***
Утро не задалось с самого начала. У Челл было очень плохое предчувствие… Прошло ровно семь дней с тех пор, как ГЛаДОС объявила, что ей потребуется неделя. Что ни говори, а ГЛаДОС — суперкомпьютер, у которого все расчёты выверены с точностью до минуты. Поэтому сегодняшний день носит судьбоносный характер. Если честно, с утра даже глаза открывать не хотелось. Потому что, лишь проснувшись, Челл вспомнила о своей незавидной судьбе и очень захотела вновь провалиться в сон. Наверное, кто угодно на её месте уже начал бы паниковать — ведь, возможно, оставались считанные часы до конца этой жизни и начала новой, о которой Челл никогда не мечтала и не просила. Но девушка не спешила впадать в истерику. Она прекрасно осознавала свои практически равные нулю шансы и понимала, что надеяться остаётся только на благоразумие ГЛаДОС. Может быть, ГЛаДОС всё-таки поймёт… Может быть, она всё-таки не хочет, чтобы Челл её ненавидела. Челл не хотела ненавидеть ГЛаДОС! Но и жизни такой не хотела. Лишь одна мысль немного грела ей душу. Она пришла ей в голову сегодня ночью, совершенно внезапно, когда испытуемая уже засыпала. Не может ли быть так, что ГЛаДОС тоже очень любит Челл, боится, что когда-нибудь Челл умрёт и хочет защитить её, чтобы подопечная всегда была рядом? Конечно, ГЛаДОС никогда в этом не признается, она слишком гордая, но ведь такое может быть. Это лишь прекрасная, светлая, но глупая мысль, которую Челл попыталась тут же выбросить из головы. Не стоит тешить себя надеждами и ожиданиями. Нужно готовиться к тому, что будет. Хотя, если говорить откровенно, Челл даже начало немного трясти, и она была невероятно рада, что этого не видит ГЛаДОС. Наверное, можно было позвать Уитли, чтобы он отвлёк своими разговорами, но Челл сомневалась, что это поможет. Всё-таки сейчас не та ситуация, когда забыть о проблеме помогает простодушная болтовня друга. Челл всё думала, что надо чем-то заняться, чтобы хоть немного отвлечься, но получалось только сидеть и рассеяно смотреть в одну точку, хотя никогда раньше испытуемая не подумала бы, что её может охватить такая апатия. Только когда в её камеру осторожно заглянула любопытная Пи-Боди, Челл подняла голову. Появление роботов-испытуемых могло значить только одно: конец практически наступил. А ведь Челл казалось, что это должно случиться ближе к вечеру. Хотя… может быть сейчас и есть вечер. Раньше об этом неизменно сообщала ГЛаДОС, но в последние дни приходилось полагаться только на свои ощущения. Сопротивляться было бы глупо и, наверное, даже больно. Останься Челл упрямо сидеть на месте, роботы, скорее всего, силой заставили бы её идти к ГЛаДОС, даже не вспомнив о её травме. А Челл и так натерпелась за последние дни. Поэтому испытуемая осторожно встала и оглядела свою камеру отдыха, очень уютную и родную, потому что не знала, вернётся ли сюда вновь. Атлас и Пи-Боди ведь никогда не отдыхали, только тестировали. А если и прекращали тесты, то лишь потому, что куратор просила их провести время с Челл. Может быть, Челл теперь и сама будет вынуждена только проходить испытания. Девушка скользнула взглядом по стеллажу, заставленному книгами; по картине на стене, которую иногда рассматривала перед сном; по кубу-компаньону у кровати; по фотографии Кэролайн… Это всё было частью её жизни — может быть, не такой уж и заметной частью, но ведь именно из таких мелочей и состоит жизнь. А впереди нечто новое — существование, и Челл даже не уверена, будет ли помнить о том, что когда-то раньше была человеком. Но Атлас и Пи-Боди не спешили хватать Челл за руки и тащить за собой. Они неуверенно топтались у двери, ожидая, когда девушка выйдет, и так озирались по сторонам, словно им было неловко за свои действия. Возможно, так оно и было. А возможно, таким образом они пытались показать, что извиняются за своё поведение во время прошлой встречи. Челл прошла мимо них, не забыв даже выключить