Назови меня своим летом

То, как четыре девушки выстроились перед ней плечом к плечу, заставляет Суен чувствовать себя неловко. Чэвон обещала ей устроить встречу с Джиу и ее подругами, и она сделала это. Все кажется таким поспешным, но недостаток времени не оставляет выбора. Суен, на самом деле, более чем довольна своей будущей фальшивой девушкой на лето. Джиу выглядит так ненормально, ненормально мило, и в реальной жизни еще симпатичнее, чем на тех фотографиях, которые Чэвон успела прислать, и это с учетом того, что за день до встречи Суен провела с десяток минут, восхищаясь очаровательной улыбкой Джиу! Это отличное начало. Однако, нервный дискомфорт Джиу настолько очевиден, что Суен внезапно чувствует, что ее обычно астрономический уровень уверенности в себе начинает снижаться. Она лукаво улыбается, пытаясь смягчить повисшую паузу и неловкость. Суен обращает внимание на девушку слева от Джиу, и неожиданно узнает в ней кое-кого: — Чон Хиджин! Как чудачка Чэвон подружилась с такой красавицей? Да, это Хиджин, одна из участниц танцевального клуба Суен. Чэвон открывает рот, чтобы защитить себя, но Хиджин успевает заговорить первой. — Суен… Ты ведь знаешь, во что ввязываешься? Неуверенность окрашивает ее приятные черты лица. Ладно, странный вопрос. Суен прищуривается, но продолжает улыбаться, несмотря на то, что уголки ее губ немного болят. — Что ты имеешь в виду? На этот раз Чэвон все-таки хватается первая за возможность высказаться: — Я уже все объяснила ей, и она готова, — строго говорит она, бросая взгляд в сторону Хиджин, который могла прочесть даже Суен. Глаза Чэвон отчетливо требуют «Не порти все сейчас, когда это стоило стольких моих трудов!». Хиджин, очевидно, по тому, как быстро она поджимает губы, понимает. — Ты танцуешь? — восклицает девушка справа от Джиу — Хенджин, как представила ее несколько минут назад Чэвон. Она поворачивается к Джиу и произносит, не особо заботясь о громкости своего голоса: — А она классная! — Ты согласна… со всем этим? — На этот раз голос исходит от милой девушки посередине, которая все это время рассматривала Суен широко открытыми глазами. Суен хмыкает. — Что может быть лучше, чем просто проводить время с милой девушкой, особенно если я получу деньги за это? Джиу издает смешок, который, вероятно должен был быть веселым, но звучит самым напряженным и тревожным из всех, что когда-либо слышала Суен. Она сохраняет свою странноватую улыбку даже тогда, когда Джиу дергает кого-то из подруг за руку и тянет за собой. — Ты ведь дашь нам минутку? Естественно, никто не ждет ответа от Суен; и она буквально чувствует, как с каждым шагом Джиу в сторону, с ее лица сползает приветливое и радостное выражение. Почему все они так странно себя ведут? Суен, честно говоря, ждала чего-то большего. Разве она недостаточно привлекательная, чем-то не подходит? Но ведь Чэвон заверила ее, что она лучший возможный вариант! Внезапная догадка поразила Суен. Что, если Джиу считает себя неподходящей? Недостаточно симпатичной? Но это даже предполагать странно. — Почему ты так нервничаешь? — Доносится до напряженной Суен, и это, несомненно, голос Чэвон. — Разве она не красивая? На самом деле, Суен даже не нужно стараться, сначала она не собиралась подслушивать, но громкие бормотания девочек лишили ее выбора, поэтому она просто решает делать вид, будто ничего не слышит. — Вот именно поэтому я и нервничаю! — Джиу, кажется, почти кричит шепотом, и Суен немного расслабляется. Красавица Джиу нервничает из-за красивых девушек? — Она — воплощение моего типажа. Интересно. Затем заговаривает Хиджин, и она, в отличие от остальных, пытается быть тихой, поэтому Суен, замерев, вслушивается