Иди к чёрту, Чон Чонгук!

      Скользнув пальцами правой руки в карман штанов, Чимин нащупывает свой кулон. Сжимает его сильно, так, что нагревшийся от тепла его тела металл впивается в кожу, оставляя следы. Чонгук лишь изредка поглядывает на омегу, что без слов и лишних движений полпути в дороге провёл.       Брюнет в порыве злости из-за самовольности МинХо и своих родителей забрал истинного из его же дома, на руках донося до машины. Как выехал с частной территории и успел проехать первые километры альфа даже не мог вспомнить, пытаясь прийти в чувства, после всего случившегося. Ярость била ключом, а слова делового партнёра и собственных родных до сих пор крутились в голове, как заевшая пластинка. Супружество. С Чимином. Непременно омега был ему более чем симпатичен, он был им любим, но сам брак… всё это было слишком быстро, мысли об этом не давали покоя, из-за чего Чонгук нечасто отрывал глаза от дороги, переводя их к своему истинному. Понять, что чувствовал в тот момент сам Чимин, было не сложно, тяжелее было от осознания, что омегу насильно втянули во всё это, наплевав на его чувства. Сам же Чон привык к подобному, не раз попадая в ситуацию, когда родители принимали решение за него, поэтому их словам альфа не был удивлён, лишь в очередной раз убеждаясь, что сочувствия и поддержки от них ждать не стоит. История из детства и отрочества повторялась, вот только теперь Чон не был намерен терпеть родительские выходки, в который раз принимая решение самостоятельно и идя наперекор желаниям посторонних. Идти рука об руку под венец с омегой, что не мог в своих чувствах разобраться и увидеть очевидное, брюнет не хотел, не хотел быть и пешкой в чужой игре. Чимин не был готов к подобному, как и брюнет, и уж тем более не ожидал такого исхода от казалось бы обычной встречи с родным отцом.       Из тяжких раздумий омегу не вывела даже вибрация телефона в штанах. Поникший духом Чимин голову к окну отвернул, всё так же не замечая звонка и впившегося в нежную кожу ладоней кулона, что с прежней силой вжимал в себя, раз за разом прокручивая в памяти отцовские слова о его истинном и замужестве. Телефон из кармана выудил аккуратно сам Чонгук, от дороги отвлекаясь на мгновение, понимая прекрасно, что Пак не в состоянии ответить на звонок. По мягкому обращению и смайликам, что был подписан контакт, брюнет сразу узнаёт СауЧана, от чего спешит принять вызов, к уху гаджет ближе прижимая и на первых же секундах прислушиваясь к встревоженному родительскому голосу. — Минни, мальчик мой, ты как? Прости меня, я правда не знал, что МинХо заведёт разговор о всём этом, если бы я только знал, что он задумал, то непременно бы отговорил его и… — Господин Пак, это не Чимин, он сейчас рядом со мной, — брюнет взгляд на рядом сидящего омегу обращает, но тот игнорирует всё и всех, не желая ни с кем говорить. Рыжеволосый лишь крепче ладонь сжимает и зубы стискивает, быстро-быстро моргая, давая волю слезам, что скатывались по щекам, оставляя за собой маленькие блестящие дорожки. — Чонгук? Как там Минни? Я чуть с ума не сошёл, когда понял, что хочет сделать Хо. Я говорил с ним, но он упорно стоит на своём, ни о чём другом слышать не желая. Твои родители поддерживают его и решение о вашем браке, вот только они не понимают, что вы сами не хотите этого. Когда я понял, что говорить с Хо бесполезно, то решил вернуться к папе, не хочу продолжать находиться рядом с ним, — СауЧан телефон к ушной раковине прижимает, другой ведёт руль и плотно губы сжимает, до сих пор ощущая жжение в ладони от пощёчины. Подобное терпеть омега не был намерен, поэтому поспешно покинул свой дом, буквально «сбегая» вслед за детьми. Номер мужа он бросил в чёрный список, как и несколько других, не испытывая желания вновь слышать голос супруга, что подло поступил с ним и их единственным сыном. Подобного предательства от близкого человека омега не ожидал, но больше сожалел не об этом. Совесть гложила Сау за то, что своими руками он Чимина оторвал от его же дедушки, и против воли папы, привёл сына на растерзание стервятникам, не зная всей правды. Сейчас раскаяние и тревога переполняли его, накрывали с головой и едва давали вести автомобиль, мысли неумолимо уводили СауЧана к родному ребёнку, которого больно ранили. — От своих родителей ничего другого я и не ожидал, пытался и МинХо отговорить от всего этого, но… всё было бесполезно. Не переживайте, я отвезу Чимина к себе… — Чонгук, тебе лучше вернуть Минни к Тэхёну, я понимаю, что ты хочешь уберечь своего истинного, успокоить, спрятать от всех причинивших ему людей боль куда подальше, но не стоит. Ему нужно успокоиться прийти в себя, всё осмыслить и попытаться принять то, что он сегодня узнал. Отвези его к Тэхёну, там ему будет куда лучше, можешь не сомневаться в этом, не стоит тебе оставаться с ним один на один первое время, пойми меня, пожалуйста, правильно. Я не хочу, чтобы он в таком состоянии принял поспешное решение, наговорил тебе или сделал что-то не то. Он только что узнал, что вы предназначенные, сам понимаешь, как Минни подобное принимает близко к сердцу. Пусть он успокоится в дали от тебя, а потом вы сами решите, что будете делать. Сейчас же отвези его по адресу, который я тебе чуть позже скину в смс, а я позвоню ему завтра, узнаю что с ним или через него самого, или через Тэ, но ты не делай ничего лишнего.       Родительскую тревогу Чонгук понимает хорошо, верит в то, что Чимину будет лучше рядом с его близким и знающим много лет человеком, вот только принять, что придётся отпустить омегу в таком состоянии от себя, приводит альфу в настоящее замешательство и беспокойство. Брюнет нервно облизывает губы, кусает их, вновь на омегу заглядывается и пытается примириться со скорым расставанием, вот только выходит плохо. Рука на руле сжимаются до побелевших костяшек, а зубы ощутимо прикусывают кончик языка, дабы не воспрепятствовать словам СауЧана. — Хорошо, я понял, отвезу его к Тэхёну, — рыжеволосая макушка едва заметно к Чонгуку поворачивается, прислушивается сквозь ушной звон к разговору папы и истинного, а после откидывается на удобную мягкую спинку, наконец-то ощущая себя в безопасности. Сердце замедляет бешеный стук, руки почти не дрожат и ладонь чуть разжимается. Боль от сжатого в кулаке кулона обрушивается с новой силой и Чимин морщится, глаза к руке опуская. Чётко прорисованный след от инициалов своего же имени остаются фиолетовыми глубокими полосочками на бледноватой коже, неприятно потягивающими и приносящими дискомфорт. — Спасибо большое, Чон, за Минни и… прости, что так вышло, я правда не знал, что Хо задумал подобное. — Я всё понимаю, Вам не за что просить прощения, — брюнет сворачивает на основную дорогу, миновав частные участки, после чего без спешки следует в город, понимая, что времени поговорить с омегой насчёт случившегося будет предостаточно. — И всё же, я не смог бы его увезти, Хо бы не дал мне этого сделать, пока не сломил бы его, уговаривая согласиться на этот серьёзный шаг. Думаю, мой папа узнав обо всём этом, устроит вслед за мной по истине сильный скандал, — СауЧан невесело улыбается, пытаясь сосредоточиться на дороге. — Я мог бы забрать Минни с собой, вот только понимаю, что его дедушку после подобного не под силу остановить даже мне будет. Разойдётся, как самая настоящая природная катастрофа, сокрушая всё на своём пути. К тому же у Тэхёна Хо точно не сможет Минни найти, хотя бы потому, что просто не знает где он теперь живёт. Благо он находится сейчас не с родителями, а со своим альфой. — Я всё понимаю, можете не переживать, я довезу его в целости, — брюнет вновь не сдерживается и на Чимина смотрит, — и сохранности.       Омега сглатывает, колени плотнее сводит вместе, загипсованную руку удобнее на бёдрах укладывает и старательно чужой взгляд избегает. Не хочет ничего говорить, хоть и чувствует себя намного лучше рядом с альфой. Всё, от удобного мягкого кресла и плотно прижимающего ремня вплоть до мятного запаха Чона, успокаивало почти переставшее дрожать тело.       