Религия, проклятие, медблок

«Блядь, Джим!..» - это его, Леонарда Горацио Маккоя, персональная религия. В которой рая нет. И вообще загробного мира нет, потому что Джим когда-нибудь доиграется – разнесут на микропыль для варп-двигателя. Потому что – вот кем надо быть (ответ очевиден), чтобы, несмотря на весьма убедительную формулировку «не создавать проблем», потащить Маккоя встречать делегации? Хорошо хоть, молчал бОльшую часть времени, но глазами блестел так, что Леонард даже поопасался за душевное здоровье. Вулканцев. Друг с невинным видом и широко открытыми глазами любовался на (по виду) своего ровесника. И жрал яблочко. Облизывая, мать его, сок с губ так, что у Маккоя мысли крутились только о ближайшей зоне, в которой камер не натыкано. Вулканец, правда, то ли не понял, то ли сделал вид, что не понял, но обошлось. - Охренеть, - тем временем произнес еще более счастливый голос персонального бедствия и безумия. Маккой проследил за взглядом. И полностью согласился с бедствием. Клингоны – это «охренеть». Просто потому что именно - охренеть. - Джим, - взмолился «добрый доктор», - ты только, блядь, промолчи, а? - Чего бы это? – не вняло бедствие. – Они ж все равно стандарт на две трети не разумеют. Не для них та розочка цвела, чтоб они его учили… Маккой вздохнул. И засадил другу под ребра локтем так, что Кирк минут пять учился нормально дышать, а к тому времени мимо них почти прошли… - Определённо, Боунс, ты скотина, - прохрипел тем временем Кирк, продолжая тяжело опираться на его плечо, но уже заинтересованно провожая взглядом потенциальный межгалактический конфликт. – Такой вид, такой вид, не то, что вулканские балахоны, под которыми ни хрена фигуры не видать… Маккой посерел и всадил под многострадальные кирковы ребра еще разок: полуобернувшийся в шаге клингон подозрительно прищурился на прозвучавший комментарий… …но, видимо, и впрямь две трети стандарта – не про «великих воинов Империи», Кирку свезло, как… как обычно. - Два раза скотина, - разогнулся тем временем друг и персональное бедствие. – Но задница все равно классная. Не смотри так, у тебя тоже!.. и даже лучше, вот. Ругаться хотелось страшно, но выпить – все же больше. Ругаться Маккой не стал. - Джим! Джим, чтоб тебя подрало на телепорте, не смей!.. Белокурая бестия целеустремленно шла через весь зал, прицельно выбрав конечной точкой одинокую и (удивительно) на вид мирную фигуру у перил. - Джим, я тебя прошу как… - Норм все будет! – заверил Кирк и нацепил самую блядскую улыбочку из всего ассортимента. «Не будет», - мрачно предрек Леонард, но следом пошел. - А где ж ваш конвой… эээ, почетный эскорт? – с места в карьер рванул Джим так, что вспомнить, как дышать, оказалось затруднительно. Понадеяться, что клингон не поймет разницу в переводе терминов? Ну, можно, да. Цель обернулась, на удивление – довольно медленно, словно недоумевая, кому это из разумных рас пригрезилось заговорить. Или зачем. - Боунс, глянь. Зайку бросила хозяйка… - Джим! - Норм, он вряд ли знает земной фольклор… о, я, наверное, слишком быстро говорю? – продолжил мило улыбаться Кирк, честно выдерживая карий взгляд сверху вниз. – Говорю, так странно, что вас бросили одного, это так негостеприимно, можно мне исправить этот момент и немного посопровождать великого воина, ммм? «Блядь, Джим» - это не религия. И не молитва. Это проклятие. Шило понятно в каком месте. Шило с атомной боеголовкой, классифицировал Маккой, когда клингон, помедлив, кивнул. Кирк просиял не хуже космопорта при приеме этих самых гостей. - Джеймс Тиберий Кирк, кадет академии Звездного Флота, буду счастлив скрасить ваш досуг! – двусмысленно откозыряло бедствие. – Это Лен… Леонард Маккой. Еще один кивок. То ли жертва Кирка и впрямь не понимала половину обрушенной на нее речи, то ли была крайне озадачена деятельным терранцем, то ли считала выше своего достоинства реагировать как-либо еще. - Можно мне один вопрос? – Кирк тем временем, имитируя «прилежного студента», вскинул руку и заскалился, счастливее некуда. – Видите ли, я пропал занятие по культуре Клингонской Империи, и теперь страшно смущаюсь спросить: а это правда, что вежливость в вашем понимании - это обращаться к другим на "ты"? Тогда и мне можно, верно? Еще один кивок. Что Леонарда насторожило: слегка задумчивый. - Абсолютно здорово, - оценил тем временем Кирк. - А хочешь увидеть город не в треть обзора?.. В два раза выше этой смотровой