that xx .

Сообщение с датой и временем как навозная бомба врывается в череду дней Алишера, наполненных тревогами с абсолютно другим фокусом. -Ух, блять, я уже и забыл, что такое вести себя как проститутка, - ворчит Алишер себе под нос и откладывает телефон в сторону. Ну как отвык, так и привыкнет обратно. Он переключается на открытый ноутбук на столике перед диваном. Архив пополняется статьями о беспределе так же быстро, как наполняется статьями о беспорядках новостная лента в сети. Противогазоголовый из северной пишет Алишеру, что если тому интересна информация из лаборатории, то оставаться любопытным мальчиком-зайчиком в стороне не получится. "ты меня завербовать так пытаешься или что?" "А тебя вербовать надо, что ли?" "По тебе и так понятно, что кто платит, тот девочку и танцует" Алишер издаёт смешок и покачивает головой. Всё по фактам. Наверное. Если б всё было так просто, то он бы так и жил себе припеваючи как года четыре назад. Ан нет, деньги он мусором, конечно, не назовёт, но с их появлением изменилось только качество того, чем можно разъебаться. Как там было? Разруха не в клозетах, а в головах? Ну так новую голову себе Алишер и не купил. "ну вот заплати, я и тебе станцую" "Это вопрос не денег" "Ты не видишь, что тебе нужны перемены, как и всем остальным?" Алишер хмурится. Чо за лекции и попытки анализа начались? Этот революционер доморощенный один раз его в жизни увидел и думает, что всё понял? "психологом на полставки работаешь? а карму по скайпу не чистишь, случаем?" "Твою карму и отбеливатель не спасёт" "Мирон даёт шансы всем, даже разочарованным в своей жизни наркоманам, так что тебе необязательно болеть за народное благо, достаточно личной мотивации к переменам" "Кто бы ни дал тебе ключ от нашей сети, он знал, что у тебя она есть" Снова этот праотец революции номер два или номер раз, какой у них там порядок. Флаг ему в жопу, но Алишер не такой. "оставь анализ богатеньких придурков профессионалам" Алишер раздражённо закрывает браузер и извлекает флешку из ноутбука. За панорамным окном над коттеджами нависают серые тяжёлые тучи, как будто он не уезжал из северной. Сегодня всё пытается вывести его из равновесия. Когда он встретит Бледного, то, блять, задаст ему пару вопросов. Может, ему организовать встречу с Лёхой перед поездкой на ковёр, чтобы жизнь хоть немного мёдом показалась? Алишер моргает раз-два и трёт переносицу пальцами. Взаимоотношения с Лёхой явно подлежат очередному мозгоштурму и даже не из-за того, кем он может оказаться. Алишер издаёт приглушённый вопль умирающего кита, чем зарабатывает взгляд со стороны Азиза. -Все лезут мне в душу, хотя я не помню, когда об этом просил, - жалуется он. Кроме прочего, Алишер задаётся вопросом обложки для своего осмысленного альбома, и после всей этой хероборы вокруг его написания мысли о концепте с белыми глазами его не оставляют. Их-то и ему самому можно в фотошопе забацать, незачем Лёху заёбывать. Да и чёрные можно, в лабораториях же не только перевёртыши бывали. Вообще всё вместе можно, кто ему помешает. До ебучей даты икс он катается на какие-то съёмки, где-то снова светит рожей и даже пересекается на мероприятии с Егором. Они забиваются в угол с бутылкой шампанского и ворчат на всё вокруг как две бабки у подъезда. Алишер забивает на собственную мнимую принципиальность в вопросе прикосновений от проводников, и завтра, скорее всего, опять расползутся заголовки по поводу их тайной страсти с Егором. Да пожалуйста, но Алишеру, пожалуй, стремновато было бы спать с проводником, зная, каким диким он становится. Разделять с ним его псину вряд ли будет лучшим опытом. -Проводники чувствуют чужой оргазм? - невпопад спрашивает он в какой-то момент, когда они вдвоём курят у чёрного хода в компании толпы голубей и раскрошенного батона. - Ну, типа, двойной оргазм? Егор давится сигаретным дымом и негромко смеётся, его собранные в небрежный хвостик волосы смешно подпрыгивают в такт. Где-то в начале их знакомства он, прямо как Слава, сразу сказал Алишеру, что никаких половых отношений между ними не будет. Не то чтобы Алишер рассчитывал, но его стиль общения на грани флирта иногда позволял перепихнуться с немного неожиданными личностями. С некоторыми, правда, как только псина остывала, отношения портились напрочь, а без того же Егора было бы совсем уныло. -Ты что, положил глаз на какого-то беднягу из наших? Пожалей мальчика или девочку, твой срыв крыши не каждому будет как раз. Алишер отмахивается от предположения, хотя на мгновение у него мелькает мысль об одном предполагаемом проводнике, впрочем, взаимоотношения с тем ему дороже, чем спортивный интерес. -Мне прост интересно, в моей-то постели невиданная стабильность. Алишер сдувает лезущие в глаза кудри. Айкос вибрирует в руке. Егор как-то загадочно улыбается. -Мы чувствуем всё от создания, которого касаемся, так что сам делай выводы. Ах да, это же Егор ему и сказал, что тени ничего не чувствует. Алишер склоняет голову немного вбок. Егор повторяет за ним. -Совсем-совсем всё? - невинным голосом спрашивает Алишер. - В смысле, может ли быть такое, что эмоции и ощущения, типа, эээ, настолько блеклые, что, разделив их, ты не поймёшь, что там что-то есть? Егор с подозрением прищуривается. Он тушит сигарету о край стильной чёрной урны, чуть не наступив при этом на голубя. Побеспокоенные птицы недовольно разбегаются в стороны, некоторые из них взлетают, и Алишер невольно ёжится, надеясь, что сегодня обойдётся без голубиного помёта. -Наверное? - в конце концов, говорит Егор. - Сегодня день абстрактных вопросов? Как будто Алишер постоянно говорит только по делу, лол. Он не нажирается со всеми вытекающими последствиями только благодаря компании Егора, у него разве что голова к концу вечера начинает раскалываться после шампанского. Дома Алишер бросает взгляд на ноутбук, но не притрагивается к нему, а поднимается сразу наверх. Пожалуй, решение по поводу своего отношения к так называемым переменам лучше принимать не за день до поездки на ковёр. Он падает лицом а постель и отстранённо думает, что так и не