Кулон неохотно возвращается в карман, ведь Чимин помнит слова своего дедушки. Хочется выбросить его, растоптать и порвать, но вместо этого омега сквозь боль прячет цепочку со своими инициалами в штанах, дабы не реализовать соблазнительные мысли. Но тревожили омегу не только они, ведь теперь правда о Гуке была известна ему полностью, и сам факт того, что Чон был его истинным альфой, отдавалась странным поведением внутреннего зверька, что смолк глубоко внутри, отчего то больше не злясь на сидящего в нескольких сантиметрах Чонгука. Былая враждебность к нему утихла, все обиды, как море, после бури смолкли, а вопросы о его родителях назревали один за другим, подогревая омегу озвучить их вслух. Вот только разомкнуть губы и взглянуть на брюнета Чимин не мог, смелости не хватало. Хотелось не только вылить на альфу кучу вопросов, но и меж всех их высказать благодарность за своё «спасение» перед его же родителями и собственным отцом. Хотелось высказать вслух многое, поругаться на хреновую жизнь и может даже поплакаться в крепкое альфье плечо, да вот только Чимин продолжал молча сидеть, пристёгнутый ремнём безопасности самим же Чонгуком. — Спасибо большое ещё раз, я свяжусь с Минни завтра, когда он от всего этого отойдёт, а после я наберу тебя и расскажу обо всём. И Тэхёна я заранее предупрежду, поэтому он или Хосок встретят вас и ещё кое-что, — СауЧан ненадолго замолкает, пытаясь подобрать нужные слова, — не старайся сейчас с ним как-то обсуждать произошедшее, Минни очень вспыльчивый омега, всё это может слишком плохо принять, боюсь как бы он не сорвался и не сделал бы чего плохого. Может это произойдёт позже, что будет лучше для него и тебя. — Я понял, ничего подобного делать не буду, можете не беспокоиться, и не забудьте отправить мне нужный адрес, — Чонгук понуро соглашается с родителем омеги, едет в противоположную сторону от своего дома и не может не хмурится, осознавая, что весь следующий путь проведёт в тишине, не тревожа Чимина. Хотелось выговориться перед Паком, поведать о том, как он сожалеет, что не смог убедить его отца и сладить с собственными родителями, что не хочет ранить его, желает уберечь и защитить от всех, в своих объятиях сжимая. Но вместо сладости омежьего запаха на тонкой шее и жгучих слёз в свою рубашку, Чон терпит расстояние между истинным и собой, без возможности протянуть руку и коснуться повреждённой руки. Совесть неизменно гложет за сломанный палец, а грудь разрывается от боли перед одним только видом загипсованной кисти. По его вине омега навредил себе. Брюнету было достаточно удержать себя в руках, не позвать Чимина к себе и не сорваться на него, чтобы тот остался невредим. Но вместо слов поддержки и таких нужных касаний, Чонгуку приходится в очередной раз сдерживаться перед омегой, чётко следуя просьбе СауЧана. — Я отправлю его сейчас, тогда всего хорошего, я завтра свяжусь с тобой, спасибо, Чонгук. — Не за что, господин Пак, — Чимин сжимает плотно губы, хочет возразить, что ему есть за что принять благодарность своего папы, но даже одного слова вымолвить не в состоянии, будто он разучился говорить или же ему сшили нитями рот.       Чонгук выключил телефон, протянул его омеге в надежде, что тот не проигнорирует этот жест, на что Чимин охотно принимает свою же вещь, в карман её возвращая. Брюнет, как и велел СауЧан, заводить разговор с его сыном не стал, возвращаясь к дороге, а Чимин не осмелился первым озвучить свои вопросы.       До дома Хосока и Тэхёна они ехали не проронив и слова, каждый хотел высказаться, в попытке завязать разговор, вот только никто из них не решался на это. Ничьи переживания и сожаления так и не были озвучены, каждый остался при своих мыслях. Чимин сожалел, что не поблагодарил брюнета за отпор родителям и своё высвобождение, а Чонгук переживал за состояние омеги, больше всего желая остаться рядом с ним, в попытке поддержать свою пару. Вот только страх усугубить ситуацию и окончательно потерять с предназначенным связь был куда сильнее, отчего брюнет прикусил язык, не смея ранить омегу в очередной раз. Чимин же ждал первого шага от альфы, не в силах наладившуюся между ними тишину, неловкость и напряжение преодолеть.       Когда автомобиль остановился в знакомом районе рядом с высоким зданием, Чимин огорчённо вздохнул, не спеша уходить. Он продолжил молча сидеть на своём месте, всё так же не отсоединив ремень безопасности, будто это было единственным элементом, что удерживал его подле альфы. Чонгук и сам не стремился поскорее высадить омегу, напротив продолжал сидеть рядом с ним всё так же «проглотив язык». Он слышал, как рыжеволосый начал чаще дышать, видел боковым зрением мечущиеся короткие пальчики, нервно ковыряющие кожицу рядом с ноготками и физически ощущал усилившееся обоюдное давление невысказанных в слух слов. Брюнет шумно сглотнул, прикрыл глаза и втянул ноздрями приятный вишневый запах, старательно избегая мыслей притянуть Чимина ближе и уткнуться носом в его нежную шею, облизывая ключицы и ложбинку меж них. Сам омега здоровой рукой поправил воротник своей рубашки, пальчиками чувствительную кожу поглаживая и расстегивая пару пуговиц, что душили его, не давая дышать полной грудью. Чимин уже сотню раз успел повернуть к альфе голову, взглянуть в его глаза и первым начать диалог, вот только сделал он это лишь в своей голове, не решаясь воплотить свои мысли в реальности. Пальцы тряслись, волнение сконцентрировалось где-то внизу живота, а подбивающий на первый шаг омегу зверёнок внутри практически выл, ногтями терзая грудную клетку.       Прошла одна минута, но для двух сидящих в авто она показалась целой вечностью. Альфа боролся со своими желаниями, на весах взвешивая слова Сау и собственные чувства. Он готов был ударить по чему-то твёрдому, чтобы причинить себе немало боли, только бы не чувствовать сожаления за своё поведение и принятое решение. Чонгук готов был нарушить своё обещание. И только брюнет отпустил свои страхи, лицо к дрогнувшему Паку обращая, как вдруг из подъезда показалась знакомая фигура, что остановилась на пару секунд у дверей. Хосок успел переодеться после работы, переговорить с родителем Пака вместо Тэхёна, что спал беспробудным сном уже который час, а после приготовить ужин, дожидаясь возвращения Чимина. И как только сидящая в тишине пара увидела знакомый силуэт, омега тут же поспешил отстегнуть ремень безопасности, готовый выскользнуть из салона чонгукова автомобиля, но в миг схватившая его крепкая хватка за запястье загипсованной руки приостановила весь омежий пыл. Рыжеволосый даже успел открыть дверцу, чтобы выйти, но Чонгук не дал ему этого сделать, хватаясь за последнюю возможность остановить омегу. Заметивший Чона и Пака Хосок направился к остановившемуся неподалёку авто.       Чимин удивлённо округлил глаза, не смея руку из тёплых пальцев вырвать, ожидая чего угодно, но только не очередное мгновение проклятого молчания. Чонгук смотрел в самую душу своими тёмными карими глазами, желая истинному поведать о многом, но стоило только того остановить, как альфа растерял всякую уверенность в своих действиях. С одной стороны был СауЧан, просящий его оставить омегу в покое, а с другой сам Чимин, что выглядел потерянным, уставшим и полностью измотанным событиями последних дней. Залёгшие под глазами тени неспокойных ночей не придавали ему красоты, отбирая его здоровье и спокойствие. Чонгук ослабил свою хватку, а после и вовсе выпустил повреждённую кисть, принимая непростое для себя решение оставить истинного в покое и дать ему возможность наконец-то отдохнуть. Подошедший ближе Хосок похлопал по крыше авто ладонью, привлекая к себе внимание и шире раскрывая открытую омегой дверцу. — Ууу, нечего себе, куда ты эти пальцы засунул, что с ними такое стало? — шатен, не замечая смятения на чужих лицах, взгляда от омежьей руки оторвать не может, подавая Чимину левую ладонь, чтобы помочь тому выбраться из салона наружу. Пак чуть задерживается, понимает, что возможность утеряна и с заминкой принимает помощь Хосока, выбираясь на улицу. Чонгук со своей стороны выходит следом за своей парой, обходить автомобиль и кивает улыбнувшемуся шатену, что сходу протянул правую руку для рукопожатия. Брюнет в встречном жесте тянет кисть и коротко жмёт ладонь Хосока, уже через мгновение всё внимание на рыжеволосого переводя. — Я так понимаю, ситуация не из лучших? — Чон, зная от СауЧана суть недавно произошедшей ситуации поверхностно, не стал заваливать приехавшую парочку ненужными вопросами. — Не хочешь зайти, посидеть и обсудить всё? — Хосок омежью ладонь из своих пальцев не выпускает, опускает руку и покачивает ею, будто они гуляли по парку непринуждённо. Хоть альфа и хотел показаться совершенно спокойным и ничего не замечающим, но не понять, что этим двоим нужно переговорить, и лучше всего сделать это в более спокойной обстановке за кружкой чая, он не мог, ибо не был слепым. Чимин за чужую ладонь хватается крепче, желая ощущать хоть какую-то поддержку, а Чонгук и вовсе на секунду глаз оторвать от рыжего чертёнка не может. — Вынужден отказаться, — не без заминки отвечает брюнет. — И всё же настаиваю, я такой вкусный чай прикупил на днях, раз попробовав ничего другого уже никогда кроме него не захотите пить, — ухмыляется весело шатен, омежьей ручкой покачивая и большим пальцем незаметно для Чонгука тыльную сторону ладони Чимина поглаживая, давая тому понять свои намерения. Но Пак не открывает и рта, чтобы поддержать предложение Хосока и задержать брюнета на чай. Он опустил глаза вниз, лишь к ближе к шатену пододвигаясь и не прекращая его лёгких покачиваний. — К сожалению, не могу, извините, — Чонгук сглатывает слюну, пытаясь смочить пересохшее горло, и вновь цепляется глазами за грустное омежье личико с полуприкрытыми веками, на секунду заглядываясь на пухлые суховатые губы. Большее альфа себе не позволяет, видит, что омеге плохо, и больше не смеет терзать его душу, надеясь, что благодаря этому ему станет лучше.       Брюнет напоследок кивает Хосоку, а после возвращается на водительское кресло. На Чимина больше не смотрит и спешит поскорее убраться куда подальше, не желая изводить и без того уставшего истинного. Вот только самому омеге от его ухода не становится лучше, напротив всё медленно и верно катится куда-то к чёрту. Грудь сдавливает тисками, не давая вздохнуть, а зверёнок внутри раздражённо бьёт по рёбрам, от чего Чимин едва удерживается на своих двоих. Спасает его только Хосок, который после чонгукова отъезда, сразу же взял его под локоть, спеша отвести в свою квартиру, чтобы привести его в нормальное человеческое состояние. Потребовалось немало сил и уговоров, чтобы довести Чимина сначала до лифта, а затем и до нужной двери. Омега с трудом различал альфьи слова, вновь пуская по щекам горячие слёзы, не в силах удержаться от накатившей на него слабости.