свет в комнате. Она старалась вести себя так, будто ничего не происходит, чтобы убедить ГЛаДОС и этих роботов в том, что происходящее не выбивает её из колеи. Ну или для того, чтобы успокоить себя и унять предательскую дрожь в коленях. Синий и Оранжевая последовали за Челл, тихо переговариваясь друг с другом. А ведь испытуемая прекрасно увидела: Атлас собирался обнять её, когда она вышла в коридор, однако быстро осёкся, заметив камеру под потолком. Что ж, даже если эти двое в полной мере и не понимают, что происходит, они всё равно чувствуют, что творится что-то неправильное. И, наверное, где-то глубоко внутри даже поддерживают Челл. Об этом приятно было думать. Жаль только, что пользы от их сочувствия не было. Кстати, поблизости всё ещё не появился Уитли, и это было очень странно. Обычно модуль старался находиться если не рядом, то хотя бы неподалёку. Челл только и могла надеяться, что с ним всё хорошо. Кто знает, может ГЛаДОС ждала того момента, когда можно будет избавиться от Уитли. Конечно, было бы гораздо лучше, если бы модуль просто занимался какими-то своими делами, пребывая в полной уверенности, что ничего страшного в данный момент не происходит. Челл не хотела бы, чтобы её друг оказался втянут во всю эту ситуацию. Это касается только её и ГЛаДОС. Путь до центрального зала казался как никогда долгим. С каждым шагом сердце билось всё чаще и громче, Челл прекрасно слышала его стук; казалось, что и другие способны его услышать. «До чего же ты опустилась, — обругала себя испытуемая. — Выбиралась из таких передряг, а сейчас ничего не можешь сделать. ГЛаДОС наверняка смеётся над этим». Вопреки ожиданиям, ГЛаДОС не смеялась. Челл даже показалось, что куратор слегка напряжена, и это не могло не вызвать злорадства. Уитли так и не появился, а роботы Атлас и Пи-Боди, проводив Челл, тут же поспешили скрыться, чтобы не раздражать присутствием свою хозяйку. Выход из зала тут же оказался закрыт прочными панелями. Челл некуда было бежать, и она осталась один на один с компьютером. Опять. ГЛаДОС отчего-то медлила. Ничего не говорила, только пристально смотрела на Челл, словно чего-то ждала. Но чего: благодарности, раскаяния, извинений? Она ведь прекрасно знала, что не дождётся ни слова от упрямой испытуемой. Она и раньше об этом знала, а теперь даже под сомнение не могла поставить этот факт: в конце концов, они очень сблизились с Челл и понимали друг друга с полуслова. От мысли об этом у Челл вдруг предательски защипало в глазах. Смотреть на ГЛаДОС было невыносимо. Лучше бы Челл вообще не ходила искать эту фотографию! Всё равно она не узнала ничего о Кэролайн, а последствия оказались настолько ужасны! — Лаборатория исследования природы порталов напоминает Вам, что мы имеем право распоряжаться всей Вашей собственностью, в том числе Вашим организмом, если от этого зависят результаты проводимых исследований, — протянула ГЛаДОС, продолжая игнорировать то, что перед ней находится Челл. А Челл ведь всё равно где-то в глубине души продолжала верить, что она не только любимая и самая ценная испытуемая, но и лучший друг, и даже почти что дочь для ГЛаДОС. И ей было очень больно от такого безразличия. Она ведь даже не могла понять, притворяется куратор или правда говорит то, что думает. Только не плакать… Челл не сдастся, не даст слабину… — Ваше согласие не требуется. Если Вы хотите попрощаться со своей скучной бренной органической жизнью, то мы готовы выделить Вам на это десять минут. Десять минут — отсчёт пошёл. гладос, не надо. пожалуйста, передумай. есть столько способов уберечь твою дочь, из-за которых она не будет тебя ненавидеть. «Мне нужна испытуемая. Она не может заниматься Наукой». тебе не нужна испытуемая. мне нужна моя дочь. не трогай мою дочь. «Кэролайн удалена». А Челл продолжала стоять на месте и смотреть на ГЛаДОС так, словно видела её впервые. Девушка выглядела совершенно глупо, в этом