Книгочей

***

— Лаки, нужны доски для сцены! — Сейчас принесу! — Ридус, крась быстрее у тебя ещё две сцены! — Угу. — Грей, заморозь цветы, а то завянут. И поосторожней! — Да, не парься, старик! — Нацу, той группе нужны инструменты. Возьми там! — Хорошо, дедуль. Я быстро! — Тина, налей ещё! — Мастер, вам завтра парад вести. Голова болеть будет. — А Ник мне на что? — Хотите с больной головы всё переложить на здоровую. Ну, спасибо, — поворчал я. — Да, будет тебе. А чего ты без дела стоишь? — Я не без дела, — сунул ему под нос листок. — Вот список того, кто за кем должен идти. Платформа пятая и шестая ещё не готовы, а потому их можно будет отодвинуть в конец, в случае чего. — Эй, да мы скоро всё доделаем! — крикнул Наб, а затем схватился за палец, по которому долбанул молотком. — Не сомневаюсь, — скептически осмотрел я его. — После того как закончите, подойдите —обработаю боевые ранения. Не всё же госпожу Полюшку беспокоить. Кто бы знал, как мне нравится произносить её имя в стенах гильдии. Вот ведь человек! Слава страшнее, чем у Зерефа. Правда, не такая масштабная, но вы бы видели, как трясутся эти гаврики, когда я говорю об этой женщине. — Ник, прекращай. А то Вакабэ сейчас собственным дымом подавится. — Эй, я всё слышу! — Тогда не отлынивай! — кинул в него пустой кружкой Мастер. — Чего встали? За работу! — Хай! — Мастер, Кана со стремянки падает. Как только я это сказал, она всё же не удержалась и полетела вниз. Макаров поймал её здоровенной рукой в полёте и поставил ошалевшую девочку на землю. — Вакабэ, куда смотришь? Ребёнок чуть не свалился! Каночка, давай ты лучше Нацу поможешь, — сказал он миролюбиво и подтолкнул её в нужном направлении. — А, ты, балбес, — это он уже Вакабэ. — сам полезай наверх! — Но, Мастер… — Ты мне ещё понокай. Ну-ка собрались, шпана, и чтобы никто больше не падал! — Сурово, — уважительно кивнул. — Ладно, пойду помогу Грею с цветами. — Да, уж, в этом году их очень уж много. Перестарались, — пробурчал он напоследок. Грей нашёл у платформы, которую расписывал Ридус. Сейчас все сцены были без колес, на которых они будут двигаться по улице. Их поставят позже, чтобы сейчас все друг друга не задавили. — Привет, Грей. Какая платформа ещё не обработана и уже готова? — Вот та, — качнул он головой. — И та, что рядом с Лаки. — Понял. Спасибо. Они на мне. — Да, как скажешь, — отвернулся он и с какой-то обреченностью посмотрел на сцену. — Ридус, быстрей давай, всё равно никто такие мелкие детали не увидит. Итак, восьмая платформа уже стояла с головы до ног покрытая цветами. На ней, на сколько я помню, должны выступать Камелия и Шон — маги телекинеза и бумаги. Не часто с ними пересекался, а потому будет интересно посмотреть на их волшебство. Помимо цветов на сцене находились большие горшки с водой и разноцветными шариками. Воду, наверное, замораживать не стоит. Так что вокруг неё установил ещё один барьер. Цветы начали покрываться инеем, а вода была всё такой же комнатной температуры. — Ой, её замораживать не надо, — подбежала ко мне милая девушка с двумя длинными русыми косами и зелёными глазами. — Не волнуйся. С ней всё в порядке и…тебе не стоит стоять под холодом. Ты же всё-таки не Грей, — на самом деле хотелось сказать, что она одета весьма открыто, даже для лета. — Да, спасибо, — вышла девушка за границу, да и я за ней. Дальше она убежала по своим делам, а я отправился поближе к Лаки. — Да, как вы не поймёте — она не выдержит такой нагрузки, — доказывала что-то кому-то моя подруга. А почему кому-то? Это был Джой и его друг Дан — два