that xx .

Алишер тухлым взглядом смотрит на своё лицо, пребывающее в абсолютном порядке. Ни синяков, ни отёков, ни даже неожиданно вскочившего прыща, ну что за чудо. Всегда б так жил. Ща ещё приоденется и совсем как конфетка будет. Ну и нахуй он такой красавец сегодня, для пердуна этого старого? Алишер с тяжким стоном проводит по лицу обеими руками, оттягивая вниз кожу, и ловит в отражении молчаливую поддержку от Азиза одним только взглядом. Только его возвращение в строй и радует. -Мы можем сделать вид, что я сдох? - с надеждой спрашивает он у Азиза. -Это к вам вопрос. Алишер поджимает губы. Ну разумеется. -Бля, выпрямляться и укладываться никакого смысла, всё равно хуйню мне на голове устроит, - ворчит он себе под нос и уходит из ванной. Его, как и всегда, забирает неприметная тачка. Алишер предпочёл бы, чтобы его отвёз Азиз, но это вообще не тот случай, где он решает хоть что-то. Алишер ловит себя на том, что нервно притоптывает ногой, и решает, ну его нахуй. Он не сможет делать радостно-имбецильный вид, когда его подташнивает. Десна немеет за минуту. Бессменный Федя с коротким ёжиком тёмных волос, в тупых очочках и идеально выглаженной рубашке, чуть ниже самого Алишера, встречает его во дворе одной из безликих многоэтажек. Алишер щёлкает языком. -Дарова, зубрила. Где меня будут разделывать сегодня? Взгляд Феди из-под очков, как всегда, едва ли теплее морозильной камеры, но вмазанному Алишеру похуй. Внутри лифта он снова сверлит взглядом своё лицо в отражении и замечает, как Федя бросает на него взгляд через плечо. Алишер поворачивает голову и смотрит на него в упор. -Что-то не так, Фёдор Андреич? - язвительно спрашивает он. Федя отворачивается. У входа в квартиру их чипы сканируются, только после этого из двери проступает циферная панель. Внутри безлико и стерильно, не хватает только запаха хлорки. В просторной прихожей охранник со спрятанным за маской лицом. Алишер невольно присматривается; слишком высокий. Федя прохладным тоном желает хорошего дня. -О, сегодня ты не подслушиваешь? - не удерживается от колкости Алишер. Он на Федю пиздеть только и может, потому что попробуй попизди за следующей дверью. Федя, как и все тут, не воспринимает его не то что всерьёз, а от слова совсем, так что его слова имеют эффект попрыгунчика, брошенного в стенку. Он глубоко вдыхает и шумно выдыхает, как перед прыжком в ледяную воду, прежде чем толкнуть дверь в комнату. Азиз встречает его прямо у ворот. Алишер отмахивается от его руки и сам вылезает из безликой машины. Чай не сахарный, йопт. -Найди мне самую вонючую хуйню, которую я могу бросить в ванную, а то от этого старпёрского запаха мылом не отмоешься. Он пустым взглядом просматривает сообщения. Ему бы пригодилась эмоциональная встряска, а то он уже пару часов как в себе; больше у этого челика ничего брать не будет, ну нахуй. Он заваливается на диван, свешивает ноги с подлокотника и закрывает глаза тыльной стороной запястья. Его хуёвит не то физически, не то морально - не разберёшь. Он заёбан вусмерть, но неудовлетворённость только копится внутри. -Хуйня какая-то, - бормочет он и сучит в воздухе ногами. Диванная сидушка съезжает в сторону. Ухо Алишера улавливает негромкий стук, как будто что-то вывалилось из места стыка подушек на деревянный корпус. Вообще, он скатывается с дивана, чтобы поправить подушку - мало ли, чо за хуйня там может валяться - но пальцы натыкаются на пластиковый корпус. Может, это забытый одноразовый вейп? Алишер их где только не оставлял. Флешка. Алишер заинтересованно рассматривает её; такие неудобные массивные модели уже не в ходу, большинство вообще пользуются разнообразным выбором облаков. У него флешек отродясь в трэп-хаусе не бывало, а в последний раз забытые вещи привели его на пыточный стул. Сверху доносится голос Азиза; Алишер захватывает ноут со стола и шлёпает в ванную. -Ну, блять, естественно. Алишер подпирает голову кулаком и недобрым взглядом смотрит на окошечко для ввода пароля. Уу, сука, ему же теперь только интереснее, чо там такое. -Да чо за хуйня, я же не хакер, я хуесос. Алишер раздосадованно закрывает крышку