написал Лёхе. "какова вероятность того, что твой папочка будет завтра занят?" Возможно, Алишеру просто нужен повод написать Славику, а то он даже всратых фоток давно не присылал - последняя была из лужи. "Облом, у него завтра какое-то поручение" "рил, пахнет как облом" "может, ты приедешь и утешишь меня ахаха" "С радостью хаха" "Но меня мама к тебе не отпустит, ты выглядишь как панк" "не понял, ты там кого-то, кроме меня, мамкой зовёшь?" Алишер отстаёт от Славы только часа через два, когда тот пишет, что ему, к сожалению, надо работать, а сам он достаточно отвлекается от тяжёлого комка мрачных мыслей, скопившегося внутри. Утро выдаётся отвратительно погожим. Алишер бы предпочёл, чтобы погода резонировала с тем, что творится в его башке. Новостями с большой земли он себя не добивает. Он смотрит на своё отражение в большом зеркале над раковинами. Это всё ещё выносимо? Всё ещё приемлимо? Абстрагируясь от альтернативы остаться навсегда на мрачной грязной кухне в северной пять лет назад? Это то, к какой жизни он стремился? Деградация и разруха в красивой блестящей обёртке вместо неприглядной некрасивой упаковки от производителя, отсутствие веры, скука и бездонное разочарование. Он всё бежит куда-то, может, пора уже найти себе цель? От двери доносится негромкий, но чёткий стук. Алишер поворачивает голову на звук. В дверях ванной стоит Лёха - лохматый, в толстовке, тоже синей, но какой-то другой и спортивных штанах. Так. Вот это прикол. Алишер растерянно трёт кончик носа костяшкой пальца. -Нихуясе ты внезапный. А если б я был не одет? Лёха иронично вскидывает брови и приподнимает уголки губ. Алишер испытывает несколько необъяснимое секундное смятение и отворачивается обратно к зеркалу. -Я твой язык бровей не понимаю. Он слышит, как Лёха закрывает дверь ванной. Кажется, Алишер сконфужен тем, что этот революционер недоделанный застал его врасплох. Он тут себе установку пытается дать, нельзя же вот так врываться. Эх, Лёха-Лёха, нах ты из образа загадочного и холодного принца на чёрном коне выходишь. Не персонаж порно-сценария уже получается, нельзя так. -У меня появилась свободная минутка, и я решил заехать за своими шмотками. Алишер смотрит на Лёху через зеркало, когда тот появляется в зоне видимости. Алишер вскидывает брови и ехидно усмехается. -Только минутка? Лёха зеркалит его выражение лица, и это, пожалуй, даже жутковато. -Ага, и только ради шмоток, разумеется. Алишер желает ему захлебнуться своим сарказмом. Он стоит тут в своём тяжёлом плотном халате от Версаче, а чувствует себя всё равно что голым. Чё за хуйня? Алишер смотрит на расставленные по полке у большого зеркала баночки с абсолютно пустой головой. Лёха тянет его за рукав халата назад, настойчиво, но не резко. Алишер не разворачивается к нему полностью, но всё равно подчиняется. Наличие на Лёхе линз как будто уязвляет его. Что за ретроградный Меркурий сегодня у Алишера? Собственный тупняк вымораживает. -Один чувак попросил передать тебе это. Алишер опускает взгляд. Лёха протягивает ему телефон. Алишер моргает с глупым выражением лица. У него всего одна идея, от кого это может быть. Алишер в принципе простой как пять копеек: дают - бери, бьют - беги. -Один чувак по имени Андрей? - не удерживается он от уточнения. Бля, как охуенно - это единственная мысль, которую рождает его мозг после утвердительного кивка. Возвращение связи с Андреем, пожалуй, лучшее, что могло сегодня случиться. Алишер невольно расплывается в улыбке. -Ты как будто рад этому больше, чем нашей встрече, - иронизирует Лёха. Телефон уже в его руке, но Лёха свою ещё не убирает, и положение их соприкасающихся пальцев кажется Алишеру глупым. Надо чем-то разбавить всю эту неловкость. Улыбка Алишера становится шире и ехиднее. -Не волнуйтесь вы так, капитан, Андрея я замуж не звал, а вот вы меня, помнится, отшили. Алишер отдёргивает свои пальцы от лёхиных и прячет телефон в кармане халата. Какой-то слишком глупый разгон. Что теперь? Лёха склоняет голову к плечу. Это всё линзы или его взгляд действительно такой пристальный? -Тебе некомфортно? Этот вопрос Алишера искренне удивляет. Они в столице, здесь никому не бывает комфортно. Хотя, когда он мог отключать ненужную думалку, то ему, в принципе, было норм. Алишер деловито цокает языком и щёлкает Лёху по круглому кончику носа. Тот смешно морщится. -Сорян, чел, я слегка не в настроении, и у меня даже минутки нет, за мной скоро приедут. Жаль, что нельзя послать старикана с этими его поездками на ковёр в пользу Лёхи. Хотя Алишер не уверен, что его больше устраивает: трип или сконфуженное ощущение в реальности. -Уже. А? Алишер моргает с глупым лицом. Лёха оставляет его несуществующее личное пространство, отойдя назад на полшага. -Я уже приехал. За тобой. Алишер издаёт растерянный смешок. -Это шутка? Вот уж какие стороны своей жизни он не планировал сталкивать, так это личную и рабочую. Лёха так просто качает головой, как будто даже не предполагает цель поездки. Но он же не идиот, правда? Алишер отворачивается, пряча выражение своего лица от взгляда Лёхи, и хватает ближайшую баночку с кремом, чтобы занять руки. Сука, вот это старикан тролль. Прознал, с кем Алишер трахается? Не пошёл бы он нахуй, например. Как бы он ещё чего любопытного не узнал. -Ты точно капитан или в какой-то момент реально бомбилой заделался? - едко уточняет Алишер, пока агрессивно размазывает по лицу крем. Блять, он же всегда по дороге вмазывается, ему, что, при Лёхе это делать? А чо он так разнервничался? Лёха издаёт смешок. -У меня расширенный функционал. Алишер косится на его отражение в зеркале. Что, если это только ему мерещатся какие-то звоночки, и Лёха не воспринимает его иначе, кроме как партнёра для секса? Какие ещё, блять, звоночки? Алишер возвращает банку на полку со слишком громким стуком. -Не буду стоять у тебя над душой. Алишер провожает его взглядом, так и не придумав остроумный ответ, и смотрит на своё отражение в зеркале. Выражение лица у него абсолютно охреневшее. Звоночки? Он думает, что нравится Лёхе? Ему нравится Лёха? Кроме шуток и псины, конечно. Алишер