***
- Вы думали об этом? - немолодой мужчина в сером костюме наклонился чуть ближе, положив свою тёплую шершавую ладонь на моё плечо. - Да. - Часто? Когда думали об этом в последний раз? - доктор задумчиво оглядел меня с ног до головы. - Постоянно, даже сейчас, - я улыбнулся, запрокинув голову назад. - Что вас так рассмешило? - мужчина метнул в меня неодобрительный взгляд. Ему было неприятно это общение. - А что? Вам интересно почему я стал таким? Почему постоянно думаю о смерти, об убийствах, о боли? - я ухмыльнулся, хотелось рассмеяться. - Да, расскажите поподробнее, пожалуйста, - мужчина поправил очки, взял в руки блокнот и ручку. Я начал свой рассказ.Начало пути.
Был самый обычный день в Сеуле. Я ел самый обычный завтрак в кругу семьи, садился в самую обычную машину, ехал самым обычным маршрутом к университету. Все было как обычно. Как вчера, как позавчера и даже как неделю и месяц назад. Я был обычным студентом, который учился довольно посредственно, не выделялся в студенческой жизни, никогда не был в отношениях, не заводил друзей, больше одного, но я стал особенным благодаря некоторым жизненным обстоятельствам. Каким? Я расскажу. Я смотрел в окно машины, размышляя, зачем мне нужна такая жизнь? В салоне было тепло и уютно, но я чувствовал себя как не в своей тарелке. Рядом сидела Джулия, она моя младшая сестра, она постоянно болтала ногами, задевая ботинками мои брюки. Джул было всего десять, но меня она раздражать умела и любила изводить меня своими выходками. Выглядела она как самый обычный ребёнок десяти лет с красивым бантиком в волосах, но была злом, который мог обращать ситуации против тебя. За рулём дорогой иномарки сидел отец, который не любил слушать моё "нытье", а рядом на пассажирском сиденье сидела мама, но она мне не родная, она мама Джулии. Моя мама умерла, когда я еще не вошёл в осознанный возраст, поэтому я ее совсем не помню . Отец женился второй раз, когда я праздновал свой четвертый день рождения. Почти всю жизнь эта женщина рядом, но я её не любил, хоть и называл мамой, да и она не проявляла ко мне никакой заботы и любви, какую полностью отдавала Джулии. Мне не было обидно или типа того, но и отец не интересовался мной и моей жизнью. Я был некой декорацией в чужом доме, в чужой жизни. - Тэхен, как дела в университете? - отец пустил в ход свою дежурную фразу, чтобы создать иллюзию счастливой семьи. - Нормально. Дальше мы молчали. Хоть я всю жизнь жил с отцом, по-настоящему родным он мне не стал. В моем детстве не было никого, отец работал сутки напролёт, чтобы, наконец, стать тем, кем он сейчас является - генеральным директором крупной сети турагенств в Корее. Я уважал его, ведь путь к такой должности был адский. Жили мы не скромно, но я старался это не афишировать, да и было бы кому? Любовь двух людей доставалась одной только Джулии, но меня это не задевало, я всегда был один, сколько себя помню. Сегодня мы ехали к ресторану, где мы всей семьёй должны были праздновать мой восемнадцатый день рождения. Раз в году, мы делали вид счастливой примерной семьи, а на день рождения Джулии меня не звали, да и я не рвался к празднованию. На улице шёл настоящий ливень, солнца было совсем не видно. Я нашёл странную закономерность, ведь в каждый мой день рождения льет дождь, хотя это понятно. Мой день рождения выпал на четвёртое ноября. В тот день было особенно дождливо. Не то чтобы я не любил дождь, он был неприятен. Из-за дождя дороги было не разобрать, я не знал почему мы не останавливаемся, но отец уверял маму, что дороги пусты и ехать совсем не опасно. А ведь и правда, ничего не предвещало беды. Мы ехали недолго, лишь завернули на другую улицу. На встречной полосе, на высокой скорости, летел пьяный водитель; от сильного толчка, наша машина перевернулась, как потом мне объяснил полицейский. Последние мои воспоминания в тот день о том, как отец повернулся в сторону Джулии и что-то сказал. Я проснулся в белой палате, совсем один. С трудом открыл глаза, осмотрелся. Позже в голову начали прилетать воспоминания о том, как мы ехали к ресторану, как неугомонная Джулия пачкала мои брюки, короткий разговор с отцом и дальше ничего. В палату вошла невысокая миловидная девушка в халате. Видимо, медсестра. Она подбежала ко мне и начала задавать кучу вопросов, на которые я отвечал с трудом. Она спрашивала, помню ли я хоть что-то, я отвечал честно, что, да, но помню только часть. Не помню, как оказался в больнице и что произошло. Она сказала, что позовёт кого-то, после скрылась за дверью. Я решил осмотреться, но встать не смог, голова болела от каждого движения. Я решил не рисковать и остаться в постели. В палате, кроме меня, никого не было. Для меня было загадкой, куда подевались остальные. Я все ещё не понимал, что я тут делаю один. Палата была маленькой и светлой из-за широкого окна без занавески, но вполне себе, уютной. Внезапно я понял, что совсем не чувствую правой ноги, почувствовал резкую боль в области рёбер и все ту же головную боль. Через минуту пришла та же медсестра в компании с мужчиной средних лет, а после и вовсе нас покинула. - Ким Тэхен , верно? - мужчина открыл записную книжку, готовясь записывать всю мою речь. - Да. - Меня зовут Кан Джунхен, следователь. Вы помните, что произошло и почему вы здесь? - Нет, - на лице мужчины не отобразилась