***

      Прикрыв одеялом крепко спящего Тэхёна, Хосок перед тем как из комнаты уйти прихватывает с собой пушистый плед, полностью пропахший его омегой. Шатен оставляет включённым лишь тусклый свет от ночника, чтобы омега, на случай если проснётся, смог сориентироваться в полумраке, не навернувшись с постели. Тихо прикрыв за собой дверь, Хосок идёт на кухню, забирая из микроволновки новый стакан молока, после чего с пледом на одном плече следует в соседнюю комнату, заходя в приоткрытую дверь со стуком. — Надеюсь теперь ты прикрыл свою голую задницу, — Хосок лишь с одним открытым глазом заглядывает внутрь, оценивая обстановку. Чимин завернулся в одеяло, как гусеница в кокон, не желая общаться с внешним миром. Он выполз из душа даже не высушив волосы, сразу укладываясь в постель. Картину идущего по квартире из ванной комнаты полностью обнажённого омеги Хосок застал со стаканом молока в руках, отчего разбил его в дребезги от неожиданности, спеша от Чимина отвернуться. — Как себя чувствуешь? — ставит стакан на тумбу, а освободившейся рукой кокон из одеяла тревожит. — Молоко будешь? — Хосок над омегой склоняется, вот только Пак лицо тут же скрывает, на что альфа жмёт плечами, понимая, что тот вряд-ли хочет с ним говорить. А потому Чон принесённый от своего омеги плед расправляет, полностью им накрывая Чимина, прекрасно понимая, что от запаха лучшего друга ему станет намного легче и комфортнее после недавней истерики. Выслушать полную историю от Пака он успел по его возвращению в квартиру, после чего полностью заплаканного омегу Хосок отправил в душ, чтобы тот умылся и отшёл от судорожных всхлипов. Альфа успел пробуждение своего затмённого течкой истинного застать и со сцепкой вновь его в мир снов отправить, пока Чимин больше часа под струями горячего душа сидел. — Точно молоко не будешь? — снова кокон чуть качает Хосок, получая молчание в ответ. Чимин лежал к нему спиной на боку, в позу эмбриона свернувшись. — Ну, не хочешь, как хочешь, — альфа тяжело вздыхает, качает головой, а после уходит куда-то, возвращаясь через пару минут. — А ну двинь свою задницу, дай мне присесть, — Хосок располагается на кровати рядом с Паком, упаковку открытого печенья кладя на его бок скрытый одеялом и пледом, после чего стакан с молоком с тумбы забирает, отпивая немного и тут же печеньем заедая. — Ох уж эти твои вечные проблемы, мне даже интересно чем это всё закончится, я прям сериал про какого-то максимально проблемного человека смотрю, — продолжает уплетать печенье с молоком Хосок, на висящую напротив кровати картину смотря. — Мне это даже один фильм напомнило, вот только названия совсем не помню, может ты смотрел что-то подобное, ммм, человек-проблема? — Хосок ногу на ногу закидывает, локтевой костью упираясь в бедро омежье и упаковку с печеньем отодвигая немного в сторону. — Эй, ты там дрыхнешь? — трясёт Чимина Чон, но так и не дождавшись ответа продолжает: — Значит подобное ты не смотришь? Ну да, я бы на твоём месте тоже бы такое не смотрел, если бы и без этого была куча проблем. А вот что касаемо, детективчика, там можно было бы и посмотреть, кстати, не хочешь глянуть? Я бы порекомендовал хороший фильмец, могли бы вместе посмотреть, а то мне одному скучно, — альфа с полными щеками печенья вновь всё молоком запивает, не отрывая глаз от картины, на которой было изображено море. — М? — удивлённо мычит Хосок, когда Чимин что-то произносит под толщей одеяла и пледа. — Звук не очень, не слышу, громче можно? — вновь трясёт омегу альфа. — Тэхён тебя потом покусает за крошки в постели, — произносит осипшим голосом появившийся на поверхности одеял Чимин. Чон лишь усмехается. — Так я же не в нашей с ним крошу, а в твоей. За это меня не наругают, — печеньем в припухшее лицо тычет Хосок, на что Пак качает головой, вновь под плед возвращаясь. — Эй, гусеница распухшая, ты точно есть ничего не хочешь? Я ужин не так давно приготовил. — Нет, — слышится едва различимое. — Точно? — Точно. — И даже совсем чуть-чуть ничего из вкусного не хочется? — мимолётно интересуется шатен, молоко чиминово допивая. Проходит несколько секунд, прежде чем рыжеволосый вновь покрасневший нос из-под пледа покажет. — А бутерброд мне с сыром и беконом сделать можешь? — спрашивает Чимин, на что Хосок масляно улыбается, подмигивая и в сторону полузакрытой двери кивая, намекая на кухню перейти для решения подобного вопроса. — Но для начала переоденься, а так же плед прихватить с собой не забудь, зря я его что-ли притащил? Можно сказать отвоевал, — поправляет резинку от спортивных штанов шатен, на что Чимин морщится, толкая альфу ногой из-под одеяла. — Ты моим Тэ с ног до головы пропах, — рыжеволосый приподнимается и закутывается сильнее в плед друга. — Ну а как тут по-другому? Я в нём чаще бываю, чем где-либо ещё, — Хосок хихикает и от подушки ловко уворачивается, которой Чимин поспешил его ударить, держа её за самый краешек. — Иди уже, противный, на кухню, дай мне одеться, — швыряет в поднявшегося с кровати шатена Пак подушку, не попадая в него, но прямо в яблочко кидает эту самую подушку именно Хосок, под омежьи крики убегая из комнаты с пустым стаканом и полупустой упаковкой печенья.

