***
В этот раз их встреча произошла в кафе, недалеко от парка, где когда-то Ньют часто гулял с чужими собаками. В подростковом возрасте он неплохо подзарабатывал на этом, да и ему нравилось. Эти воспоминания сладостно отзывались в сердце, вызывая улыбку. Они выбрали столик в самом углу, подальше от любопытных глаз. Точнее, Тина выбрала. Ньют лишь покорно пошёл за ней. Хоть он не мог этого оценить, но мисс Голдштейн с каждой их встречей выглядела все лучше и лучше. Она сменила причёску на более модную и добавила больше цветов в серый гардероб, на потрескавшиеся губы наносила тонкий слой красноватой помады. — Я считаю, что общение с кем-то, кого вы помните, хорошо повлияет на вас. — Не думаю, что это легко устроить. — Вы были близки с мисс Лестрейндж, не так ли? Услышав знакомое имя, Скамандер приоживился. Лита. Они учились в одной школе. Было время, когда Ньют испытывал влечение к ней. Правда, так и не рискнул ей сказать о своих чувствах, а потом уже Лестрейндж нашла свою пару. В лице его старшего брата. — Как вы узнали? Вы точно не частный детектив? — Ньют хитро прищурил глаза. — В этом нет ничего сложного. Порасспрашивала ваших бывших учителей. Они с любовью о вас отзываются. Один из них смог оказать нам одну услугу. Мистер Дамблдор поделился небольшой информацией о ней. Также он попросил передать, что хотел бы встретиться с вами. — Это точно необходимо? — Если не хотите, можете отказаться. Я не могу вас заставить, но рекомендую пообщаться с ними обоими. У меня есть их номера, — она положила на стол бумажку с корявыми цифрами.***
Ньют колебался. Прошло столько времени с их последней встречи. Его мучил один вопрос: почему они не приходят или хотя бы не звонят, не интересуются его состоянием? Конечно, сам Скамандер не запомнил бы их, но оставил бы запись в видео дневнике. Профессор ничего не обязан делать. Тесей с Литой совсем другое дело. Они же семья. Разве в семье не принято заботиться друг о друге? Тяжело вздохнув, Скамандер поставил камеру, набрал номер и включил громкую связь, записывая разговор. Он должен помнить это. Гудки неприятной тяжестью давили на него. Может, зря он все затеял? Все ещё не поздно бросить трубку. Не стоило принимать участие в затее мисс Голдштейн. — Алло? Кто это? — женский голос вывел его из размышлений. — Привет. Это Ньют, — прочистив голос, сказал он. — Ньют! Ты бы знал, как я рада твоему звонку! Я пыталась связаться с тобой, но номер был недоступен. Как ты? — Нормально, — парень не знал, как ответить на этот вопрос. Довольно двоякая ситуация. Так что ответ был самый банальный. Впрочем, какой вопрос, такой ответ. — Не хотела бы встретиться? — Конечно. На следующей неделе Тесей как раз вернётся из командировки. Ты бы знал, как он волновался о тебе. — Нет, — слишком резко сказал Скамандер. — Я не могу ждать до завтра. — Ньют, ты меня пугаешь. Точно все хорошо? — Да. — Ладно, — в её голосе слышалось сомнение. — Куда мне ехать?***
Лита изменилась. Лестрейндж не могла не измениться. Она уже не было тощим и угловатым подростком. Теперь Лита взрослая женщина. Она наносит макияж и носит туфли на высоких каблуках. На ней атласное фиолетовое платье и чёрный пиджак на плечах. Волосы стали значительно короче. Чувство ностальгии затопило его. Как же быстро летит время, а он не может и кончиков пальцев дотронуться до него. Ньют этого ожидал. Глядя на себе в зеркало, он замечал незначительные изменения. Чисто физиологически добавились лишь морщины и ушла подростковая припухлость. В глаза бросался новый стиль. Вместо привычных широких штанов и нелепых свитеров, многочисленные брюки и рубашки. Ему приходилось это носить за неимением другой одежды в доме. Выглядит он во всем этом поистине хорошо. Ньют не спорит. Но это совсем не то, чего он желает. Ему так не комфортно во всем этом. — Весной наш класс отправился в поход, помнишь? Ты так не любил скопление людей, что потихоньку отбился от группы. Я решила пойти за тобой: не хотела, чтобы мой милый друг потерялся. Остановился ты лишь тогда, когда смог подержать на руках белку. Орехи были весьма кстати. Во время рассказа её глаза блестели. — Мы весь день проторчали лишь вдвоём. На память ты нарисовал ту самую белку. — В те года у тебя были длинные непослушные кудри, — Ньют перевёл взгляд на выпрямленные волосы. — Они все время цеплялись за сучья деревьев. Повисло молчание. Каждый успел подумать о своем и сделать выводы. — Я помню все, что произошло до моих семнадцати лет. После — пустота. — Мне так жаль, — она накрыла его руку своей. — Мы навещали тебя пару раз в больнице. Врачи говорили, что ты быстро поправишься. — Это тоже часть их работы — утешать. Ничего. Самое главное: я не один — Да, милый. — Ты не представляешь, как Тесей обрадуется. После того, как тебя забрали, мы не могли тебя найти. Он не ожидал, что Персиваль так варварски увезет, не сказав нам ни слова. — И вы просто забыли, — прошептал Ньют. — Нет! — Лита попыталась возразить, но её перебили. — Проехали. Давай сменим тему. Голова Скамандер была забита вопросами. Всё странней и странней. Зачем Грейвз забрал и спрятал ото всех? Почему не предупредил родственников? Почему лжет? В этот вечер Ньют, как и в любой другой, сел перед камерой и стал в подробностях рассказывать события сегодняшнего дня. — Осталось встретиться с профессором. Вдруг он сможет что-то прояснить в моем туманном прошлом.***