с особым усердием. — Боже, Джиу! Не нужно так нервничать, с Чонын всё было в порядке, так что должно пойти не так здесь? Чонын? Кто такая Чонын? Бывшая Джиу? Теперь, когда Суен задумывается об этом, она понимает, что Чэвон никогда не упоминала имя, используя вместо него «глупая бывшая Джиу» или что-то вроде того. — И вообще, у нас не осталось вариантов, потому что Чонын приедет примерно через 72 часа, так что, давай, Джиу, решайся! Она же буквально наша ангелица-спасительница, посмотри на нее! — яростно шепчет Хенджин. Все четверо тут же поворачиваются, чтобы взглянуть на Суен, которая мгновенно отвечает улыбкой. Ладно. — Она взрослая и горячее, чем Чонын… — Горячее, чем мой последний микстейп! — Неожиданно восклицает Чэвон, и Хенджин шипит на нее. — Идеальный вариант. Она красивая и готова помочь, так почему бы не воспользоваться этой возможностью? Darpe ciem! — Это сarpe diem*, тупица… Суен не удается сдержать ухмылку, расползающуюся по лицу. И, да, причины этого совершенно нарцистичны. Хотя пока встреча проходила не так, как она ожидала, но небольшая реклама от Хенджин и в целом позитивный настрой всех, кроме взволнованной Джиу, помогла восстановить ее уровень уверенности. — Кстати, — вновь слышит она голос долго молчавшей Хиджин, и он звучит немного неуверенно, — Чэвон, какого черта, почему ты не сказала мне, что твоя Суен была Ха Суен?! Я же сказала вам, девочки, что не хочу втягивать кого-либо из танцевального клуба в этот беспорядок! Чэвон всплескивает руками, чересчур драматично, но привычно. — Я не знала, что твоя Суен была моей Суен! По крайней мере, это объясняет сомнения Хиджин: она уважает старших, поэтому и отнеслась с сомнением к участию Суен в этой истории. Ну, это то, что говорит себе Суен. Я знала, что ты была одной из моих любимиц не просто так. Суён, кажется, даже гордо улыбается про себя, делая мысленную пометку однажды угостить Хиджин кофе. Но лишь стоит ей возгордиться, следующее, что она слышит, сбрасывает с пьедестала. — Знаешь, она не похожа на тех, кто даже входит в этот странный хэллоуинский магазин, но ты говоришь мне, что она там работала? — шепчет Хёнджин, в ее голосе отчетливо звучит веселье. — Это забавно. Суён смущенно закрывает глаза и вздыхает. Черт возьми, Чэвон рассказала про ее прошлую работу. Это, безусловно, важная часть биографии, но она все же надеялась, что Чэвон поможет ей сохранить лицо, умолчав об этом факте. Она открывает глаза как раз вовремя, чтобы заметить, как Джиу смотрит на нее через плечо. Вернув улыбку Суён на место, она оборачивается. Она действительно милая. Любой, у кого есть глаза, подумал бы так же. Суён больше не хочет подслушивать их разговор на тот случай, если он еще больше уйдет в сторону Суён-на самом деле-кажется-немного-некрутой-если-подумать-об-этом, поэтому она старается переключить свое внимание на что-то другое. Через несколько секунд четыре девушки снова стоят перед ней, прервав молчание решительным кивком. Джиу смотрит на Суён, все еще немного колеблясь, но выглядя гораздо менее взволнованной, чем раньше. — Ладно, давай попробуем. Суён впечатлена тем, как уверенно она звучит, но она также чувствует, что у Джиу не было особого выбора. Хёнджин выглядит самой взволнованным, слишком сильно похлопывая Джиу по спине. — Замечательно! Сейчас у нас не так много времени, так что вам двоим, — она толкает Джиу, которая спотыкается прямо в объятия Суён (после чего она торопливо и застенчиво отстраняется), — нужно начинать прямо сейчас. Что-то типа «узнай друг друга за пару часов», или первое свидание, или что-то еще, чтобы бывшая Джиу не поняла, что, ну, вы, ребята, буквально никогда не встречались друг