***

      На часах была половина одиннадцатого, но это не остановило омегу от того, чтобы плотно поесть, вернее «заесть» своё горе вкусным и плотным ужином. Хосок уже успел сделать Чимину несколько бутербродов, накормил его запечённой куриной грудкой с овощами и рисом, пару раз наливал полную кружку горячего сладкого чая и в завершении всего закончил жаркой блинов, которые пожелал рыжеволосый, без остановки с полным ртом сетуя на нелёгкую судьбу. — Понимаешь, ведь он мне тоже их жарил, — свёрнутым в трубочку блинчиком машет Чимин, едва сдерживая себя, и, чтобы не расплакаться в очередной раз, окунает его в банку открытой сгущёнки, откусывая почти половину своей сладкой трубочки. — Вот почему у меня в жизни так? Всё наперекосяк и вечные проблемы…       Хосок снимает очередной горячий блинчик с тонкой сковороды и наливает тесто для нового, к Чимину оборачиваясь и руки о лежащее рядом полотенце вытирая. Омега сидел за столом укутанный в плед, плакался, сначала вспоминая отца и их разговор, затем углубляясь в воспоминания с Чонгуком, которого ругал благим матом, и по которому плакался, не понимая, что чувствует к нему. С одной стороны омеге хотелось утонуть в его объятиях, а с другой прибить за то, что оставил в такой трудный для него момент. Рыжеволосого невозможно было заткнуть, отчего Хосок даже не пытался это сделать, разве что подкармливал его, выслушивая жалобы, и изредка то соглашаясь с ним, то коротко комментируя обсуждаемые темы. — Может не все проблемы действительно проблемы, а всего навсего твои недопонимания? Ну захотел твой отец вашей с Чонгуком свадьбы, разве бы он выдал тебя за него в цепях и кнутом подганивал бы? Если ты не хочешь, то не выйдешь за него, насильно тебя под венец никто не поведёт. Ну а если бы и повели, то ты тут же стал бы примерным семьянином с семейными ценностями? — Что за чушь? Нет, конечно же, — жуёт свёрнутый блин омега. — Ну? А разве штамп в паспорте сможет остановить тебя от твоих гулянок? — Нет, да и не в женитьбе дело вовсе, — Чимин блином перед глазами Хосока размахивает, — здесь мне обидно за то, что отец даже моего желания не учёл, не спросил хочу ли я за Чонгука замуж выходить. — Как по мне, он знал твой ответ и без этого. — Несомненно я бы отказался, но он даже не попытался поинтересоваться об этом у меня. — А факт того, что ты направо и налево всем подряд кричишь, что не хочешь отношений, не говорит сам за себя? Не думаю, что такая формальность со стороны твоего отца вообще хоть на что-то в этой истории повлияла бы. — Может быть это и так, но мне то всё равно обидно. А ещё обидно, что Чонгук мне ничего не сказал. Я ждал, что он хоть что-то скажет, поддержит меня, а тут молчание, — тяжело вздыхает омега. — А ты ему что сказал? — к своему делу возвращается Хосок, умело орудуя сковородкой и подкидывая высоко поджаренный с одной стороны блин, переворачивая его таким образом. — Ничего, я ждал от него действий, он же альфа, как оказалось мой истинный, у меня вообще-то горе, а он… — Горе у тебя, как же… это у Чонгука, наверное, самое настоящее горе. Побледнел то как бедненький, когда понял, что его за тебя замуж выдают. Представляю как он натерпелся, пока слушал этот приговор на вынесении. — Эй! Попросил бы! Это я пострадавшая сторона. — Я тебя умоляю… это Чонгук — сторона пострадавшая, за змеюку ядовитую его выдать пытались, но он настоящий альфа, не растерялся, от этого замужества отказался и родителей послал своих, только бы тебя в мужья не брать, уважаю. — Я не понял, когда это ты суицидником решил заделаться? — уже без былой грусти и дрожи в голосе твёрдо интересуется омега, блин на тарелке оставляя и хмуря рыжие брови. — Я же и вмазать за подобное могу и поверь рука у меня не дрогнет, — дожевывает остатки блина Чимин, позабыв о недавней причине своих слёз. — Лучше бы рука твоя не дрогнула свои проблемы разрешить, а не плакаться мне из-за того, что альфа тебя такого бедного по головке не погладил и не усадил на вторую. Вроде взрослый омега, а казалось бы такие простые проблемы близко к сердцу принимаешь, будто конец света настал. Чего ты такой чувствительный в последнее время? — Хосок странно прищуривается, приглядывается к жующему омеге и приподнимает одну бровь. — И ничего я не чувствительный, — тут же шмыгает носом Чимин, выпрямляясь на стуле и встряхивая головой, рыжие волосы назад откидывая. — А что касаемо моих проблем, то… — То они вполне решимы, тебе нужно лишь собрать свои сопли в кулак и сначала разрешить проблемы со своим несостоявшимся замужеством, а потом со своим уже бывшим женихом. Научись делать первый шаг и пофиг, что ты омега, подумаешь, нашёл себе лёгкое оправдание… Тэхён мой, вон, какой омега смелый, первый предложил отношения, первый затащил в постель, для меня это было немного быстровато, но всё же, как итог мы живём вместе и души друг в друге не чаем, а ты боишься разговор завести. Я, конечно, понимаю, что это альфы должны за свою пару на себя ответственность брать, но порой не всё так просто, как могло бы показаться тебе на первый взгляд. Вдруг у него на то были веские причины, а ты сразу кричишь, что он тебя бросил, может что-то ему не давало, помешало с тобой объясниться, а ещё и ты не смог с ним поговорить нормально, боясь на себя взять первый шаг. Так вы останетесь на одной ступени и, не достигнув вершины, скатитесь к самому основанию, к началу, а там рассоритесь и окончательно разорвёте все связи. И сейчас, Чимин, давай на чистую воду, ты этого не хочешь, так как Чонгук тебе может быть и не сильно, но нравится. А если начнёшь отрицать, то я просто заткну уши, ибо слушать в очередной раз, что он для тебя никто, а после смотреть на то, как ты по нему слёзы льёшь, я больше не хочу, — Хосок омеге пальцем грозит, на что тот и против слова сказать не смеет, понимая прекрасно, что тот прав. — А теперь давай с самого начала и предельно честно, станем этот клубок прямо сейчас распутывать, иначе больше блинов тебе я жарить не буду: Чонгук тебе симпатичен? — Ну… — Без ну, да или нет? — И то и другое. — Такого варианта ответа нет. — Но и варианта ответа, который бы описывал мои чувства к Чону тоже нет между «да» и «нет», — пожимает плечиками омега, видя как альфа перед ним медленно закипает. — И как ты можешь описать свои чувства к нему? — Затрудняюсь ответить. — Дожаривать блины будешь сам, — грозится Хосок, на что Чимин тяжело вздыхает и закатывает глаза. — Это симпатия, возможно влюблённость, просто рядом с ним… вернее он… пробуждает во мне что-то такое, такое странное, что я раньше никогда не испытывал. Я как будто стал зависим от него, от его слов, прикосновений, запаха, взгляда, объятий, поцелуев. Чёрт возьми я даже от члена его зависим, что уж об остальном говорить, — Чимин качает головой и за ложку чайную хватается, сгущёнку из банки ею начиная есть. — Значит влюблённость, тааак, а это уже очень даже интересненько. Говоришь зависим от него? А с другими пробовал повторить то, что делал с Чонгуком? Как это было? Хуже или лучше, что изменилось с появлением Чонгука в твоей жизни? — Это всё больше смахивает на самый настоящий допрос, — Чимин поправляет на себе плед, чувствуя себя спокойно с тэхёновым запахом, больше всего желая, чтобы тот поскорее вернулся к нему. — Просто хочу научить тебя разбираться в себе. Так что насчёт моих вопросов? — альфа снимает со сковороды горячий блин, перекладывая его в тарелку Чимину. — Ну, что касаемо других альф, — омега замолкает, обдумывает суть вопроса и старается как можно быстрее найти ответ, припоминая нужные моменты, — рядом с ними не ощущаю былых чувств. Даже взять Чонгукова друга или знакомого, не знаю кто он ему именно, но рядом с ним и от его слов я не испытал никакого удовольствия, какое мог бы испытать раньше. Просто знаешь, мне всегда нравилось чужое внимание к себе, комплименты моей внешности, да и в принципе красивые альфы всегда были у меня в приоритете, но здесь, я вообще не испытал ничего кроме как раздражения. — Может сам альфа был не очень? — Не сказал бы, он ещё, ой, какой даже очень, вот только всё равно для меня не то. Поначалу я даже не замечал того, что хоть как-то связан с Гуком, что зависим от него, пока не пришёл к выводу, что те же комплименты хочу слышать только от него. Ни чьи слова не вызовут у меня никакого восторга, как один его жадный взгляд, обращённый на меня. Знаешь, это сравнимо с тем, будто я школьник, который впервые в жизни познал влюблённость. С Чонгуком мне всё будто в новинку, вот только принять это тяжело. — Хорошо, а теперь давай совместим всё ранее сказанное, — Хосок снова наливает тесто на новый блин, а после возвращается к Паку, наблюдая за тем, как тот уплетает всё им приготовленное, — значит, ты впервые и только с ним ощутил влюблённость, так? Раньше у тебя не было ничего подобного? — Нет, никто мне особо не нравился. Да и насчёт влюблённости в него я не уверен… — Так, ладно, давай начнём с этого: что ты подразумеваешь под влюблённостью? — Наверное, это то, что мне нравится в Чонгуке многое, нравится ощущения, которые я испытываю рядом с ним, так же я люблю его объятия, поцелуи и, что греха таить, секс. Я люблю, когда Чон заботится обо мне, чувствует мои желания, распознавая его даже тогда, когда я это отрицаю. Ещё мне приятно, что он сильный и может запросто взять меня на руки, или же нагнуть в постели. Если честно, то это первый альфа, который в силах доминировать надо мной, раньше с другими мужчинами ведущим всегда был я, никто не мог переплюнуть мой характер, ведь он твёрже камня, когда это требуется. — Знаешь, а мне