***
Виолле окружала темнота, та самая непроглядная темнота, которую не увидишь в обычной жизни, но которая так любит наполнять кошмары. Темнота не была одинока — то тут, то там из абсолютной черноты то возникали алые демонические глаза, то слышалось щелканье паучьих жвал, то печально ступали толпы безмолвных аргусов. Виолле уворачивался из-под их ног, бежал от демонов, задыхаясь. А аргусы все не кончались, и щелканье слышалось все ближе, глаза подбирались к самой спине. И все это, казалось, длилось бесконечно, пока за лесом высушенных ног-стволов Виолле не увидел маленькую девочку, чей силуэт тут же исчез в багровой вспышке. Виолле знал, что это за девочка, рванул к ней из последних сил, позабыв про все прочие страхи и опасности. А вспышка все гасла, силуэт совсем исчезал. Неужели он опять не успеет? — Шаэлла! Виолле рывком сел в кровати. Сердце гулко стучало, все тело горело, спина взмокла от холодного пота. Виолле не сразу понял, что в комнате все еще светло, а на лбу у него лежит прохладная ладонь, мягко горящая золотистым светом. Кажется, именно этот свет заставил его проснуться, выдернув из кошмара. — Спасибо, — все-таки тихо пробормотал Виолле, тяжело переводя дыхание. Федерико чуть удивленно приподнял бровь. — Поищу тебе снотворное. — Ладонь исчезла со лба, сухой удушливый жар тут же обдал Виолле с головы до ног, пробуждая в душе липкую, злую тьму. И Виолле был совсем не уверен, что сладит с ней сейчас. — Не уходи! — Он вцепился в руки юстициара. Прохлада и ясный свет, что исходили от этих рук, разгоняли любую тьму. Виолле совестно было признать, но сейчас в помощи жреца он крайне нуждался. Федерико медленно кивнул и осторожно положил ладонь обратно на лоб дэрону. Без всяких вопросов и возражений. Виолле был ему за это крайне признателен. Колкий, прохладный свет очищал мысли лучше ледяного душа с похмелья. Виолле безмолвно медитировал, сосредоточившись на ощущениях. Мир сузился до охваченного жаром тела и ладони, что изгоняла этот жар. В какой-то момент на грудь легла вторая ладонь, и Виолле гулко выдохнул, вырываясь и оглушенно мотая головой, точно испуганный кот. — Мне казалось, дэроны не переносят яркий свет. — Он неприятен нам в больших количествах. — Виолле потер грудь, на которой будто остался ледяной отпечаток руки. — Но мы не демоны, священное пламя для нас безвредно. — Любопытно. — Федерико склонил голову набок, изучающе рассматривая своего подопечного. — Я руковожу кордоном в Фейтоне уже второй месяц, но за короткое общение с тобой узнал о дэронах куда больше, чем за все время пребывания здесь. — Могу я узнать, как вы распорядитесь этими знаниями, ваше юстициаршество? — Виолле неодобрительно нахохлился, косясь на жреца с опаской. — Зависит от того, насколько нагло Авеста и дальше будет провоцировать конфликт. — Никому в Авесте не нужны разборки с шеакрийцами! — тут же вскипел Виолле. — Это вы ненавидите нас из-за нашей природы! — В моем понимании ненависть выражается по-другому. — Федерико дотянулся до стола и осторожно переставил на колени Виолле поднос с позвякивающими тарелками. — Ешь. Я не собираюсь спорить с солдатом о планах его генерала. Виолле покраснел от возмущения, но сдержался. Идеологические споры в тылу врага — худшее занятие. Виолле не настолько глуп, чтобы не понимать этого. Сейчас он промолчит, но еще выскажет этой напыщенной устрице все, что думает о шеакрийцах и их поганых мыслишках. Задумавшись, Виолле, не глядя, сунул в рот первую ложку супа и едва не поперхнулся. — Что это?! — Дэрон озадаченно уставился в тарелку. — А на что это похоже? — несколько раздраженно отозвался Федерико. — Суп с картофелем и курицей. — Такое сочное мясо… — Виолле потыкал ложкой кусочек покрупнее. — Из него явно не выпаривали токсины. — Зачем добавлять в мясо токсины?! — Никто их туда не добавляет, — еще более озадачился Виолле. — У нас