с другом до сегодняшнего дня. Судя по всему этому монологу и энтузиазму в ее улыбке, Суён подозревает, что за всей этой идеей стоит Хёнджин, которая, в свою очередь, цепляется ее за руки Хиджин и Чэвон и утаскивает их прочь. Джиу нерешительно машет им на прощание. — Наше первое свидание, — размышляет Суён вслух, когда они уходят. Джиу нервно хихикает. — Будет похоже на свидание вслепую. Ты когда-нибудь была на таком? Когда Джиу застенчиво качает головой, Суён протягивает руку. — Ну, я Суён. Третий курс, экономический факультет. Не скажу, что это именно то, чем я хотела бы заниматься, но не находишь обидным бросать учебу после стольких вложенных сил? Вопрос явно риторический, но к облегчению Суён, Джиу коротко кивает, хоть как-то поддерживая их диалог ни о чем. — Так что.? Приятно познакомиться, Джиу. Мы можем.ну, типа, сходить в кафе? Я угощаю, — предлагает Суён и поднимает руку, чтобы заставить Джиу замолчать, когда она открывает рот, чтобы возразить, — я вроде старше. Джиу только кивает, отводя взгляд. Ладно, но было бы неплохо, если к концу сегодняшней встречи они научаться смотреть друг на друга хотя бы секунд тридцать. Кого она обманывает? Это оказывается сложнее, чем казалось поначалу. Джиу даже не смотрит в ее сторону, по большую части занятая тем, чтобы барабанить пальцами по чашке кофе со льдом. Суён предполагает, что это из-за нервозности, но никак не может себе объяснить, в чем смысл нервничать. Первый шаг сделан, и пути назад нет в любом случае. Атмосфера угрожает стать неловко, и это немного бьет по самооценке. Ни одно из ее предыдущих свиданий никогда не было неловким. Но опять же, Суён же раньше встречалась только с людьми, которые были действительно заинтересованы в ней или первыми пригласили ее на свидание. Может Джиу не привыкла к свиданиям? Или это чувствуется слишком дискомфортно? Она предпочла бы быть в другом месте? — Джиу, если тебя это не устраивает, тебе не нужно… — Нет, я хочу, — внезапно вмешивается Джиу, наконец, встретившись взглядом с Суён. — Давай просто попробуем. — …Ты уверена? Пальцы Джиу резко перестают барабанить. — Да. Извини, я просто… — она немного замолкает, прежде чем покачать головой, — что Чэвон уже успела тебе рассказать? — Самое основное? Я знаю, что ты Ким Джиу, первокурсница, специализирующаяся на бизнесе, немного зациклившаяся на бывшей, которая бросила тебя в день твоего выпускного. И она приезжает на каникулы. Ты сказала ей, что у тебя есть девушка, чтобы доказать, что ты двигаешься дальше, и вся эта история с ней окончена, — объясняет Суён, — но проблема в том, что у тебя нет девушки, и ты… Ну? Она тебе все еще нравится. Она делает паузу, чтобы оценить реакцию Джиу, но видит лишь то, как та застенчиво разглядывает пол. — И где-то в этом моменте появляюсь я, — заканчивает Суён. — Твоя типа девушка. Внезапно Джиу снова принимается барабанить пальцами, еще глубже вжавшись в свое место. Суен тяжело вздыхает. Поскольку Джиу сказала ей, что хочет быть здесь, это оставляет с единственной другой гипотезой, которая у нее есть относительно нервозности той: — Если ты нервничаешь из-за того, что думаешь, что я не совсем подхожу тебе, но напоминаю твой типаж, — Суен легко качает головой, — то оставь это. Так наверное даже лучше. Я имею в виду, что так шансы, что твоя бывшая поверит, становятся выше. Джиу резко прекращает постукивать и смотрит на Суён комично широко распахнутыми глазами. Черт, дерьмо, это было слишком смелое предположение? Мысль быстро мелькает в голове Суён. Но назад слов не взять, поэтому она кривит губы в ухмылке и поясняет. — Вы с девочками, недостаточно тихо шептались. Джиу моргает, а затем робко смотрит вниз. Ее