кажется, что тебе нравится не только сила в Чонгуке, — Хосок ноготками начинает стучать по столу, — может быть он и нагнул тебя с твоим характером как нефиг плюнуть, но не думаю, что ты бы из-за одной только его твёрдости смог так близко подпустить к себе. Ты же на самом деле далеко не камень, а самая настоящая роза, — Чон кивает на омежью татуировку, которая скрывала за собой метку в виде звёздочки, — нежная, хрупкая, такая, что сломить тебя может даже лёгкий ветерок, вот только боясь его, ты себя окружил шипами, спрятавшись в колючих кустах. А от того до тебя никто дотронуться не мог, все боялись твоих шипов, пытались достать, но только ранились и уходили, так и не достигнув самого цветка. Но даже на эти самые шипы нашёлся тот, кто их не побоялся. — Хочешь сказать, что именно поэтому он мне понравился? Потому что смог до меня… ну это… — Да-да, твой принц развёл кусты в стороны и добрался до тебя, изранившись о эти самые шипы не хило. Отчасти это так, но ты и о истинности не забывай. Он за этой розочкой потянулся потому, что знал, что она для него предназначена, для него росла и цвела, хоть и пчёлок на этой розочке был целый рой, — Хосок вновь хихикает и резко от стола отстраняется, чтобы по лбу не получить чайной ложкой от раздражённого омеги. — Я бы попросил! Ты тоже особо сильно себя для Тэхёна не хранил, — показывает язык Чимин. — И вообще-то я не ветреный, я опытный и любвеобильный. — Ага, такой что… — Так всё, закончим на этом и остановимся на том, что я прекрасная розочка, а ты жаба противная. И вообще иди блин переворачивай, иначе подгорит, сам его есть будешь, — омега оставленный на тарелке перед собой горячий блинчик вновь в трубочку сворачивает и окунает в сгущёнку, а Хосок с усмешкой к плите возвращается. — Тогда примем эту самую теорию: твою розочку сорвали и теперь ты альфы своего истинного зависим. С влюблённостью мы с тобой разобрались, а теперь следующий вопрос: как расстояние на тебя влият? Ощущаешь разницу, когда вы вместе и порознь? — Значительно фиговее становится, конечно. Ещё и крутит меня постоянно, то тошнит от всего что вижу, то жру как не в себя, боюсь, что потолстею и ни во что не влезу. — А вы с ним пре… — Конечно да, к тому же у меня с омежьим здоровьем проблемы. Я запросто могу заниматься интимом без контрацепции, шанс залететь даже в течку минимален, что уж говорить о сексе в самые обычные дни? — Может в больничку сходишь всё-таки? Здоровье даже для профилактики полезно проверить. — Ты уже второй человек, который меня в больницу отправляет. Да что вы ко мне все пристали с этим здоровьем я не пойму? К тому же меня может с приёмами еды швырять так из-за предстоящей течки, а не из-за чего-то другого, поэтому закрыли эту тему. — Слушай, а может это из-за вашей истинности? Каждая пара по разному расстояние переживает, у тебя это могут быть проблемы с тошнотой и приёмами пищи, как думаешь? — предполагает Чон уже через мгновение Чимину следующий блин подкладывая. — Возможно и так, не знаю, — хмыкает рыжеволосый и тяжело вздыхает, на спинку стула откидываясь, чистенькой загипсованной ручкой начиная животик поглаживать. — Это последний, а то я лопну. — Тогда эти на завтра пожарю, Тэ как раз любит конвертики с творогом. — Это точно, только так блины и уплетает, — соглашается с альфой омега, с умиротворением наблюдая как Хосок жарит блины. Былого раздражения шатен не вызывал давно, разве что доставал глупыми шутками и подколами, но теперь не казался худшей партией для Тэхёна, как это было раньше. Чимин облизнул губы от остатков сгущёнки, взглянул на блинчик перед собой, а потом опять на стоящего к нему спиной Хосока. — Хоби. — Что, ещё пару заглотнешь? — отзывается альфа, оглядываясь на Пака. — Нет, я и вправду наелся, я вот что хочу спросить… — Насчёт своей влюблённости? Так это скорее всего она и есть, хотя зачатки чего-то больше тоже присутствуют. Тебе разве что нужно с ним самим это хорошенько обсудить в непринуждённой обстановке, чтобы знать, что сам Гук по этому поводу думает, а так вам стоило бы присмотреться друг к другу. И он неровно к тебе дышит, да и ты особым спокойствием не отличаешься, тебе бы отношения попробовать с ним следовало, — к столу возвращается Хосок. — Понимаю, что боишься этого и даже знаю из-за чего, но это именно то, что могло бы действительно помочь тебе разобраться во всём. К тому же глядишь и твой отец успокоится, узнав, что его сын и выбранный им альфа испытывают друг к другу романтические чувства. Ведь если на чистую воду всё это вывести, то МинХо же действительно тебе не враг, просто он торопит события. Разве Чонгук, который ему нравится, не нравится тебе? Не думаю, что ты бы не хотел с ним попробовать что-то большее, ощутить себя по-настоящему любимым рядом с ним. А потому не злись на своего отца за то, что тот решил ускорить ход событий, просто он далёк от тебя и не понимает, что ты ещё только присматриваешься к Чону и выйти с ним на другой уровень отношений ещё не готов, не говоря уже о замужестве. Поэтому сопли на кулак и реши свои проблемы с родителями и истинным. — Ты практически точь в точь повторил слова моего дедушки, — улыбается одними уголками губ Чимин. — Умный у тебя дедушка и понимает что к чему. Просто на данный момент твои главные проблемы: это война со старшим поколением, то бишь с отцом, и с предназначенной парой, то есть Чонгуком. Для начала перестань во всём видеть врагов, у тебя их нет, ведь сам ты, а вернее твои мысли —самый настоящий враг, а затем сделай первые шаги к применению к первому и ко второму. Потом сам поймёшь, каким верным было это решение. — Это звучит так просто, но на деле сложно. Дай мне от всего этого передохнуть, — устало голову на спинку стула откидывает Чимин. — Можешь все выходные в постели проваляться, без проблем, а можем и по городу погулять, зайти куда-нибудь, присмотреть что-то интересное, к воскресенью можно будет и Тэ с собой прихватить, там он уже более менее оклемается от течки. Что думаешь? — Чимин устало улыбается шатену, пожимает плечами и невольно вспоминает звонок Чана, что звонил ему накануне всех событий. — Может ты и прав, мне действительно необходимо отойти от всего этого, чтобы после новым взглядом на всё происходящее со мной взглянуть, иначе я с ума сойду, — рыжеволосый вздыхает тяжко, тыльной стороной ладони терёт слипающиеся глаза, а затем вновь лицо к шатену поднимает, с вялой улыбкой смотря на него: — Выгляжу я неважно, так ведь? — Мягко сказано, тебя перекосило будь здоров, — цокает языком Хосок, всё так же у плиты порхая. — Спасибо за комплимент, — усмехается Чимин и больше не сердится на альфу, — не будь бы я сытым, то съел бы тебя. Знаешь, так хорошо с полным желудком, сразу так легче стало, мне даже спать захотелось. Когда спал нормально даже не могу вспомнить, постоянно то работа, то ещё что. — Так доедай и иди укладывайся, плед можешь забирать, всё равно я Тэ снабдил несколькими такими, чтобы тот себе гнёздышко для уюта на время течки соорудил, поэтому пропажи он не заметит. Сейчас у него самый пик этого прекрасного периода, мало что может мыслить нормально, но всё же суть некоторых вещей понимает. По этой причине я попытался ему недавно произошедшее с тобой объяснить, а поэтому не удивляйся, если он завтра тебя разбудит и попытается поподробнее об этом узнать. Я буду на работе, может задержусь, поэтому присмотри за ним, всё что нужно я заранее купил, но если он что-то захочет помимо имеющегося, то напишешь мне? Прихвачу после работы. И если самому что-то понадобится, то тоже напиши, привезу. — Сейчас мне уже ничего кроме сна не нужно, поэтому я спать, — Чимин оставленный блинчик перед собой не доедает, вытирает руки салфеткой и отодвигает тарелку, поднимаясь со стула и укутываясь сильнее в плед. — Ты тоже сильно не затягивай, дожаривай и спать иди, а то и так рано встаёшь, работаешь, а потом и с Тэ время проводишь. Здоровье своё побереги. — Кто бы мне о здоровье говорил, — хмыкает Чон, на что Чимин улыбается, следуя неспешным шагом обратно в комнату. — А я за тобой повторяю, спасибо за ужин и спокойной ночи, — зевает рыжик перед тем как скрыться из кухни. — Спокойной, спокойной, — ухмыляется Хосок, качая головой и всё так же следя за почти дожаренным блинчиком. Снимает его, кладёт в тёплую невысокую стопочку, прислушивается к едва слышным копошениям со стороны комнаты Пака, а после продолжает своё дело, дожаривая на сковороде оставшуюся половину теста из глубокой мисочки. Проходит не так много времени, прежде чем послышатся шаркающие по полу шаги от мягких тапочек и скользящий по полу плед. Хосок даже не оборачивается к подошедшему лицом, с усмешкой к усевшемуся за стол обращаясь. — Я почти закончил, — Чон выключает плитку, оставляя последний блин дожариваться на ещё горячей сковороде, а после к омеге оборачивается не без влюблённой улыбки. — На запах пришёл?       Тэхён сонливо подпирает голову рукой, кивает и прикрывает глаза, ощущая лёгкие покалывания внизу живота. — Как Чима? — С ним всё хорошо, успокоился, поел, спать недавно ушёл, — отчитывается альфа на тарелочку для своей пары блинчики выкладывая. — Кушать здесь будешь или в спальню в твоё гнёздышко вернёмся? — задаёт вопрос шатен, на тарелку со своим творением подливая сгущёнки и вилку с краю прикладывая. — Давай туда, — тянет медленно уставший и вымотанный течкой омега, на что Хосок кивает, подаёт тому тарелку в ладони, а сам истинного на руки подхватывает, вновь в комнату на постель унося, а после возвращается обратно на кухню за любимой омежьей кружкой и бутылкой шоколадного молока.

