***
– Привет, привет! Давненько тебя здесь не было. Как самочувствие? Ну и завалили же тебя работой. Эх, вспоминаю давно минувшие деньки, когда нечто подобное происходило. То одно испытание, затем другое... После них так голова болела, что думать не получалось сутками. Отражение, как всегда, было в приподнятом настроении. Его синие глаза светились дьявольским огнём, а руки он прятал в карманах своих чёрных классических брюк. Было видно, что он нервничает, но старался не подавать вида. – Опять ты загадками говоришь, – раздраженно ответил Агеро. То, что от него что-то пытались скрыть жутко выводило из себя. Из-за этого только усиливалось желание раскрыть тайну. – Да и не вижу я того. Куда он делся? – Отошёл ненадолго. Захотел с кем-то повидаться, – солгало ему отражение. Хоть для незнакомца это не будет так заметно, но Агеро всё видел, не дурак. Он ведь и сам иногда любит красиво соврать. – Вот как, – попробовал юноша повестись, чтобы узнать, к чему это может привести. – Что-то произошло? Отражение вздрогнуло, ещё сильнее напряглось и отвело глаза. Не может смотреть. Потом оно тяжело вздохнуло, осознавая, что, да, его план потерпел поражение и больше не к чему сопротивляться. – Да, произошло, – синеволосый закусил губу, и по подбородку потекла тонкая струйка алой крови. Неужели он настолько сильно волнуется? – Всё-таки сложно обмануть самого себя. Согласись... – отражение хмыкнуло и улыбнулось. Слабо, почти незаметно, ведь чаще всего его эмоции отражали глаза. – Я скажу только то, что приближается тот самый момент, который кто-то ждёт с нетерпением, а кто-то старается оттянуть как можно дальше. Отражение понурило голову и с грустью начало рассматривать свою обувь, словно она стала намного интереснее стоящего напротив него собеседника. – Момент, который кто-то ждёт с нетерпением, а кто-то старается оттянуть как можно дальше? Что это значит?! Эй! – Я больше ничего не могу сказать. Ты, я думаю, сам сможешь легко догадаться, если хорошо подумаешь, – только и ответило на это отражение напоследок. Справа от рамы пошла первая крохотная трещина, которая тут же начала с бешеной скоростью разрастаться. От неё пошли ещё трещины, поменьше. Все вместе они начали образовывать узор, похожий на паутину. Всё это сопровождалось характерный звуком, похожим на треск. Но вот последняя трещина дошла до края зеркала и остановилась. Воцарилась сиюминутная тишина, которая тут же сменилась на пронзительный звон. Зеркало рассыпалось на мелкие осколки. Не стало зеркала. И не стало хитрого, словно лис, отражения.***
В чате никого нет 14:24 "Синенький наследничек" появился в сети Синенький наследничек пишет... – Эй! Мне нужен твой совет 14:28 "Be Nice" появился в сети Be Nice пишет... – Здравствуй. Я тебя внимательно слушаю. Синенький наследничек пишет... – Ты уже через это проходил, поэтому можешь сказать, что значит, когда зеркало разбивается Be Nice пишет – Ооо, друг, ты попал. Тебе остаётся только ждать и наблюдать. Через это ты должен пройти сам. 15:20 "Синенький наследничек"вышел из сети Be Nice пишет... – Надеюсь, всё будет в порядке... 15:22 "Be Nice" вышел из сети В чате никого нет***
Автобус медленно ехал по городу, то и дело останавливаясь из-за очередной пробки. Агеро, сидевший в самом конце салона, не выдержал этого и, когда автобус наконец-то доехал до очередной остановки, вышел. Пара шагов, и он смешался с толпой на тротуаре. Магазины ослепляли яркими огнями своих вывесок. То и дело среди прохожих можно было заметить пару людей, в руках которых было множество пакетов. Выходные. В каждом городе они проходят по-своему, но одно остается неизменным: люди стараются сходить по магазинам, чтобы закупиться продуктами, одеждой или другими вещами первой необходимости, на их взгляд. Руки и плечи оттягивали тяжёлые сумки с вещами. Юноша то и дело останавливался, опускал пакет на землю, лез в карман брюк, открывал на телефоне карты и сверялся со своим местоположением. – Еще несколько метров и я буду на месте... – сказал он самому себе, убирая телефон и поднимая пакет. Проходит какое-то количество времени, и он уже сидит на стуле за столом и заполняет все необходимые документы. Ему предоставят общежитие, он будет получать стипендию. Что может быть лучше, казалось бы? Ему жмут руку и отдают ключ от комнаты. По лестнице на третий этаж, поворот направо, и вот перед ним возвышается та заветная дверь. Ключ один раз проворачивается в замочной скважине, и он видит перед собой небольшую комнату с тремя кроватями, тумбочками и столами. Юноша оставляет вещи рядом с незанятой кроватью и принимает решение, что разберёт их чуть позднее, а сейчас он хотел бы осмотреть окрестности. Кун закрывает дверь и убирает ключ в карман. Он вприпрыжку спускается вниз по лестнице, выходит за пределы университета и уверенной походкой идёт вперёд, осматриваясь. Да, юноша часто выбирался в этот город, но у него не хватало времени, чтобы добраться до этого района. Сейчас же ему никуда торопиться не нужно было. Он запрокидывает голову и смотрит на голубое небо с белоснежными облаками. Самолеты то появляются, то исчезают вдали – неподалеку есть аэропорт. На душе спокойно. Начинается его новая, самостоятельная жизнь. Он вдыхает полной грудью и... в следующую секунду он летит спиной назад и приземляется на асфальт, больно ударяясь головой. – Эй! – возмущенно кричит он, садясь и потирая ушибленное место. – Смотри, куда идё... Кун осёкся. На него смотрели два испуганных глаза медового цвета. Мальчишка, который сбил его с ног, подскочил и начал лихорадочно тараторить извинения, размахивая руками, не зная, куда их деть. Было видно, что ещё немного и он расплачется, но нельзя было заметить то, как он изредка оглядывался назад, словно искал кого-то. – Да всё в порядке. Извини. В этом есть и моя вина, – поспешил его успокоить Агеро. – Шёл и не смотрел на дорогу. Поэтому в данной ситуации мы оба виноваты. – Ещё раз простите меня! – снова извинился тёмноволосый, а потом резко замер и начал его рассматривать. – Мы с вами нигде раньше не встречались? Агеро тоже пригляделся, и внезапно его осенило. Золотые глаза и тёмные волосы. Хоть паренёк и изменился немного, но его невозможно было не узнать. – Да, встречались, – прошептал он, а потом добавил чуть громче. – В зеркале.