ноутбука, отодвигает выдвижную подставку, на которой он стоит, на безопасное расстояние и погружается по нос в приятно пахнущую цитрусовыми розово-оранжевую воду. Всегда б тут сидел, нахуй всю эту движуху с деньгами и политическими играми. Тем не менее, он думает, что надо доебаться до Андрея. Ему вряд ли делать нехуй, но по-братски-то он поможет. Никто, в конце концов, не сказал, что эта хуйня принадлежит покойной Клаве. В директ прилетает предложение от Егора покутить. Алишер проматывает переписку до дня своей первой трансляции после весёлой поездки, но там ничего не меняется. Блять, может, он просто кукухой поехал? За предыдущий месяц он столько раз являлся на ковёр, что это может быть просто логичными последствиями. Алишера подташнивает от собственных мыслей, но от людей, пожалуй, больше. "Из чего состоит твоя печень? Железобетона?" "Давай в следующий раз, а то меня сегодня замотало, я тупо дохлый суслик" От вопроса, всё ли норм, Алишер отмахивается, мол, лучше некуда да и не надо. Он переслушивает скинутый Славику минус, сидя в уже остывшей воде. Звучит круто, надо будет таки потратить пару часов на текст. Иногда он забывает, чем там должен заниматься. Алишер гипнотизирует взглядом чат со Славиком. В голову ничего не идёт, а покомфортиться охота. Нихуя так и не придумав, он откладывает телефон и вытаскивает пробку из ванной. Ему то ли с каждым разом всё меньше надо, чтобы хуёвило, то ли всё из-за того, что ему хуйню какую-то подсунули, не разберёшь. Пожрать, поспать и всё пройдёт. Он напоминает больше себе, чем Азизу, который и так знает его расписание наизусть, что завтра съёмки в рекламе, и, запихнув в себя салат с курицей, заваливается спать. Утром ноутбук покидает чат, но зато Андрей заинтересовывается флешкой не меньше Алишера, и тот удовлетворённо потирает руки. На секунду он задумывается, почему опять не следует простой инструкции, как будто головной боли мало, но быстро забивает на эту хуйню. Стабильность-хуильность, её всё равно не существует в современном мире, и если трястись за неё, то стопроц проебёшься. -Нет ничего хуже скуки, - философским тоном он грузит Азиза, пока тот везёт его на площадку. Азиз его, может, и не слушает, но кидает ироничный взгляд в зеркало заднего вида. Мда, было бы классно, конечно, если бы его пассивный поиск приключений на жопу ограничивался последствиями только для него, но Алишер и так не заводит себе камней на шею, чтобы ответственность не утянула его на дно, где невозможно пукнуть или вдохнуть, не беспокоясь. Ему снятся пустые сны, после которых он чувствует себя только более усталым. Чтобы отвлечься, но не ёбнуться из-за допингов, он занимает себя какими-то делами, даже снимает и монтирует между делом что-то для своего канала, в перерывах присылая Славику фотки в ответ на вопросы о делах и занятости, и тот спрашивает, как это называется, когда ты ленишься печатать буквами и просто щёлкаешь всё подряд? Алишер гордо обзывает это экономией времени. "Так кризис и до тебя добрался?" Алишер гыгыкает себе под нос. Он всё же раздупляется на кутёж, но вновь сам же себе запрещает употреблять что-то, кроме спиртного. -Есть настроение и силы потрахаться, не хотелось бы случайно на кого-нибудь блевануть, - важно поясняет он свой выбор Егору, потягиваясь до хруста. В богатой практике Алишера много хуйни было, и такая в том числе. Егор коротко и невесело смеётся, прикрыв глаза ладонью, и трёт их пальцами. Его тёмные волосы уже прикрывают кончики ушей. -Я думаю, тебе всё же не нужна уважительная причина, чтобы не долбить. Иногда Алишер забывает, что в его жизни есть ещё какие-то не совсем рабочие взаимоотношения, кроме Азиза и Андрея. Алишер по классике берёт себе сет шотов, но вместо поиска хоть кого-нибудь на тупой перепихон они начинают пиздеть за жизнь. Старость, блять, не радость, ещё и в горле першит. Справедливости ради, Алишера на первый взгляд никто не цепляет, и уж тем более его псину, а без псины подрочить будет целесообразнее. Егор отвлекается на телефон, и Алишер невидящим взглядом чисто машинально скользит по помещению, скорее для приличия. Блять. Он