щеки слегка порозовели. — Ой… Суён немного наклоняет голову, чтобы лучше видеть лицо Джиу. — Все в порядке. Не нервничай, я не кусаюсь. А, и если ты все еще беспокоищься о том, согласна ли я на эту авантюру, уверяю, Че не угрожала мне или что-то в этом роде, так что это была целиком и полностью моя инициатива. Нервная, но краснеющая Джиу кажется симпатичнее, чем нервная, но испуганная Джиу, Суён больше всего на свете хочет, чтобы она расслабилась. Они даже не смогут разговаривать, если Джиу будет продолжать в том же духе. — Извини… спасибо за это, — говорит ей Джиу, и ее благодарность искренняя. — Я просто, э-э, я никогда не делал этого раньше. Подожди, о чем мы говорили? Суён улыбается, видя, как Джиу наконец начинает расслабляться. — Ну, для начала, ты можешь назвать мне имя своей бывшей. — Че тебе не сказала? — удивленно спрашивает Джиу. — Она назвала ее только «тупой бывшей Джиу», что, честно говоря, подходящее имя для… — Суён делает паузу, когда замечает, что собеседница меняется в лице. — Чонын не дурак, — бормочет Джиу, и в ее тоне есть защитный оттенок. Чонын. Итак, ее зовут Чонын. Суён тихо вздыхает. — Послушайте, я ничего не знаю о Чонын и ничего не знаю об истории ваших отношений, но я знаю, что вы, ребята, пережили кошмар, известный как старшая школа, что говорит о многом. И я вижу, что ты все еще явно влюблена в нее, должно быть, она тебе очень нравится. С этой ограниченной информацией, на которой я основываю свои суждения, я считаю, что называть тот факт, что тебя буквально бросили в день выпуска, стоит действительно дерьмовым поступком, — объясняет Суён, — и жестоко по отношению к тебе. Выпускные дни должны быть счастливыми. Джиу заметно вздрагивает от грубоватого рассказа Суён о том, что явно является для нее болезненным воспоминанием. Это, вероятно, воспоминание, которое много раз повторялось за последние несколько дней, и потому Суен внезапно чувствует укол сожаления по поводу того, что упомянула об этом. Но это может быть то, о чем Джиу нужно постоянно напоминать, чтобы двигаться дальше. — И я, возможно, тоже еще мало знаю о тебе, но я знаю, что ты не из тех, кто заслуживает того, чтобы с ними случилось что-то подобное, — говорит ей Суён. Джиу выглядит так, будто бы она и мухи не обидела. Судя по удивлению на ее лице, Джиу не ожидала такой сентиментальности. По правде говоря, сама Суен тоже. Просто так получилось в момент внезапного сочувствия. Джиу предпочитает не отвечать, переводя взгляд вниз, чтобы посмотреть на свой кофе со льдом. — Нам не нужно говорить о Чонын. На самом деле, нам даже не нужно, — говорит Суён, ерзая на своем месте, — просто посвяти меня во все то, что вы рассказали ей о своей воображаемой девушке, чтобы наши истории совпадали. Ты ведь не назвала ей имя и не показала фотографию, не так ли? Джиу открывает рот, чтобы ответить, но слова, кажется, застревают у нее в горле. Ее губы дрожат в нерешительности, и Суён видит, как кончики ее ушей начинают краснеть. — …А ты? — Я могла… упомянула… имя… Голос Джиу постепенно понижается до такой тихой громкости, что расслышать ее становится намного сложнее. — Какое имя? Джиу смотрит на сложенные руки на коленях. Закрыв глаза, она бормочет: — Мм… Ив … а ты на четверть француженка… Суён какое-то время моргает, глядя на нее. Она правильно расслышала? Правильно ли обрабатывает ее мозг? Джиу с плотно закрытыми глазами отказывается поднять голову. Действия, наконец, догоняют мысли, и Суён прикрывает рот рукой в плохой попытке скрыть ухмылку, расползающуюся по ее лицу. — Ив… что? — бормочет она. — Почему…? Почему ты дал ей такое имя? Джиу сокрушенно пожимает плечами, поднимая плечи так высоко, что