Религия, проклятие, медблок

Слэш
R
Завершён
46
автор
Размер:
17 страниц, 4 части
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
46 Нравится 2 Отзывы 13 В сборник Скачать

Часть 2

Настройки текста
Иногда (когда удается урвать немного времени лично для себя) Леонард Маккой думает, насколько же можно быть лишним в этом под фанфары гниющем мире. Джим, чтоб его разнесло на им вожделенную звездную пыль, Кирк – вот кто НЕ-лишний. Идол и кумир, открытая улыбка и яблоко в левой руке. А в правой – необтертый от крови нож с лезвием острее лазерной бритвы. Главное – ножа не видно, он спрятан в изящном жесте черт-знает-какого-века заложенной за спину руки. Кавалер на балу, макабрический танец на чужих иллюзиях о справедливости и карьере. Или Каренг. Этому вообще развеселые порядки академического кампуса – развлечение подросткового возраста. Главный поставщик работы медицинского блока Академии. Маккой, не выдержав, один раз прирявкнул на в ночи явившегося с ног до головы вымазанного черт пойми в чём клингона за «ты сразу скажи, меня опять сдернут среди ночи на массовую загрузку операционной?!» Джим ржал. Причина дополнительных дежурств по реанимационной тормознула раздеваться и вдумчиво поинтересовалась: - Доктор, будет лучше, если зашиваться в работе станет отдел внутренних расследований?.. Маккой сглотнул и заткнулся: провоцировать массовые убийства он не планировал. Кирк заржал снова, потом посерьезнел и сказал, что не надо такого счастья, а то адмирал Пайк словит инфаркт. И будет смена власти. А это мерзко и вообще. Пусть лучше адмирал дальше седеет, ему седина идет. Импозантность красит мужчин в возрасте. И в гробу круто смотрится… Примерно на этой стадии беседы Спок внятно посоветовал не расходовать временной ресурс на умозрительные рассуждения, поскольку из присутствующих субъектов беседы только ему четырех часов сна будет достаточно. Или вот да – тот же непрошибаемый вулканец. Ученый. Мирный, аж оскомина стала Кирку привычней ножа. Смотрит, кивает, кивает, смотрит, хмурится, уточняет… голову сворачивает легко и без усилий. Это не считая в одно прикосновение пережатых синапсов нервной системы представителя любой разумной (что априори сомнительно, если к вулканцу полез) расы. Каждый сам себе в своем потоке кошмар. Что Кирк, что эти… «будущий младший командный состав по обмену». Воплощенный шторм антиматерии, если одновременно в пределах десяти квадратных метров. Кубических тоже можно. Хрен там, с досадой и восхищением поправляет себя Маккой. Шторм? Гребаный глаз бури. Триумвират – сложная, но устойчивая, мать ее, штука. А он – сельский доктор, вообще-то! - вообще с какого-то бока еще дышит. Доверие – атавизм, которые до добра не доводит. Джим как-то на вопрос, а стоит ли так сближаться, осклабился и сказал: баланс – это ахуенная штука, круче какого-то там доверия. Зато теперь Академию потряхивает уже от упоминания трех имен, которые обычно в комплекте идут. И вот Леонард Горацио Маккой, врач из самого безопасного места на весь кампус, тоже там с какого-то бока. С левого, с правого. Леонард Горацио Маккой – единственный на эту сторону Вселенной, кто может прирыкнуть на любого, переступившего порог его вотчины, «вы пациенты, вот и молчать. И слушаться». Льстит, что ли. Триумвирату нужен был врач? Кушайте, не обляпайтесь. Леонард Горацио Маккой – пока что единственный человек с уникальнейшими знаниями по вулканской и клингонской анатомии, физиологии и черт знает по чему еще, потому что эти двое еще не заразились от Кирка наглостью игнорировать вопросы доктора. И, Джим, только попробуй их этому научить, рассказать тебе, где будет стоять твоя персональная койка с обычными ремнями, потому