ни одна эмоция. - То есть вы не знаете, что случилось с вашими родными? - тут я забеспокоился. - Что с ними? - Они мертвы, - в тот момент эти слова не вызвали никакой шквал эмоций, как показывают это в фильмах или сериалах, но я почувствовал опустошение и в то же время облегчение. Я, откровенно говоря, пялился на следователя, не произнося и слова. На глазах выступили слезы. На тот момент я думал, что плачу о потере близких и то, что остался один, но потом я принял это по-другому. Я был в сильнейшем шоке от того, как 1 день может поменять все, забрать жизни, разрушить чьи-то мечты и цели, но ещё больше удивлялся тому, с какой лёгкостью господин Кан сказал это, и то, как я принял эту новость. Но на тот момент это казалось абсолютно нормальным, скорее от шока. Спустя ещё несколько стандартных вопросов, следователь ушёл, оставив меня размышлять. Почему остался только я? Джулия могла прожить долгую жизнь, ей было всего десять, отец с матерью смогли бы увидеть внуков и даже правнуков, прожить хорошую жизнь, но остался только я.День выписки
В больнице я провел почти десять дней. Каждый день ко мне приходил следователь для следующего допроса, и каждый раз я отвечал одно и то же, и каждый раз он уходит ни с чем. На тот момент я не понимал, к чему все эти подробности. Как оказалось, из-за произошедшей аварии я сломал ногу и пару рёбер, получил сотрясение мозга средней тяжести, провел в коме целых три дня, но в целом, как мне сказали, легко отделался, и не забывали напоминать и о смерти моей семьи. Я почти не плакал, только в первую ночь, после осознания того, что больше не увижу этих людей, я негромко заплакал, плакал недолго. День выписки наступил довольно быстро. В то же утро, мне разрешили посмотреть телевизор, раньше он был под запретом из-за сотрясения. Все новостные каналы гудели о смерти отца, его жены и дочери. И обо мне, как о единственном наследнике, вошедшем в совершеннолетний возраст. И о том, что часть акций компании остались у меня и как я поступлю с ними. Продам их или оставлю, став обладателем одного филиала в Корее? На тот момент я даже не думал об этом. В дела отца я не вмешивался, но по его наставлению пошёл в Академию большого и малого бизнеса. Сейчас я понял зачем, но на тот момент я не задумывался об этом. Я надеялся лишь на то, что все решится без меня и мне останется лишь подписать какие-то бумаги. О, как я сильно ошибался... Домой я ехал не один. С больницы меня забрала тётя, сестра моей мамы. В последний раз мы виделись на Рождество, пять лет назад. С отцом у нее были не столь теплые отношения, скажем так, приезжала она только ради меня. После смерти мамы, она приезжала раз в неделю, потом стала бывать у нас реже, раз в месяц, а после и того реже. При виде меня она заплакала, после крепко обняла. Ее хрупкие плечи не сильно дрожали, она тихо всхлипывала. От того, что плакала она, непроизвольно начал плакать и я, но я плакал не от тоски, а от того, что просто хотел выпустить все, что накопилось на меня за последний месяц. - Тэхен~а, как ты себя чувствуешь? - в машине было тепло, машина была не новой, но довольно уютной. Мне она нравилась больше, чем какие-то новые модные иномарки. - Все хорошо, тетя. - Ты же знаешь, что я не об этом? - она сильнее сжала руль. - Что вы имеете ввиду? - я напрягся. - Что ты будешь делать с акциями отца? - уже тут мне хотелось провалиться сквозь землю, именно этого вопроса я боялся больше всего. - Я... я не знаю. - Ты должен поскорее решать этот вопрос, пока эти помойные крысы не набросились на твое добро и не сожрали тебя вместе со всеми твоими потрохами, - а я и забыл какой была моя тетя. - Но что мне делать? - Не будь тряпкой, твоя мама не хотела, чтобы ее сын вырос таким бесхребетным. Я промолчал, просто не знал, что ответить. А ведь и вправду, я такой и есть, никогда не мог принимать элементарных решений, за меня всегда выбирал кто-то и этот кто-то сейчас мертв. Я размышлял об этом с какой-то иронией, ведь мне было уже 18 лет, а я до сих пор не знал ничего о жизни. Тетя смотрела на меня с укором, я понимал почему, но решать такие вопросы я не мог и не знал, что лучше. - Помогите мне , прошу вас, - я готов был расплакаться, но держался изо всех сил.***
- Что ж, это была познавательная история. Почему же вы рассказываете мне именно об этом? - доктор Хван строго глянул мне в глаза. - Я рассказываю то, что смогло вывести меня из себя, - я ответил с издевкой, даже с угрозой. Мужчина посмотрел на меня с опаской. - И что же в этой истории вывело вас из себя? - Хм. Дайте подумать...- я приложил руку к подбородку, состроив драматично задумчивое лицо, - Наверное то, что я остался один. - Но почему? Как я помню, вы упомянули тётю. Почему же вы говорите, что были одиноки? - доктор, разглядывал эмоции на моем лице, рассчитывая увидеть что-то, что я скрываю, но скрывать что-то мне было уже не так важно. - Это уже другая история, док, - с противным скрипом стул сдвинулся с места, я встал, направляясь к железной двери. Мужчина в форме лет 30 обхватил мои руки, закрепив их спереди холодной сталью. - До встречи, док, - я поднял закрепленные наручниками руки вверх и засмеялся. Доктор не ответил, но этот напуганный взгляд я смог почувствовать даже затылком. Хм... Видимо, будет весело! Как же это волнительно, черт возьми!