Хроники Хоббита. Благословенный край

Ещё до встречи вышла нам разлука, А всё же о тебе я вижу сны. Да разве мы прожили б друг без друга, Мой милый, если б не было войны? Валентина Толкунова, «Если б не было войны».

Бильбо Бэггинс очнулся, морщась от тупой боли в висках. Тот орк, что так хорошо приложил его обухом ятагана, наверняка рассчитывал, что полурослик уже не поднимется — что ж, оставалось только радоваться, что череп хоббита был крепче, чем ему самому казалось. Впору с владыкой Даином меряться... Обругав себя за неуместные мысли, Бильбо поспешно приподнялся, потирая лоб. Он видел над собой парящих и кружащихся орлов — и это было радостное зрелище, которое наполнило его надеждой. Некоторое время назад — ах, как, казалось бы, давно это было! — орлы спасли их отряд от огромного орка Азога и его прихвостней. А теперь они явились на помощь в этой страшной, длинной битве, которой не было конца. Бильбо помнил слова Гэндальфа о том, что у них есть шансы пережить этот день, — теперь полурослик и сам в это поверил. Он наскоро отряхнул изорванный полушубок и побежал искать Торина. Он должен быть здесь, он ведь все еще сражается, не так ли? Поскальзываясь на обледеневшей земле, тихонько проклиная Воронью Высоту, Бильбо выбрался наверх из низинки, в которую так неудачно завалился, — и замер. Лед кругом потрескался, а кое-где и вовсе раскололся, и черная вода плескалась в прогалах, как злые глаза, смотрящие в бесконечность. Азога не было видно. Бильбо закрутил головой, осматриваясь, — и увидел огромный труп чуть в стороне. Ликование пронзило его секундной вспышкой радости. Конечно, хоббит был слишком добр, чтобы радоваться смерти, однако когда гибнут такие чудовища, как Азог Осквернитель, невольно испытываешь некоторое облегчение. А где же Торин? Бильбо не решался позвать его, потому что крикнуть в этой мертвой, давящей тишине было страшно. Король-под-Горой стоял у края поля, на уцелевшей льдине. Грязный и усталый, он замер, склонив голову. Хоббит смотрел на него, не решаясь подойти. Что-то было не так, он это чувствовал. А Торин смотрел вперед, туда, где заканчивалась битва. Он уже почти не видел происходящего, глаза были залиты кровью, своей и вражеской. Боль от удара азогова меча отдалилась, стала совсем не важной. Торин чувствовал, как по животу течет кровь. Что ж, наверное, так надо... Он выиграл этот бой, пусть и такой ценой, — и это было справедливо. Зачем жить теперь, когда его племянники мертвы? Бильбо неотрывно смотрел на неподвижную фигуру короля. У него на глазах Торин покачнулся и медленно опустился на лед. Ноги уже не держали его. Задохнувшись от ужаса, Бильбо бросился туда, к нему, и с размаху упал на лед, вцепившись в отвороты его одежды. — Торин, Торин... - забормотал он. - Ты что? Ты ведь не собираешься?.. Не смей, слышишь меня, не смей теперь умирать! Король улыбнулся ему разбитыми губами. Алчность и гнев ушли, и глаза его были такими же светлыми, как когда-то, при первой встрече его с маленьким хоббитом из Шира. — Прощай, мой добрый вор, - тихо сказал он. - Думаю, если бы люди больше ценили простые радости, пищу и застолья, и поменьше — золото, мир был бы куда лучше. Но это уже неважно, я его покидаю. — Нет, Торин, ты не можешь умереть! - Бильбо дрожал. Он изо всех сил зажал его рану, чувствуя, как по пальцам течет кровь. - Не умирай сейчас, все будет хорошо! Что же сделать, он ведь не лекарь! Бильбо беспомощно глянул по сторонам. — Я рад, что ты со мной, - шепнул ему король. - Я хотел извиниться перед тобой за те слова на стене и взять их обратно. Возвращайся домой, к своему камину и книгам, сажай желуди, расти деревья — и будь подальше от короля, что подверг тебя такой опасности. Да что же это, он ведь не может теперь, когда победа так близка... Хоббит в отчаянии приник к Торину, трясущимися руками гладя его волосы. — Не