силача гильдии. — Что-то случилось? — Ник, ну ты представляешь — они хотят затащить на сцену штанги по пятьсот кило и меньше. Сцена просто не выдержит такого веса! — Да, ладно тебе, — отмахнулся Джой. — Дерево прочное. — Но это не значит, что оно потянет такую нагрузку. А колëса? Да вы же с места не сдвинетесь. — Хм… В таком случае вам и правда нельзя брать такую тяжесть. Парни, ограничьтесь двумястами килограммами. Простым людям и такое зайдёт. — Тц, ладно, — нехотя согласился Дан. И заговорив мышцы*, пошёл относить штанги на место. — Спасибо, — выдохнула Лаки. — И почему они меня не слушали? — Ты миленькая. Милых сложно воспринимать всерьёз. — Но ведь ты тоже милый, — неожиданно выдала она. Ой. Лаки стала похожа на помидор. Я чувствую, что ушёл не далеко от неё. — Спасибо. Думаю мне пора. — Д-да, — пискнула она и мы разошлись. До вечера я, как и все дети, помогал взрослым доделывать свои передвижные площадки. Уже в ночи народ что-то отрабатывал, перепроверял, подсвечивается, чтобы что-то увидеть, но мне уже было всё равно. Я посадил на спину сонного и уставшего Нацу и пошёл домой. Утром же нас ждали сборы и финальный прогон. В который раз мы обсуждали с Нацу наш номер и смотрели костюмы. После того как всё уладили, поели и взяли всё что нужно с собой. На улицах уже собирался народ. Люди ожидали открытия Фантазии в полдень. Мы же пошли в гильдию, смотреть на общую суматоху. Детский столик сидел и пил сок, пока взрослые носились рядом. — Не хочу взрослеть, — выдала общую мысль Лаки. — Ник, сделай потише, — подергал меня за рукав Нацу. — Ага. Через секунду уже было тихо. Кана и Грей счастливо выдохнули, Лаки показала язык стоящему где-то в центре зала Уоррену. Да, ему не легко, но и нечего в обычное время выставлять свою телепатию на показ. Ещё и в головы чужие лезть. — Вы когда будете выступать? — спросила Кана. — Поздно вечером. Нам нужна темнота. А вы? — После парада. Когда у Грея силы восстановятся. А, ну да. В отличие от меня, он недавно снял заморозку со всех цветов, так что сейчас ему либо отдохнуть нужно, либо наесться холодненького. «Или напиться», — подумал я глядя на его стакан с яблочным соком. И чем ему апельсиновый не угодил? — Понимаю-понимаю. А ты Лаки? — Танцевальная группа будет на главной площади в пять. К этому времени все уже пообедают и отдохнуть, чтобы потом присоединиться к нам. — Хорошо продумано. — У Тины всё схвачено. — Кстати, а сегодня тогда что с обедом? — Она попросила помочь свою тетю. Сама же будет готовиться. Мы там такие костюмы пошили. Тебе точно понравится. — Хм… То бальное платье, что ты… — Молчи, молчи, молчи. Это пока секрет. — Хорошо-хорошо, — поднял я руки в примирительном жесте. Дальше шли неспешные разговоры за которыми Нацу, ещё не отошедший после вчерашнего уснул. Кана тоже клевала носом и вместе с ним развалилась на столе. Остались только самые крепкие, но и мы отдыхали. Просто нам нужно было контролировать время чтобы не пропустить чужие и свои мероприятия. Ближе к двенадцати мы растолкали спящих красавцев и пошли искать место на главной улице. Нацу и Лаки я держал за руки, чтобы не потерять в толпе, Грей поступил также с Каной. — Здесь не протолкнуться, — сказал Грей, кого-то отпихивая. — Ты прав. Как насчёт того, чтобы забрать повыше? Лаки, можешь соорудить лестницу? Сядем на крышу того дома. Она более-менее плоская. — Хорошо. Отойдите, пожалуйста, — сказала она людям, а затем из земли выросла деревянная лестница с редкими листиками на веточках. — Всё можно лезть. На крышу мы поднялись быстро под