что автоматизированную систему удержания строптивых пациентов ты взломаешь?.. Джеймс Тиберий Кирк не переносит медблок. Каренгу чуть более, чем ровно. Споку… нравится? Заинтересован - точно, хмыкает Маккой, когда обнаруживает вулканца за своим рабочим столом, методично и неспешно наводящего порядок в его рабочих записях. - Спасибо, остроухое, - буркает Маккой. – Чего это ты в волонтеры медицины подался? - Ваши ценные записи и установленная порядком документация определенно мешает моим планам дальнейшего взаимодействия. Маккой закатывает глаза: ему определенно нужен переводчик со стандартного вулканского. Кстати, Джиму иногда тоже. - И что у тебя там запланировано? – интересуется он больше из вежливости. - Несколько равнозначных вариантов, в зависимости от вашей реакции, доктор, - информирует остроухое. Подбивает отчет за позапрошлый месяц. - Выставлю сейчас вон, такая реакция устроит? Я врач, а не твое персональное развлечение. - Вы не сможете выполнять этот алгоритм вечно, доктор. - Заблуждаешься, - хмыкает Маккой, но понимает: вулканец прав. Нет ничего вечного. - И на что я там должен реагировать? На то, как ты нос суешь в конфиденциальную информацию о пациентах?.. Поставщика всего этого безобразия спроси. Расскажет, куда, кому, как и когда, мне лень истории болезни так подробно писать. Уголок рта Спока чуть дергается: то ли улыбка, то ли неодобрение в адрес клингона. Пацифист, блядь. Свернуть шею – конечно быстро, легко, почти безболезненно, это вам не раздробленная грудная клетка и перебитый в районе поясницы позвоночник. - У меня есть все основания предположить на уровне гипотезы, доктор, что меня привлекает идея о нерабочем использовании вашего служебного положения и помещения. В личных целях. Переводчика с вулканского стандарта еще не завозили? А жаль. Маккой закатывает глаза снова. - Спок, ты мне наводишь порядок в документах, чтобы меня же на моем рабочем столе трахнуть? Совсем сдурел, остроухий. - Вы бы предпочли несистематизированную документацию в еще бОльшем беспорядке, доктор? Ты еще до medical play додумайся, скептически шутит Маккой. Хотя если этот не додумается, то Джим подскажет. Надо будет в белокурую головушку заронить идею о том, что инициатива настигает инициатора: сам огребет, если подскажет. Споку, определённо, нравится медблок. Какого неведомого он делает в компании этих троих, Маккой и впрямь не знает. Нет, причину он осознает и признает: без покровительственного отношения Кирка он бы загнулся в первый же месяц (отвратительная идея была – шагать в рекруты Звездного флота). Леонард не понимает, какого неведомого его каждый раз не просто принимают, а приглашают (приглашает Кирк, но что-то даже намека на недовольства ни разу не видно). Треугольник, мать его, чертовски шаткая, сложная в балансе, но… устойчивая штука. Маккой думает, что он это равновесие нарушает в пользу Кирка, и до поры до времени его устраивает это объяснение. Ровно до того момента, пока его, привычно зло отплевывающегося в один из бесчисленных вечеров, не сгребают за локти и не усаживают на колени. Принципиальная вещь: чем меньше физического контакта с более сильными, тем безопаснее. Даже если это Джеймс Кирк. Тем более, если это на все моральную сторону двинутый клингон. Вулканец тактильные контакты не приветствует. - Какого хрена надо? – интеллигентно интересуется Маккой, в первую минуту не понимая, кому понадобился. Джиму неймется? Сейчас быстро скучать перестанет. – Историю болезни допишешь мне под диктовочку? Если да, я посижу. Подиктую. - Допишу, - неконфликтно соглашается «охотничек». – Леонард. Маккоя прошибает озноб и передергивает одновременно: Джим по имени зовет только если «все, совсем пиздец, мне белые лилии в гроб, пожалуйста». По имени – с явным удовольствием, этой расе по душе все рычащие и глухие согласные, – зовет обычно другой. - Вот мне такого счастья, как твой почерк, с доплатой не надо! – обрывает дрожь в голосе Леонард. – Руки убрал немедленно, тебя Джим покусал, симптоматика нежностей в клинической картине? Джим, скотина такая, ржот где-то в районе подоконника. Ржот, и, наверное, смотрит, облизываясь. - Если бы меня покусал Кирк, я бы взял в руки ghonDoq. Память молчит и перевод не предлагает, но, зная, мать его, Кирка… Так, думает Маккой, значит до knife-play в анамнезе вы уже додумались. Хрен вам обоим по космолету. - Это нож или сразу чистое лезвие? – ворчливо (так легче скрыть дрожь) интересуется Леонард. - М, нож, да. Кинжал. Но идея интересная. Леонард. - Думать забудь, - строго обрубает зачатки размышлений на ненужную тематику Маккой. – Если Джим тебя покусал, он у меня завтра ляжет на полное обследование. И, когда выйдет, он тебя явно не поблагодарит. - Это шантаж. - Это прогноз. Так чего ради руки распускаем в отношении лечащего ваши тушки персонала? На левое плечо мягко обрушивается тяжесть – это он просто подбородком улегся, называется. - Ты нервничаешь, Леонард. Что-то случилось? Ага, хочет огрызнуться Маккой, вы случились. В моей мирной докторской жизни. И тянете в свой легион, а там неуютно до полного некроза. Тьфу. - Донеси вон до того терранца, дипломат, что некоторым работать надо, а не в его вечерних посиделках время прожигать. Это ложь, и Джим точно знает, что ему не надо сегодня работать сверхурочно. Но Джим поощрительно ржот где-то в районе подоконника, и Маккой позволяет себе считать, что причину посчитали правдоподобной. - Черт с вами, - вздыхает Маккой через пару минут, предприняв пару неубедительных (но необходимых) попыток встать. И остается сидеть. И даже отмечает, что ему… становится спокойнее, что ли. Черт с вами, соглашается Маккой на компромисс сам с собой, устраиваясь поудобнее и позволяя себе прикрыть глаза. В конце концов, самое безопасное место в шторме – это именно глаз бури. На следующий раз Маккой саркастично и выжидающе смотрит на оскал, предназначенный не ему: это всего лишь обозначение интереса к тебе, которую «обсуждают» с Кирком. Смотрит, выжидает момент и интересуется: - Ну, великий воин, мне опять мимо не пройти, руки распустишь? Джим как-то нехорошо фыркает, но молчит. Леонард подходит сам. А через неделю, встречая горящий синим льдом взгляд, понимает, что где-то произошла ошибка, и баланс нарушен. И это очень хреново. - Что, Джим? – интересуется Маккой. - Ко мне, - командует тот. И щурится. Зло, азартно. - Блядь, Джим, я тебе не собака. Я, между прочим, твой врач, - огрызается Леонард только потому, что нельзя не огрызнуться, но подходит. – Ты что такой бешеный, болит что-то?.. Ага, болит. Совесть. Как полностью редуцированное за отсутствием необходимости качество личности. Атавизм, знаете ли, такой у некоторых офицеров Звездного флота. - Сегодня здесь сидишь, - жарко выдыхает бешенство с грязью на синем цвете беспрецедентно ясных глаз. Маккой сглатывает и все остатки спокойствия пускает на попытку успокоить пульс. Смены власти, как говорит Джеймс Ти Кирк, им еще не хватало. - Ладно, Джим, - покладисто соглашается Маккой. – Потом Споку отдашь? Смешок обжигает. Вулканец поднимает голову от падда и хмурится. - Не входит в сферу моих интересов, - заявляет Спок, и Леонарда едва не разбирает смех: конечно, тут же не медблок! Какого ж хрена, думает Маккой, я в это ввязался, и почему вообще еще жив? А ответа как не было, так и нет.
Примечания:
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.