экзоскелете, растерянная, в тщетных попытках вести себя достойно, хотя глаза уже покраснели. О нет, Челл не соглашалась. Но и не боролась. У неё не было возможности бороться. Это должно было радовать, но не радовало. ГЛаДОС не нравилась такая Челл. Раньше подопечная была упрямой, целеустремлённой, и общение с ней пробуждало подобие азарта — и Челл, и ГЛаДОС знали, что их крепкая связь во многом держится именно на шутливых пререканиях и спорах. С новой Челл было скучно и неинтересно, как будто это была и не Челл вовсе. А потом Челл сделала шаг вперёд. ГЛаДОС не шевельнулась. Ещё один шаг — вновь никакой реакции. И ещё один. — Пожалуйста, не подходите к оборудованию Лаборатории, — продолжила ГЛаДОС, однако осталась на месте. При желании она бы с лёгкостью отстранилась. — Оборудование хрупкое и не подлежит касаниям, ударам или объятиям. Челл было невыносимо слушать эти слова. Да, она ужасно злилась. Но почему-то так невовремя начала вспоминать все те замечательные моменты, которые пережила в этом месте, когда ГЛаДОС была рядом. Например, когда ГЛаДОС впервые подарила Челл торт… Челл тогда ещё впервые обняла её. Или когда ГЛаДОС учила Челл ходить после травмы. Или когда Челл, Атлас и Пи-Боди вместе проходили тесты, а ближе к вечеру ГЛаДОС настойчиво, но достаточно мягко говорила испытуемой, что пора идти отдыхать. А иногда Челл показывала ей книги, которые находила. ГЛаДОС наверняка знала их все наизусть, но всё равно терпеливо смотрела на то, что показывала ей подопечная. Однажды Челл не очень хорошо себя чувствовала, так что присела отдохнуть в одной из тестовых камер и задремала, а потом узнала, что ГЛаДОС приказала Атласу и Пи-Боди принести одеяло и укрыть Челл. Может быть, она и шутила обидно, и тёплых слов от неё практически нельзя было дождаться, но от этого только становились ярче те моменты, когда ГЛаДОС хвалила и поддерживала свою подопечную. Да ведь Челл и сама, наверное, показывала лишь часть своей привязанности. Челл ничего не сказала. Просто молча вошла в зал и села рядом с ГЛаДОС на грузовой куб, который обычно использовала в качестве стула. Куратор отвлеклась от тестов, повернулась к испытуемой и недоумённо сощурилась. — Что ты здесь делаешь? Ещё рано, иди спать. Мне не нужно, чтобы ты заснула во время тестов. Челл только покачала головой, мол, нет, не пойду, скрестила руки на груди и упрямо уставилась в пол. Была ли она встревожена? Определённо. — Кошмар приснился? — предположила ГЛаДОС, почти на сто процентов уверенная в своих словах. И когда Челл, пару мгновений поколебавшись, кивнула, продолжила: — Не думай, что мне есть дело до этого. В таком случае получится, что ты слишком себя переоцениваешь. Но ты можешь остаться здесь, я не против. Не хочешь рассказать, что тебе приснилось? Нет? Ну, как скажешь. Надеюсь, ты не хочешь, чтобы я начала уговаривать тебя рассказать. Челл не стала ничего рассказывать. Просто придвинула грузовой куб поближе к ГЛаДОС, села и прижалась к компьютеру. Сразу стало очень тепло и уютно. Появилось ощущение, что здесь Челл точно в безопасности и ей ничего не угрожает. И причиной этому была ГЛаДОС: умная, сильная, способная защитить свою лабораторию. Хотелось держаться как можно ближе к ней. Челл уже чувствовала себя гораздо лучше. Ей даже показалось, что компьютер едва слышно напевает мотив какой-то приятной мелодии, чтобы успокоить свою подопечную. А как было хорошо, если бы всё происходящее оказалось лишь ужасным сном! Челл хотела бы проснуться или отмотать время назад, чтобы всё наладилось. Вот бы не было всей этой гнетущей атмосферы! Челл сделала ещё один шаг вперёд и теперь была совсем близко, стояла практически вплотную к ГЛаДОС. Она не сомневалась, что в этот раз компьютер точно отстранится, но этого не произошло. Усталый и измученный взгляд голубых глаз на секунду остановился на сощуренном жёлтом объективе. Тёплый и приятный жёлтый