запускает пальцы в свои непричёсанные кудри и трясёт головой. -Алишер, ты что, дурак? - страдальческим шепотом спрашивает он у обалдевшей рожи в отражении. - Ты же просто потрахаться хотел, какое нравится? Что, тебя приголубили и послушали, и ты уже неиронично замуж захотел? Блять, сейчас самый лучший момент для разговоров с самим собой о каких-то серьёзных симпатиях. Алишер выпутывает левую руку из волос и сразу же тянет ногти в рот. Он глубоко вдыхает и медленно выдыхает. Всё хорошо. Допустим, ему и правда нравится Лёха. Если это невзаимно, то от горя он не умрёт. Всё, проблема решена без истерик. Нравится и нравится, чо бубнить-то. Да. Алишер с едва слышным воем опускается на корточки. Лёха сидит на диване напротив телика и со скучающим лицом смотрит какой-то летсплей. Азиз на удивление не делает вид, что он тень, и сидит за кухонной стойкой с кружкой. Алишер благоразумно вмазывается пораньше и посильнее, так что выть ему уже не хочется. Он только глупо улыбается, когда Лёха оборачивается и смотрит на него поверх собственного плеча. Азиз же переводит взгляд с одного на другого, и в нём легко читается немой вопрос. Алишер смотрит на своё запястье, на котором нет часов. -Разве не настал час увеселительной поездки? - глумливо спрашивает он. - Скажи мне, что я сегодня хотя бы на мотоцикле прокачусь. Лёха смутно знакомо щёлкает языком и поднимается с дивана. -Соре, сегодня в меню только разочарование. Что-то Лёха шутит больше самого Алишера. Видеть Лёху за рулём безликой тачки просто пиздец как странно. Алишер занимает непривычное пассажирское сиденье рядом с водительским, поймав себя на глупой мысли, что, может, ему удастся получить от Лёши немного тактильной поддержки. Алишер не запоминает их разговор по дороге, ни одного слова или хотя бы темы. Перед тем, как выйти из машины, Алишер догоняет, что никто не читает его мысли, и хватает Лёху за руку. Тот аж вздрагивает. -Обратно меня тоже ты повезёшь? - спрашивает он вкрадчивым голосом. Лёха окатывает его лицо каким-то странным взглядом. Алишер сваливает всё на линзы. -Типа того. Алишер расплывается в широкой улыбке. -Тогда сорян, я опять нарушу своё слово и вряд ли буду в тонусе. Лёха, сука, перехватывает и не отпускает его руку, хотя Алишеру очень хочется съебаться после своего вброса с лёгким драматичным оттенком. Алишер бросает на Лёху многозначительный взгляд, потому как замечает приближающегося к машине Федю. -Я же говорил, что павлины со сложенными хвостами меня тоже устраивают. Алишер бегает взглядом по лёхиному лицу, избегая глаз, и выдавливает из себя скомканное: "ага" Федю он одаривает только рассеянным: -Здарова, зубрила. Что вообще меняет тот факт, что Лёха ему, возможно, небезразличен? Любви всё равно не существует, а симпатия была изначально - не стал бы он так активно лезть в штаны к кому-то, кому не симпатизирует. Почему все эти мысли похожи на какой-то булщит? Почему они вообще есть? После северной его переключатель сознания заклинило или что? -Что-то вы не болтаете, как обычно, Алишер Тагирович. Алишер выныривает из своих мыслей. Они находятся в лифте, и ёбаный Федя на него даже не смотрит. -Разговаривать с тобой всё равно что со стеной, - фыркает Алишер, сверля взглядом чужой затылок, - а с умным собеседником я могу и не вслух поболтать. Федя таки поворачивает голову и бросает на него взгляд искоса. Адреса разные, но всё такое одинаковое. Стерильно-безымянная квартира, охрана в коридоре. Спасибо хоть Лёха не тут. -Интересные у тебя приколы, - вырывается из Алишера, когда за ним закрывается дверь комнаты. Старикан отворачивается от окна к нему. Тяжёлый запах сигары в его руке неприятно оседает в носу. Старикан оставляет её в пепельнице на стеклянном столике. -Звучишь так претенциозно, как будто был паинькой. - Его сухой, неторопливый голос и чересчур ясный холодный взгляд вызывают у Алишера отторжение. Надо переключиться с мыслей о Лёхе в безликой тачке на улице. Они мешают расслабиться и просто плыть по течению. Старикан смеряет его взглядом с головы до ног. -Даже сейчас выглядишь так, словно собрался стены краской разрисовывать, спасибо, хотя бы разулся. Алишер мрачно улыбается краем рта. Он не смог не проигнорировать пункт про одежду. Он стягивает с себя толстовку несколькими рваными движениями, по пути срывая с волос резинку. -Какая разница, во что я одет, если всё равно окажусь голым? Бледные, узкие губы старикана вздрагивают. Алишеру искренне хочется содрать с себя кожу. На улице он накидывает на голову капюшон толстовки и закуривает. От едва ощутимого запаха горелых семок хотя бы не болит голова. Машина, на которой он приехал, въезжает во двор. Алишер смотрит на неё пустым взглядом и сдувает лезущие в глаза кудри. В общем и целом, ему паршиво. Алишер заваливается на всё то же сиденье слева от водительского. Ему хочется прикрыть глаза Лёхи чем-нибудь, лишь бы тот не смотрел на него так. Они оба молчат и не двигаются какое-то время, и только шумное, нервное дыхание Алишера да негромкая музыка из динамика нарушают тишину. Алишер порывисто тянет Лёху к себе за рукав толстовки. Целовать его посреди даже пустого двора Алишер не рискует, но в объятиях пока ещё нет ничего незаконного. Лёха пытается заглянуть ему в лицо, но Алишер не даёт отстраниться от своего плеча. -Ты на меня в северной не насмотрелся, что ли? - негромко спрашивает он насмешливым голосом. Сердце у Алишера колотится из-за отходняка. Когда он сжаливается над Лёхой и отпускает, тот хватает его за шею сзади и не даёт отвернуться. Что он там рассматривает? Лёха молчит и вызывает дикое желания его ёбнуть. Алишер неосознанно трогает кончиком языка свежую корочку в уголке рта и вызывающе усмехается. -Ну что, красавчик? Лёха бросает: "А то" - с неясным окрасом, и его пальцы разжимаются. Надо было сесть на заднее сиденье - так привычнее. Алишер прижимается лбом к стеклу в двери и исподлобья провожает взглядом проносящиеся мимо такие разные, но такие одинаковые здания. Неоновые вывески, паутина тёмных переулков, стремящиеся в небо высотки. Столица представляет