все мясо токсичное. Его долго вымачивают в травах и сушат, чтобы можно было съесть и не отравиться. Правда, после такого оно становится практически безвкусным и жестким. Кстати, а кто такая курица? Это что-то вроде тигумы? Федерико не ответил. На лице юстициара застыло какое-то озадаченное, смущенное выражение, и Виолле стало даже как-то неловко. Может, он спросил что-то не то? — Это домашняя птица, — наконец произнес Федерико куда мягче и спокойнее, чем говорил до этого. — Её специально выращивают ради мяса и яиц. — О, а яйца как у пауков? — Не совсем. — Жрец смущенно потер светлую бровь. — Я спрошу на складе. Может, еще остались с последней доставки. Виолле заинтересованно покивал, сосредоточившись на поглощении супа. Федерико молчал, с непонятным выражением наблюдая, как дэрон с жадностью заглатывает пищу, точно опасаясь, что она вдруг исчезнет. — Большое спасибо! — Не прошло и двух минут, как тарелки засияли идеальной чистотой. — Наелся? — Конечно-конечно! — Виолле замахал руками, едва не опрокинув поднос. Федерико вовремя перетащил его обратно на стол. — А вот интересно, можно вырастить эту самую курицу в Калазаре? Она будет мох кушать? Или комаров? — Боюсь, нет, Виолле. Не думаю, что Фейтонский климат ей подойдет. — А если домик построить? Тоже нет? Жаль. Мне понравилось куриное мясо.***
Федерико медленно опустил поднос на кухонный стол, не спуская невидящего взгляда с пустых тарелок. Где-то там, на втором этаже, тихо спал юный дэрон, впервые в жизни попробовавший нормальной еды. Федерико отчего-то было совестно перед ним за это. Неправильно. Совсем неправильно, когда дети радуются куриному мясу. Юстициар оперся руками о стол. Его грызла совесть. Не его вина в том, что в Фейтоне нет нормальной пищи, так почему он чувствует себя так плохо? «Все ли ты сделал, чтобы люди были счастливы? Всем ли помог в меру своих сил?» — вкрадчивый голос отца Барута предательски зазвучал в голове. Конечно, не все. Слишком мало. В его силах сделать куда больше. Наладить поставку провизии? Накормить если не всех дэронов, то хотя бы детей. Дети ведь невинны. — Монсеньор Федерико! — В дверь забарабанили. — Опять демоны! Павшие дэроны! Невинны… Невольно вспомнились демонические глаза Виолле, из которых на краткий миг исчезло все человеческое, дэроны, искаженные хаосом, — опасные твари, что рвали людей на куски, шпионы Авесты, что шныряют вокруг кордона уже который месяц, демоны, которых с каждым днем становится все больше... Не стоит верить всему, что кажется искренним. Да и невинно ли дитя, что ступило на путь тьмы?***
— О, ты вернулся! — Дверь открылась ровно в тот момент, когда Виолле, покачиваясь, встал на ноги возле кровати. — Видишь? Лечение помогло, я могу уйти хоть сейчас! — Неужели? — Федерико насмешливо приподнял брови и легко хлопнул дэрона по раненому бедру. Стоит отдать Виолле должное — он устоял, даже не зашипел от боли, лишь улыбка неестественно натянулась. — Сядь и не травмируй себя снова. — Но я правда могу идти! — Я неясно выразился? — Ты ведь сам хотел, чтобы я побыстрее убрался отсюда! Федерико раздраженно закатил глаза и попросту толкнул Виолле обратно на кровать. Возможно, это и прокатило бы с каким-то другим дэроном, не имеющим упрямства Виолле, вздорного характера Виолле и любви к спорам… В общем, все было бы нормально, если бы юстициара не угораздило связаться именно с этим вредным мальчишкой. Ибо вместо того, чтобы послушно упасть, тот с писком вцепился в белоснежные концы стОлы, едва не порвав золотое шитье. — Боги, да сколько же от тебя проблем! — Федерико приобнял юношу за талию, предотвращая порчу одеяния. Виолле замер, едва не ткнувшись носом юстициару в шею. Пару мгновений он вовсе не двигался, глубоко вдыхая полной грудью. — От тебя пахнет кровью и демонами. — В голосе Виолле впервые не звучало насмешки. — Кровью падших дэронов ты хотел