площадки! Маккой холодеет: туда, куда Кирк, кажется, пытается затащить даже не союзника, а просто пока-не-противника, он сам поднимался раза три. Кирк – почаще, каждый раз в половине шага от того, чтобы не наткнуться на охрану вышки. - Лен, прикрой нас на часик, - командует бедствие. Уверенно хватает свежую жертву за локоть и тянет. Хорошо, что Кирка заинтересовали не вулканцы – у остроухих с тактильными контактами совсем туго, точно до дипломатического скандала меньше, чем просто недалеко. Блядь, Джим, вслед думает Маккой, ты бы хоть именем поинтересовался. Первые четверть часа Маккой совершенно честно и ненавязчиво маячил на глазах кураторов, надеясь, что идея о том, что если он тут, то и Кирк где-нибудь неподалеку, спасет мир, как и когда-то красота. Потом оказалось, что наблюдать за отмороженными остроухими – увлекательно. Потом выяснилось, что младший – тот, кого черт-бы-его-подрал-Джим провожал глазами, на фоне остальных – создание довольно любопытное. Маккой пытался сообразить, дергают ли вулканцы от любопытства кончиками ушей, или ему мерещится. Мерещилось, наверное. - Поразительно, - высказался объект наблюдения, когда Маккой, плюнув, подошел и сделал вид, что рассматривает презентационную муть. – Офицер медслужбы?.. - Буду, - ворчливо согласился Леонард. Потом вспомнил про то, что за ним пристально наблюдают (скорее всего), поздоровался и представился. Остроухое кивнуло и ответило любезностью, как показалось Маккою, почти охотно. Скучал, что ли?.. И вообще, чем там положено остроухих развлекать? Кстати, ушами они не дергают. Это иллюзия голопроекций. - Я доктор, а не дипломат, - проворчал Маккой и вознамерился свалить. - На подобные мероприятия случайность в приглашении является заведомо исключающим фактором, - поумничал остроухий. - Сопровождаю… друга. Чтоб ему в варп-ядре проснуться… - ругнулся Леонард. Вулканец дернул бровью. И за тридцать секунд доказал собеседнику, насколько его теория негуманна. По сравнению с так повсеместно используемыми на Флоте агонизаторами. Маккой возмутился выкладками и привел свои. - Хрена себе поохотился! – одобрили за плечом жутко знакомым довольным тоном, когда вулканец за каким-то чертом отошел к своим. - Завидуй молча, - огрызнулся Маккой, тщательно скрывая облегчение от возвращения «блудного спиногрыза». – Стоп, - обернулся Леонард, - а твое «поохотился» где?.. Только не говори, что ты столкнул клингонского ублюдка из дипмиссии с высотки. Джим, блядь, ты же не… Очарование с глазами из самого синего льда оскорбленно хмыкнуло. - Ахуенная посольская дрянь. Скалится и молчит. Сволочь. Хрен столкнешь, не отвлекается. - Джим… - Я за него. А Ясь придет, когда у своих на виду помаячит. Маккой сначала не понял, что не так в услышанном. Потом осознал. - Джим, хреновая идея сокращать имя клингону. Ты его с высотки не отправил, так он тебя до подворотни сопроводит. Успешно причем. - Хреновая идея говорить мне, что мое имя хреново звучит, - возмутился Кирк. Ага, согласился Маккой, они любят рычащие звуки и глухие согласные. «Джим» в этой ранговой системе не катит вообще. - Ну пусть по фамилии зовет. Как раз очень… им на слух красивая. - Он и зовет. И скалится, - хмыкнул Кирк. Ну и поздравляю, хотел сказать Маккой, но вместо этого оценил уровень довольства бестии и поинтересовался, а полностью-то как этого твоего?.. - Ясь, - непримиримо встряхнул буйной головушкой Джим. Покосил взглядом и проявил милосердие. – Ясмир. Мир в личной картине Леонарда Маккоя был неправильным. «Ясмир» - это не имя для клингонского офицера. Странно, что Джима это не волнует. – А упыренка как звать?.. – тем временем «ответил любезностью в любопытстве» Кирк. Ответить Маккой не особо успел, да и не пытался: «упыренок» (на полголовы выше белокурой напасти) изволил вернуться и извиниться за «непродолжительное отсутствие» так официально, что напасть скривилась, словно от боли зубовной. - Доктор Маккой крайне высоко отзывался о вас, - довершил пассаж «упыренок», заставив Кирка подвиснуть. – Видеть вас лично – большая честь. - Льстит, - неправдоподобно отказался от чести Кирк, одаривая маккоевского собеседника таким взглядом, что «вулканскому балахону» следовало немедленно растаять и предъявить Кирку объект без всяких помех. Вулканец собрался было сказать что-то еще такое же зубодробительно-протокольное – и замер. Посерел скулами, вздернул подбородок и раздул ноздри. Маккой аж прибалдел и закрутил