они касаются краснеющих ушей. Они так же резко опускаются. — Я-я не знаю, однажды я разговаривал с ней по телефону, и она ни с того ни с сего спросила меня, и я запаниковал, и по какой-то причине мой взгляд метнулся к флакону с духами, и они просто вырвались у меня изо рта, и мне пришлось сделать вид, будто это правда, и это преследует меня по сей день, и я не могу изменить это, ясно! Поспешное объяснение проносится молниеносно, как длинная вереница бормотаний, плаксивых слов, спотыкающихся друг о друга. Но мозг Суён все еще обрабатывает это, и она не может справиться со своей чрезвычайно веселой реакцией. У нее вырывается смешок. — И, — она подавляет смех, — четверть французской части…? К этому моменту уши Джиу полностью покраснели. Она продолжает ерзать на своем месте в надежде, что Суён не заметит, как жар исходит от ее щек. Но Суён замечает, конечно же, замечает. Джиу красная, как клубника. — Я-я не знаю… она спросила, кто на земле называет своего ребенка Ив в Корее, и я просто…- Джиу отвечает невероятно тихим бормотанием: — Ты можешь смеяться, ладно! Я знаю, что это глупо! Невыносимое смущение Джиу очевидно любому, у кого есть глаза. Суён не нужно читать ее мысли, чтобы понять, что она, должно быть, отчаянно надеется исчезнуть на месте или кричать в небо снаружи. Хотя ее вид забавен (забавно мил), Суён успокаивается, чтобы Джиу не чувствовала себя более неловкой, чем сейчас. Она закусывает губу, чтобы сдержать ухмылку, и делает глубокий вдох. — Хорошо, — говорит Суён самым рациональным голосом, на какой только способна, — все в порядке. Я что-нибудь придумаю, не волнуйся. Ты показывала ей фотографии? Ее голос разума, должно быть, сработал, потому что румянец на щеках Джиу перетекает в более мягкий оттенок, когда она отрицательно качает головой. — Когда ты впервые сказала ей, что у тебя есть девушка? Если это было слишком давно, я сомневаюсь, что она тебе поверит, особенно если ты никогда ничем не делилась в соцсетях. Джиу ерзает на своем месте. — Ну, я никогда прямо не говорила ей, что у меня есть девушка … просто была девушка… и у нас было что- то … я не знаю, я сделала эти отношения немного двусмысленными, — застенчиво объясняет она. Когда Суён только прищурилась, Джиу продолжила: — Я не собиралась лгать ей, это было всего две или три недели назад, когда я сказала это. Импульсивно и назло, наверное, не знаю. Я просто чувствовала себя особенно грустной той ночью, и я просматривала ее социальные сети и… — голос Джиу начинает ускоряться и становиться громче, — и удивляться, как она так счастливо живет со всеми своими новыми друзьями и как она может так нормально разговаривать со мной. как будто я был просто обычным другом из родного города, а не кем-то, с кем она делилась чем-то особенным… кем-то, кому она сказала «я люблю тебя», и я просто… не понимаю, как и почему она так быстро ушла? Я хочу радоваться за нее, видеть ее счастливой, но не могу. Это эгоистично? Как она может быть настолько в порядке, пока я здесь, все еще с разбитым сердцем и все еще такая, так влюбленная в нее и… Джиу резко останавливается. Слова, казалось, лились из нее, как вода из прорвавшейся плотины. Но они перестали звучать так же внезапно, как и начали, и Суён внимательно вглядывается в стеклянные глаза, уставившиеся на нее, и все еще открытый рот. Джиу не понимает, как крепко она сжимала свой кофе со льдом, пока немного его не пролилось ей на руку. Все еще, казалось бы, ошеломленная собственной импровизированной эмоциональной разрядкой, Джиу слегка вздыхает, а ее плечи заметно расслабляются. Она тянется за салфетками, но Суён уже держит их, быстро убирая пролитое. Она мягко оттирает руку