недовольное бурчание нескольких человек. Да, мы что виноваты, что тоже посмотреть хотим и выкручиваемся, как можем? Чтобы сидеть было не так жестко я подстрелил одеяла, а Кана наколдовала с помощью карт подушки. — Ну, прям партер, — восхитился я видом. Хвост Феи и первая, пока ещё закрытая тканью платформа, как на ладони. — А что такое «партер»? — спросил Нацу. — Это нижний этаж зрительского зала в театре. Места близко к сцене, так что всё хорошо видно. — Понятно, — про театр Нацу уже был в курсе. В Крокусе много театров, ещё есть один в Астре и Дубах. В Магнолии же нет такого, но никто не запрещает труппам выступать на площади, что они и делают, когда наведываются к нам. — Начинается, — сказала Кана, показывая на Вакабэ, который с помощью дыма снял ткань с платформ. Выглядело это эффектно. Шоу было красивым. Я бы сказал пышным, словно букет. Зрители и выступающие подбрасывали конфетти и цветы. Волшебники гравитации и телекинеза, старались сделать так, чтобы это всё не осыпалось на землю, а разносилось по всему городу. И среди этого моря красок шли наши маги. Пускали огненные шары, водяных рыбок, которые гнали за собой мыльные пузыри, складывали гигантские оригами, которые потом летели над улицей. В общем развлекались во всю. Мастер же стоял на самой большой главной платформе в костюме шута и отплясывал джигу-дрыгу на потеху публики. В какой-то момент все остановились и вытянули руку в фирменном жесте Хвоста Феи. Мы тоже встали, как можно аккуратнее, и подняли руки. Кто-то из толпы тоже это повторил. Особенно старались маленькие дети, которые мечтали когда-нибудь вступить в Хвост Феи. Видел ещё несколько моих учеников, которые стояли и тянули руки. Это было так…правильно, волнительно и приятно. Я такое единение с людьми последний раз чувствовал, когда смотрел по телевизору парад ко Дню Победы. Но то было горе, гордость и счастье, а сейчас…это было что-то иное, но не менее важное. — Пойдёмте, — толкнул меня в плечо Грей. Я не заметил, как прошла оставшаяся часть, думая о чем-то своём. — Ник, я есть хочу, — позвал меня Нацу. — Да-да, давайте в кафе? Уже обедать скоро. Так и решили. В нашем с Лаки любимой кафешке было не протолкнуться, но столик всё же удалось найти. Заказ мы сделали быстро, а я на всякий случай обновил иллюзию. Не хотелось, чтобы Нацу оглох. Он пока только привыкает к шуму города. После обеда, Грей и Кана повели нас на их место на площади. Там Грей начал создавать небольшие фигуры животных изо льда, а Кана выкидывала вперёд карты, на которые приземлились звери. В зависимости от карты они начинали то светиться, то менять цвет, то издавать какие-то звуки. Это было очень мило, и маленькие дети так и норовили потрогать холодных щеночков или зайчиков. Родители иногда останавливались и просили наших немного подождать с очередным трюком, чтобы можно было сделать фото. Выступали они так часа полтора, а потом толпа начала рассасываться, а ребята закругляться. Мы какое-то время ещё все вместе погуляли, а затем Лаки убежала переодеваться. Девушки Хвоста Феи устроили танцевальное шоу, а после него флэшмоб. Лаки-чан очень шёл её наряд темно-фиолетового цвета. Бальное платье плотно облегало верх и имело пышный низ. Юбка лихо закручивалась во время движений, а когда такое происходит у десяти человек, то создается приятный эффект цветов на ветру. — Фух, — подошла к нам подруга. — Я всё. — Водички? — поманила её бутылкой с холодной водой Кана. — Мороженки? — Грей, одежда, — сказали они хором. — Да, еклмн! — Вон там, — показал Нацу на его разбросанные