налаживает фокус и возвращается взглядом к барной стойке. Настроение с ленивого меняется на охотничье за долю секунды, он чувствует, как весь невольно собирается, словно хищник перед прыжком. Кожаная куртка, будто центральная точка на мишени, кажется, уже другая, но с расстояния и в мигающем освещении хер разберёшь; да и похуй на эту куртку, честно говоря. Алишер поворачивает голову, ловя вопросительный взгляд от Егора. -Блять, чел, ты веришь в судьбу? - спрашивает он, снова бросив взгляд в сторону. Его как будто что-то подгоняет подорваться с места, как если бы Лёха испарился нахуй, не сделай он этого. Тот издаёт смешок, и его взгляд медсестры психиатрической больницы на мгновение напоминает о Славе. Алишер перегибается через стол и с горящими глазами заговорщиким голосом говорит: -Я вот тоже, но она в меня, по ходу, верит. Он опрокидывает в себя последний шот, со стуком ставит его на стол и поднимается. -Ща вернусь. Наверное. Лёха тоже его видит; их взгляды пересекаются, и вдоль позвоночника Алишера пробегает разряд. Лёха сидит, подперев голову рукой, и Алишер воспринимает его неподвижность как приглашение. -Если ты меня не преследуешь, то ты самый клубный офицер из всех, кого я знаю, - громко говорит Алишер, едва преодолев расстояние между ними. В горле сразу начинает першить. Лёха спокойно улыбается и покачивает коленом. Алишер честно случайно съезжает взглядом на его промежность. Это всё движущийся элемент. -В таких местах я бываю только по делам. Алишер кивает, как будто его реально ебёт, что он тут делает. Псина подгоняет его, зверея, но Алишер тут пытается хотя бы сделать вид, что он нормальный. -И как дела? Лёха склоняет голову и молча смотрит на него снизу вверх. Он так снисходительно улыбается, что у Алишера не остаётся сомнений в том, что псина чувствуется во всём, что он говорит и делает. И Лёху это, по ходу, прёт. Лёша манит его двумя пальцами. Алишер наклоняется к нему, и хрипотца в чужом голосе приводит псину в неистовство. -Дела сделаны. Остался только ты. Алишер на секундочку прикрывает глаза, чтобы подышать. Алишер думает, что он чокнутый, когда запихивает Лёху в кабинку, чтобы пососаться. Он прижимает Лёшу к ненадёжной стенке, но совсем не чувствует контроля над ситуацией, зато чувствует медвежью хватку на своей шее. Лёха не шлёт его нахер, и от его агрессии, которой не чувствуется в общении, у Алишера поджимаются яйца. Он тычется губами в щёку Лёши, захватывает ими кожу на подбородке, кажется, царапаясь о жёсткую щетину, оставляет засос у него за ухом, слабо кусает за мочку. Когда Алишер скользит губами по его шее, Лёха издаёт смешок и запускает пальцы в его волосы, чтобы отстранить его от себя как котёнка за шкирку. -Чувак, ты под чем-то? Алишер моргает с идиотским выражением лица. -Вообще, надеялся вскоре быть под тобой, если ты об этом. Он медленно облизывает губы и проводит ладонью по своему лицу, словно стирая с него что-то. Чужая рука в волосах не способствует мыслительному процессу. -Я сильно неадекватно себя веду? Непробиваемое выражение лица Лёхи нервирует. Он легко улыбается уголками широкого рта и иронично вздёргивает брови. -Ты меня в клубном сортире облизываешь. Алишер закрывает лицо большими руками и едва слышно воет. Так это звучит просто ужасно. Он уже не чувствует ничего в своих волосах и раздвигает длинные пальцы, глядя на Лёху сверху вниз. -Не то чтобы я ожидал от тебя большего.. Алишер громко и недовольно цыкает, не давая закончить, и отнимает руки от лица. -Нихуясе у тебя тон небрежный, как будто я сосался с тобой в клубном сортире без твоего участия. Ну, если господин офицер не желает лизаться тут, значит, надо переместиться. Он встряхивает головой и отпирает кабинку; оглядевшись и не обнаружив ни души возле модных чёрных раковин, он тянет Лёху за запястье прочь, впрочем, быстро отпустив его в зале. Борзеть такая себе идея, а то на ковре потом будет не очень весело. На улице Лёха уточняет место назначения их передвижения, и его голос даже звучит заинтересованно. -Если тебе не нравятся сортиры, я оближу тебя в месте получше. По пути он уточняет