из себя что-то абсолютно противоестественное самому явлению человечности. Почему Алишер когда-то решил, что сможет не свихнуться здесь? Он пишет Азизу, чтобы тот наколдовал ему ванную, а то если придётся ждать в компании Лёхи, то ему что-то подсказывает, что его разведут на неприятный разговор. Или это только у него ощущение, как будто Лёха пытается залезть куда-то, куда ему не надо? На КПП он снова замечает тень, но малознакомую; у паренька со сканером бледное лицо и нервно поджатые губы, но в этот раз всё проходит без эксцессов. Алишер скашивает глаза на Лёху. Если Узенюк на самом деле человек, это объясняет его линзы, но не объясняет того, как Лёха пользуется чужим чипом с чужими данными, если при попытке его извлечь, это устройство дьявола подаёт сигнал. Алишер вспоминает про переданный ему утром телефон. Ну конечно, если у этих весёлых ребят Андрей, то любая херня с чипами становится теоретически возможной. Лёха не уезжает - безмолвной тенью следует за ним в трэп-хаус. Алишер не хочет оставаться один, но- Но что? -Послоняйся тут где-нибудь, - машет он рукой с такими интонациями и видом, как будто ему и правда насрать. Артист, хули. - Ну или можешь подержать мои волосы, пока я буду блевать. -но взгляд Лёхи как будто игнорирует всю клоунскую мишуру, которой Алишер обвешан точно новогодняя ёлка. Сидя с мерзким привкусом во рту и испачканными в слюнях пальцами возле унитаза, Алишер отрешённым взглядом смотрит на поднятые крышку и сиденье. Треснувший уголок рта отвратительно саднит, колени горят. Завалившись в наполненную ванну, Алишер разблокировывает телефон и просматривает чаты, но быстро бросает эту затею. Никто его проблемы не решит, кроме него самого. А ему точно надо пытаться быть рациональным? Давно он стал доверять голове, а не внутренней псине? Алишер уходит под розоватую воду, воняющую чем-то цветочным, вместе с головой. Расслабиться и плыть по течению - больше ничего ему не надо. На телефоне, оставшемся в кармане халата, несколько сообщений. Алишер блокирует его обратно. Не сейчас. На первом этаже он обнаруживает переговаривающихся о чём-то Азиза и Лёху. Естественно, оба замолкают, как только Алишер в чёрном халате с орнаментом и с мокрой головой показывается на обозреваемой с дивана части лестницы. Какие-то их дела, похрен. Алишер хочет только заграбастать Лёху и завалиться лежать. Желательно, не перед огромным окном, но остальная часть трэп-хауса не располагает к скользким темам. Вдруг они таки будут. Алишер опускает светло-серые римские шторы до самого низа и кулём валится на диван, сразу устраивая голову на лёхиных коленках. -Жрать хочешь? - спрашивает он невпопад. -Неа. Алишер издаёт мычащий звук, поворачивает голову и слабо кусает Лёху за бедро. Тот недовольно дёргает ногой и сжимает рукой его шею. Алишер гаденько хихикает и с трудом поворачивает голову обратно, сам переворачиваясь на спину. Взгляд Лёхи соскальзывает с его лица ниже, под распахнувшиеся края халата. Лёха смешно хмурит брови и сам сдвигает плотную ткань в сторону. Алишер молча наблюдает за тем, как чужое лицо мрачнеет. Может ли быть такое, что Лёха на самом деле дурак? Что с них, с романтиков возьмёшь? Вот Лёха добирается и до рук, сложенных на животе, сдвигает рукава халата. Что-то в изменениях в выражении его лица уязвляет Алишера. Только, блять, не это. -Лёх. Лёша отворачивается от его рук и смотрит на лицо, на котором застывает злая полуулыбка. -Ты меня, никак, жалеть собрался? Алишер невольно одёргивает рукава халата. Его псина впервые ощеривается на Лёху, но тот и бровью не ведёт, только смотрит на Алишера долгим взглядом. -Нет, но меня это возмущает. Для вопроса "почему тебе не насрать?" Алишер вдруг обнаруживает себя слишком трусливым. Его это злит. Не было раньше проблем с тем, чтобы говорить о своих симпатиях словами через рот, почему Лёха опять какой-то не такой? Алишер садится, попутно стряхнув с себя чужие руки. С этими загадочными романтиками, пиздящими про общее благо, хер поймёшь, это он за тебя беспокоится, потому что ты живое создание или потому что это ты. На большом телике перед диваном, оказывается, что-то крутится без звука. Алишер хмуро наблюдает за экшеном на экране и буркает: -Это часть работы. Работа Лёхи не касается. Эта часть и Алишера не касается, он её всеми возможными способами выскребает из своей памяти. Он не поворачивается к Лёше и слышит, как под ним едва слышно скрипит диван. -Так не должно быть. Алишер слышит плохо скрываемое раздражение в его голосе. Сам он тоже раздражается, потому что Лёха опять строит из себя непонятно что, разбрасываясь какими-то общими фразами. Типа, спс за беспокойство, но можно без лекций, что хорошо, а что плохо? Они вроде уже разобрались с тем, что он не тупой. -Ага, спасибо за открытие, я бы сам не догадался, - саркастично говорит Алишер, всё же развернувшись верхней частью тела к Лёше и уперевшись одной рукой в диван между ними. Лёха испускает тяжкий вздох и проводит по лицу ладонью, не забыв и кожу под глазами слегка оттянуть вниз. Придурок. Его это ещё и не успокаивает, посмотрите на него. -Ну и хули ты злишься? - не удерживается Алишер от распаляющего вопроса. - Только не говори мне, что думал, что меня за красивые глазки и умение пиздеть на содержание взяли. Лёха закрывает глаза рукой и быстро-быстро качает головой. Он отнимает руку от лица, и его дикий взгляд слегка пугает Алишера, но тот напоминает себе про линзы. Лёша медленно выдыхает и так же медленно говорит, хотя в его голосе всё равно можно услышать звенящие нотки гнева: -Я не хочу, чтобы этот омерзительный старик или ещё кто бы то ни было тебя трогал, мою злость правда так трудно понять? Алишер моргает с глупым лицом. Он чувствует, как к лицу приливает жар. Так. Так. Они молча смотрят друг на друга какое-то время, и Алишеру даже интересно, настолько же неловко Лёхе, как ему? Снова ебало каменное нацепил, только кончики ушей ярко-розовые. -У тебя уши красные, - брякает он обвиняющим тоном. Лёха издаёт неясный смешок. -У тебя тоже. -Пиздишь. Алишер весь разворачивается к