«Это не ново для нас. Нищета на равных встречает с ярким нарядом. Добежать бы до финала, осталось так мало — Да, чувствую — падаю.»
Santiz — «Забытый бала» — Ты — чёртов неблагодарный придурок! — вновь раздаётся над ухом разгневанный голос, сопровождаемый очередным нешуточным ударом в живот. Шоё покачнулся, еле устояв на ногах. Он сгибается пополам, жмурясь, отворачиваясь от виновника боли. Но тот не скупается на новый удар, снова что-то орёт. Просить прекратить бесполезно, что-то доказывать тоже. Если дать сдачу, вообще можно распрощаться с головой. Остаётся неуклюже уворачиваться от ударов, зля тем самым противника напротив ещё больше. Весь мир как будто отходит на второй план, или давно находится там, ведь Хината знает точно — никто ему не поможет. Некому его защищать. А силёнок маловато, чтобы дать отопр. — Не игнорируй меня! — Хинату толкают в стенку, прижимают к ней за плечо. — Или нашёл мне замену?! Подставляешь свою задницу всем подряд, да?! — Кагеяма, ну что за бред, ты же от меня ни на минуту не отходишь, когда я, по твоему, буду это делать?! — не выдерживает рыжий, всё-таки пытается отпихнуть от себя парня, потому что терпеть это всё нет сил. — Да что ты?! Может, тогда мне подставишь?! — Кагеяма перехватывает его руки, однако Хината пускает в дело корпус, отталкивается ногами от стены, влетая в впередистоящего парня. Тот пятится и заваливается на спину, но не отпускает чужие руки, поэтому Шоё падает сверху. — Дурак, мне всего 14, что ты несёшь?! — Возраст согласия — 13*, — Кагеяма хватает рыжего за волосы, тянет на себя, чтобы иметь возможность шептать (или орать) в ухо Шоё. — Возраст несогласия — любой! — Меня твоё мнение не интересует! Хинату спихивают с себя и, пока он не успел отползти, впечатывают головой в пол. - Братик… — парень просыпается от того, что его трясут маленькие ручки. Испуганный девичий голос дрожит, в нём чувствуются слёзы. — Мне кажется, маме плохо. Хината со вздохом встаёт. От этого у него начинает кружиться голова, а в глазах темнеет, но ему и не нужно видеть, куда идти, ведь сестрёнка уже тащит его за руку в нужную сторону. Они приходят в соседнюю комнату, где на кровати, схватившись за голову и громко кашляя, сидит хилая женщина. Её некогда рыжие волосы сейчас совсем потускнели, глаза не выражают жизнерадостности. Шоё и не знает, как она выглядела, когда была здоровой. Сколько себя помнит, она болела. Раньше с ними жил папа, который ходил на работу, покупал лекарства, еду. Однако, спустя какое-то время, он собрал вещи и просто исчез, оставив жену и двух детей на произвол судьбы. Тогда Хината стала сама ходить на работу, но это добром не кончилось. Её здоровье совсем подкосилось, так что она чуть ли не на последнем издыхании ходила добывать деньги. Но им так же помогал парень Шоё — Кагеяма. Их матери вообще однополых отношений не одобряли, но парни упорно продолжали встречаться. Вот только очень скоро из заботливого и внимательного лапочки Кагеяма превратился в настоящего абьюзера, запрещая Шоё общаться с друзьями, своевольничать, иметь своё мнение, крича из-за всего подряд, так ещё и манипулируя: «Придурок, ещё хоть раз меня не послушаешь, я перестану помогать тебе с деньгами! Как будешь жить, нищеброд?! На зарплату матери вы и месяца не протяните!». Но потом Шоё не выдержал и разорвал их отношения в пух и прах, а Тобио лишь пригрозил отомстить, сказал, что без него у рыжего жизнь в могилу скатится. На тот момент Шоё было 14, а Кагеяме 16. Удивительно, что рыжий сумел подхватить такого проблемного парня в таком раннем возрасте. Мать окончательно слегла в постель, а сын устроился работать в пиццерию. Сначала на неполный день, а потом, когда владельцы узнали о его положении, благодаря их доброте стал полноправным работником, хоть и регистрировался в качестве подработки, чтобы всё выглядело законно. Кагеяма же окончательно исчез из его жизни, когда из Карасуно перевёлся в Шираторидзаву. Поэтому Хината вновь остался один с мамой и сестрой. С мамой у него никогда не было особо близких отношений, да и он привык к её болезни. Она обращалась и обращается со своими детьми очень жёстко. Так что они контактируют с ней только в самых критичных случаях, как сейчас, например. И, конечно, они любят её, но не за что-то хорошее, а просто