивас Ригал (2) и опустилась на колени, рыдая. — Прости меня, — Чонгук подошел к ней и обнял её, прижимая к себе. — Прости меня. Мун Га плакала и цеплялась за Чонгука, как тонущий цепляется за спасательный круг. Только тонула она в море отчаяния. Вдруг она затихла. Обняла Чона. Поцеловала его. — Ты уверена? — он отстранил её от себя, чтобы посмотреть в её глаза. — Пожалуйста, молчи, — Мун Га аккуратно стянула с него футболку. Он снял с неё платье. И до конца ночи не произнес ни слова. Да и что сказать? Что это его первый раз? Что все у них будет хорошо? Что его отец не является убийцей? Слова были лишними. Давным-давно Чонгук понял, что они не имеют ценности.***
Юнги догнал Чимина только на остановке. Они не могли разговаривать свободно, потому что рядом находились другие люди, которые ждали своих автобусов. — Чимин-а, — начал Юнги, но Пак его перебил. — Поговорим дома. Поездка в автобусе была неловкой. Дома их ждала Юн Хе вместе с сиделкой Хи Джин, сорокалетней женщиной, которая нравилась маме Пака своей простотой и тем, что любила поболтать, что делало серые дни чуть краше. Хи Джин ушла через пятнадцать минут; жила она в соседнем доме вместе с сыном, что удобно, потому что в чрезвычайной ситуации или в случае нужды она может прийти очень быстро. Пак поблагодарил её за то, что она согласилась побыть с его мамой и сегодня вечером, таким образом позволив ему пойти на ужин. Потом они втроем смотрели телевизор, а позже Чимин помог Юн Хе помыться и довел её до постели. — Спокойный ночи, — Пак поцеловал маму в щеку. — Спокойной ночи, Чимини. Юн Хе закрыла глаза, обессилено откинувшись на подушки. Она очень быстро уставала и к вечеру едва двигалась, поэтому стала ложиться спать довольно рано. Она надеялась, что силы вернутся к ней, хоть немного, потому что она не хотела быть обузой для своего сына. Пак вернулся на кухню, где его ждал Юнги. — Почему ты отказался от приглашения и ничего не сказал мне? — Чимин решил не ходить вокруг да около, а сразу перешел в наступление. — А ты как думаешь?! Я не могу бросить тебя здесь с больной матерью и уехать осуществлять свои прекрасные мечты! Тогда я перестану себя уважать! Ошеломленному Чимину потребовалась минута, чтобы собраться с мыслями и ответить. Его взгляд смягчился, а гнев практически исчез. Как же он любил Юнги. Как ему повезло, что в далеком детстве они жили по соседству буквально через одну дверь, что ходили в одну школу и что Чимину хватило смелости на поцелуй, который положил начало их отношениям. — Если ты не поедешь, ты будешь жалеть об этом. Юнги собирался возразить, но Пак продолжил, приложив палец к его губам: Я справлюсь без тебя, правда. Маме становится лучше, я верю, что она восстановится и будет вести вполне нормальную жизнь. Врачи дают хорошие прогнозы. У меня есть Хи Джин, которая помогает мне. Есть работа и мои ученики, которые держат меня на плаву. Я справлюсь. А ты должен ехать, чтобы забрать нас к себе, когда придет время. Так, как мы и планировали. — Я не хочу бросать тебя, — упрямо повторил Юнги. — Ты и не бросишь. Есть телефон, какао и скайп. При первой возможности я буду приезжать к тебе, а ты — ко мне. Будем действовать так, как договаривались. Ещё задолго до инфаркта Юн Хе Чимин и Юнги решили, что Юнги, если станет стажером, первым уедет в Сеул. Когда он устроится в столице, Пак переедет к нему. Теперь же их планы поменялись: Чимин либо приедет с матерью, что станет возможным только с успешным дебютом Мина, либо останется в Пусане, пока её состояние не улучшится, сколько бы времени это не заняло. Всем они будут говорить, что они — лучшие друзья. Юнги не собирался открывать правду о своей ориентации, зная, что это навредит ему. Они будут скрывать свои отношения и в идеале Мин совершит каминг-аут, когда его карьера в музыкальной индустрии закончится. Чимин согласился с этим. Это не было чем-то новым для него, потому что в Пусане никто, кроме семьи и ближайших друзей, не знал, что они — пара. — Завтра ты позвонишь агенту и скажешь, что поменял решение. Хорошо? — Пак обнял Юнги, прижимая его к себе. — Хорошо. Но если тебе будет тяжело, если ты не справишься, только скажи мне и я тут же вернусь. — Я справлюсь. Я уже взрослый мальчик, — Чимин поцеловал Мина и пошел в душ. Он заканчивал мыться, когда ему пришло сообщение. Пак ещё подумал, что не знает, кто бы мог писать ему так поздно. Сообщение отправили с неизвестного номера. Всего лишь три короткие строчки:«Если хочешь узнать, кто убил твоего отца, приходи завтра в 17:30 по адресу Гванбокро, 50. Никому не говори и никакой полиции.