Джиу. Может быть, забота так сказывается на девушке или что-то вроде этого, потому что она все же завершает монолог: — Это несправедливо. Признание выходит тихим шепотом, но Суён прекрасно его слышит. Она успокаивающе кладет руку на руку Джиу, решая, что действия скажут лучше, чем слова. Сочувствие звучало в этом простом жесте яснее, чем в любой успокаивающей фразе, которую она только могла бы придумать. И Джиу не отталкивает ее, другой рукой останавливая слезу, которая катится по ее щеке. Но так же она не пытается перевести разговор к другой теме. Суён позволяет тишине опуститься на них, но не тонет в ней, а скорее плавает: это успокаивающая тишина. Девушка перед ней смотрит вниз, но Суён все время следит за ней, будто бы ее присутствие и ее рука дадут Джиу утешение, которое она ищет. Суён впитывала каждое сказанное ею слово, каждое заикание и каждое спотыкание, которое случалось. Она хмурится, потому что Джиу права, это несправедливо, и она этого не заслуживает. У нее явно все еще есть открытые раны. Это понятно. Как ее бывшая может жить своей лучшей жизнью, а Джиу — нет? Как она идет дальше, а Джиу все еще чувствует, что ее сдерживают поводья? Как Чонын могла просто так изменить свою и ее жизнь, а потом вести себя так, будто ничего не произошло? Это вообще несправедливо. Они сидели в тишине, должно быть, почти двадцать минут, пока Джиу собиралась с силами. Понятно, что она долго и упорно думала о том, что с ней произошло, и теперь Суён чувствует укол сострадания, когда думает о девушке перед ней, плачущей и с разбитым сердцем. Вроде бы расставание произошло буквально на прошлой неделе, а прошло уже четыре месяца. Ужасно долго, чтобы так грустить. Джиу делает последний глубокий вдох, словно собираясь с духом, и вытаскивает руку из хватки Суён. Она ничего не говорит, но Суён понимает, что это был ее способ сообщить: «Теперь со мной все в порядке». Джиу первой лопнула окруживший их пузырь тишины. — Извиняюсь. — Тебе не нужно извиняться, — на всякий случай говорит Суён, качая головой. Она выпрямляет спину, понимая, что наклонилась слишком близко. — Эм, я сказала ей однажды, что девушка — ну, ты, я думаю, — взяла меня на свидание в поход, и ты сделали ланчбоксы для завтрака с омлетом, который, ммм, мой любимый… — говорит Джиу, как будто она вдруг вспомнила о чем они должны были говорить. Ее голос становится более стабильным, чем раньше, хотя в нем все еще чувствуется застенчивость. Она пытается вести себя так, будто ничуть не была на грани глубочайшей грусти перед Суён буквально только что, поэтому она тоже старается вести себя нормально. — Я никогда не хожу в походы, но это, думаю, нормально. Зато я хорошо готовлю омлеты. — Действительно? — Глаза Джиу впервые загораются. Суён чувствует, как ее самооценка ползет вверх на пару сантиметров по шкале уверенности в себе. Она уверенно кивает. — Я приготовлю его для тебя однажды. Это будет лучший омлет, которые ты когда-либо пробовала. Джиу улыбается, искренне, и это так заразительно, что Суён тоже улыбается. — Смелое заявление. В моей жизни было много омлетов, охватывающих весь спектр вкусов, — как ни в чем не бывало предупреждает Джиу. — А мой превзойдет их, гарантировано, — заявляет Суён немного самоуверенно. Джиу хихикает, и сердце Суён переполняется эмоциями. Есть что-то прекрасное в том, как Джиу улыбается. Она однозначно не заслуживает грусти. — Ой! Я также как-то упомянула, что мы занимаемся вместе каждую пятницу после твоих уроков истории… — Черт… Мне жаль это говорить, но я провалила историю в старшей школе. — Ой… — Ладно, все в порядке, я что-нибудь придумаю. Обещаю, все будет хорошо. Будем надеяться, что она не спросит