***

      Матрас позади прогибается, а уже через пару секунд в рыжий затылок упираются носом, за плоский животик нежно приобнимая. Чимин в омежьих объятиях утопает и глаза приоткрывает, узнавая родные руки и запах. — Кто-то решил выбраться из своей комнаты в кои то веки? Сколько сейчас времени? — Десятый час, — мычит едва членораздельное Тэхён, плотнее к другу прижимаясь под одеялом. — Ты что, без всего спишь? — На тебе что-то из одежды я тоже ничего не чувствую, — Чимин правую руку назад заводит и нащупывает обнажённые бёдра, ведёт ладонь выше и не ощущает никаких препятствий, лишь одно обнажённое упругое тело. — Не в моготу в одежде находиться, как-то дискомфортно, — поясняет свою наготу Тэхён, приподнимается и с долей осознанности и стойкой заметкой в памяти об одном элементе тянет свои пальцы к левой чиминовой руке, выуживая её из-под одеяла. Помнит, что Хосок ещё ночью о переломе рассказывал, но сильного удивления всё же удержать не может, а потому долго рассматривает свежий гипс. — Я так понимаю потребуются объяснения? — Чимин на счёт руки не переживает так как вчера, а от того голос его звучит спокойно с хрипотцой после сна. — Обязательно и как можно подробнее, а ещё не забудь о Чонгуке мне всё поведать… *       Перевесив загипсованную кисть через ванну, Чимин откинул голову на тэхёново плечо, приоткрывая рот для ягодки винограда, кою ту поднёс к его губам красноволосый. Ким ухмыльнулся, из рядом стоящей вазочки взял ещё одну и съел её сам, облизывая большой и указательный пальцы. Оба омеги для разговора решили расположиться в ванной комнате в наполненной тёплой водой ванне. Запустив в неё розовую бомбочку, омеги как можно удобнее устроились на одной стороне, предварительно прихватив с собой фрукты. Тэхён уселся в окрашенную розовым цветом воду первым, руки протягивая Чимину, чтобы тот устроился меж его ног, спиной в грудь уперевшись. Чтобы не намочить гипс, Пак руку от воды отвёл за край ванны, полностью улегшись на позади сидящего друга, а тот и рад ближе омегу к себе притянуть, мокрыми пальчиками по животику друга скользя. — Я полностью на стороне Хоби, зря вы не поговорили с Чонгуком насчёт случившегося, может стоит назначит ему сегодня встречу? — Тэхён ненавязчиво ладошкой верх и вниз водит, затрагивая голый торс и низ омежьего живота, ощущая как Чимин от его прикосновений расслабляется и становится развязней. — Он сейчас в офисе скорее всего, уже на следующей неделе тендер, не уверен, что он будет рад, если я его от работы оторву, — Чимин сглатывает, плотнее к телу позади себя прижимается и думает о истинном, губы прикусывая. — Чим, он же не твой отец, для кого-кого, а уж для тебя то у него всегда будет время. Не думай, что этот альфа так просто оставит тебя в покое, уже ни сегодня-завтра примчится к тебе и заберёт прямо из моих рук, помяни моё слово, — носом в чиминову шею тычется Ким, чуть прикусывая нежную кожу. — Тэ! Я же не толстокожий Хосок, у меня кожа тонкая, чувствительная, — рыжеволосый от укуса дёргается вперёд, но Тэхён его обеими руками обратно к себе прижимает, покрасневшее местечко языком облизывая. — Я тут не причём, это течка всё, так и тянет кого-нибудь покусать. Я что виноват, что у меня перед глазами такой соблазн рядом сидит? Тут фиг перед подобным устоишь, чтобы всего не съесть, не говоря уже о простом укусе, — вновь прыткие пальчики в ход красноволосый омега пускает, Чимина одними ими успокаивая, вновь начиная поглаживать голое тело. — А что касаемо Чона, то подумай над моим предложением. — Что тут думать? Я понимаю, что не безразличен ему, но как же ТеСу? Чонгук на него свои лапища протянул, после всех моих отказов. Я своими глазами видел, как Гук его после работы подвозил, а после с собой везде водил. Это самое настоящее предательство, — Чимин гипс поднимает и подносит ближе к лицу друга. — Подумаешь, глаз положил… Ты куда лучше его, ты симпатичнее, харизматичнее, а главное предназначенный Чонгука. Он без всяких сомнений выберет именно тебя, на ТеСу можешь даже не обращать внимания. — Вот именно предназначенный, мне больше кажется, что он всё это время бегал за мной и добивался только по этой причине. Он, в отличии от меня, о нашей истинности знал давно… — Чимин уныло руку возвращает на прежнее место, хмурится и перед глазами видит тот самый вечер, когда его альфа чужого в свою машину садил. — Ну хочешь я этого ТэСу у Чонгука уведу? Соблазню его и дело с концом, — предлагает на полном серьёзе Тэхён, на что Чимин в удивлении от него чуть отстраняется и лицом к лицу поворачивается. — У тебя Хосок, забыл что-ли? — Так я же спать с ним не собираюсь, в любви признаваться и планы на будущее строить тоже не буду, просто чуть поиграю с ним для дела и всё, даже телесного контакта с ним не понадобится. Я менять любимого альфу на кого-то другого вообще-то не собираюсь, мне его по самые гланды до яиц хватает, — жмёт плечами Ким и мечтательно глаза прикрывает, вспоминая о вчерашнем. — К тому же так хорошо на чужом узле мне никогда не было, как на его. Жду не дождусь, когда Хося домой вернётся, видит моя течка, что прямо с порога я его на койку потащу и плевать на всё остальное, — руки на чиминовом теле смыкаются сильнее и рыжеволосый вновь возвращается в прежнее положение. — Знаешь, я даже удивлён, что ты для пика своей течки трезво мыслишь, обычно у тебя лишь два состояния в этот период, — Пак здоровой рукой по рядом лежащему бедру под розовой блестящей водой ведёт к колену, ощущая как мышцы от его прикосновений напрягаются. — Я Хосю чуть задержал с утра, подбивая его меня пару раз взять, поэтому не удивительно, что меня сейчас не прёт как обычно, да и таблетки эти имеют хороший эффект… хотя, не припомню, чтобы я пил их вчера… или всё же пил? — Ким распахивает веки, пытаясь в памяти отыскать тот самый момент, когда принимал свои таблетки, но ничего не получается, отчего омега начинает нервничать. — Да успокойся, Тэ, у тебя на автомате уже всё это происходит. Забыл что-ли, как в студенческие годы ты только так и закидывался своими витаминками, из раза в раз у меня переспрашивая пил ли ты их? Наверное такой рефлекс за годы выработал, что каждый раз по привычке во время своей течки их принимаешь, вот только уже не помнишь время приёма. А если действительно переживаешь, то посчитай таблетки, это не так сложно сделать, но хотя бы поймёшь: пил их вчера и сегодня или нет. — Да в том то и суть, что я постоянно сталкиваюсь с тем, что не помню пил их или нет, поэтому во второй раз их принимаю, или вовсе не пью, не желая ошибиться. Хося мне покупал несколько специальных таблетниц на этот случай, да вот только я их постоянно теряю, — Тэхён пытается утихомирить свою нервозность, но выходит плохо, отчего Чимин активнее упругие бёдра гладит. — Не переживай, у тебя как раз скоро время приёма будет, при мне выпьешь их, я то уж точно не забуду и тебе и Хоби напомню. — Хорошо, ладно, со мной тогда разобрались, так что с тобой и этим ТэСу делать будем? Моё предложение соблазнить его остаётся в силе до сих пор. На крайний случай можем его зажать где-нибудь. — Успокой свою неугомонную задницу, Тэ, никого соблазнять не нужно. Я в понедельник в офисе встречусь с Чонгуком и мы всё обсудим, а до этого я хочу как следует отдохнуть и выспаться, не зря же мой папа устроил скандал отцу и Гуку, не позволяя мне сегодня на работу выходить. Благодаря ему у меня три законных выходных, — Чимин щелкает пальчиками и Тэ ему виноградинку от веточки открывает вновь в рот кладя. — Тогда можем покушать и лечь спать, — предлагает Тэхён, на фоне своей преждевременной течки ощущая лёгкую слабость и сонливость. — Можно, я не против, к тому же думаю согласиться на предложение Чана. — На какое? — чуть хмурится Ким, не понимая о каком именно предложении идёт речь. — Просто недавно он звонил мне, предлагал развеяться на тусовке у его друга в эту пятницу. Он до сих пор обижается, что мы не были на его дне рождении, — щипает за тэхёново бедро Чимин. — Пойдёшь один? — Ну ты же со своей течкой точно не впишешься туда, да и к тому же Хосок тебя в таком состоянии из квартиры никуда и на шаг не выпустит. А я же хочу отпустить всё, чтобы вечер провести вдалеке от всех: отца, Чонгука и работы, хочу отдохнуть, напиться и уснуть мёртвым сном на мягкой постели. И именно поэтому, по возвращению сюда, я ожидаю увидеть тазик, пару бутылок воды, таблетки от головной боли и прочих прелестных последствий моей предстоящей пьянки, а так же ожидаю, что меня встретят у порога, чтобы я там случайно не уснул, — Чимин улыбается, мысленно подсчитывая