Лёхе, примяв кожаную обивку обеими ладонями и коленками - последние болезненно отзываются на это действие, но он игнорирует их. Открещиваться, мол, кто такой Лёха, чтобы думать о том, кто там и где трогает Алишера, даже мысли не возникает. Псина из режима защиты переходит в какое-то неистовство. -Да вы собственник, капитан, - хитро прищурив глаза, говорит Алишер. Он видит, как уголки лёшиных губ вздрагивают. Лёха выглядит забавно с этой улыбкой Моны Лизы и пунцовыми ушами. -Не без греха, - деланно важным голосом говорит он. Мысль о том, что Лёха сконфужен, приводит Алишера в слегка нездоровый восторг. Алишер коротко и негромко смеётся и подбирается к Лёше очень близко, упирается одной рукой в подлокотник дивана, как будто он попытается сбежать, а другой цепляется за спинку дивана. Взгляд Лёхи кажется настороженным, но не враждебным. Кончик богатого носа Алишера касается его щеки. -Я тебе нравлюсь? - резко осипшим из-за сдерживаемого бесконтрольного смеха голосом спрашивает Алишер. Формулировка максимально идиотская и расплывчатая - Лёха легко может отшутиться. Алишер прижимается губами к ярко-розовому очень-очень тёплому уху. -Ты мне нравишься, - понизив голос, говорит он, захлёбываясь словами, словно торопится сказать, пока не передумал. - Я тебе нравлюсь? Изо рта Лёхи вырывается нервный смешок, Алишер шутливо клацает зубами возле его уха. Рука Лёхи ложится на его шею как родная, и Алишер подчиняется ей, глядя на него, прикусив нижнюю губу, чтобы не лыбиться так довольно. -Нравишься, но кабэдон на диване мне устраивать необязательно. Алишер непонятливо заламывает брови и склоняет голову набок, насколько позволяет чужая хватка. -Кабэ.. чего, нахуй? Лёха качает головой, мол, неважно, и коротко целует его в губы. Впрочем, когда Алишер тянется за ним и целует, по собственным меркам, "по-человечески", то Лёха несогласия не проявляет. Несмотря на средней паршивости самочувствие, ему хочется смеяться. Алишер тянет его за толстовку на груди, отползая по дивану назад, так и не отстранившись от лёшиных губ. Он и сам не до конца понимает, чего хочет, может, почувствовать себя иллюзорно защищённым хотя бы на мгновение. С кухонной стойки с оглушительным звоном наёбывается какая-то миска. Алишер с Лёхой оба, как совы, поворачивают головы на громкий звук. Азиз, явно пытавшийся по-тихому свинтить, закрывает глаза ладонью, а вторую вскидывает вверх, ладонью к ним. -Извиняюсь. Из Алишера вырывается резкий смешок, как будто икота, а потом он начинает ржать как ишак, уткнувшись еблом в спинку дивана. Лёха коротко и практически беззвучно смеётся, прикрыв лицо. Алишер успокаивается, только когда они остаются уже вдвоём. -Азиз Аминович убил секс, - глумливым голосом говорит он и заваливается на спину, выпустив злосчастную толстовку. У него всё ещё слегка горит лицо, а внутри разливается смутно знакомое тёплое чувство и какое-то лёгкое воздушное ощущение. Кажется, так же чувствовались первые приходы. Алишер упирается босой ступнёй в чужое бедро и смотрит на Лёху, хитро прищурив глаз. -Или нет? Лёха, говнюк такой, щекочет его ступню, схватив второй рукой за лодыжку. Алишер шипит как уж на сковороде и безуспешно дёргает ногой. -Хочешь как в бульварном романе? Признание, а потом страстное соитие? - смешливо уточняет Лёха. Его ярко-розовые уши вызывают у Алишера ещё один приступ смеха. Алишер легко пожимает плечами. Лёха укладывает его ногу на свои бёдра. -Ты останешься? -В лес не убегу, не волнуйся. Алишер расплывается в довольной улыбке и отгоняет от себя голосок глубоко внутри сидящей вечно портящей всё мрази, говорящий, что лучше уже не будет, значит, точно будет хуже. Охренеть. Просто охренеть. "всё вокруг меня гниёт и разваливается, а я радуюсь тому, что мне ответили взаимностью" "может, меф начал жрать мой мозг?" "Меф и не прекращал есть твой мозг, Алишер" "Но если тебя что-то радует, разве это плохо? Если пропускать радость за приятные мелочи, то так можно пропустить всю жизнь за беспокойством о чём-то более масштабном и мрачном" Алишер многозначительно мычит, сидя на унитазе и пялясь в свой телефон. Ебать, Славик философ. Вокруг него одни гении мысли, сам бы он себе такого не пизданул. На задворках сознания мелькает мысль о том, что мелочам-то он давно разучился радоваться. Куда там, он же такая масштабная личность, всё должно быть масштабным. Андрей пишет, что, во-первых, рад тому, что они снова на связи, а во-вторых, что его загадочный аноним попадает в сеть без чипа, но его деятельность в директе инсты оставляет специфичный след, который по какой-то причине не воспринимается защитой как угроза. Только лучшие новости к этому часу. -Что у нас в меню после хитровыебанных хакеров? - ворчит он себе под нос. В ответ на его благодарность Андрей присылает подмигивающий смайлик. "так ты больше не шкеришься?" Алишер мог бы отложить доебаться до завтра, но Лёха обещал в лес не убегать, а разговоры с Андреем как-то бодрят. Не то чтобы он не стремился ночью спать, но вряд ли у него получится. "Шкерюсь" "Но теперь с комфортом" "тебя завербовали строить козни, получается?" "Козни ахахаха" "Я бы сказал, предложили сотрудничество, а я не нашёл мотивации отказаться" "Ты ж знаешь, я никогда не был примерным гражданином" "я знаю, что ты никогда не был гражданином лол" "Ну это уже не мой выбор, звиняйте" Алишер издаёт едкий смешок. М-да, вряд ли бы он не заметил, если бы Андрей был перевёртышем или тенью, тот только в чужие мысли любил полазить, так откуда у него-то штрих-код? Он уже понял, что телепат вроде Андрея детище человека и перевёртыша, но как-то этим ничего не объясняется. На этот вопрос Андрей отвечает простым и незамысловатым: "Я родился и вырос в лаборатории" Алишер моргает раз-два. Ага. Замечательно. Теперь он чувствует себя героем низкопробного детектива, который распутывал всю книгу хитровыебанные схемы, а в конце всё равно обосрался и вычислил не того. Ларчик открывался так просто. С другой стороны, разве было бы так же весело просто спросить Андрея? "Я хз, сколько ты там самостоятельно узнал, но слышал, ты открыл