умирай, - просил он, плача. - Смотри, Торин, ведь орлы уже прилетели! Мы победили, понимаешь? Мы победили... не умирай... пожалуйста... нет! Взгляд гнома уже остановился, потух. Он смотрел в небо, на орлов, — и не видел их. Не видел победы! Бильбо приник к нему, старательно гладя его по голове, будто от этого король мог очнуться и подняться на ноги, весело улыбаясь. Бильбо так любил его редкие улыбки — тогда, в Горе, Торин столько раз улыбался для него одного, что полурослик был счастливее всех на свете. Нет, конечно же, он не умер, он ведь Торин! Он сильный, могучий, он умелый воин и яростный боец, и вот сейчас он встанет, усмехнется — и снова скажет, как рад, что хоббит рядом. Вот уже теперь... ну пожалуйста! Так их и нашел Гэндальф. Бильбо сидел над телом короля, скорчившись и сжавшись в совсем маленький клубок, и раскачивался из стороны в сторону. Слезы он не вытирал — даже не сознавал, что плачет. Просто вода, льется себе и льется, какое до нее дело, когда сердце разорвано, растоптано в мелкую крошку? Волшебник ничего не сказал. Просто присел рядом и молча набивал трубку. Было что-то странное в том, чтобы сидеть так рядом, когда тело Торина покоилось на льду, а хоббит замер, положив на колени его голову и перебирая пряди волос. Кажется, Бильбо пытался заплести косичку, за время боя Торин так растрепался... Гэндальф закурил, пуская в небо колечки дыма. Он ждал, пока Бильбо скажет хоть что-нибудь, и молча сочувствовал его горю. Но полурослик молчал, только плакал — так тихо, что его всхлипываний почти не было слышно. Где-то внизу, под Вороньей Высотой, заканчивался бой. Гномы Даина приканчивали последних орков, эльфы Трандуила и люди из Озерного города устало отирали мечи от вражеской крови. Кто-то кричал, истошно, надрывно, выкликая имя друга. У подножия Вороньей Высоты горько рыдала рыжеволосая эльфийка, снова и снова целуя холодные губы молоденького принца Эребора, будто надеялась, что так он очнется и посмотрит на нее. — Почему так больно? - повторяла она тихо. И эхом ей отозвались слова владыки Трандуила, стоявшего рядом: — Потому что это — настоящее. Гэндальф подождал немного, пока слезы полурослика иссякнут. Возможно, сейчас помощь мага не помешала бы раненым — но он предоставил эту миссию эльфам и целителям гномов, а сам пока оставался с другом. Увидев, что Бильбо притих, маг осторожно подошел и взял его за плечо. — Пойдем, - позвал он. - Бильбо, надо уйти. О нем позаботятся, сюда уже идут гномы, Двалин позвал подмогу. Торин не останется лежать здесь, но тебе нужно уйти. — Нет, - тускло ответил хоббит. - Я не брошу его вновь. Оставь нас, пожалуйста. Хотя бы мертвым он будет со мной, я буду греть его, на льду ведь так холодно! Встревожившись, волшебник на миг заглянул в мысли полурослика — одно легчайшее касание, мимолетное сплетение душ. И ужаснулся. Бильбо был совершенно безумен, он и сам умер здесь, на этом льду, вместе со своим королем. Если ничего не сделать, он закончит так же, как и бедняга Траин, которого маг нашел в Дол Гулдуре слишком поздно. Маг многое повидал в жизни, ему случалось видеть тех, кто так и не смог оправиться после гибели дорогих людей. Допустить такой участи для Бильбо было невозможно. — Иди-ка сюда, мой друг, - Гэндальф бережно привлек хоббита к себе. Тот не сопротивлялся, не обращал внимания, только улыбался мягко и растерянно, глядя на Торина, будто не понимал, почему тот не улыбнется ему в ответ. — Прости, Бильбо, - маг коснулся его лица, проводя ладонью по перепачканному лбу полурослика, - но тебе нужно быть в себе. Уходить в безумие — не выход, ты должен выплеснуть свою тоску, переболеть болью и жить дальше. Ну же, мальчик! Ты ведь очень сильный, сильнее всех, кого я знаю! Он, конечно, преувеличил, однако сила духа маленького хоббита и впрямь порой просто поражала. Вот и в этот раз — Бильбо