свет… Челл и сама не поняла, в какой именно момент по щекам потекли слёзы, а в горле появился ком. — Челл? Ну хватит, — от отрешённого голоса ГЛаДОС легче отнюдь не стало. Этот неживой механизированный голос было совершенно невыносимо слышать. — Прекрати. Что случилось? Боишься, что я сделаю что-то не так, и ты больше никогда не очнёшься? Ты меня этим оскорбляешь, знаешь ли. Челл прижалась к ГЛаДОС и тихо, практически беззвучно разрыдалась. Ей никогда, никогда больше не хотелось ссориться с компьютером. Это было слишком ужасно. У неё не было никого ближе ГЛаДОС. Как же получилось, что всё зашло так далеко?! А ведь она даже не могла возненавидеть ГЛаДОС! Она бы хотела, правда! Но не получается… особенно сейчас, когда Челл не покидала отчаянная мысль о том, что куратор просто сама очень боится потерять свою подопечную. — ГЛаДОС… ГЛаДОС, пожалуйста, давай никогда больше не будем ссориться из-за этого. Давай больше никогда не будем ругаться, — сбивчиво повторяла Челл, вцепившись в корпус робота. — Я не хочу больше, я устала. Я бы никогда тебя не оставила, правда. Мама, пожалуйста! Смысл сказанного дошёл до испытуемой лишь мгновением позже, и она испуганно распахнула глаза и отстранилась. А ГЛаДОС задумчиво смотрела на неё и не знала, что сказать. Вот сейчас бы она не отказалась от помощи Кэролайн. Но Кэролайн тоже молчала. А ещё ГЛаДОС вдруг, неожиданно для себя, поняла, что не хочет оставаться безучастной. Её любимая испытуемая, обычно сдержанная и упрямая, сейчас так убивалась. Почему-то просто наблюдать за этим было невыносимо. Очень хотелось поддержать и успокоить, может быть, даже прижать к себе. Челл была умной — она с лёгкостью решала сложнейшие тесты и многое знала из математики, физики, химии и других научных дисциплин. Но каким же ребёнком она казалась в такие моменты. Было видно, как она стремится к материнской любви, которую почти не застала. И эту любовь она могла получить только от ГЛаДОС. Только вот теперь, случайно признавшись в этом, Челл ужасно перепугалась. Не хотелось больше ни язвить, ни молчать, ни продолжать начатое. Хотелось лишь утешить любимую дочь. — Тс-с-с, тише, — прошептала ГЛаДОС. — Не плачь. Мы больше не будем это обсуждать. Успокойся. Тихо, тихо. Я не сержусь. Успокойся, пожалуйста. Челл прерывисто вздохнула и подняла на неё взгляд, словно не верила в услышанное. Она, кажется, боялась услышать в этих словах насмешку. Но робот была предельно серьёзна. — ГЛаДОС… — прошептала она. — Я не хочу так жить… Я не хочу с тобой ссориться. Я хочу, чтобы всё было как раньше. — Ну всё, не плачь, — повторила компьютер. — Испытуемым, которые тратят время на слёзы, торт не положен. А у тебя скоро День рождения. Подумай об этом. Челл слегка улыбнулась, всхлипнув, и вытерла слёзы. Довольная этим, ГЛаДОС продолжила: — Только не смей начинать снова. А потом Челл осторожно, чуть поморщившись от боли, попыталась прижаться к ГЛаДОС и осторожно коснулась кончиками пальцев её корпуса, словно боялась повредить поверхность. ГЛаДОС не возражала. Она низко наклонила «голову», чтобы Челл не пришлось дотягиваться, и позволила испытуемой погладить себя. — Прости пожалуйста, — вдруг сказала девушка. — Я не хотела тебя так называть. Я просто в один момент словно… Это глупо, да? — Я тоже очень тебя люблю, — вместо этого ответила ГЛаДОС. Почему-то ей очень нравилось такое отношение. Конечно же эта проклятая Кэролайн! Она бы сказала то же самое. Потому что ГЛаДОС ведь и была ей. Она с лёгкостью улавливала её эмоции. А чаще всего она просто не понимала, чьи чувства — свои или Кэролайн — ощущает в данный момент. — Мама… — прошептала вдруг испытуемая. Совсем тихо, едва различимо. Произнести это слово оказалось очень сложно, очень непривычно. Но после этого стало легче на душе. — Мам, я знаю, что ты боишься, что я умру. Или захочу уйти. Но я не уйду. Здесь мой дом. А ты — моя семья. Я тебя не