сказать. Хотя вряд ли по запаху она отличается от демонической. — Федерико все-таки оторвал от себя вмиг ослабевшие руки Виолле и сгрузил поникшего юношу обратно на кровать. — С каждым днем их все больше, нападения на кордон все чаще. Многие мои братья погибли, а Авеста и в ус не дует. — Это не так! — Неужели? По условиям Калазарского Конкордата Авеста обязалась сама решать проблемы с падшими. Не вижу, чтобы вы справлялись. Если только эти атаки — не скрытая агрессия в сторону Шеакрийской империи. Виолле сжал зубы. — От меня ты ничего не услышишь. Я приносил клятву Авесте и нарушать ее не собираюсь. — Так значит ты платишь за свою жизнь? Молчанием? — Тебе будет проще меня убить, чем что-то узнать. — Виолле нахмурился. — Так я и думал. — Федерико улыбнулся с каким-то мрачным разочарованием, приправленным толикой уважения. — Сколько бы ты не болтал, ничего по-настоящему важного не скажешь. — Я не могу. — Виолле опустил голову. Отчасти ему было даже стыдно перед Федерико, да и жрецы, зная в чем дело, могли бы помочь с разломами. Будь это тайна Виолле, он бы охотно поделился — это было бы разумно, но тайна принадлежала Авесте, и Виолле молчал, не смея поднять на жреца взгляд. — Стоит тебя отмыть. От тебя разит кровью даже больше моего. Виолле озадаченно поднял голову, никак не ожидая столь резкой перемены юстициарского настроения, но прежде, чем он успел понять причину и придумать что-то в ответ, Федерико уже вышел. Виолле занервничал.***
Юстициара не было около часа, по истечению которого он вернулся в комнату все в том же нейтрально-спокойном настроении, вывести из которого, кажется, не смог бы и внезапно проснувшийся посреди Фейтона вулкан или пролившийся Черный дождь. На светлых волосах блестели капли воды. Кровью от Федерико больше не пахло. Не говоря ни слова, юстициар наклонился и легко поднял на руки изумленно пискнувшего Виолле. — Это еще зачем?! Я сам идти могу! — Дэрон ужом завертелся в руках Федерико, однако тот явно имел немалый опыт по удержанию на месте разных скользких типов. — Не можешь. Твое бедро еще не зажило. — Там всего лишь шрам остался! — А мышцы еще не до конца восстановились. Нельзя напрягать их раньше времени. — Что ты вообще в этом понимаешь?! — Я понимаю. В шеакрийской семинарии дают хорошее образование. Федерико неторопливо спустился на первый этаж и плечом толкнул неприметную дверь в углу, открывшуюся в маленькую комнату, большая часть которой оказалась заполнена широкой деревянной бадьей, уже наполненной чистой горячей водой. Даже без яда и живности? Виолле удивленно вытянул шею, разглядывая идеально прозрачную воду. И откуда жрецы ее только взяли? — Что ты ожидаешь там увидеть? Вода освященная, — развеял вопросы Федерико. — А я там не растворюсь, в освященной? — Дэроны ведь тоже веруют в Руфеона. Сейчас и проверим, насколько крепка твоя вера, — Федерико разжал руки, аккуратно ставя Виолле в центр бадьи. Тот возмущенно зашипел и подобрал полы своей длинной рубахи, спасая ее от утопления. Что это за рубаха и откуда она взялась, Виолле не знал, лишь злорадно предполагал, что раньше она была рясой одного из жрецов, но, кажется, кто-то слишком коротко ее подрезал. Сейчас рубаха доходила Виолле до середины бедра и была его единственной одеждой на оздоровительном пансионате. Не то чтобы дэрона это смущало. Ему, в сущности, было глубоко фиолетово, в чем драпать с шеакрийского кордона. Слава всем фетранийским создателям и Красной луне — в демонической форме дэроны чудесным образом наращивали еще и подобие черной брони, которую обычно использовали и сами фетранийцы. Без всякого смущения Виолле стянул рубаху через голову и скинул на пол, а затем с поистине демоническим удовольствием плюхнулся целиком в горячую воду. Очень зря. Виолле судорожно выдохнул сквозь зубы, когда горячая вода коснулась едва зажившего шрама на бедре. — Терпи, не