Небо для шиноби

      На следующий день ровно в назначенное время Орочимару прибыл на поле, которое Наруто обычно использовала для тренировок вместе со своей семьей. Змеиный санин бросил равнодушный взгляд на проводящих разминку перед тренировкой детей, после чего сел под дерево, рядом с читающей какие-то свитки Цунаде, всем своим видом показывая отсутствие интереса к происходящему. Узумаки едва сдержалась, чтобы не похвалить актерские таланты своего нового Тумана, так как не будь у нее гиперинтуиции, и не чувствуй она благодаря образовавшейся между ними связи его эмоции, то даже ее многолетний опыт и тренировки с Реборном не спасли бы ее от участи быть обманутой. К счастью, годы общения с Мукуро научили Наруто обращаться с туманниками с крайней осторожностью и всегда доверять не словам, а своей интуиции, так что провести ее было не так легко.       Хлопнув в ладоши, Узумаки привлекла всеобщее внимание и, дождавшись пока все ее Хранители соберутся рядом, подошла к Змеиному санину.       – Орочимару-сан, Вы наверняка были очень удивлены, когда вчера я назвала Вас членом моей семьи. Возможно, Вы даже списали это на мое дружелюбие или дружбу с Цунаде-сан.       – Ку-ку-ку, признаюсь, у меня были такие мысли, – кивнул Орочимару, на лице которого появилась хитрая улыбка.       – Дело на самом деле не совсем в этом. Чтобы все объяснить, мне придется начать издалека. Как Вам известно, чакра – это одна из форм энергии.       – Это знает каждый ученик Академии, – лицо Змеиного санина приняло скучающее выражение, – Надеюсь, Вы позвали меня сюда не затем, чтобы пересказывать всю ее программу?       – А известно ли Вам, что есть и другие виды энергии? – произнесла Узумаки, игнорируя выпад собеседника.       – Какие это? – нахмурился Орочимару.       «Я проводил много исследований и изучал всю попадающуюся информацию про чакру, и нигде не встречал информацию о подобном».       – Этот другой вид энергии называется Пламенем и активируется от силы воли своего обладателя, – девочка, а затем и все остальные присутствующий, за исключением Орочимару, зажгли на своих ладонях огонь, – Ты тоже обладаешь способностью активировать Пламя.       Не сдержав себя, Орочимару, решивший, что это просто какой-то неизвестный ему вид техники, протянул руку к играющему на руке Сенджу огоньку и с удивлением обнаружил, что он не только не причиняет вред, но и придает его телу энергию, а также залечивает ссадины и синяки, которые он получил за время путешествия в Коноху. Голова Орочимару начала болеть от навалившейся кучи идей относительно того, как подобное возможно, но ни одна из них не казалась ему достаточно жизнеспособной.       «И почему я не ощущал присутствие другой энергии…» – промелькнуло в голове Змеиного санина, который сразу начал сканировать состояние своего организма и к своему удивлению ощутил присутствие нового источника энергии, – «Ку-ку-ку, так вот ты где… Но почему я раньше его не обнаружил…»       Будучи сведущим в медицине (а как иначе, когда твой товарищ по команде является сильнейшим медниндзя из ныне живущих), Змеиный санин не раз самостоятельно залечивал свои раны, а после и проводил многочисленные исследования, чтобы найти способ стать бессмертным, так что свой организм он знал досконально, поэтому его крайне удивило, что он не почувствовал появление нового источника энергии раньше. Подумав, он вспомнил, что с момента как вернулся в Коноху, Орочимару практически не использовал свою чакру, за исключением активации печатей от прослушивания, а также для передвижения, для чего были необходимы минимальные затраты, поэтому возможность обнаружить изменения просто не подворачивалась. Тот факт, что он пропустил образование нового очага сильно ударил по самолюбию Змеиного санина, однако желание узнать как можно больше новой информации перевесило, так что он решил отложить самобичевание.       – Почему они разного цвета? От него зависят их свойства? Так как уникальным цветом, как отпечаток чакры они быть не могут, потому что у некоторых из вас цвет повторяется. Как долго вы можете их поддерживать? – задал первые пришедшие ему на ум вопросы Орочимару.       Наруто улыбнулась. Чего-то подобного она и ожидала от человека, с такой страстью к исследованиям, как у Змеиного санина. Весь оставшийся день до вечера девочка отвечала на вопросы своего нового Тумана, пока остальные либо участвовали в тренировочных боях, с использованием Пламени, либо помогали с тренировками другим, за исключением Цунаде, которая вскоре ушла отвечать на срочное сообщение. Информация о существовании нового источника энергии с одной стороны вызывала у Змеиного санина восторг, так это огромный простор для исследований, а с другой, новость об образовавшейся между ним и Узумаки связи его напрягла. Его настораживало скорее не то, что та была способна почувствовать, где он находиться, а также ощутить его состояние и эмоции, а то, насколько спокойно он сам к этому отнесся. Образовавшаяся связь казалась настолько естественной и правильной, словно существовала всю жизнь. Орочимару большую часть жизни был одиночкой: родители умерли рано, а друзья по команде, которые должны были заменить ему семью, либо переживали собственные