головой, ища, на что так среагировала остроухая статуя имени Сурака и все такое. На что. Ага, щаз. - Каренг, сын Тонга, - процедил вулканец. - Спок, сын Сарека, - в тон хмыкнул утащенный до этого Кирком тип. И ухмыльнулся. Так, как Кирк иногда ухмылялся. До оторопи. Вулканец посерел еще сильнее. Губы превратились в зеленовато-серую тонкую полоску, пропуская еще более трудноразбираемое «…nuqneH». - Wa'na'shau. Маккой чуть на пол не присел: ну уж нет, ослышаться он не мог – это раз, его восхитительный собеседник (цитировать статистику за полстолетия наизусть? «упыренок», к восторгу Маккой не запинался) посерел абсолютно неприличного уровня, с оттенком болотной зелени. - Это недопустимо. Абсолютно. Оскал клингона был более чем говорящим – Маккой аж попробовал предположить, каким вулканским ругательством сейчас порадовали остроухого. А Кирк тем временем смотрел то на одного, то на другого, и… выглядел потрясенным. Секунд десять. Потом не выдержал. - Брехло ты клингонское. Каренг, значит?.. Ухмылка приутихла – главное бедствие заработало даже более-менее внимательный взгляд. - Хм… да, Кирк? - Брехло, говорю. Брехло ты клингонское. Ясмир, Ясмир… а я-то думаю, чего это мы такие красивые, прям аж… тьфу. И ладно б хоть половину понимал… Клингон ухмыльнулся пошире, продолжая смотреть. Мир в голове Маккоя отказывался укладываться в единую картину. Вулканец серел губами и зеленел скулами. И что-то в этом всем было не то. - Ты же сам сказал, что «тащишься по вулканской делегации», Кирк. На представителя «делегации» стало страшно смотреть. Маккой даже попробовал вспомнить, подвержены ли вулканцы обморокам… а потом понял, что до обморока тут ближе одному мееедленно разворачивающемуся на месте терранцу, нежели одному серо-зеленому вулканцу. - Что ты… - «Ясмир» – прямой перевод моего имени на высокий вулканский. Не забывай дышать, Кирк. Маккою показалось, что он сейчас влюбится. На месте, бесповоротно и навсегда. Это ж надо так осадить блистательного кадета Кирка, от которого половина преподавателей сереют почище вулканского дипломата. - То есть стандарт ты знаешь не на пятьдесят фраз рекомендуемого разговорника… убью. Боунс. Я ж этому клингонскому брехлу объяснить пытался… а он… - Ага. Выглядело очень мило, Кирк. - Убью. Долго. Сначала фазером вырублю, потом заживо ножом на тысячу кусочков… - Звучит как признание в невероятной симпатии, Кирк. Блядь, Джим, думает задыхающийся от беззвучного хохота Маккой, ты хоть иногда думай, что и кому говоришь… До Кирка, впрочем, через три секунды доходит, и он начинает тихо ржать вместе с ним. Хоть с этой стороны, думает Маккой, обойдемся без дипломатического скандала… - Отвратительно, - цедит уже слегка переставший сереть вулканец. …с другой стороны, правда, скандал только что краем острого уха не дергает. И, кажется, это проблемы Маккоя. - Спок. Послушай… - Доктор Маккой, вам вряд ли стоит приносить извинения за эту сцену. Вы в ней выглядели наилучшим образом. О да, на фоне клингона и религии имени кадета Кирка. Джим, чтоб тебя. Блядь. - Стоп, - внезапно настигает озарение того самого кадета, - а ты откуда перевод взял?.. Имени. Академия до вулканских словарей едва доступ имеет, а тут же… - Иногда достаточно спросить, - комментирует вулканец. – Некоторые представители несоюзной Вулкану Империи достаточно успешно осваивают этот несложный способ. Маккоя снова тянет расхохотаться. Но нельзя. - Ага, я благодарен. А некоторые представители Вулкана потрясающе эмоционально реагируют на территориальную близость к офицерам Империи. - Продолжая условную статистику, у некоторых офицеров язык режет острее… - вулканец цедит что-то малоразборчивое снова, а память подбрасывает Маккою, что это сейчас было название «такого жутко традиционного клингонского меча, это же полный треш, Боунс, как его вообще держать?» - Почти. BetleH, - поправляют вулканца. – Ага, я польщен. Какой изысканный комплимент, хм. - Ошибочное умозаключение. - Так это было оскорбление?.. Дважды польщен. Вулканец снова вздёргивает подбородок – прежде чем покачать головой, и… - Это была приемлемо успешная попытка навязать выбор из двух заранее заданных вводных с исключением возможности дополнительных вариантов. Звучит, думает Маккой, то ли как предложение мира, то ли как удовлетворение от словесной пикировки. - Хрена ж себе страсти кипят… - ошарашенно бормочет Кирк. И в кои веки Леонард Маккой с ним полностью согласен.