потому, что она — мать. Хоть от матери одно название. Не было ни разу, чтобы она говорила с детьми по душам, даже когда хорошо себя чувствовала. Поэтому, не сложно догадаться, что Шоё близок со своей сестрёнкой Нацу. Пусть ей только исполняется 6 лет, она понимает его лучше, чем кто либо ещё, как и он её. Они делятся друг с другом проблемами, помогают друг другу, чем могут, заботятся друг о друге. — А ну вышли из комнаты! — рявкает на них мать. — Я же сказала… Кхе-кхе! …Чтобы вы ко мне не лезли, безмозглые дети! Вы меня бесите! Выметайтесь! Нацу задрожала всем телом, пуская слёзы, а Шоё взял её за руку и увёл прочь. Можно было бы подумать, что женщина просто боится, что они заразятся, но её болезнь незаразная. — Шоё… — пищит Нацу, забираясь на кровать брата. — Мама не любит нас? — Кто ж её знает. — вздыхает рыжеволосый, ложась под одеяло. — Мне кажется, что нет. — девочка прижимается к брату, положив голову на его плечо. — Но если она нас выгонит, ты не сможешь покупать ей лекарства, вот и не выгоняет, да? — Спи, Нацу. — парень поглаживает девочку по голове. — Мама в любом случае не изменится. Мы должны быть ей благодарны за то, что она воспроизвела нас на свет. Может быть, нас с ней и объединяет только родственная связь, зато… У тебя есть я. А у меня ты. Да? — Угу… — девочка почти засыпает, но её будит урчание в животе брата. — Шоё, ты что, снова не кушал? — Мне не хватило денег на то, чтобы купить себе еды. Главное, что ты сыта. — Он целует сестрёнку в макушку. — Спи.***
Ребят будит будильник. Нацу слазит с кровати и убегает в свою комнату, чтобы одеться и собрать игрушки. Шоё же надевает свою рабочую форму, приготавливает большую сумку-контейнер, в которую позже сложит пиццу. Вообще-то, сегодня он должен быть в школе, но на учёбу он давно забил, не до неё как-то, когда еле сводишь концы с концами. Шоё отводит сестру в детский сад, после торопится на работу. Он заходит в привычную пиццерию, где его встречают радостными голосами. — Шоё! — Ноя-сан! В Хинату влетает парень с коричневыми волосами, одна жёлтая прядь как обычно свисает надо лбом. — Хехех! Шо-оё! — Ноя-са-ан! — ШООООЁ-АХАХ! Они кричат, наверное, на весь район и смеются, обнимаясь. Никто из остальных присутствующих такому не удивляется, ведь каждое приветствие этих двоих выглядит примерно так. — Ты как?! — Нишинойя отлипает от друга, ощупывая его. — Снова что ли не ел ничего?! Там осталось немного салата. — парень указывает на кухню. — Поешь, а то свалишься в канаву, где тебя искать? — Ну так, в канаве и ищите! — отшутился Хината, проходя на кухню. — Еду я лучше для Нацу оставлю. — Хината, ты и правда выглядишь неважно. — замечает сидящий за кассой сероволосый парень, оперевшись щекой на руку. На бейджике, прицепленному к футболке, подчёркнуто: «Сугавара Коуши». — Не волнуйся, мамочка-Сугавара. — усмехается рыжий. — Я перекушу булочкой. Работникам пиццерии известно о его трудном положении. Поэтому его и приняли как полноценного работника несмотря на возраст, чтобы выплачивать больше. Владельца пиццерии, по совместительству продавца — Сугавару Коуши, частенько называют «мамочкой-Сугаварочкой», ведь он здесь, как не сложно догадаться, работает дольше всех, заботится о своих работниках и следит за их благополучными взаимоотношениями, будто это и вправду его дети. Он разделяет свою работу с другом детства Даичи Савамурой, который и затеял всё это, так что теперь является крепкой незаменимой опорой для Сугавары. Раздаётся телефонный звонок, который и принимает Коуши. — Пиццерия, чем я могу помочь? — записывает заказ на листок, а потом Нишинойя относит его на кухню. — Просили, чтобы Хината доставил «пипперони» к обеду. — Улыбается он, косясь на парнишку, что удивлённо застыл у входа. — Кто это? — он подходит к Сугаваре, который записывает на другом листочке адрес. — А-а! Это мой постоянный клиент! — парень гордо вскидывает голову, улыбаясь искренней улыбкой. — Мы даже чай вместе пили с нашей пиццей! — Так вот почему ты так долго заказы разносишь… — протянул Сугавара, подозрительно щурясь. — А я то думаю, так быстро бегаешь, ездишь, а не возвращаешься долго… А ты там, оказывается, чаи с клиентами распиваешь! Хината испуганно зажимает рот ладошками, понимая, что этого говорить не стоило. Возвратившийся