Paranoid

Дане так плохо. Да, да. Плохо. Смешно так. Смешно, когда ты до скрипа в зубах смотришь на счастливо улыбающегося в телефон брата. Смешно, когда руки трясёт и ты снова проливаешь кружку долбанного чая на себя. Смешно, когда Гордей отталкивает его, больно так, специально. Садист чёртов. Смешно, когда ты так влюблён. И жалко одновременно. Жалко притворяться счастливым. А потом брать ножичек, и резаться. Неглубоко, чтоб не видно было. Хотя его младшему наплевать. Понятно же. Дане даже напрягаться не нужно, чтобы заплакать. Хотя он уже всё выплакал. Ебаный рот, как же мерзко от самого себя. Даня ударяет кулаком стену, тихо вскрикивая. Слышно, как открывается дверь, и Даня быстро одергивается. — Дань, ты не мог бы уйти сегодня. Мы с… — Окей. — Чего ты такой резкий? — Гордей недоуменно поднимает брови, а старшему так и хочется плюнуть в него. Но нет, он не маленький. Ему похуй. Он просто быстро хватает куртку и выбегает на улицу. Мимо проходит симпатичная девушка. — Шмара. — Что, прости? — Вспомнил кое-что, извините. Парень усмехается и плюёт ей в ноги, когда она отворачивается. Сегодня он снова будет жить. Наверное. Не чёртов же самоубийца, в конце концов. Только придётся часа три тусить на улице. Лучше б он сдох, в конце концов. Спустя это время Данил тихо открывает дверь, слыша стоны девушки, и слёзы снова предательски катятся из глаз. Быстро забегает в свою комнату, хлопая дверью. Становится тихо. Каждый день одно и тоже. Одно и тоже. Даня, да ты просто ёбаный параноик. Как же смешно. Старший прыскает в зажатый рукой рот, чувствуя подступающую истерику.

***

— Дань. Эй. Да что опять… Гордей прикрывает лицо рукой. Старший приносит ему слишком много головной боли. Практически издевается. Младший закатывает глаза, после чего пытается схватить чужое запястье. Но это получается плохо из-за дрожи во всём теле. Ему всегда было страшно касаться брата. Страшно. Страшно называть его по имени. Страшно, когда он его игнорирует. Страшно его ревновать. Нельзя. Вот поэтому он и отыгрывается на девушке. Хотя ему так мерзко. Вот только его бросают. Что за хрень. — Я так и знала, что ты из этих. Гордей ничего не успевает сказать. Что за бред несёт эта дура… — Дань, что ты сказал ей? — Ты о чём? Старший поворачивается, злобно смотря брату прямо в глаза. Младший сглатывает. — Ну что за абсурд, я её не видел здесь. — У меня телефон не заблокан. Ради тебя, вообще-то. Даня сощуривает глаза, закусывает губу. — Если ты не будешь с ней теперь встречаться, думаю, мне она не откажет. Гордей хмурится и трясёт головой. Что? — Ну да. Попробуй. Младший подходит ближе, прижимая брата к стене. — Ты же только этого и добиваешься. Так ведь? Данил смотрит на него холодным, пронизывающим взглядом из-под длинных ресниц. Сохраняй контроль, Гордей. О боже. — Чего именно? Парня хватают за горло, несильно сжав. Даня остаётся так же спокоен в лице. И когда успел перенять у него всю пофигистичность к этому миру? Похоже, сегодня день вызывать эмоции уже не ему. Даня неожиданно поднимает руку, ударяя младшего по щеке. Гордей чувствует подступившее к горлу раздражение. — Ну всё, блять. Парни оказываются непозволительно близко друг другу, руки Гордея цепко придерживают старшего, не давая выбраться и сбежать, что старший и делает последнее время. Парень в последний раз матерится про себя, после чего грубо целует брата. Получается максимально жёстко. Опять не рассчитал. Глаза Дани резко открываются, и лицо скидывает наигранную холодность. Рот старшего податливо открывается, от чего голову Горди практически кружит. Он начинает целовать его уже мягче, нежно проведя языком по нёбу. Даня осторожно отвечает, запутав руку в чужих волосах. Младший отстраняется, пытаясь отдышаться. На глаза наворачиваются слёзы. Гордей осторожно гладит чужие волосы, в который раз удивляясь их мягкости. — Прости. Я люблю тебя. Давно уже. Гордей мягко прикасается губами к чужому носу, и Даня мелко дрожит. — Я… Я тоже. Прости, что был так холоден. Просто ты такой дурак. В детдом бы сдать. Младший смеётся, несильно толкая Данила в плечо. — Че ты сказал? Наказать тебя?