оставлю. Ты нужна мне. ГЛаДОС не ответила. Наверное, потому что ей нечего было сказать. — Когда-нибудь я буду готова, — продолжила Челл. — Не через год и не через два. Но однажды обязательно. Я ведь и сама не хочу тебя оставлять. А до этого момента я буду очень осторожна до этого момента, обещаю. Только, пожалуйста, не надо меня заставлять. Прошу. И, может быть, мы вместе подумаем, как я буду выглядеть? Это ведь касается меня, а я даже не видела свой корпус. Сейчас ГЛаДОС как никогда нужна была Кэролайн. Она наверняка лучше знала, как вести себя в такой ситуации. Но Кэролайн продолжала молчать. Как будто её никогда и не было. — Мы с тобой всё решим, — заверила хозяйка лаборатории. — Только не плачь. Мы поговорим об этом потом. Невероятно… Челл смогла! Если ГЛаДОС не лжёт, то теперь Челл ничего не угрожает. И всё будет как раньше. Как же это здорово! А ещё… ГЛаДОС никогда не говорила с Челл настолько тепло и мягко. Не было никаких сомнений в том, что Челл оказалась права: она нужна ГЛаДОС настолько же, насколько ГЛаДОС нужна ей. Это было так приятно понимать. Неважно, что на самом деле чувствовала Кэролайн. Важно, что ГЛаДОС приняла Челл как дочь. Поэтому испытуемой только и осталось крепко-крепко прижаться к тёплому корпусу, закрыть глаза и наслаждаться моментом. Ей не хотелось возвращаться к себе в камеру отдыха. Даже лечь не хотелось. И говорить тоже. Хотелось просто побыть рядом. ты всё ещё думаешь, что тебе нужна такая испытуемая? посмотри на неё. «Молчи, Кэролайн». ох, гладос, а ты не расскажешь челл, зачем на самом деле ты отправила за ней синего и оранжевую? «Нет». ГЛаДОС с любопытством и непонятной нежностью оглядела Челл. Наверное, пока что корпус робота всё-таки не очень подошёл бы Челл. Челл и так была вполне хорошей. — Ну всё, всё, хватит нежностей, — проворчала ГЛаДОС, всё-таки вырываясь из объятий дочери. — Ты сама на себя не похожа. Мне это не нравится. Хотя я наконец увидела, как ты плачешь. Видишь, я всё-таки победила. Челл слабо улыбнулась, давая понять, что принимает поражение. — А теперь иди, ложись и отдыхай, ты вся дрожишь, — добавила куратор. — Оранжевая принесёт тебе чай. Синий, проводи Челл до камеры. Сегодня больше не вставай, а завтра мы вернёмся к твоему восстановлению. Ах, как было приятно вновь почувствовать себя нужной! И свет в комплексе как будто перестал так сильно бить в глаза, и теплее стало, и стены перестали давить. Челл казалось, что она вот-вот снова расплачется, только теперь от нахлынувшего облегчения и радости. Вряд ли в чём-то был подвох — слишком уж мягко звучал голос ГЛаДОС. Такое нельзя изобразить. Как будто это была и не ГЛаДОС вовсе. Может быть, Кэролайн? Атлас и вправду проводил Челл до кровати, осторожно придерживая всю дорогу, словно девушка была очень хрупкой и могла сломаться от любого неправильного движения. Можно было бы, конечно, напомнить, что ещё недавно и Атласу, и Пи-Боди не было никакого дела до состояния своей человеческой подруги, но Челл не стала ничего говорить. В конце концов, когда-то давно ГЛаДОС сказала ей правильную вещь: «Сделай ты такое кому-нибудь другому, они потратили бы всю жизнь, чтобы отомстить тебе. К счастью, я выше этого. Я буду рада забыть обо всём этом и вернуться к работе». Вот и Челл решила перелистнуть эту страницу своей жизни. Да, ей всё ещё было обидно за то, что ГЛаДОС позволила себе решать такие вопросы без участия подопечной, но испытуемая надеялась, что компьютер осознала свою ошибку. Извинений ждать не стоило, да они и не нужны были Челл. Она просто хотела, чтобы ГЛаДОС оценила оказанное ей доверие и искренне постаралась его оправдать. Прямо у камеры Челл ждал Уитли. Он беспокойно болтался на рельсе, озирался по сторонам и явно ждал подругу. Челл только и кивнула ему — если честно, после всего этого на неё навалилась такая усталость, словно всю эту неделю она не спала и только сейчас решила прилечь