архив лаборатории из северной" Алишер протяжно и задумчиво мычит. В северной он базарил с челиками в противогазах, по ходу, из той же секты, что и уёбки, который пару месяцев назад увезли его в лес. Он отнимает взгляд от экрана и бесцельно блуждает им по ванной. "а тебе не придурки в средствах индивидуальной защиты органов дыхания, случаем, сотрудничество предложили?" "Неа" И слава кому бы то ни было. С этими уёбками Алишеру было бы проблематично сойтись. Как и принять тот факт, что Лёха один из них. Впрочем Лиза что-то упоминала о том, что они с Безымянным в разных лагерях. Ну вот, он сейчас убедит себя ещё и в том, что трахается с этим самым парнем, который смог выбраться из лаборатории. Они с Андреем перекидываются ещё парой новостей по мелочи, и несмотря на то, что Алишеру хочется выть от переполняющей его ядрёной смеси чувств, тему Лёхи он не затрагивает. Их жаркий бразильский сериал ин риал лайф всё же тема для обсуждений скорее со Славиком. В дверь ванной стучат; Алишер от неожиданности давится затяжкой айкоса. -Ты умер? Вы все разбежались, и мне скучно торчать там одному, - доносится голос Лёхи из-за неё. Алишер в ответ издаёт что-то среднее между смешком и звуком, который издаёт кошка, отхаркивающая шерсть, и отпирает дверь. -Милости прошу к нашему шалашу, весь пердёж как раз уже выветрился, - хмыкнув, говорит он и отвешивает издевательский поклон. Лёха же тычет ему пальцами под рёбра. -У тебя комфортабельный траходром в комнате, а ты меня сначала на диване завалить попытался, теперь в ванную затащил. Алишер натуралистично изображает крайнюю степень удивления. Сам припёрся, ещё и жалуется, посмотрите на него. Алишер закрывает дверь и прижимается к ней спиной. Нечего психику Азизу портить. Лёха останавливается у джакузи и зачем-то наклоняется к нему. Возможно, от неё ещё попахивает маслами или бомбочкой. -Ты знал, что если часто принимать горячую ванную, то можешь стать стерильным? Алишер открывает рот и закрывает его обратно. Лёха оборачивается к нему, как будто ему реально нужен ответ. Вот придурок. Алишер дёргает носом. -Я и так стерильный, умник. Лёха аж даже полностью к нему разворачивается и вопросительно вскидывает брови. Алишер про себя смеётся с того, насколько глупое у него выражение лица. Загадочный горячий мэн, ага. Весь образ порнозвезды разрушен, как жить-то дальше. Алишер может только махнуть рукой. Ему всегда есть чем удивить, что тут скажешь. -Да я от ошибок молодости успешно пролечился, а принимать участие в восстановлении поленился. -Или захотел и дальше трахаться без резинки? Ох, сколько иронии в лёхином голосе. Алишер легкомысленно пожимает плечами и очаровательно улыбается. -Может быть. Хочешь попробовать? Лёха странно улыбается, качает головой и засовывает руку в карман спортивных штанов. Он опускает голову, чтобы проверить свой улов, и деловито цокает языком. -Гондоны есть. Алишер коротко и негромко смеётся и отлипает от двери. Лёха тоже делает шаг от джакузи. Страстному соитию таки быть. - Помнится, после твоих подкатов можно было обоссаться, а это что за разгоны про стерильность? Ну да, ну да, встреча словами про пердёж тоже определённо входит в топ десять пикаперских фразочек от Алишера. Ехидная ухмылка Лёхи говорит о том, что ему тоже есть чем его подколоть, но Алишер не церемонится и сразу целует его. Может, у Лёхи реально пунктик на волосах или это потому что Алишер упомянул во время буйства псины, что тащится от этого, но член Алишера мгновенно реагирует на это. Как и сама псина. Желание нежностей-хуежностей, кажется, осталось в северной, и Алишера начинает распалять один только поцелуй. Алишер обводит языком свои покусанные губы, когда Лёха отстраняется, и протягивает руки поверх его плеч, сгорбив спину. -Я до спальни не пойду, - вкрадчиво говорит он. Лёхины пальцы в волосах слегка путают мысли. Он заставляет Алишера запрокинуть голову и слабо кусает за подбородок. В итоге Алишер сам упирается руками в края одной из раковин и отклячивает зад. Лёша целует шею Алишера и поднимает халат до поясницы. -Только не испачкай его, - говорит Алишер. - Он стоит больше, чем ты на чёрном рынке. Лёша обхватывает рукой его шею спереди и слабо прикусывает ухо. -Это пиздёж. Больше верю в стоимость кадиллака хотя бы как я на чёрном рынке. Алишер издаёт булькающий звук, чуть им не поперхнувшись, когда Лёха обхватывает свободной рукой его член, запустив её под халат спереди. Ни одного комментария про трусы, прямо чудо какое-то. -Разве тебя не возбуждает портить дорогие вещи? Лёша проводит двумя пальцами между его ягодиц, и Алишера пробирает дрожь. Его возбуждает Лёша и секс без резинки, но разве это кого-то колышет? -Да ты тот ещё изврат. Алишер переступает с ноги на ногу, невольно прижимая бёдра поближе друг к другу, пока Лёша доводит его член до полностью эрегированного состояния. Он отнимает одну руку от раковины и тянется ею назад, наощупь спускается по лёхиному животу до низа толстовки, а после добирается и до резинки штанов. Лёха шумно выдыхает и сам толкается в его ладонь. -Мне, в принципе, и вида достаточно, - говорит Лёша, наклонившись вперёд, и от его голоса по спине Алишера пробегают мурашки. Лёха целомудренно целует его в затылок и вытаскивает его руку из своих трусов, и сам оставляя член Алишера в покое. Ну, в таком себе покое. Алишер как-то чисто механически облизывает собственные испачканные пальцы, чтобы они не соскальзывали с раковины, пока слушает, как Лёха возится с резинкой. Он полагает, что после предшествующих событий ему никакая растяжка не нужна, а смазки хватит и на презике, но Лёша только прижимает к его заднице член и всё. Алишер поднимает глаза на зеркало, высунув пальцы изо рта, и их взгляды пересекаются. -В меня сейчас камаз с лёгкостью проедет, чо ты вдруг застеснялся? Опять это нечитаемое ебло, чтоб его, блять. Алишер подаётся всем телом назад, а Лёша, сука такая, тоже отшатывается. Алишер ругается сквозь зубы и оборачивается к нему. - Если ты не будешь меня трахать, то я просто так испачкал халат от Версаче. Лёша широко улыбается и склоняет