надо было так падать. — Федерико убрал руки за спину, стараясь лишний раз не касаться обнаженного юношеского тела. — Легко тебе говорить! Не тебе демон ногу оторвать пытался. — Виолле, кривясь, покосился на багровую отметину, похожую на длинную, уродливую змею. — Ты ведь жрец! Неужели не можешь совсем это убрать? — Не могу. — Федерико взял с тумбы кувшин. Теплая вода полилась Виолле на плечи, вызвав новую порцию недовольного шипения. — Не все могут исцелять, как Аман. С моей силой куда проще тебя убить, чем вылечить. Виолле подозрительно покосился на него через плечо, точно просчитывая, станет ли юстициар исполнять свою угрозу прямо сейчас или подождет. — Зачем ты тогда вообще со мной возишься? Прибил бы, и дело с концом. — Дэрон громко фыркнул, щелкнув по краю деревянной бадьи. — Мыть еще зачем-то собрался. — Могу — не значит, что хочу. — Виолле окатила новая порция воды. — А в крови и грязи ходить не дело. — Ну да, ты ведь у нас устрица чистоплотная. Ай! От тяжелого подзатыльника Виолле едва не ткнулся носом в воду. — Раз уж у тебя нет уважения к моему сану, придется прививать тебе его другими методами. — Да что плохого в устрицах?! На этот раз Федерико попросту макнул мальчишку в бадью с головой. — Волосы тоже нужно помыть, — наставительно добавил он, когда Виолле вынырнул, отплевываясь и отфыркиваясь, точно недовольный кот. — Прекрати это! — Виолле убрал с лица мокрые волосы, грозно сверкая серыми возмущенными глазами. — Ты что, еще и мыть меня собрался?! — Ты же раненый. Сам не справишься. — Федерико повыше закатал рукава, подобрал с тумбы мыло и жесткую мочалку. — Попробуешь меня облить — стирать и сушить мою одежду будешь сам. — Да еще чего! — Виолле шарахнулся к противоположному бортику, подняв в бадье маленький шторм. — Не подходи! — Ведешь себя как ребенок. — Федерико спокойно обогнул бадью, поймав шустрого дэрона за плечо до того, как тот успел опять уползти. — Сиди смирно. — Ты знаешь, что бывает за домогательства до детей?! — Я знаю, что тебе уже есть восемнадцать. Так что закрой рот, если не хочешь, чтобы я тебе его намылил. — Ты не пос... Ммф! Угроза намыливания оказалась не пустой. — Что я говорил про уважение к старшим? —Мочалка, наконец, убралась от лица Виолле, оставив его недовольно плеваться мылом. — Еще слово, и я повторю. — Изверг! На этот раз Федерико комментарий проигнорировал, усердно натирая спину и плечи дэрона. Виолле молча терпел, памятуя об обещанной экзекуции, лишь печально чихнул, когда на волосы вылили холодную ароматную жидкость, оказавшуюся шампунем, а сверху окатили подостывшей водой. — Встань, — безразлично бросил Федерико. — Это зачем еще? — Виолле опасливо покосился на мочалку в руках юстициара, давно уже приравняв ее к орудиям пыток. — Как я, по-твоему, должен мыть дальше? — Эм… А может, я как-нибудь сам? — Дэрон тихо попытался снова отползти. — Ты ранен. Тебе нельзя напрягаться. — Но все-таки… — Или ты встаешь сам, или я тебя поднимаю. — Федерико раздраженно упер руки в бока, даже не заметив, что с мочалки на его идеальные брюки капает мыльная вода. Попытка бегства ожидаемо закончилась очередным окунанием с головой в бадью. Довольно усмехнувшись на печально обтекающего Виолле, Федерико подхватил его под мышки, легко поднимая на ноги. — А ну стоять! — За попытку плюхнуться обратно Виолле тут же прилетело мочалкой по заднице. — Да что ты творишь?! — Дэрон с шипением потер покрасневшее полупопие. — Извращенец! Жрец еще, называется! — Жрецы не подвержены людским порокам. — Федерико снова намылил мочалку. — Можешь так не опасаться, я всего лишь твой временный целитель и не сделаю ничего сверх необходимого. — Ну да, конечно… — Виолле нервно обнял себя руками, стараясь не смотреть на своего мучителя. Но взгляд точно магнитом тянуло вниз — проследить за уверенными движениями юстициара. Широкие ладони с силой терли светлую