монатки. — Предлагаю пойти отдохнуть, — сказала Кана. Нацу смачно зевнул. — Я за, — ответила Лаки, когда допила всю бутылку. Недурно. — За что голосуем? — пришёл Грей. Ну, в общем-то все всё решили и до девяти решили поспать. Да, сон мы собьем, но я уже ноги еле переставляю. Мы бы, наверное, и в ночь ушли, да только нам с Нацу ещё народ веселить. Мы пришли раньше остальных и начали расчищать площадку от бумаги и цветов и просить отойти людей подальше. Всё таки тут маг огня сейчас работать будет. Народ стал собираться, подтянулись наши друзья и в пол десятого на площади начался салют. Нацу пускал в небо огонь, а я с помощью иллюзий перенаправлял его, что было не трудно, создавая разные узоры и изображения. Неоднократно на небе появлялся знак нашей гильдии, герб королевства Фиор и чтобы не было потом претензий Совета. Между «выстрелами» мы делали небольшие передышки, чтобы народ не заскучал, а мы успели проверить не улетела ли куда какая-нибудь искра или ещё чего. Всё таки не хотелось бы спалить половину Магнолии. Как я и хотел, я перевел текст одной моей любимой песни. Когда-то мне нравилась Кэти Перри и её Firework, что звучала в Мадагаскаре 3. У меня тогда сердце замирало от восторга при виде трюков на большом экране и этой мелодии звучащей из динамиков. Так что я решил исполнить её. Думаю, что Фантазия подходящее место для подобного. Во время очередного перерыва я набросил поверх себя образ красивой девушки с длинными черными волосами, пронзительными темными глазами и элегантном платье цвета летней ночи, когда небо не становится полностью черным и всё ещё хранит в себе красоту дня. Поверх платье легла мягкая белая накидка. Нацу на мой образ никак не отреагировал, потому что видел меня репетирующего перед зеркалом. Я настроил голос на тот, который когда-то слышал в наушниках, и вышел на сцену. Мелодия началась, как только под моими ногами появилась рунная печать. Она осветила меня и всю сцену на короткий миг, за который меня всё же успели рассмотреть. Я пел и не слышал ничего: ни себя, ни мира, ни того что твориться в небе. Всё отошло на второй план. Яркие всполохи красного пламени давали мне понять, что я ещё здесь, в этом мире, а кругом люди, которые слушают песню очаровательной девушки. Наверное сказалось напряжение предыдущих дней, но я расплакался. На иллюзиях это никак не отразилось, как и на том, что продолжал вытворять Нацу. Когда я закончил, толпа мне рукоплескала. Мне же оставалось скомкано поклониться и быстро спуститься вниз, попутно сбрасывая всё наносное. — Ты как? — спросил меня обеспокоенный Нацу. — Не знаю, — честно ответил я. Что только что произошло? Зачем я пел? Почему плакал? Ничего не понимаю. — У нас ещё десять минут осталось. — Ага, — неуверенно произнес он, всё ещё глядя на моё лицо. Салют продолжался до тех под пока не стало совсем темно. Без десяти одиннадцать отгремели последний залп — огромная огненная магнолия накрыла всю площадь, осветив её словно солнце днём — и, пожелав всем нашим приятных снов, мы отправились домой. Сил уже никаких не было, и хорошо что днём отдохнуть успели. Нацу клевал носом и пару раз чуть не упал запнувшись о камни мощеной дороги. Я же старался не заснуть на месте и при этом удержать от падения это сонное чудо. Устал я, как ни странно, больше морально, чем физически, но я не жалею, что принял участие в Фантазии. «Да и…», — я посмотрел на такого очаровательного, счастливого и уставшего Нацу, вспомнил счастливую Лаки, серьезного и довольного своей работой Грея, улыбающуюся Кану и Тину. — «…я был не один.»