голову к плечу, его мозолистая рука с громким шлепком опускается на ягодицы Алишера. Тот тихо охает и нетерпеливо переступает с ноги на ногу. -Я могу на него кончить? Алишер с недоверием смотрит на Лёшу. -На халат от Версаче? - спрашивает он и приподнимает пальцами тёмную ткань с греческим орнаментом возле своей шеи. -На халат от Версаче. Вот ведь конч. А если Алишер скажет ему стоимость этого халата, то, скорее всего, опять услышит, что деньги это мусор. Сука. Похуй, это действительно всего сотка. Алишер отворачивается. -Заебал, делай, что хочешь. Лёша оттягивает в сторону ягодицу, задирает съезжающий вниз халат; Алишер, понимая, что руки у него закончились, протягивает свою и направляет в себя его член. Входит не так свободно, как ожидалось. Лёша замирает, прижавшись грудью к спине Алишера, и убирает рукой его лохматые волосы в сторону, чтобы поцеловать за ухом. Алишера размазывает с этого сильнее, чем было бы нормально, а Лёха выпрямляется. Тот одной рукой сжимает его бок, другой обхватывает шею сзади и медленно и размашисто толкается в него. Шея быстро затекает от хватки Лёши, и Алишер говорит: -Лучше за волосы. -Что? -Возьми меня, блять, за волосы! Лёша на удивление не спорит и не выёбывается. Алишер не сдерживает стон; он впивается пальцами в край раковины. -Блять, придержи свой сраный халат. Алишер давится воздухом из-за смеха; халат сползает с поясницы на жопу и оказывается между их телами. Он подхватывает нижний край халата с другой стороны от той, где его держит рука Лёши. -Разве ты не хотел кончить на него? - захлёбываясь смехом, спрашивает он. Лёша коротко и негромко смеётся. -Даже если я хотел кончить на халат, это не значит, что я хочу его трахать. Алишер заливается, пока Лёша не начинает двигаться снова. Он отпускает кудри Алишера и поворачивает его голову, чтобы поцеловать. Постанывающий Алишер облизывает, по меньшей мере, половину его лица. Поржать над этим не получается. Лёша стягивает с его плеч халат и их тоже целует. Мурашки от этого, наверное, абсолютно нормальное явление. Он сжимает зубы на его загривке, и у Алишера темнеет в глазах. -Бляя, - воет он, наклонившись так низко, что утыкается в свои руки. - Ты можешь быть быстрее? Губы Лёши скользят по его спине по мере того, как она опускается. Он говорит что-то похожее на "ща" и вытаскивает член из Алишера. Лёша молча хлопает по столешнице между двумя раковинами. Алишер разжимает пальцы и делает неловкий шаг влево. -Смотри, я краб, - немного сиплым голосом говорит он и посмеивается. Он упирается обеими руками в столешницу, и Лёша давит на его затылок, заставляя ткнуться лбом в них. Халат сползает по его спине к подмышкам. Лёша гладит его поясницу, пока засовывает в него член. Алишер шумно выдыхает через стиснутые зубы. По ванной разносится эхо шлепков; Лёша держит его обеими руками за талию, и Алишер серьёзно беспокоится, не разъебёт ли голову об металлическую подставку для щёток, пока его провозит вперёд и тянет назад. Но быть осторожнее он не просит. Он кончает всего после пары движений руки по члену, когда Лёша додумывается это сделать. Упирающиеся в столешницу руки дрожат; Лёша вытаскивает из него член, и Алишер чувствует дискомфортную пустоту. Лёша одёргивает халат на нём. -Пиздец, я и забыл, что ты ёбарь-террорист, - говорит Алишер, сидя голым на краю ванны. Испачканный халат лежит тряпкой в корзине для белья. Лёша лежит в очень тёплой воде без всяких примочек, прикрыв глаза. Алишеру кажется, что тени под ними не были такими глубокими в последнюю их встречу. -Если будешь часто принимать горячую ванную, станешь стерильным террористом, - ехидничает он. Лёша хмыкает и задирает голову, глядя на него с прищуром. Он поднимает руку из воды и брызгает ею в Алишера. -Не ной, а присоединяйся. Вода, ожидаемо, выходит из берегов ванны, когда больше семидесяти килограмм Моргенштерна влезают в неё. Алишер прижимается грудью к собственным коленям, но места для них обоих всё равно катастрофически мало. Ещё бы, лол. -Ты обкончал сто кусков и говоришь мне не ныть? -Халат не может стоить сто кусков. Алишер издаёт смешок. Действительно, нахуй ему знать расценки такого шмотья. Он машинально трогает кончиком языка снова треснувший и саднящий уголок рта. -У меня дома джакузи пошикарнее. Алишер удивлённо вскидывает брови. Нихуя себе вбросы. -Ты имеешь в виду, у Узенюка дома? Лёха заметно собирается, но Алишер только машет рукой и говорит, что в ванной чище, чем в его хате в северной - здесь глушилки перепроверяются достаточно часто. Лёха трёт переносицу двумя пальцами и кивает, но явно остаётся в лёгком напряжении. -Так чо, приглашаешь оценить джакузи офицера? - насмешливо уточняет Алишер. Лёха издаёт какое-то безжизненное "ха-ха" и качает головой. Он протягивает руку и убирает влажные у корней кудрявые волосы Алишера, падающие на глаза, назад. -С неё надо было начинать, а не с твоего ебучего кадиллака, - хмыкнув, едко говорит Лёха. Алишер только закатывает глаза и пожимает плечами. Как-то тогда обстановка не располагала к разборчивости в выборе места. Мозолистые лёхины пальцы неуклюже массируют ему голову, и Алишеру охота сыто поурчать, как будто он не псина или павлин, а огромный кот из кислотного трипа. Он только прикрывает глаза и расплывается в широкой улыбке. -Ты веришь в перемены, Алишер? Он приоткрывает один глаз и придирчиво смотрит на Лёху. Где-то он это уже слышал. -Это позывной какой-то секты или что? -У тебя уже кто-то спрашивал? Алишер фыркает и склоняет голову к плечу, подставляясь под чужие прикосновения. -У меня постоянно что-то спрашивают, хотя я ничего не знаю. Перемены неизбежны. Если избегать их всеми силами, то получится то, что ты можешь видеть в нашей стране. Он чувствует, как вода расплёскивается на пол от каждого движения кого-либо из них. Лёха придвигается к нему - хотя, казалось бы, куда ещё ближе - так, что их колени прижимаются друг к другу. -Мне стрёмно смотреть, как все эти разожравшиеся морды стремятся остановить время. Мне кажется, что остановка это смерть. Алишер рассеянно переставляет пальцы на манер