кожу, оставляя жесткой мочалкой покрасневшие следы. Хрупкие капельки воды блестели на стройных ногах, животе, руках. Федерико бдительно стирал их, покрывая мылом. Если бы не абсолютно безразличное выражение его лица, Виолле бы даже показалось, что он любуется. — Подними ногу. — Зачем? Федерико, не дождавшись нужной реакции, попросту дернул дэрона за ногу, укладывая левую щиколотку на бортик. Виолле охнул от неожиданности, хватаясь за плечи юстициара, за что удостоился внимательного взгляда. — Я тебе что, силлинская акробатка растяжку делать?! — Виолле тут же отпустил чужое плечо, злорадно отметив на белой ткани мокрый отпечаток ладони. — Очень похож. — Федерико насмешливо приложил ладонь к ступне юноши, оказавшись практически одного с ней размера. — Кто бы мог подумать, что у великого бойца Авесты такие маленькие ступни. — Нормальные у меня ступни! — тут же взъелся Виолле. — Это ты большой! Федерико тихо усмехнулся. Прохладное дыхание пощекотало распаренную кожу, вызвав толпы мурашек. Виолле покраснел, отвернувшись к стене. Никто и никогда не трогал его ноги. Ему случалось валяться раненым и беспомощным. Мыться в чьей-то компании и вовсе для кровожадного Фейтона, где даже на озеро купаться берешь с собой оружие, было обыденностью. Рита при встрече обожала лупить его по заднице, отучить ее от этого так и не получилось. Но никто и никогда не мыл Виолле ноги, еще и с такой тщательностью и усердием. И кто бы, черт возьми, знал, что маленькие ступни и щиколотки окажутся самым чувствительным местом во всем теле. Виолле бесшумно выдохнул, стараясь унять разошедшийся по телу жар. Бездна. Хоть бы Федерико не заметил. Одним утоплением тут уже не отделаешься. — Вторую ногу. Виолле молча повиновался. Настроение возмущаться и бунтовать как-то резко пропало. Теплые ладони снова коснулись аккуратной ножки, старательно покрывая ее мылом. Щеки и шею залила краска, внизу живота ощутимо потяжелело. Виолле старательно рассматривал потолок, судорожно повторяя про себя дэронские мантры для самоконтроля. Получалось скверно. И какого вообще черта? Сдержать в себе демона легче, чем… чем… Федерико наконец убрал руки. Виолле тут дернулся назад, с шумом падая обратно в воду. Не успевшего выпрямиться Федерико окатило с головой. — Кажется, я предупреждал. — Тяжелый взгляд юстициара не предвещал ничего хорошего. Похоже, излишнюю реакцию дэрона он не заметил. Виолле тихо выдохнул, успокаиваясь. В воде ведь ничего не видно, правда? Значит, и опасаться нечего. — Ой, извини, извини, я случайно. — Виолле широко ухмыльнулся без капли раскаяния в голосе. Федерико промолчал, а затем вдруг начал неторопливо раздеваться. — Эй, ты чего задумал?! — Виолле привычно дернулся к противоположному борту бадьи. Федерико вопрос проигнорировал, продолжая снимать с себя вещи, складывая аккуратной стопкой на тумбе. Виолле все больше нервничал. — Постираешь и высушишь, — мрачно объявил Федерико, оставшись в одних штанах. — И не дай Руфеон, оставишь хоть одно мыльное пятно. — То что? — напряженно поинтересовался Виолле, косясь на жилистые руки юстициара. — Займусь твоим воспитанием. — Угроза звучала убедительно, однако Виолле все-таки не смог сдержать свой длинный язык. — Ха! Чтобы какая-то устрица угрожала мне воспитанием! — Если не можешь запомнить мой титул, зови по имени. — Виолле снова вытащили из воды и завернули в большое пушистое полотенце. — По имени? — Дэрон завозился, пытаясь высвободить из полотеничного плена руки. — Ммм, Рико? Ай! Да понял я, понял! Хватит меня бить, я же раненый! — Виолле обиженно наморщил нос. — У меня от твоих подзатыльников скоро голова отвалится! — Головы жрецы тоже лечат, — многообещающе отозвался Федерико, удобно закидывая получившийся кулек из полотенца на плечо. — Пожалуюсь на тебя Аману, — удрученно простонал Виолле, утыкаясь носом в обнаженную жреческую поясницу.