— Почему вы вызвались меня довезти? — Я несу за вас ответственность, — кратко ответила Голдштейн. — Мне двадцать пять, а не пять. — А ощущаете себя на все семнадцать, — усмехнулась Тина. Ньют показушно насупился. — Вы не должны этого делать. Подвозить пациента — не является превышением ваших обязанностей как моего лечащего врача? — Скамандеру просто не нравилось, что он так сильно напрягает ее. Эти слова вызвали улыбку у Голдштей. Недавно она сама говорила что-то подобное. На подсознательном уровне, Ньют запоминает все эти дни. Ещё не все потеряно. — Я не только ваш врач. Друг более подходящее слово. Понимаю, вы растеряны, не доверяете мне. Просто знайте, я делаю все возможное, чтобы вы смогли скорее выздороветь. — Спасибо вам, — тихо сказал парень. Они остановились у старого загородного дома, окруженного садом. Каменная дорожка, основательно заросшая травой, вела к самому крыльцу. Ньют впервые видел это место. — Я посижу здесь. Не торопитесь, хорошо? Скамандер кивнул. Хлопнула дверь машины. Нужно идти: профессор ждал его. — Здравствуй, Ньют. — Здравствуйте. Профессор провел Скамандера в гостиную. На столе находились две кружки горячего чая, а в небольшой фарфоровой миске лежали лимонные дольки. Дамблдор всегда носил их в школу и частенько угощал учеников. Обведя взглядом всю комнату, Ньют заметил три стопочки тетрадей. Было приятно осознавать, что Альбус все ещё преподает. Уютно. — Я хочу отдать тебе кое-что. Альбус встал и направился к той самой тумбочке, на которой лежали тетради. Открыв дверцу, он достал какую-то вещь. Ньют плохо видел со своего ракурса. Дамблдор обернулся. — Прошлое всегда с нами, мальчик мой, оно ждет, чтобы перевернуть настоящее, — Альбус протягивал блокнот. Тетрадь в плотной обложке тёмно-красного цвета с номером на первой странице. Цвет осени и шарфов, что так любил носить Ньют. — Откуда он у вас? — Когда мы последний раз разговаривали, ты сам отдал его мне, — видя немой вопрос на лице бывшего ученика, продолжил Альбус, — Попросил вернуть в нашу следующую встречу. Теперь Скамандер смотрел на блокнот совсем по другому. Он бережно переворачивал страницы. Предмет в его руках был драгоценен. Все записи и рисунки были датированы. Нежно-розовый аксолотль, плавающий в водоёме. Акварель идеально подошла для этого рисунка. Ньют помнил, как у него закончились нужного цвета карандаши, и пришлось выкручиваться. Личинка некоторых видов амбистом, земноводных из семейства амбистомовых. Существа сменяли друг друга в увлекательном водовороте.21.01.14
Это время уже не оставило отпечаток в памяти. Несколько вырванных листов. Скамандер нахмурился. Слишком неаккуратно. Ньют старался не оставлять таких огрызков бумаги, даже если решал удалить рисунок из блокнота. Самый последний скетч. Он сильно выбивался из общей концепции. В нем не было различных нежных цветов, присущих прошедшим работам. Некий чёрный сгусток покрыл собой почти весь разворот. Пальцы легонько прошлись по нему. Он был шершавым и неровным. Видимо, Ньют слишком сильно давил на ручку. Он не мог подобрать верные слова для его описания. Что-то на подобии комка ткани? Этот рисунок привлек внимание Скамандера. Он чувствовал: это как-то связано с его потерей памяти. В этот раз вместо даты в правом углу было написано лишь одно слово: обскур. Что это такое? От размышлений его отвлек телефонный звонок. Трель испугала его. Ньют вздрогнул, а блокнот выпал из рук. Спохватившись, он вытащил телефон из кармана брюк. На голубом экране было имя его мужа. — Алло. — Ньют, уже поздно. Где ты? Я заберу тебя, — раздался взволнованный голос. — Я сам. Скоро буду, — не дав сказать и слова, Ньют бросил трубку. Он корил себя за это, но этот человек вызывал такую чудовищную неприязнь. Саламандр видел, что Персиваль переживает за него, что ему не наплевать. Ньют никогда в жизни, которую он помнит, конечно, не испытывал подобное к людям. Это ненормально. Они состоят в браке. Когда-то он должен был любить Персиваля настолько сильно, что сказал ему заветное да. Эта странная ситуация с потерей памяти лишь усугубляла негативные чувства. Как же тяжело… Грейвз не виноват. Ему тоже должно быть нелегко. Каждое утро он сталкивается с испуганным и ошарашенным супругом, терпеливо объясняет ему ситуацию. Персиваль может уйти, а Ньют даже не вспомнит его. Он сам выбрал остаться с ним. Грейвз не достоин такого обращения. Совесть не замолкает ни на миг. Скамандера тошнит от самого себя, от своего положения, от противоречий. — Персиваль? — Как вы догадались? — Ньют недоуменно смотрел на бывшего учителя. — Мисс Голдштейн рассказала, что сейчас ты живёшь с Грейвзом. Помню, как вы все ходили вокруг да около. Стеснялись сделать первый шаг. Я искренне рад за вас. — Было бы, чему радоваться, — подумал Скамандер, но так и не решился произнести.Everyone thinks that we're perfect Please don't let them look through the curtains Picture, picture, smile for the picture