Жизнь после

«Любить другого ради него самого-значит думать не от том, что от него получаешь, но о том, что ему даёшь». -То есть ты утверждаешь, что они просто поменялись телами?,- муха на голове повелителя угрожающе покачнулась. -Всё гениальное-просто,- развёл руками архангел. Вельзевул закатила глаза к потолку и вновь снизошла взглядом на Гавриила. -Я вообще не понимаю как Мы сразу об этом не догадались. -Вы не догадались? Да Вы были ещё в большем шоке, чем Мы! В то время как Мы мыслили хладнокровно, Вы чуть крылья не двинули! -Мы, в отличие от Вас, не открывали им ворота настежь, мол, подите-прогуляйтесь, господа! Мы пытались задержать Азирафаэля! Мы пытались возобновить Армагеддон! -Зато Мы ещё в четырнадцатом столетии поняли, что они что-то замышляют! -Да вы, по-моему, сами по развитию остались в четырнадцатом столетии! -Чего? У нас работают самые квалифицированные специалисты! -Ну а это? Это ж бомжатник!,- в подтверждение своих слов Гавриил обвёл рукой кабинет, именуя, видимо, масштабную проблему, а не конкретную каморку. -Бомжатник? Зато за нами на земле идут люди! Ты не понял, что Наши придурки привлекают их больше, чем ваши святоши? Ты где-нибудь встречал последователей Богини? -Говорю для тех, кто познаниями остановился на станции «Сад Эдема» и попал в пробку: люди принадлежат к религии. Все люди! Они придумали храмы, они приходят и молятся. Таких людей называют верующими.. -Не разговаривай со мной как с ребёнком! Ты в моих владениях! Я тебя хоть сейчас прикажу схватить... -Может прекратишь орать, а то у меня голова разболелась... -А может прекратишь выпендриваться?! Надоел уже мне! Даже Хастур с его грецким орехом вместо мозгов понимает всё лучше, чем ты! -Ты сравниваешь меня с этим идиотом? -Этот идиот не смотрит на меня как на навоз! Кстати, на навоз мухи и слетаются! -Коль слетелась, так уж нюхай! Поток брани прервал скромный тройной стук в дверь, и в следующее мгновение в проёме появилась грязная блондинистая голова. Голова пророкотала разрешение войти и вслед за ней в комнату вплыло эфирное существо лет пяти, по людским меркам конечно, вероятно, женского пола. Девочка имела вид счастливого, со вкусом одетого ребёнка: нежно-голубое платьице с оборочками-рюшечками с вокруг пояса обвязанной лентой цвета щёк рядом стоявшего Хастура. Вельзевул чуть не ослепла при виде истинно ангельского ребёнка, но перевела взгляд на соседнего детину, имевшего вид бездомного, подравшегося с другим бездомным. Повелителю полегчало. -И? Она оглядела раздражённым взглядом вошедших. Гавриил громко хрюкнул и воззрился очами на Хастура. -Ну, это..,- Хастур застенчиво почесал нос, додумывая мысль,-чё дальше делать, босс? Стоило Вельзевул набрать воздуха в грудь, чтобы разразиться новым потоком оскорблений в сторону «сотрудника», как по комнате разнёсся ритмичный стук шагов. Взрослые опустили взгляды вниз. Девочка обошла квадратный механизированный стол и подошла к Архонту. Всё это было исполнено без единого слова со стороны малышки и без единого писка со стороны остальных присутствующих. Архангел прищурил глаза и приобрёл поразительное сходство с крысой. Девочка протянула ему маленькую ручку и отрапортовала ему чётко поставленным звонким голосом: -Я Молли! Во время произнесения своего имени её рот растянулся в широкой зубастой улыбке. Гавриил протянул ей свою широкую тяжёлую руку и довольно усмехнулся. -Недурно! _______________________________________________ -То есть ты хочешь сказать, что у тебя есть для меня подарок?,-тёмные брови сделали попытку скрыться за рыжим хохолком. -Ну да, а ты против? -Нет... Просто неожиданно,-Кроули сжал руками руль, будто тот был виноват в том, что его смутили таковым признанием. Чёрная обивка издала тоненький писк, который можно было истолковать как просьба о пощаде. -Надеюсь он тебе понравится, и это как раз по твоей части,-Азирафаэль заговорщицки прищурился на Демона. Энтони фыркнул и почувствовал на себе взгляд своего Ангела. По спине пробежали мурашки. В салоне машины повисло неловкое молчание. -А у меня будет своя комната?,-Ангел снова поднял взгляд на соседа. -Нет, конечно! Будешь спать в прихожей на коврике. Оба пассажира хрюкнули и снова уставились, кто на дорогу, кто на свои ботинки. Молчание затянулось. Впервые обоим было неловко от присутствия друг друга... Впервые за 6000 лет... Кроули подбирал слова для того, чтобы возобновить разговор, но либо красноречие изменяло ему и изо рта доносились какие-то булькающие звуки, либо он стеснялся и начинал глупо краснеть, как Азирафаэль при виде блинчиков. После двадцатиминутного самокопания, Кроули понял причину своего состояния и непроизвольно издал негодованное шипение, и попытался силой мысли не позволить своему лицу приобретать пунцовый оттенок. Мы можем только догадываться, что послужило причиной такой реакции и, к счастью, Азирафаэль предположил неправильно. -Дорогой, у тебя всё хорошо? Лицо Кроули по цвету можно было сравнить со знамёнами советской армии 1945 года. -Со мной всё в порядке,-прохрипел водитель Правая нога окончательно всадила педаль газа в пол, и Бентли понеслась петлять между пальмами-многоэтажками. Вскоре Кроули шумно выдохнул, когда увидел знакомую высотку. Отмахиваясь от расспросов своего Ангела, он пулей вылетел из машины, промчался мимо престарелой консьержки, подозрительно смахивающей на гриб и скрылся за поворотом. Азирафаэль потрусил следом, забыв о покоящихся в багажнике книгах, но был остановлен подскочившим к нему грибом. Эукариот было начал его увещевать, что людям в его возрасте не стоит бегать слишком много, да со стольким рвением, но Ангел невежливо щёлкнул пальцами, заставив бабулю замолчать, и помчался дальше. Опоздав на ближайший лифт, он нашёл своего спутника у дверей квартиры. Кроули, как ни в чём не бывало, стоял у входа и галантно пропускал друга внутрь. Причёска его чуть-чуть растрепалась, поэтому часть волос покоилась на стёклах очков. «Аллергическая реакция» уже почти сошла с заострённого лица, но вместо этого его обладатель покрылся какими-то бурыми пятнами «а ля далматинец». В отместку на возмущённо-запыхающийся вид Азирафаэля, который при остановке тут же начал сыпать на него вопросы, он лихорадочно затолкал его в квартиру, бормотнул, что скоро будет и, оставив гостя в прихожей между горшком с петунией и вешалкой, скрылся в ванной, заперевшись. Ангел встал как вкопанный и на время потерял дар речи, раздумывая о том, что же происходит с другом после Армагеддона.