Небо для шиноби

      С того момента, как Хатаке со своей юной подопечной покинули Коноху, улыбка не сходила с губ Наруто. Узумаки постоянно вертела головой и с интересом осматривала окрестности. Помня о характере Кушины, Какаши уже стал прикидывать, во сколько проблем успеет влипнуть Наруто за день, и сокрушаться, что дал убедить себя взять юную Узумаки с собой, однако, к большому удивлению Копирующего ниндзя, даже через неделю пути, они не только не ввязались в серьезные неприятности, но и не встретились ни с одним отрядом разбойников. И не то чтобы Хатаке не нравилось, что их путешествие проходит без каких-либо трудностей, но и длительная тишина стала казаться бывшему капитану Анбу слишком подозрительной.       Заметив напряженное состояние своего Хранителя, бывшая глава самой большой и влиятельной мафиозной семьи довольно быстро разобралась в причинах его такого поведения и от души рассмеялась.       – В чем дело, Нару-чан? – удивленно спросил Какаши, наблюдая за своей веселящейся подопечной.       Немного отдышавшись, Узумаки, скопировав улыбку своего бывшего репетитора, по буквам пропела:       – Гиперинтуиция.       – Что? – переспросил недоумевающий Хатаке.       – Тебе же было интересно, почему за все время мы не столкнулись ни с одним противником? Так вот, это моя гиперинтуиция. Ты же не думал, что я просто так периодически прошу тебя сменить маршрут просто ради развлечения? – прояснила ситуацию Узумаки, решив не мучить своего Хранителя.       «А то, не дай Ками, в меня еще вселиться дух Реборна,» – подумала Наруто, передернув плечами.       – Мма, – промычал Какаши, который, чтобы скрыть свое смущение, усиленно делал вид, что сканирует окрестности на предмет удобной стоянки на ночь.       Разумеется, Хатаке уже давно убедился, что несмотря на свою внешнюю веселость, беззаботность и свойственную клану ее матери «энергичность», девочка обладала не свойственной ее возрасту наблюдательностью и сообразительностью, однако ее незаурядный ум до сих пор продолжал его удивлять. Так и в этом случае, вспоминая весь их проделанный путь из деревни, он не переставал поражаться тому, с какой изобретательностью она придумывала различные причины, чтобы сменить их курс движения. Казалось, она устроила себе своеобразное испытание, в ходе которого ей нельзя повторять одну и ту же причину дважды. Не будь она маленькой девочкой, которая первый раз выбралась за ворота деревни и не будь Хатаке знаком с ее матерью, он бы обнаружил «странности» раньше, однако Какаши не считал это достойным оправданием, так как сам в свое время был юным гением, ставшим одним из самых молодых генинов за всю историю Конохи, да к тому же его подчиненным в свое время был Итачи, ставший самым молодом капитаном, поэтому он никогда не считал возраст определяющим фактором силы шиноби, однако Наруто раз за разом удавалось его удивлять. Конечно, ее ум нельзя было сравнить с гениями Учиха или Нара, однако благодаря своей интуиции и изобретательности, она каждый раз находила выход даже из, казалось, безнадежных ситуаций, что делало ее самым непредсказуемым шиноби, с которым Хатаке только доводилось встречаться.       Остаток пути до места, откуда Джирайя последний раз высылал письмо в Коноху, прошел спокойно и размеренно, так как благодаря интуиции Узумаки шиноби удалось избежать неприятностей. Войдя в город, Какаши было собирался сразу отправиться на поиски санина, чтобы убедиться, что он все еще был в городе, и им не придется вновь отправляться в путь, однако Наруто отговорила его, убедив подождать до обеда, после чего поискать его в местных кафе и барах. Решив довериться интуиции своего Неба, Какаши направился вместе с Наруто на поиски гостиницы, где они могли бы остановиться на время. Хатаке еще не раз поздравил себя с верным выбором, когда увидел, что шиноби зеленом костюме с красном хаори на утек удирает от толпы разгневанных женщин.       – Опять этот старый из… – начала было жена хозяина гостиницы, но взглянув на Наруто осеклась, – … старик. Кхм… А вот и ключи от вашей комнаты. Располагайтесь. Надеюсь, вам здесь понравиться.       – И часто у вас такое случается? – спросила Узумаки, «невинно» хлопая глазами.       Хозяйка смутилась и бросила взгляд в сторону Какаши, который, разгадав план девочки раздобыть информацию, старательно делал вид, что чрезвычайно занят чтением туристического буклета. Не найдя поддержки в лице мужчины, женщина вздохнула и нехотя ответила.       – Нет, в этот раз впервые.       – В этот раз? – ухватилась за проскользнувшую информацию Узумаки.       – Да, этот… мужчина периодически наведывается к нам на горячие источники и еще ни один из его приездов не обошелся без скандала, – ответила женщина скривившись.       – И вы с этим миритесь? – спросил Хатаке, как бы невзначай вступая в разговор, – Почему вы до сих пор не запретили ему доступ в город?       Женщина смутилась, но довольно быстро взяла себя в руки и, убедившись, что никто их не подслушает, ответила:       – Да мы бы так и сделали, но он является шиноби, да к тому же каким-то образом подружился с нашим губернатором, так что выставить его так просто не получиться.       