местоположение Азиза, к счастью, тот оказывается готовым сорваться за ним вотпрямщас, но не занимающим тачку. Алишер успокаивает Азиза сообщением, что не собирается за руль, и блокирует телефон. Лёха задумчиво жуёт нижнюю губу, глядя на новенький чёрный кадиллак, и поворачивает к Алишеру голову. -Предыдущий кадиллак стоил такого нытья, если ты купил себе новый? -Я не придумал ещё, какую тачку хочу, - невпопад отмахивается Алишер и забирается внутрь машины, где просторно и пахнет кожей. Марш-бросок по улице немного остужает его голову и приглушает псину, и Алишер даже начинает соображать. Прежде чем плюхнуться на заднее сиденье и затянуть к себе Лёху, он включает радио, выкрутив громкость. Лёха прижимается к его уху губами и с ехидцей уточняет: -Так ты собираешься быть настолько громким? Алишер шумно втягивает воздух носом. Вместо ответа он целует Лёшу. Когда тот опускается на колени, оказавшись меж его разведённых ног, Алишер хвалит свою сообразительность за то, что одно из кресел в среднем ряду он нахер убрал. Лёха сгребает его волосы в кулак и заставляет запрокинуть голову. Он оставляет следы от своих зубов на шее и лижет поверх них; другой рукой он сжимает бедро Алишера возле паха. Алишер облизывает свои пересохшие губы и рассеянно гладит раскрытыми ладонями чужие плечи и верх спины. Его едва прояснившийся разум снова машет ручкой. Лёха с громким чмокающим звуком оставляет засос в том же месте за ухом. Алишер зарывается пальцами в пережжённые короткие волосы и сам поворачивает голову. -Честно говоря, у меня уже стоит, - сипловатым голосом говорит он, пользуясь тем, что из приёмника доносится что-то достаточное спокойное, чтобы не надо было его перекрикивать. Он вроде бы ожидает чего-то подобного, но всё равно шумно и резко выдыхает, когда ладонь Лёхи накрывает его пах и сжимает. Лёха отстраняется от его шеи и смотрит на Алишера с не очень понятным выражением лица. -Ты без трусов, - наконец, констатирует он. Алишер расплывается в широкой улыбке и шевелит бровями. -Я очень сильно надеялся, что мы пересечёмся. Он отталкивается от спинки сиденья и приникает к губам Лёши. Целоваться с ним хочется не меньше того, чтобы он снял с Алишера одежду. Алишер обхватывает его лицо обеими руками. -Нахуй ты такой охуевший? - спрашивает он то ли у космоса, то ли у самого себя. Уголок рта Лёши дёргается. Алишер давит на его грудь, чувствуя под своими руками напрягшиеся мышцы, и сползает с сиденья к Лёше на пол тачки. Он протягивает обе руки поверх чужих плеч, скрещивает запястья и склоняет голову набок. -Есть что-то конкретное, что тебя заводит? Или что-то, что нельзя делать? Брови Лёши поднимаются куда-то под неуложенные волосы. Он какое-то время молча смотрит на Алишера, и тот начинает чувствовать себя неловко. В конце концов, Лёша беззлобно усмехается. Из приёмника доносится громкий бит, и ему приходится повысить голос. -Кажется, я должен был спросить то же самое в начале? Алишер фыркает и качает головой. Он сгибает одну из рук и скользит раскрытой ладонью по груди Лёши, подтянутому животу и выворачивает пуговицу из петли ширинки на чужих джинсах. В горле продолжает першить, когда он говорит громче трека: -Ты не слышал, что я самое беспринципное создание во всей столице? Я бы тебе и в толчке отсосал. Лёша запрокидывает голову и коротко и негромко смеётся. Алишер засовывает руку ему в трусы и обхватывает полувозбуждённый член. Лёша тяжело громко выдыхает, и для Алишера это лучше любой словесной похвалы, как и твердеющий в собственной руке член. Он не знает, что за тема у Лёхи с волосами, но тот снова тянет за них и кусает его за подбородок. -Если ты такой подготовленный, то у тебя и смазка, и резинка есть? Когда его голос раздаётся так близко к уху, по телу Алишера прокатывается волна мурашек. Алишер хитро улыбается, прикусив нижнюю губу. Он оставляет при себе шутку про осведомлённость Лёхи как создания, наивно полагавшего, что долбиться в жопу нельзя. Если бы Лёха действительно так думал, то хуй они бы тут сидели. -Смазка есть. Лёша как будто ждёт продолжения. Алишер не выдерживает и прыскает со