шагов по их коленкам. Лёха хмыкает. -Если честно, то мне кажется, что тебе было бы полезно иногда останавливаться. Алишер смешливо фыркает и качает головой. Как только он останавливается, то просыпается думалка, а привычка много думать ещё никого ни к чему хорошему не приводила. Лёха больше не наглаживает его, и Алишер расстроенно оттопыривает нижнюю губу. -Ты, конечно, можешь избегать себя хоть всю жизнь, но тогда точно не будет никаких перемен, - говорит вдруг Лёха. Алишер останавливает шагающую руку и переводит взгляд на него. Он издаёт едкий смешок. Лёха наклоняет голову немного вбок. Алишер непонятливо хмурится. -Одиночество - самое естественное положение для любого создания, - говорит Алишер, жалостливо заломив брови. - Я не исключение, так что вообще не понимаю, о чём ты говоришь. Лёха задумчиво мычит. -Если так, то почему ты так одержимо его избегаешь? Алишер моргает. Раз-два. Они с Лёхой смотрят друг на друга. Алишер постукивает пальцами по чужой коленке. -Как-то пауза затянулась, - хмыкает он. - Сорян, Лёх, но я предпочитаю воспринимать свою жизнь как трагикомедию, а не дешёвую драму. Что-то много разговоров в последнее время. Не то чтобы Алишер человек дела, а не слова, но балаболит-то он обычно обо всякой ерунде. Алишер первым сдаётся и покидает тесную ванну вместе с четвертью воды как минимум. -Что-то мы с интересной темы на меня перескочили, - ворчливым тоном говорит он, пока шлёпает мокрыми босыми ступнями по кафелю до полотенца. -Но ты мне интересен, - слышится за спиной обезоруживающе простое. Алишер оборачивается и смотрит на Лёху. Тот сидит в ванне в том же положении, закинув одну руку на её борт, и пялится в ответ. Алишер чувствует себя глуповато и сконфуженно. Пауза слегка затягивается и нарушается Лёхой: -У тебя уши красные. -Пиздишь, - мгновенно отзывается Алишер уже скорее рефлекторно, чем осознанно. Лёха улыбается краем рта как-то довольно-предовольно. Он отворачивается и испускает неясного окраса вздох, проведя по своему лицу мокрой рукой. -Но я, конечно, хотел бы быть уверенным, что когда всё начнётся, то я смогу забрать тебя с собой. Ого. Вау. Передача его продажной задницы из одних политических рук в другие? Ну, справедливости ради, Лёха хотя бы создаёт иллюзию выбора и хорошо трахается. Почему-то формулировка "когда всё начнётся" не удивляет его от слова совсем. Алишер так и смотрит на него, стоя к нему вполоборота. -А если нет? - прищурившись, уточняет он. Лёха снова поворачивает голову. Выражение лица у него абсолютно невозмутимое, и он какое-то время рассматривает Алишера оценивающим взглядом. -Ты меня испытываешь? - любопытствует он. - Кирилл по твою душу не придёт, не парься, но мне будет очень жаль. Алишер криво улыбается и отворачивается. Ну, наверное, сейчас можно и увести разговор в интересную тему. Можно. Алишер смотрит на полотенце в своих руках невидящим взглядом. Не на все вопросы обязательно получать ответы. Юлить нет смысла: он давным-давно устал от всего, что его окружает. Кем бы Лёха ни был на самом деле, хоть папой Римским, он принёс в его жизнь перемены и интерес. Алишер встряхивает головой. -Ты тоже можешь не париться. Он слышит, как Лёха выбирается из ванной, приближающиеся шлепки его босых ног по полу. Лёша обнимает его со спины и утыкается носом в спину между лопаток. Алишер всё пялится на полотенце. Возможно, уши у него реально горят. Он сегодня весь день какой-то сбитый с толку и совсем нихуя не понимает. Лёха, наверное, слышит его сердцебиение. -Ты такой романтик, я аж весь намок, - нервно хихикает Алишер. Лёха засовывает пальцы ему под рёбра, и он с приглушённым воем сгибается пополам. Уже когда Алишер закутывается в другой халат, висевший в ванной про запас, а Лёха натягивает штаны, на передатчике в ухе последнего загорается синий огонёк. Лёха жмёт на него пальцем, и выражение его лица становится отстранённым. Алишер наблюдает за тем, как между его бровей пролегает складка по мере того, как Лёха хмурится, как костяшки его пальцев белеют от того, как напряжённо он сжимает толстовку в руке. -Плохо, - наконец, говорит он холодным тоном. - Отвяжите меня от его чипа, и пусть кто-нибудь заберёт Славу с Андреем. Алишер вопросительно вскидывает брови, когда Лёха скупо прощается с неизвестным собеседником. Он стоит у двери ванной, уже взявшись за ручку одной рукой. Лёха тяжело вздыхает и трёт шею рукой. Кажется, пахнет проблемами? -Так ты говоришь, у тебя здесь глушатся сигналы? Алишер с задержкой кивает. Лёхино спокойствие кажется каким-то натянутым. Лёха предлагает ему либо выйти, либо отвернуться, потому что зрелище будет не из приятных. Алишер иронично приподнимает уголки губ. Когда твою руку по кусочкам отправляют твоей же собственной матери - это тоже зрелище не из приятных. Алишер не до конца понимает, о чём Лёха говорит, пока по его лицу не пробегает рябь, и кожа с него словно стекает. Алишер вытаращенными глазами смотрит на то, как обтянутый мышцами череп меняет свою форму, как то же самое происходит с чужим телом по пояс. У Мирона это выглядело совсем по-другому, но отвернуться Алишер уже не может и только сильнее сжимает дверную ручку. Когда лицо и тело Лёхи покрывается обратно кожей, то неизменными остаются только глаза, во всём остальном это какой-то незнакомый чувак с другим телосложением - что примечательно, всё равно сильно ниже Алишера - с другим цветом волос. Тупо незнакомый чел. -Я в ужасе и восторге одновременно, - выдавливает из себя Алишер. Мимика, впрочем, остаётся той же - Лёха знакомо усмехается незнакомыми губами. В мозгу Алишера случается небольшой коллапс. Лёха натягивает на себя толстовку. Когда он подходит и тянет Алишера за шею вниз, чтобы коротко чмокнуть в губы, тот отпускает несчастную ручку. Наклоняться приходится сильнее обычного. -Появились дела? - иронично уточняет Алишер, игнорируя неприятно зудящую тревогу. -Типа того, - хмыкает Лёха чужим голосом, выше уже привычного. Ненатуральное спокойствие беспокоит не псину, но тревожную крысу. Даже если он сам немного дурак, он же понимает, что Алишер не такой?