Какаши понимающе кивнул. Гражданские являлись не только главным источником денежного дохода феодала, но и продовольствия для скрытых деревень, благодаря чему кланы смогли полностью сосредоточиться на воспитании своих воинов. Понимая это, многие Каге вводили в планы обучения своих шиноби уроки, на которых объяснялось экономическое устройство страны, важность вклада крестьян, а также разъяснялось, что только руководство деревни может дать санкцию на причинение вреда или убийство гражданских лиц. Если же подобное происходило ввиду непредвиденных обстоятельств во время выполнения миссии, то необходимо было писать подробный отчет с объяснением причин, Хатаке и самому пару раз приходилось его составлять. Исключением, разумеется, считалась военная обстановка. Это не могло не вызывать раздражения среди части шиноби. Почему мы должны отчитываться и получать наказания из-за смерти каких-то «червяков»? Однако события в стране Воды, когда возмущенные непрекращающимися гражданскими войнами между кланами шиноби, непомерными налогами, а также гибелью своих близких, не выступили против обладателей кеккей-генкаев и не начали отлавливать и убивать их, заставило многих, выступающих против введения ограничений на причинение вреда гражданским, замолчать. Никто не желал, чтобы подобный хаос творился в его стране.       К сожалению, даже в таких спокойных странах, как Страна Огня, периодически случались эксцессы, причиной которых становились шиноби. В таких случаях люди обычно посылали прошения на имя феодала, который и отправлял запросы на имя Каге местной скрытой деревни. В большинстве своем, подобная тактика доказывала свою эффективность, однако жителям курортного города, в который прибыли Наруто и Какаши не повезло.       Распрощавшись с хозяйкой, Хатаке и Наруто направились в снятый ими номер. Как только дверь за ними захлопнулась, Узумаки бросила на одну из кроватей мешок, который предварительно достала из пространственной печати, чтобы они с Какаши могли сойти за обычных путешественников и не привлекли к себе ненужное внимание, после чего рванула к открытому окну.       – Ты куда это собралась? – спросил Какаши, хватая девочку за руку, прежде чем она выбралась из окна.       – Как куда? На выручку Джирайе-сану, конечно! Мы же из одной деревни и не можем его бросить, – подмигнув Хатаке, ответила девочка и выпрыгнула из окна.       – Мма… проблематично, – вздохнул Какаши и направился за своим Небом.       В это время Джирайя сосредоточенно петлял по улицам, стараясь скрыться от преследовавшей его толпы. В обычной ситуации, ему ничего бы не стоило уйти от гражданских, однако в этот раз, в толпе его преследователей было несколько куноичи, которые как раз приехали в город, чтобы отдохнуть на горячих источниках, собственно, они то и заметили, что он подглядывал за женщинами в онсэне, когда санин увлекся написанием главы очередной своей книги.       Неожиданно, санин ощутил присутствие большой чакры и направился к ее источнику, решив выяснить, в чем дело. Завернув очередной раз за угол, Джирайя увидел девочку, на вид лет десяти с ярко голубыми глазами и светлыми волосами, доходящими ей до лопаток. Несмотря на то, что санин никогда прежде не встречал ее, черты ее лица казались ему смутно знакомыми.       – Софу! – радостно закричала девочка и бросилась обнимать санина.       Успев оценить огромное количество чакры, исходящей от девчонки, Джирайя в начале дернулся выхватить кунай (пройдя войну, он прекрасно понимал, что в мире можно найти не мало людей, готовых использовать даже детей для осуществления своих целей), но малышка, словно невзначай приподняла рукав куртки, из-за которого на мгновение выглянул протектор Конохи, поэтому санин отвел руку от подсумка с оружием и, мгновенно сориентировавшись, сгреб девочку в объятья.       – А!.. Мацуми-чан, что ты здесь делаешь? Я же просил тебя посидеть в гостинице.       – Мне там было скучно! И вообще, ты же обещал сводить меня купить сладости! – надулась девочка, после чего отстранилась и, заглянув за спину шиноби спросила, – Софу, а это кто? Почему они здесь столпились?       Все это время гнавшиеся за Джирайей женщины замерли на месте, не желая пугать девочку.       «Как у этого извращенца могла родиться такая милая внучка?! Она же просто ангел!» – думали зрительницы, с умилением глядя на малышку.       – Ну, софу, пойдем, – топнула ножкой Наруто, хватая Джираю за рукав и утаскивая его прочь от толпы.       Как только они добрались до безлюдного переулка, девочка отпустила рукав шиноби и отступила от него, а за ее спиной появился человек в темной маске на пол лица. Джирайя был прекрасным сенсором, так что он засек его присутствие еще во время встречи с маленькой актрисой, собственно, его присутствие также стало одной из причин, из-за чего санин решил поддержать этот спектакль.       – Здравствуй, Какаши-сан, давно не виделись. Так что такого важного понадобилось от меня Сарутоби-сэнсею, что он послал одного из своих самых сильных джонинов за мной?