время, которое ему понадобится для сборов, и думает о том, что всё-таки стоит немного поспать перед бессонной ночью. — Эх, жалко что у меня с течкой так получилось, но уже ничего не попишешь, — дует губы красноволосый, — хотя если бы и не было течки, не думаю, что Хосе понравилась бы эта затея, сам понимаешь, как он не долюбливает все эти тусовки. Я его, конечно, понимаю, но всё же порой хочется отойти от всех дел и забыться в настоящем сумасшествии, — Ким вновь ягодку с грозди отрывает, кормит Чимина и тяжело вздыхает, скучая по истинному. — Хоби ушёл не так давно, а мне уже не в моготу его ждать, поскорее бы настало завтра, долгожданные выходные. — Тебе достаточно поспать, чтобы уже совсем скоро увидеться с ним, а мне ещё предстоит отзвониться Чану, чтобы начать свои сборы. Я выгляжу так, будто это не у тебя, а у меня была течка и имело меня не одна пара альф на протяжении всей недели. — Чим, тебе действительно нужно Чану отзвониться, чтобы он или кто-то из наших знакомых забрали тебя, а после обратно привезли. На такси слишком рискованно, ладно туда, но обратно… к тому же понимая в каком ты состоянии будешь… может тогда лучше Хоби попросить, чтобы он встретил тебя? — Не стоит, думаю Чан не откажется меня подбросить до нужного места, а как доехать обратно я уже сам разберусь, в первый раз что-ли? — усмехается Чимин и плечом ведёт, легко толкая своего друга, чтобы тот не накручивал себя по пустякам. — К тому же не хочу посреди ночи или раннего утра твоего альфу прямо из постели и твоей задницы забирать, пусть наконец-то отдохнет, и без того неделю на работе отпахал, ещё течного тебя ночами ублажая. Давай лучше сейчас перекусим и поспим, чтобы можно было ближе к трём-четырём начать собирать свою помятую жизнью попку.       Рыжеволосый упирается в края ванны, поднимается и спешит вылезти из воды, протягивая руки к лежащим рядом большим махровым полотенцам. Тэхён идти за другом следом не спешит, позволяет себе ещё немного понежиться в уже остывшей воде и только потом вылезает, из чиминовых рук получая сухое полотенце. — Ты скоро со своей течкой на смурфика станешь похож, скажи Хосоку, чтобы он тебя так сильно не залюбливал, а то места живого на теле не останется, — Пак кивает на покрытые многочисленными засосами бёдра и ягодицы, не обращая внимания на свежую метку у шеи и россыпь таких же следов на груди и лопатках. Тэхён же только улыбается, вытираясь протянутым ему полотенцем. — Тебе ли не знать, как омегам приятно, когда альфы подобное с их телами вытворяют? Сам с засосами на шее не одну неделю отходил, прежде чем те зажили. Ну? Разве тебе не понравилось, как Гуки их на твоей коже оставлял? — подмигивает красноволосый, лениво заворачиваясь в полотенце и закрепляя то на груди. — Понравилось, но… — Ну а если и понравилось, то никаких «но» и быть не может, дорогой мой, — друга обходит стороной Тэхён, у выхода натягивая тапочки, чтобы выскользнуть наружу из ванной комнаты. — Прихвати с собой мисочку с виноградом, пока не забыли о ней, и воду слей, я чайник сейчас поставлю и разогрею курочку с рисом, — кличет в соседней комнате красноволосый, на что Чимин спешно обтирает свои бёдра и торс, желая поскорее вернуться к Киму, пока тот вновь в своё гнездо не вернулся и не забылся беспробудным сном.

***

      Спустившись вниз и выйдя на свежий воздух, Чон столкнулся со ждущим его ЮнСаном, что кружил небольшими кругами, находясь недалеко от дверей его офиса с телефоном в руках. Юноша скорому приходу брата обрадовался, тут же к нему спеша подойти. — О, я думал ты пока оттуда вниз спустишься, пройдёт не меньше получаса, — юный альфа голову вверх вскидывает, смотрит на самые верхние этажи офиса, где был кабинет его брата, и присвистывает. Лучи ярко оранжевого солнца скользят по стёклам отражаясь от них, отчего Юн невольно заглядывается, храня уже пару фото в своей галерее недельной давности. Дело близилось к вечеру, поэтому юноша решил после университета дождаться брата из офиса, чтобы вместе с ним доехать до загородного дома. — А на что по твоему нужны лифты? — усмехается Чонгук и кивает в сторону парковки, намекая двинуться в сторону своего автомобиля. — К тому же я был на нижних, когда ты позвонил, а там много времени не нужно, чтобы спуститься на первый. Так что с историей? Сдал? — Сдал самый первый. У Фа сегодня нет ничего, поэтому в универе его не было, но мы списывались с ним, — телефоном качает ЮнСан, идя вслед за братом, — он с нетерпением ждёт нашей поездки. Всё в силе? — ненавязчиво интересуется юноша, настороженно поглядывая на рядом идущего брюнета. — Да, мы же договаривались, — Чон тонкий намёк понимает и лишь уводит взгляд далеко вперёд. — Если ты о вчерашнем, то можешь не переживать, это никоим образом на тебе и этой поездке не отразиться. — Просто меньше всего ожидал, что по возвращению из универа дома родителей застану, я так давно их не видел, — чуть мешается ЮнСан и поджимает губы, — хотя сейчас понимаю, что лучше бы они и не заявлялись туда, а вернулись к себе.       Чонгук на братское обращение к своему загородному домику едва заметно улыбается, понимает, что Юну куда комфортнее рядом с ним на его территории, отчего мысленно соглашается, не желая большой родительский особняк своим домом называть. Неуютно было им обоим там под тотальным родительским контролем, всё лучше, чем это. — Главное, что больше туда и не нагрянут. — Не удивлён, ты же им такой скандал учинил, что они теперь ближайшие лет десять тебя видеть не захотят. Гук, а что касаемо моей учёбы… — Ты там, где тебе нравится, и учишься тому, к чему твоя душа лежит, а обо всём остальном забудь, это не так важно. Если они твой выбор не приняли, то я тебя полностью поддерживаю, можешь не бояться их угроз, всё равно это я оплачиваю твою учёбу, а не они, и выгнать тебя они из моего дома не в праве, поэтому единственное, о чём я тебя прошу — учись. Сейчас всё зависит лишь от твоего желания и стремления, поэтому не отлынивай и не забывай, что после завтрашней поездки с твоими друзьями, придётся досдавать оставшиеся экзамены и закрывать сессию. — Такое не забудешь, к тому же у меня остался всего один экзамен и три зачёта, поэтому можешь не париться, всё под контролем, — ЮнСан брата в плечо подталкивает и ухмыляется тому довольно. — Уже не терпится поскорее завтрашнего дня дождаться, такая веселуха будет, да и Фа к тому же увижу. — У меня складывается такое впечатление, будто только из-за него ты туда и хочешь, — братскую заинтересованность в омеге Чонгук понимает как никто другой, а от того улыбается при виде порозовевших щёк Сана. — Ну там и друзья же будут, с ними провести время я тоже намерен. — Но перспективка побыть вместе с ФаХёном прельщает тебя куда больше, нежели простые посиделки с друзьями? — Можно сказать и так, не каждый же день я влюбляюсь в омег, верно? Можно сказать это моя первая любовь после 2D персонажей из комиксов. Да и к тому же он очень приятно пахнет, как-то по особенному, в отличии от других омег, поэтому упустить возможность побыть в поле его зрения и подле я не могу, — лямки рюкзака теребит ЮнСан, вспоминая красивое личико и яркую улыбку понравившегося омеги. — Раз так, то можем сейчас заскочить в магазин и купить часть продуктов из списка, к тому же лучше самим замариновать мясо для шашлыка на завтрашний день. Ничего помимо уже внесённого в списки не требуется? У нас ещё есть время. — Было бы неплохо купить часть всего необходимого сейчас, вот только… — ЮнСан поджимает губы и смотрит на рядом идущего брюнета с немым вопросом во взгляде. — Что? — Просто я думал, что после вчерашнего, ты захочешь побыть рядом… ну это… с омегой своим что-ли. Я, конечно, хорошо вашу с ним ситуацию понимаю, во только единственное, что я не понимаю, так это почему вы до сих пор не помирились. Вроде бы тайн между вами уже нет, но вы даже о своих чувствах не переговорили, что Чимин вообще думает по этому поводу? Ты звонил ему или писал? — Ни то, ни другое. Его папа мне звонил сегодня, сказал, что Чимин вроде бы в порядке, но с другой стороны всё ещё не отошёл от произошедшего. Я ему время хочу дать, чтобы он отдохнул. На него и так много чего вчера навалилось, а тут ещё и я в придачу со своими разговорами. Если он придёт в понедельник, то, думаю, мы всё обсудим, а пока пусть он отдохнёт у Тэхёна, в последнюю встречу он выглядел слишком подавленным. — И ты его в таком состоянии одного оставил? — Я оставил его с его самым близким человеком. — И всё же, ты его пара предназначенная, куда ещё то ближе? Да и что это за дебильная идея — друг