потери, либо были заняты своими собственными делами. После ухода Змеиного санина из деревни, единственным, кого можно было бы назвать близким человеком для Орочимару стал Кабуто, чей статус «лучший ученик» или «ехидная зараза, которую стоит где-нибудь по-тихому придушить и закопать», он и сам не мог определить. Теперь же, когда Орочимару окружало столько людей, его посещало какое-то ощущение непонимания и неправильности, на что в другой раз он, возможно, среагировал бы едким сарказмом, однако идущая от них искренняя забота и беспокойство сбивали его с толку и подавляли желание реагировать таким образом. Постепенно, мысли о том, как воспользоваться создавшейся ситуацией, а также рассмотрение идей для опытов, стали посещать Змеиного санина все реже. Так и не придя к однозначному мнению, как же относиться к создавшейся ситуации, Орочимару решил отложить данный вопрос на время.       Наруто все больше и больше казалось, что ее новый Хранитель Тумана является помесью кошки и змеи. Орочимару мог прийти в любой момент, в том числе в любое время ночи, а потом быстро уйти, словно ничего и не было. И не то, чтобы он не осознавал, что так поступать нельзя, однако порой он был сильно увлечен, чтобы обращать внимание на подобные «мелочи», но чаще, как подозревала Узумаки, он делал это специально, словно проверяя, насколько хватит ее терпения. Чего он не знал, так это того, что выдержавшая школу Реборна мафиози, которой приходилось просыпаться и под звуки взрывов и стрельбы, и армейского свистка, а иногда и от вылитой на голову воды, обладала железными нервами, так что подобные фокусы не возымели на нее должного действия. Поняв, что его тактика не приносит результатов, попробовал другие подходы, однако они каждый раз наталкивались на полное спокойствие. Пару раз он даже попробовал добавить в ее еду слабые яды, однако интуиция Узумаки помогла ей с легкостью уйти из-под атаки. Постепенно количество подобных попыток сокращалось, а из речи исчез яд, хоть менее саркастичным он и не стал.       Что же до отношения с другими членами ее семьи, то если со «старшими» Хранителями (Цунаде, Какаши, Шисуи и Итачи) у Орочимару были вежливо-нейтральные отношения, так как Змеиный санин уважал их силу и опыт, и даже, хоть он никогда и не признал бы этого вслух, признавал их превосходство в некоторых областях, так, например, он считал навыки Сенджу в медицине лучшими из тех, с которыми ему удавалось встречаться, то что касается «младших», то он смотрел на них так, словно хочет «вскрыть на месте», как заявил Саске однажды в пылу спора с Неджи. Несмотря на то, что Узумаки отругала его за подобные слова в сторону нового члена их семьи, она не могла не признать, что взгляд Змеиного санина и вправду наталкивал на подобные мысли. Девочке не нравилась подобная ситуация, а потому она сосредоточенно пыталась найти пути ее разрешения. Наруто прекрасно понимала, что ходит по тонкому льду: с одной стороны она являлась Небом для Орочимару, а следовательно он должен был подчиняться ее решению, с другой, он был взрослым мужчиной, санином, признанным героем войны и выдающимся ученым, а она маленькой девочкой, которая еще даже не окончила Академию, и единственным, что выделяло ее из толпы сверстников было наличие запечатанного в ней Девятихвостого, который, кстати, с интересом наблюдал за разворачивающимися событиями, не забывая вставлять едкие комментарии.       Чтобы понизить градус образовавшегося напряжения, Узумаки предложила Орочимару провести тренировку для «младшего» поколения в надежде, что в процессе они сумеют найти общий язык, да и ей самой было любопытно поучиться у такого легендарного шиноби. Она не ожидала каких-то особенных результатов, так как такой закрытой личности, как у Змеиного санина, вряд ли бы получилось так быстро «оттаять», и была шокирована, когда обнаружила, что несмотря на весь свой сарказм Орочимару действительно любил учить, правда только тогда, когда его ученики уделяли все свое внимание уроку и работали усердно, а ином случае, интуиция подсказывала Узумаки, простым ядом, добавленным в чай, они бы не отделались. К счастью, все его новые ученики были крайне старательными, так что Змеиный санин с удовольствием, в чем он, правда, никогда бы не признался, принялся за их тренировки. Так, под его руководством они прошли основы распознавания ядов, а также научились создавать простейшие из них на случай, если во время выполнения миссии им понадобиться отравить кого-либо.       Постепенно отношения между Орочимару и остальными Хранителями начали теплеть, и чтобы отпраздновать это, а также поблагодарить его за тренировки, Наруто попросила Хатаке раздобыть одно редкое растение, которое, как она знала, находилось в стране, где должна была пройти следующая миссия Какаши. Возвращаясь от Хранителя Грозы с подарком, Узумаки решила зайти по дороге в магазин, где на выходе столкнулась с незнакомым парнем.       – Извините! – сразу воскликнула Узумаки и, подняв глаза, столкнулась с темными глазами, горящий ум в которых, не могли скрыть даже надетые очки.       В тот же миг она ощутила, как ее Пламя потянулось к этому человеку, с ярко выраженным элементом Тумана.       «Да Вы издеваетесь?!»