Нишинойя ободряюще хлопает его по спине, да так, что рыжий чуть не падает. — Да ладно, не делай такое выражение лица. — смеётся Сугавара. — Пока твоя общительность приносит нам прибыль, я буду закрывать на неё глаза. Но ты всё равно должен укладываться в график, иначе буду снижать зарплату. — Есть! — отчеканивает Шоё, вытянувшись стрункой. — Я буду ездить быстрее! — Не сомневаюсь. — Хината, помоги нам пока что! — слышится из кухни чей-то голос. Шоё снимает верхнюю одежду и послушно направляется на кухню, где ему поручают следить за духовками и раскладывать начинку. Утром не так много заказов, поэтому он часто помогает на кухне. Правда, из рук у него часто всё валится в силу его непонятно откуда берущейся гипер энергичности и неуклюжести. Тем не менее, следить за духовками и раскладывать начинку не так уж и трудно. Утро пролетает незаметно, ближе к обеду начинается его основная работа. Первым делом он, конечно, везёт пиццу своим постоянным клиентам, которых накопилось не так уж и мало в силу его позитивного солнечного вида. Он легко заводит с покупателями разговор, так что их беседы могут затянуться на долгое время. И нет, Шоё не пытается рекламировать пиццерию и не расписывает прекрасности пиццы. Он говорит о чём-то другом, ненавязчиво, но интересно. Конечно, не у всех заказчиков есть возможность и желание чесать языком с кем попало, но Хината, если перед ним захлопнут дверь, не огорчается. В конце концов он всегда найдёт с кем поговорить. Шоё просто обожает эту работу, ведь она помогает отвлечься от домашних проблем, от паршивых мыслей о прошлом, об отце и Кагеяме, которые продолжают заседать в его в голове. Но сейчас есть более существенные проблемы, которые не дают скучать ни по тому, ни по другому. О проблемах бытовых напоминает разве что холод, пронизывающий насквозь из-за того, что денег не хватает на нормальную одежду. Но ездит он на велосипеде, поэтому пока что не жалуется. — Доставка пиццы! — говорит он в домофон, и дверь тут же поддаётся открыванию. Хината чуть ли не взлетает по лестнице, оказываясь на третьем этаже. Около нужной квартиры его встречает парень с осветлёнными волосами, краснющими глазами. — Кенма-а! — радостно верещит Шоё, оказывается тут же рядом. — Привет. — из квартиры выглядывает Куроо. — Хината, представляешь, Кенма снова всю ночь играл в приставку! — Не правда. — бурчит в ответ Кенма, скрестив руки и надув щёки. — Я, как ты сказал, лёг спать вовремя. Просто решил встать с утречка пораньше. — Три часа ночи — это не утро! — Нет, это утро. — А чего вы не в школе? — Спрашивает удивлённо Шоё, параллельно доставая чеки и пиццу. — Третьегодки готовятся к экзаменам, вот нам и сказали дома остаться. — Здорово. — Хината отдаёт заказ, принимает деньги. — И что, вы играете? — Да, сейчас в приставку, но Кенма обещал к вечеру поиграть в волейбол. В реальности, наконец-то. — Волейбол… — Хината улыбается, внутри разливается тепло. — Хотел бы и я поиграть. Но времени нет. Ладно, пока! — он собирается уйти, но его останавливает Кенма. — Если хочешь, можешь поиграть с нами. — неуверенно предлагает он, чуть улыбаясь. — У меня работа до пяти, а потом сестру надо забирать. — вздыхает рыжик, качая головой. — Я был бы очень-очень рад… Может, в выходные? Сначала, правда, за одеждой для Нацу заеду. А то зима, всё-таки. — Думаю, можно созвониться. — кивает Куроо, кладя руку на плечо чуть погрустневшего Кенмы. — Хорошо, спасибо вам! — Хината улыбается, машет на прощание рукой и убегает. Весь день проходит без происшествий, всё довольно размеренно и благоприятно, кроме холода. И вот, долгожданный последний заказ. Хината быстро добирается до нужного места, хоть то и находится далековато. Это оказывается дорогой дом, им явно владеет кто-то богатый. Странно, что такой человек заказывает дешёвую пиццу из не особо популярной пиццерии. Хината слазит с велосипеда, проходит к огромному забору и тут же вздрагивает, слыша компьютерный голос: «Кто. Вы. Такой?». — Я — Хината Шоё! — парень раскидывает руки в стороны, показывая себя. — Я принёс пиццу! — «проходите». Ворота сами собой открываются, и Хината проходит по раскошному саду, который, несмотря на то, что сейчас не лето и не весна, выглядит очень красиво. Различные фонтанчики, редкие растения, некоторые из которых