друга в неведении всё это время мучать. Не думаю, что ему лучше станет от того, что между вами такая неразбериха. Может всё же напишешь ему? Если, конечно, ты у него не первый контакт в чёрном списке, — хихикает ЮнСан, для своей безопасности отходя на пару шагов от брата, Чонгук же закатывает глаза на издевательские смешки. — Не факт, что ответит. — Но ты же даже не попробовал, вот для начала напиши, подожди пока тебя пошлют куда подальше, а уже затем жди понедельника, чтобы с ним один на один переговорить. — Замечательный план, десять из десяти. — Нет, ну а что? Ты вообще хоть что-то сделал, чтобы с ним наладить отношения? Ты только и делаешь, что даёшь ему время, а на что? Между вами чувства успеют погаснуть, пока ты наконец-то осмелишься первый шаг сделать. Надо действовать, а не ждать пока свершится чудо и Чимин, как по волшебству, влюбится в тебя щенячьей любовью, — морщится альфа, крутя пальцем у виска и подходя ближе к автомобилю. — Ты бы свои советы сам на практике пробовал, а не мне лекции читал. — А я и собираюсь действовать и, в отличии от тебя, уже завтра встречусь с объектом своего обожания, а ты сиди и дальше жди, пока настанет этот понедельник. Того гляди я раньше тебя отношения с омегой налажу, — довольно улыбается юный брюнет, дожидаясь, когда его брат машину с сигнализации снимет, а после садится на переднее пассажирское, портфель на заднее сиденье скидывая. — Хотя к тому времени и Намджун свою пару найдёт, пока ты яйца чешешь. — Мелкий паразит, ещё недавно куличи в песочнице лопатками ел, а уже сейчас учит меня жизни. — Я славный малый, который не любит тянуть время, а ты медлительный взрослый, — Юн открывает бардачок, пока брат с парковочного места выезжает, пару мгновений перебирает его содержимое, а после достаёт оттуда свои жевательные резинки и упаковку мармеладок. — Вырастешь — таким же будешь, — усмехается Чон и руку за жевачкой тянет, на что Юн ему пару в ладонь отсыпает. — Упаси меня Всевышний, тьфу-тьфу, таким быть, — юноша вскрытую упаковку себе в карман кладёт, а после в профиль брата всматривается, прищуриваясь хитро. — Гуки? — Что? — У меня телефон разрядился, пока я ждал тебя, а Фа мне что-то написал перед тем как телефон вырубился, — намекает юноша, на что Чон, особо не раздумывая, тянет из внутреннего кармана пиджака свой гаджет. ЮнСан не успевает принять его из родных рук, как Чонгук добавляет. — Пароль знаешь, пиши своему ФаХёну, вот только Чимину эсмсить не смей, — брюнет ухмыляется, понимает чужой обман быстро, но злиться на это не планирует, понимая братский мотив. — Ц, ну напиши ему, а лучше позвони, чего ты трусишь, а? — теряет в один миг боевой настрой молодой альфа, пристёгиваясь ремнём безопасности. — Дело вовсе не в трусости, будь бы моя воля, то я бы забрал его к себе ещё вчера. Я дал папе Пака слово, что не потревожу его сына в ближайшее время, поэтому я выполняю своё обещание. — Ну, Гук, обещания можно нарушать, к тому же он даже не узнает, что ты с ним списывался. Давай так, я держу свою комнату в строжайшем порядке, мою за собой посуду и прилежно выношу мусор без всяких претензий, а ты Чимину отправляешь одно сообщение. Любое, можно даже простое «привет». А ответит он или нет без разницы. Пойдёт? — И зачем тебе это нужно? — непонимающе качает головой Чонгук, голову к ЮнСану поворачивая. Юноша же цокает языком, на телефон кивая. — Чтобы ты со своей верной правой рукой не помер в гордом одиночестве, пиши уже, мы скоро к торговому центру подъедем, а там будет не до этого с пакетами, — открывает упаковку с кислыми мармеладками ЮнСан.

***

      Перебирая золотые цепочки и ища подходящую, Чимин не слышит приглушённую вибрацию телефона, когда на него приходит сообщение. Омега после недавнего звонка друга спешит собраться за оставшиеся десять минут, отчего уже полностью одетый подбирает украшения из тех, что успел забрать из своего дома. Ему требуется не так много времени, чтобы надеть кулон и серьги, правую руку вновь кольцами украсив, решая левую не трогать из-за перелома мизинца, что поднывал несильно. Завершение долгих омежьих сборов успел застать Хосок, что недавно вышел из душа. Он накинул на плечи полотенце, коим вытирал волосы, наливая в чайник горячую воду, а после к Паку в комнату заглядывая. — Чан уже приехал? — Должен был, он звонил недавно, говорил, что почти подъехал. Ну как? — поправив серьги с зелёным камушком перед зеркалом, Чимин выпрямился перед альфой, интересуясь его мнением, насчёт своего внешнего вида. — Всё так же потрясающе, разве иначе быть может? Ты почти самый красивый омега из всех существующих, — улыбается Хосок и на краешек омежьей кровати присаживается, оглядывая количество вещей и предметов разложенных на ней. Шатен всегда недоумевал от количества омежьих принадлежностей, украшений и косметики, целую гору всего успев купить для собственной пары по его желанию. — Почти? — улыбается рыжеволосый и вновь к зеркалу поворачивается, хватая свой полупрозрачный однотонный под стать изумрудной рубашке платочек, стараясь как можно быстрее его повязать на левой кисти, свой гипс прикрывая. — Моего омегу не превзойдёшь, как не крутись, — пожимает плечами Хосок, вспоминая своё заспанное чудо, что набросилось на него сразу же по возвращению в квартиру. Тэхён не дал ему и в душ сходить, с ходу затаскивая в спальню. — Не сомневался в тебе, — кивает Чимин и после нескольких неудачных попыток руку Хосоку протягивает вместе с платком. — Завяжи как-нибудь красиво, не хочу гипсом лишний раз светить.        Альфа тонкий платочек из омежьих ручек в золотых кольцах принимает и быстро повязывает на двух зафиксированных пальцах, длинные концы к запястью ведя, чтобы завязать маленький, но аккуратный бантик. — Неплохо, скажу, что так и было задумано, — руку на грудь омега кладёт и губы надувает, считая свой образ завершённым. — Да красивый, красивый, можешь идти, а то думаю Чан заждался тебя, сам знаешь как он по городу на своей тачке гоняет, за десять минут полгорода пролетит и не заметит. Ты там только аккуратнее, с алкоголем не переборщи, а то опять с толчком обниматься ни один час будешь. — Не учи, ты мне не папа, а вот что насчёт сказанного, то приготовь мне тазик. И будь другом, смети всё это куда-нибудь, — на захламленную своими вещами кровать кивает рыжеволосый, — а то я приду… если на своих двоих конечно же доберусь, то лягу на всё это добро и не замечу. Просто я опаздываю, а Тэхён всё равно спит и делать тебе нечего.       Чимин в последний раз оглядывается на себя в отражении, подмигивает сногсшибательному омеге напротив, и Хосоку воздушный поцелуй отправляет, тут же хватая свою миниатюрную сумочку и уходя спешно в прихожую из комнаты. Чон на омежий жест фыркает, вновь глазами обводит наведённый чимином беспорядок, вычисляя фронт работы и замечает оставленный им телефон. — Эй, мистер Забывака, у тебя тут остался на кровати… — не успевает договорить Хосок, как тут же слышит хлопок двери. Шатен тихо ругается, хватает быстро телефон и спешит догонить омегу, вот только едва он успевает добраться до двери и распахнуть её, как тут же сталкивается с соседом-пенсионером. — Хосок, — расплывается в улыбке пожилой омега, — а я вот хотел у вас соли попросить, да вот не ожидал, что ты сам выйдешь. — Добрый вечер, — за долю секунды натягивает улыбку шатен, невольно замечая как двери лифта с Чимином закрываются. Телефон в его руках вибрирует повторно, на что альфа поджимает губы, поправляя перекинутой через шею полотенце на голом торсе. Стоять в таком виде перед пенсионером было неловко, но это не так волновало его как сам факт, что омега ушёл без главного средства связи. Догнать по лестнице в одних штанах он навряд ли успеет, а набрать Чана с телефона Чимина и вовсе не сможет, так как тот был запаролен. Оставался Тэхён, вот только тот спал и будить его не хотелось, поэтому шатен сдался, кивая пожилому омеге и отступая назад, приглашая его зайти внутрь.

***

      Оставив ЮнСана на кухне с пакетами разбираться самостоятельно, Чонгук поднимается на второй этаж в свою комнату, переодевается в домашнее и вновь телефон в руки берёт, желая увидеть ответ на свои смс. Но как бы альфе не хотелось, Чимин упорно не отвечал, игнорируя его сообщения, на что брюнет плотно губы смыкает, вздыхая тяжело. Он изначально понимал, что план был плохим и что Пак ему не ответит, но всё же маленькая надежда внутри него таилась, желая получить хотя бы самую маленькую весточку от омеги. Но телефон молчал, а два сообщения, отправленных полтора часа назад, оставались непрочитанными.