смеху, отвернув голову в сторону, чувствуя, как волосы сильнее натягиваются в лёшиной хватке. -Чел. Алишер поворачивает голову обратно и вскидывает брови, улыбаясь. Он покачивает головой и весело говорит: -Давай, скажи это. Лёша смыкает пальцы на его руке и вытягивает её из собственных трусов. Алишер демонстративно облизывает испачкавшиеся в его предэякуляте пальцы. -Ты трахаешься с кем попало. Алишер пожимает плечами и наклоняется к нему, потому что голосу, по ходу, пизда. -Есть такой грешок. Так что приходится постоянно проверяться. Я чист как первый снег, чувак. Видя, что его убеждения ожидаемо не имеют никакого эффекта, он с тяжёлым вздохом откидывается назад, прижимаясь спиной к сиденью. В кармане брюк вибрирует телефон. Громкая качовая песня снова сменяется какой-то нудятиной. Лёша запускает руку в карман своей куртки. -Если будут какие-то последствия, я возьму все расходы на себя. Могу написать расписку, лол. Лёша ничего не отвечает, с сосредоточенным лицом проверяя карман за карманом в своей одежде. Он морщится и качает головой. -Тошно от тебя уже про деньги слушать. Лёша стягивает с себя куртку, кидает её на переднее сиденье и демонстрирует Алишеру зажатый между указательным и средним пальцами презерватив. Алишер разочарованно цокает языком. Ну, лучше так, чем остаться неудовлетворённым и злым. -Дай мне смазку и разворачивайся. Алишер упирается локтями в сиденье и отклячивает зад, когда Лёша стягивает с него брюки. Лёха задирает его длинную рубашку и слабо прикусывает кожу между лопаток, скользит губами по спине, пока засовывает внутрь него пальцы. У Алишера чешется язык что-нибудь спиздануть, но он его прикусывает и отдаётся ощущениям. Он привычно расслабляется и вздрагивает, когда поцелуи Лёши становятся агрессивными и переходят в укусы. Из приёмника звучит что-то смутно знакомое, когда Лёша заставляет его уткнуться лицом в кожаную обивку и одним сильным движением засовывает в него член. В собственном голосе Алишер слышит облегчение. Его провозит от каждого толчка, и Лёха предсказуемо запускает пальцы в его волосы. Алишер бесконтрольно кусает свои губы до того момента, как Лёша прижимается грудью к его спиной и, даже сбивчиво дыша, всё равно ехидно замечает: -Как-то ты переоценил свои вокальные данные. Ах да, они же не просто под музычку решили потрахаться. Возможно ему кажется, что когда он даёт волю своему голосу, то член внутри него дёргается. Его руки соскальзывают с кожаной обивки, и он цепляется за спинку сиденья, но Лёха своим весом тянет его вниз. -Блять, - сквозь сбитое дыхание ругается Алишер, - быстрее. Чужой вес пропадает с его спины, Лёха прижимает его голову к сиденью и толкается в него быстро и сильно. Алишеру словно наждачкой дерёт горло, но рот не закрывается. Он обхватывает свой член рукой, обводит большим пальцем неприкрытую головку, и от удовольствия у него немеют ступни. Лёха не кончает в него (к сожалению), зато пачкает его рубашку. Какое-то время Алишер просто сидит на полу, завалившись набок, и переводит дух, пока Лёха не похлопывает его по влажному голому бедру. -Ты там живой? Алишер фыркает и выпрямляется, сразу начиная стягивать с себя липнущую к телу рубашку. -Ты себя явно переоцениваешь. В ответ слышится ироничное: -Нихуясе у тебя тон небрежный, как будто я трахал тебя без твоего участия. Тон точь-в-точь как у Алишера. Алишер издаёт смешок и подтягивает штаны, после забирается на сиденье расплывается по нему. Он машет рукой в неопределённом направлении. -Там в бардачке влажные салфетки. Он разблокировывает телефон; несколько недоумевающих сообщений от Егора, в последнем из которых он ругается, что Алишер съёбывает трахаться без предупреждения, на что тот отправляет саркастичное "прости, мам, больше так не буду"; сообщение от Славы с вопросом, чокаво. Алишер недобро усмехается и открывает камеру. Пользуясь тем, что Лёха отвернулся (а он вряд ли будет в восторге), он прикрывает член рукой и фоткает, благо, камера не издаёт ни звука. Алишер удовлетворённо отмечает, что на получившемся снимке видно просвет между передними креслами, ухватившуюся за спинку одного