меня ни о чем, связанном с историей. В худшем случае ответ всегда будет, — Суён делает драматическую паузу, — Король Седжон. И награда за лучшую шутку года достается… Еще один смешок срывается с губ Джиу, и Суён улыбается в ответ. Ее глупая шутка даже не имела смысла, но Джиу все равно рассмеялась. Как будто она может видеть, как смущение понемногу испаряется, когда плечи Джиу слегка поднимаются каждый раз, когда она улыбается. Суён рада, потому что ее девушка чувствует меньше беспокойства, а ее нервозность является результатом унижения, которое она, должно быть, испытывает из-за всего этого. Ей не нужно смущаться рядом с Суён. — Ты также забираешь меня с уроков игры на фортепиано каждую среду. — Ты играешь на фортепьяно? — Ага! Я люблю музыку. Я даже подумывала заняться этим, но… — Джиу замолкает, прежде чем покачать головой, — На самом деле я больше не беру уроки. Раньше это было важной частью моей жизни, но я перестала после школы. Я никогда не говорила Чонын, так что она думает, что я все еще хожу. Просто имей это в виду. — Подожди, а почему ты перестала? — Эм, — Джиу секунду смотрит на нее, прежде чем отвести взгляд, как раньше, пожимая плечами, — Нет времени, школа и все такое. Это не очень похоже на правду, но Суён не обращает на это внимания. Возможно, когда-нибудь Джиу откроется ей. Разговор идет так хорошо, но, замечая, что Джиу начинает возвращаться к своей привычке смотреть куда угодно и куда угодно, только не на нее, Суён решает, что она должна сделать что-то, чтобы вернуть ее внимание. И поэтому Суён тянется, чтобы взять ее за руку. Джиу вздрагивает, слегка отстраняясь от неожиданности. — Девушки обычно держатся за руки, — поясняет Суён, выглядя (и определенно чувствуя себя) слегка обиженной. Джиу просто смотрит на свою раскрытую ладонь. — Разве ты не держишься за руки со своими друзьями? В чем дело? Джиу качает головой. — Нет, все в порядке. Она скользит рукой в раскрытую ладонь, и Суён с готовностью обхватывает его пальцами, но Джиу не решается ответить взаимностью. Чтобы облегчить неловкость, Суён слегка ослабляет хватку. — Вот каково это — держаться за руки с манекеном, — в шутку говорит она, прежде чем полностью разъединить их руки. — Ну, мы можем попрактиковаться в этом позже, да? Это должно выглядеть естественно. — Нет, прости, — говорит Джиу, неожиданно беря Суён за руку. — Я веду себя странно, не так ли? Прости, я хочу держать тебя за руку. Ты очень теплая. Суён чувствует, как Джиу крепче держит ее за руку. Рука Джиу тоже теплая, мягкая и ее можно держать. Суён держала за свою жизнь много рук, но сейчас это чувствуется как-то по-другому. Может быть, потому что в отличие от первого раза, когда они вступили в контакт, когда Суён просто положила руку поверх руки Джиу из сочувствия, на этот раз та действительно держала ее руку. На мгновение, всего на несколько секунд, Джиу провела большим пальцем по суставу и крепче сжала его. Это простое, тонкое движение, но Суён чувствует эмоции от такого маленького действия. Она глядит на Джиу и замечает, как та смотрит на их руки. А затем Джиу резко ослабляет хватку, почти полностью разорвав их соединения рук, и моргает, как будто что-то вспомнила. Все это происходит в такой короткий момент, и вскоре она снова нормально держит Суён за руку. Может быть, у Суён просто очень хорошая интуиция, или, может быть, Джиу настолько прозрачна, но Суён думает, что может понять каждое ее движение. Джиу сомневается, потому что рука, которую она держит, принадлежит не Чонын. Какими бы теплыми, утешительными или успокаивающими ни казались руки Суён вокруг ее рук, это, вероятно, не то же самое. Суён надеется, что сможет это изменить.