моргнул, взор его стал более осмысленным. — Торина больше нет, - тихо пробормотал он. А потом снова заплакал — да так, что все его тело вздрагивало. Маг терпеливо придерживал его за плечи, укоризненно покачивая головой — мол, что ж ты, Дубощит, так не вовремя умер? Видишь, как убивается бедняга? Стыдно должно быть! А когда слезы хоббита кончились, он севшим голосом попросил закурить. Обычно он не был так нагл, чтобы клянчить у друзей трубки, но сейчас хотелось закурить, хотелось до крика. Табак немного успокоил его, и Бильбо нервно затягивался, глядя, как гномы, поднявшиеся на Высоту, с горестными криками бросаются к телу Торина. — Мне тут делать нечего, - подытожил он. - Возьми свою трубку, Гэндальф, спасибо тебе. Если можно, я хотел бы переночевать где-нибудь в людном месте и немного помочь раненым, хорошо? Я... не могу сейчас быть один. — Конечно, друг мой, - маг ободряюще сжал его плечо. - Держись. Жизнь продолжается для тебя, какой бы она ни была. Ты должен найти в себе силы — ради него. — Я постараюсь, - кивнул Бильбо и впервые слабо улыбнулся — лишь тень от прежней радости, но лучше, чем ничего. - Гэндальф, могу я кое о чем попросить? Ты можешь избавить меня от этой боли? Наверное, это странно, но Торин... он был... для меня он не король, а... он был для меня... Оставив попытки сказать то, что занимало его мысли, хоббит махнул рукой. — Впрочем, не надо. Если ты заберешь боль, то что останется? — Ничего, - согласился маг. - Пока нам больно, мы живы. Пустота внутри — первый шаг к Тьме и небытию. И Бильбо с головой ушел в работу. На церемонии похорон Торина и Фили с Кили он стоял у гробниц, безмолвно оплакивая их, задыхаясь от горя. А по ночам Бильбо видел во сне смеющихся принцев, которые подначивали хмурящегося дядю. Тот оборачивался, смотрел на Бильбо — и в глазах его было такое же тепло, какое хоббит видел несколько раз, когда Торин дарил ему кольчугу из мифрила и просил быть осторожнее. Спустя некоторое время Бильбо вернулся в Шир. Обратный путь прошел для него как в тумане, он очнулся только у границ Шира. Родные края обладали целительным действием — спустя много месяцев пути хоббит снова смог почувствовать счастье. Он почти дома, да... Пришлось, правда, немного побороться с наглыми аукционерами и любимыми соседями, которые так увлеклись распродажей его вещей, что даже не заметили прихода хозяина дома. Бильбо искренне возмутился тем, что они вынесли почти все его вещи и к тому же натоптали в коридоре и лучших комнатках так, что за месяц не уберешь! — Ну, теперь-то мое возвращение станет главной темой разговоров для всего Шира как минимум на месяц! - посмеялся про себя хоббит. - Впрочем, пусть их — мне ли, прошедшему огонь и воду, волноваться о мнении соседей? Угощу их чем-нибудь да выкуплю свои вещи, благо, золота у меня достаточно... Он бережно поднял с пола мамин портрет и с любовью погладил рамочку, прежде чем повесить его рядом с портретом отца над потухшим камином. Потом подобрал кружевную салфетку с вензелем «BB». — Узорная вышивка, - улыбнулся хоббит. Добрый, славный Бофур, надежный друг, — как-то там вы все сейчас, наладилась ли ваша жизнь? Он вышел в сад и постоял немного, подставив лицо солнцу. Бильбо коснулся пряжки у плеча, скреплявшей его походный плащ — тот самый, что подарили ему в Эсгароте. Такой же, какой был у него... Хоббит порылся за пазухой и достал желудь, подобранный во дворе дома господина Беорна. Не спеша поднялся на вершину Холма. Здесь хорошее место, много солнца, иногда бывает дождь, да и озорные мальчишки не сломают будущий молодой дубок... Он принес садовую лопатку, одолжив инвентарь молодого Гэмджи, и выкопал аккуратную ямку. Очень бережно поместил туда желудь и засыпал землей, оставив маленький холмик. А потом погладил его рукой. — Я выращу дерево, - прошептал он. - Тебе будет хорошо здесь, Торин.