из них увитую венами руку и выпирающий первый позвонок, но не видно, кто это. Слава читает сообщение почти мгновенно. Алишер давится смехом, и в него прилетает пачка салфеток. -Я на секунду отвернулся, а ты уже угараешь. Алишер с щелчком открывает клапан на упаковке и поднимает блестящие глаза на Лёху. Тот уже заправляет обмякший член в трусы и подтягивает джинсы. -Чо, обидно, что не над твоими шутеечками? Он только замечает, что радио уже выключено. Горло саднит, а голос звучит так, словно в ржавую кастрюлю насыпали гвоздей и потрясли. Потрясающе. Алишер фыркает на этот каламбур в собственных мыслях. Лёха приподнимает брови и улыбается краем рта. -Да тебе палец покажи, уже достаточно. Алишер чересчур драматично цыкает, закатив глаза. -Если мне достаточно одного пальца, то ты перестарался. Телефон вибрирует несколько раз подряд, и это ощущение сливается в одно длинное. Алишер поднимает его обратно с предвкушением. "Алишер" "Никто НЕ ПРОСИЛ" "Спасибо, что хоть хозяйство своё прикрыл" С того, что Славик не матерится даже после таких фоток, и того, что он назвал член Алишера хозяйством, его выносит. Он хохочет до слёз и отмахивается от явно обалдевшего Лёхи. Пиздец, Славик просто чудо. "Ну я же обещал не присылать дикпики" "Но если хочешь, могу прислать версию без цензуры" "Хочу развидеть это даже с цензурой" Алишер блокирует телефон и опускает его на безволосую грудь. Лёха забирает с переднего сиденья куртку и поворачивается к нему. Они молча смотрят друг на друга, и Алишер похлопывает себя по верхним рёбрам гранью телефона. Не хватает начать насвистывать. -Чо, уже уходишь? - бессмысленно прочистив горло, спрашивает Алишер сиплым голосом. Лёха кивает. Алишер как-то неловко и замедленно повторяет за ним. Ну да, действительно. -А ты? Алишер машет ладонью. -После тебя особо не потусишь, буду Азиза ждать. Лёха снова кивает и трёт шею, отвернув голову. Он берётся за ручку дверцы и с щелчком тянет на себя. -Ну бывай, пока. Дверь захлопывается, и Алишер запоздало говорит: "Ага, пока" - когда уже остаётся один. Он получает ожидаемое физическое удовлетворение, но чувствует лёгкое разочарование, когда с ним поступают так, как периодически делает он. Он, может, ещё пожамкаться хотел или хотя бы пососаться на прощание. Он пишет Азизу, отшучивается Славе и оставляет телефон экраном вниз в углу сиденья. С опущенным стеклом становится проще дышать, и Алишер достаёт айкос. Блять, опять он номер не стрельнул. Азиз никак не комментирует не выветрившийся запах и внешний вид Алишера, но смотрит на него с лёгким осуждением. Алишер закатывает глаза. -Это было а х у е н н о, если тебе интересно, но меня даже не обняли на прощание. Алишер расстроенно оттопыривает нижнюю губу. Азиз кидает на него взгляд, похожий на сочувственный. Алишер этим удовлетворяется (хоть чем-то) и снова закуривает. По его плану-пукану лучше бы он уломал Лёху в первую встречу, но хули уж тут. Он кашляет как туберкулёзник и выбрасывает недокуренный стик. Несмотря на сомнительное самочувствие и растекающуюся по телу усталость, Алишер после душа закрывается в студии. Текст наконец-то сам лезет в голову, а по-конченному звучащий голос только вписывается в бит, и через пару часов он отправляет сведённый на коленке трек Славе, даже на секунду не сомневаясь в том, что именно он должен услышать это первым. Алишер оценивает разницу в настроениях при создании всего этого шыдевра, и делать что-то после долгожданного и животворительного закрытия гештальта ему нравится больше, чем попытки отделаться от навязчивого. Над "закрытым" гештальтом он задумывается, пока крутится в кресле, забравшись в него с ногами и уставившись в потолок. Мысль выманить у Славика номер Лёхи не оставляет его, да и Лёха закончил всё совсем не по-братски, как-то неловко смывшись, и вообще, Алишер ему свиданку обещал. Ненасытная псина одобрительно урчит. Алишер цыкает. Над ситуацией с Лёхой не надо думать, надо просто плыть по течению. Лёгкое разочарование от окончания их встречи сменяется затаённым ожиданием, а пока надо подумать над тем, как передать Андрею флешку и не обосраться.