отдохнуть. У этого явления наверняка было какое-нибудь заумное психологическое название, но испытуемая предпочла даже не задумываться. — Челл! Челл, ты не представляешь! — кажется, Уитли был на грани нервного срыва. — Я… Я не знал, что думать. Она не пускала меня внутрь, я думал, что тебе конец, и пытался прорваться. У меня не получилось, клянусь тебе! Я бы никогда тебя не бросил на растерзание Ей. Ты… Так, погоди-погоди. Ты что, плакала? Она тебя обидела? Она опять говорила все эти свои дурацкие оскорбительные фразы? Или что-то ещё хуже? Она ведь… Она ведь тебя не ранила? Если ранила, то лучше скажи. Я, правда, не знаю, что я могу сделать, но я попытаюсь что-то придумать. А когда я подумал, что больше не увижу тебя… Ох, ужасно! Я даже не думал, что мне от этого так тяжело может быть. И ты только не воспринимай это как то, что я боюсь за тебя только потому, что ты защищаешь меня от неё! Это не так, не-не-не, совсем не так. Челл жестом попросила его замолчать — у неё даже голова разболелась от всего происходящего, и громкий Уитли делал только хуже. Но всё-таки она не отмахивалась от него, ни в коем случае! Будьте уверены, Челл прекрасно запомнила, что именно этот модуль, которого ГЛаДОС называла исключительно «дураком» и «имбецилом» и не воспринимала всерьёз, единственный до последнего оставался со своей подругой, даже если из-за этого ему самому грозила смертельная опасность. Это было невероятно мило со стороны Уитли, и Челл была уверена, что чувство благодарности ему останется с ней навсегда. Завтра же она обязательно пойдёт с ним на улицу, и там Уитли расскажет ей о какой-нибудь ерунде, как раньше. А Челл просто постоит на свежем воздухе, наслаждаясь тёплым солнечным светом и замечательным июльским днём. — Со мной всё хорошо, — едва слышно шепнула она, прежде, чем закрыть дверь и надеясь, что Уитли поверит в это. Ей совсем не хотелось раскрывать ему подробности своего разговора с ГЛаДОС. Это было что-то очень личное; то, что должно остаться между ней и ГЛаДОС — между дочерью и матерью.***
ты расстроилась? она никогда не позволит тебе делать так, как ты хочешь. постарайся понять это. ГЛаДОС готова была поклясться, что Кэролайн улыбается. Удивительное дело: казалось бы, всего лишь один разговор с Челл. Но что-то в нём настолько поразило ГЛаДОС, что она уже не была так уверена в своём желании навсегда удалить Кэролайн. Было в этой её части что-то тёплое, человеческое — то, к чему так тянулась Челл. Хотелось сохранить это, чтобы никогда больше Челл не плакала и не переживала. Хотелось, чтобы Кэролайн была здесь, потому что у ГЛаДОС вдруг возникло ощущение, что эта женщина любит не только Челл, но и саму ГЛаДОС. вы с ней похожи. обе ужасно упрямые. Кэролайн снова была здесь, как будто и не пропадала. А ведь ГЛаДОС прекрасно помнила, как женщина «бросила» её, оставив наедине с Челл, хотя именно в тот момент компьютер готова была просить Кэролайн помочь. Кэролайн всегда молчала, когда было нужно. Впрочем… Может быть, это просто ГЛаДОС нечего было сказать. а теперь тебе осталось только разобраться с этим очаровательным маленьким модулем. Ах, да, Уитли. ГЛаДОС настолько сосредоточила своё внимание на Челл, что и думать забыла об этом глупом модуле. А ведь он постоянно маячил перед ней и мешался в тщетных попытках помочь Челл. Это было настолько наивно и глупо, что даже забавно. Наверное, по мнению Челл Уитли был добрым, открытым и преданным другом. По мнению ГЛаДОС он был просто дураком. он сказал, что ты ему нравишься. ты собираешься что-то делать с этим? «Дай подумать. Он дурак, он имбецил, он только и умеет придумывать какие-то глупые идеи. Хотя, должна заметить, что у него, конечно, не отсутствующая, а альтернативная логика, потому что некое подобие смысла в его действиях всё-таки есть. А теперь подумай, должна ли я что-то с этим делать?» думаю, я продолжу наблюдать за этой ситуацией.