Доброжелатель».
Мир Чимина замер. Дело его отца давно закрыли, и он потерял надежду, что его раскроют. Одна вещь сильно испугала Пака: Доброжелателю известно, что завтра его уроки заканчиваются в 17:00? Место встречи находилось недалеко от школы, если идти пешком, дорога занимает минут 15. Неужели кто-то следил за ним, выяснив, и где он работает, и его расписание? Чимин подпрыгнул, услышав стук в дверь. В ванной появился Юнги, который держал стопку постиранных полотенец. — Чистые полотенца. Эти, — Мин указал на те, что висели на крючках, — нужно кинуть в стиральную машинку. — Спасибо, — Пак взял протянутые полотенца. Он гордился тем, что ни его голос, ни руки не дрожали. — Все хорошо? «Если хочешь узнать, кто убил твоего отца…». «Если хочешь узнать, кто убил твоего отца…». «Если хочешь узнать…». — Да, я просто устал. — Тогда скорее ложись, а я уберу здесь. Чимин пошел в спальню, лег в постель. Позвонил на номер, но металлический голос оператора, который скрежетом прошелся по его нервам, вежливо сообщил, что данный номер больше не обсуживается. Чимин ни на минуту не заснул, слушая тихое дыхание Юнги. Он ждал утра, потому что больше жизни хотел узнать правду.***
День тянулся медленно, как надоевшая жевательная резинка. Чимин, Юнги и Юн Хе вместе позавтракали. Чимин пошел на работу. Наглый Тэхён написал ему, напомнив об обещании принести банановое молоко и пирожные, и Пак купил их в супермаркете. Алгебра у 7А стояла только третьим уроком, поэтому он нашел Тэ и Чонгука и вручил им их заслуженную награду. Чон покраснел, когда перед ним поставили любимую бутылочку и пирожное, а Тэхён поблагодарил и тут же принялся за сладость, хоть учительница химии уже вошла в кабинет и грозно смотрела на него, снимая пальто. Пак ничего не замечал. Он вел уроки на автомате и думал только о сообщении. На перемене после алгебры Чонгук подошел к нему: Вы не заболели? Чимин едва слышал его, как сквозь толщу воды. Его нервы были на пределе, и он боялся, что его вырвет из-за волнения. — Чонгуки, со мной все хорошо. Спасибо за беспокойство. Чонгук не поверил ему, но больше ничего не сказал. 14.00 Чимин пошел обедать в столовую с Намджуном, но ни крошки не съел. Даже кофе не шел ему и пришлось соврать обеспокоенному Киму, что у него болит живот. 16.00 Чимин проверял самостоятельные 11 класса, хоть цифры и плавали у него перед глазами. Он понимал, что ему придется перепроверить работы, потому что едва что-либо осознавал. «Если хочешь узнать, кто убил твоего отца…». 17.00 Пак выбежал из школы, направляясь на место встречи. Он не увидел, как позади него шел Чонгук, стараясь остаться незамеченным. Но ему не следовало переживать, потому что Чимин ни разу не посмотрел назад или по сторонам. Чон знал, что ему не стоило следить за ним, но Пак показался ему слишком расстроенным. А что, если что-то случилось с Юн Хе? В любом случае, он волновался и поэтому отпустил своего водителя и последовал за Чимином, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. 17.20 По адресу находилось кафе, напоминающее Старбакс. Пак занял единственный свободный столик и заказал кофе. Он сложил руки домиком и принялся ждать. Зазвонил телефон. Увидев на дисплее имя Юнги, Чимин сбросил звонок. На улице Чонгук смотрел на компанию туристов, громко разговаривающих на английском языке. Он не мог войти сзади них, потому что Чимин смотрел прямо на вход. Вместо этого он зашел через черный ход и ещё до того, как увидевший его официант начал на него кричать, всунул ему в руки пачку купюр. — У моего друга День Рождения, он сейчас здесь, и я хочу сделать ему сюрприз. — Раз такое дело, — официант подсчитал деньги и сказал, что не хватает ещё немного. Чон открыл кошелек и дал ему всю имеющуюся наличку. Не слушая благодарности, он быстро проскользнул в угол кафе, скрываясь за большим декоративным папоротником. Пак его не увидел, и он наблюдал за ним. «Если хочешь узнать, кто убил твоего отца…». 17.30 Зазвенел колокольчик над дверью. Сердце Чимина замерло, и он повернул голову ко входу. Примечания: 1. Национальное агентство полиции – полицейское ведомство Южной Кореи. Находится в ведении Министерства внутренних дел и по делам правительственной администрации. Обеспечивает все полицейской службы на национальном уровне. 2. Чивас Ригал – бренд шотландского виски.