цветут и сейчас, разные изящные фигурки, белая беседка с извилистыми узорами… Рыжик залипает на всё подряд, не сдерживая восхищённой улыбки, а после поторапливается и оказывается у крыльца. Перед ним стоит слегка недовольный парень шатен, со странным розовато-шоколадным оттенком волос, хоть и не выглядит крашеным. На нём надета обычная домашняя одежда — просторная белая футболка и такие же штаны. На носу нацеплены очки, а глаза стреляют сначала хмуростью, а потом хитростью. Недовольное лицо меняется на заинтересованное. Он кого-то так сильно напоминает… Хината так засмотрелся, что забыл, зачем вообще пришёл. — Ну и чё ты встал? — фыркает заказчик, а после пару мгновений стоит, что-то обдумывая, и нагло подходит к доставщику, вглядываясь в него. — Выглядишь интересненько. Сколько тебе лет? — А… Я… — Хината теряется, пятясь назад, запинается о бордюр и шлёпается на асфальт, болезненно ойкнув. — И голосок интересный… Хм. — Я-а… Хината Шоё, мне 16… — запинаясь отвечает рыжий, забывая о том, что ему не помешало бы встать. — А… Почему Вы интересуетесь? — Просто, у тебя довольно необычная для японца внешность… Ты весь такой солнечный и невинный… Натуральный цвет? — парень касается рыжих прядей, проверяя на качество, а Хината сидит, боясь шелохнуться. — На камере ты выглядел довольно улыбчивым и энергичным… Ты всегда такой? — Н-ну… Я не замечал как-то… Оно само, и я вот «бум», а оно «бам», и окружающие «ба-бах»… — Ясно. Солнечный невинный мальчик… Хрупкий и беззащитный… Жаль, девушки таких не любят. — он с хитрой улыбкой приближается к лицу Хинаты, сокращая расстояние между ними, что не может не смутить рыжего. — Зато, знал бы ты, как таких любят парни… — Что это Вы такое говорите?! — Шоё наконец вскакивает, достаёт пиццу и отдаёт заказчику, впихнув вместе с ней чеки. — С-спасибо за заказ, обращайтесь к нам ещё! — Как по команде выкрикивает он, отходя на безопасное расстояние, хочет уже убежать, но вовремя вспоминает о деньгах. Вот только заказ не стремятся оплачивать. Шоё требовательно выставляет руку вперёд, затаив дыхание. — Что такое, солнышко? — Оплатите заказ! — А то что? — В-всмысле? — Знаешь, у меня столько денег… — заказчик откладывает пиццу и притягивает Шоё к себе за запястья. — Я могу выкупить всю твою пиццерию… Или обеспечить ей банкротство… Тебе будет некуда идти… Хината сначала краснеет до кончиков ушей от этих действий, а потом тут же бледнеет от услышанных слов. — Не трогайте, пожалуйста, нашу пиццерию… — лепечет он, смущённо глядя в пол. — А то что? Вот тут уже Хината начинает закипать. — Ничего! А то ничего! Я ничего не смогу Вам сделать, но Вы заказали пиццу, мы её испекли и доставили, это не бесплатно! — А что если я сделаю так? Заказчик открывает коробку пиццы и переворачивает её, так что аппетитные кусочки падают на пол. Пару секунд Шоё просто хлопает глазами, но потом с рычанием накидывается на наглеца, роняя его на пол. Тот не сопротивляется, с ухмылкой набоюдая, что же «солнышко» собирается сделать. — Вы оскорбили труд поваров! И нашу пиццерию! — истерит Шоё, хватаясь за воротник парня. Он еще какое-то время ругается, даже замахивается рукой, но его останавливает телефонный звонок, который рыжий тут же принимает. — Хината, ты почему заказ не доставил? — недовольно спрашивает Даичи Савамура. — Как это не доставил? Шоё резко встаёт и отходит, непонимающе осматриваясь. — Только что позвонил заказчик и сказал, что пиццы нет. — Но я же… — Шоё непонимающе смотрит на богача, который встаёт на ноги и поднимает упавшие на пол очки. — Я вот сейчас говорю с заказчиком… — Назови адрес, где ты находишься. Хината произносит буквы, цифры и резко осекается. — Ты спутал адрес. Шоё ударяет себя по лбу, выдохнув. То-то непонятно, зачем такому богачу заказывать пиццу не пойми откуда, ещё и портить её. — Простите меня, я всё исправлю! — вскрикивает он, зажмурившись. — Не надо, Нишинойя доставит за тебя. — слышится разочарованный вздох. — Твой рабочий день закончен, но больше я тебе такое с рук не спущу. — Спасибо Вам, спасибо! Хината отключает вызов и разгневанно поворачивается к ухмыляющемуся богачу. — На, — ему всучивают куда большую сумму, чем нужно. — Ещё встретимся, Чиби-ча-ан! Дверь захлопывается, а одинокие кусочки пиццы так и остаются валяться на крыльце.