— Ничего страшного, Эйден, в первый рабочий день всякое бывает, перенапряжение, волнение и всё такое. Понятное дело, ты взволновался. Не бойся, ничего плохого не произошло. Дети слишком... м-м-м... взбудоражены твоим выступлением, как и их родители, так что всё хорошо.
Я благодарен местному кондуктору уже за его добрые слова по отношению ко мне. Думаю, вовек не забуду его мягкий голос и заботливую улыбку, даже если получу, скажем, амнезию.
А так...
Если говорить напрямую, то нервы у меня никуда не годятся. Стоило только вспомнить что-то из детства, как сразу же начал плакать и меня увели, образно говоря, неся на руках. Плевать, что никто из детей и их родителей не заметил. Лично мне стало стыдно за самого себя, особенно когда меня привели в вагон, где изумительно пахло разнообразной едой, и начали отпаивать чаем, у которого был странный вкус, вроде как с горьким запахом, как у свежескошенной травы, и с сладким привкусом. Я в жизни не пробовал чай с мятой и каким-то образом мой организм понял, что эта трава нужна для успокоения.
И меня потихоньку перестало трясти и я смог сам, без всякой помощи, сделать глоток успокоительного чая (а может они там таблетки добавили, кто знает). Мысли стабилизировались до состояния неспешного ручейка, после чего я огляделся вокруг себя. Надо признать, видеть взволнованные лица весьма неприятно, особенно когда они волнуются именно за меня. Боб не в счёт, так как он умный котёнок и знает все мои странности.
Первым нарушил тишину тот, кого называют Ромалом (если я правильно запомнил его имя).
— Не боись, будешь потом с улыбкой вспоминать этот день. Вот я в первый рабочий день так перепугался, что опрокинул праздничный торт прямо в лицо Сонни. Оу, там было очень забавно.
Да? Я всегда думал, что если в лицо попадает что-либо, то это, как минимум, что-то неприятное и грязное. Хотя если это еда, при этом вкусная и ароматная, то, скорее всего, не так уж и плохо. По крайней мере никто не бросал мне в лицо или в другие части тела еду или что-то близкое к ним. Хотя я слишком мало знаю жизнь, чтобы это утверждать.
Остальную часть разговора между ними я успешно пропустила, не из-за неблагодарности, просто мысли захватили. Хотя я точно запомнил слегка обиженный тон Сонни (или как правильно) и весёлый тон Ромала, пытающегося сгладить свои слова насчёт того случая.
Есть у меня один друг велоцираптор, его зовут Вильям (или просто Вилли), так он такой умный и находчивый, мне иногда кажется, что он из одного куска дерева может сотворить чудо. С таким талантом его бы в научную обсерваторию или в лабораторию, где творят всё новые и новые изобретения. Скажем так, он изобретатель самоучка. Странно, стоило только провести день вдалеке от улиц, так сразу же заскучал по нему. Вот так бывает, когда имеешь дело с другом, таким же бродягой, как и я сам. Точнее, я только недавно был таковым, а теперь у меня есть работа (всё ещё не верится) и квартира (ещё не видел, но чувствую, что это будут настоящие хоромы по отношению к мокрой коробке).
Я так задумался, что не заметил, как меня позвал Сонни (оговорка, мистер кондуктор).
— Эйден, скажи, а как ты будешь проводить завтрашний день зимнего солнцестояния?
Странно, никто обычно не спрашивал у меня, как я провожу свои дни. Обычно в праздники я покупаю самые дешёвые консервы, потом знатно их съедаю, любуюсь фейерверками (плюс в их доступности и безопасности) и засыпаю с новыми силами. В том привычном понимании, в котором говорят о празднике, у меня такого не было. Да и в целом, за последние годы я охладел к этому празднику и не считал его чем-то особенным. Просто день, когда динозавры особенно щедры и веселы (и то не все), ничего более. Ах да, ещё стоит помнить о любимце, с которым я вообще не праздновал ничего. В общем, выходит не самый лучший ответ.
— Нет, сэр, я не умею его праздновать и, думаю, поздно что-то менять.
Они посмотрели на меня так, словно я при них съел протухшую рыбу, знаете, сочетание удивления и шока. Кондуктор даже выронил чашку кофе марки «Апогей» при моих словах. И в этот момент меня как будто прорвало и я громко засмеялся, так, как не было ни разу за все эти годы. Мне было забавно видеть, как пятно кофе разливалось по столу, словно они подменили чернилами. Похоже, я успешно заразил Сонни и Ромала смешинкой, поскольку они тоже начали хихикать и улыбаться.
О да, специфичное чувство юмора всегда меня спасало.
***
Я наполнился хорошим настроением под завязку, так что я с новыми силами отправился к пассажирам, готовые на любую мою песню (в рамках приличия, естественно). Они всегда так энергично веселятся, что поневоле подумаешь, а в чём их секрет. Может, у них тоже странное чувство юмора? Не могу сказать наверняка, знаю только, что детишки смотрели на меня с большим ожиданием, быстро привыкнув к тому факту, что я здесь буду работать (удивительно). И я начал петь с большущей энергией от недавнего смеха и выпитого чая.
Around the world
(Вокруг света)
The kisses of the sun
(Поцелуи солнца)
Were sweet, I didn't blink
(Были сладкими, я не моргала.)
I let it in my eyes
(Я пускала их в глаза,)
Like an exotic dream
(Как экзотическую мечту.)
The radio playin' songs
(По радио звучат песни,)
That I have never heard
(Которые я никогда не слышала.)
I don't know what to say
(Я не знаю, что сказать,)
Oh, not another word
(Ох, не нахожу слов.)
Каким именно образом я додумался до импровизированного танца? Оу, опять не знаю.
Just la, la, la, la, la
(Лишь ла, ла, ла, ла, ла)
It goes around the world
(Разносится по свету.)
Just la, la, la, la, la
(Лишь ла, ла, ла, ла, ла,)
It's all around the world
(Что слышно отовсюду.)
Just la, la, la, la, la
(Лишь ла, ла, ла, ла, ла,)
And everybody's singin'
(И каждый подпевает.)
La, la, la, la, la
(Ла, ла, ла, ла, ла,)
And now the bells are ringin'
(И колокольчики играют.)
И какие только я выкрутасы не вытворял! Повороты всем телом, виляние хвостом, ритмичное размахивание руками и даже, что было для всех неожиданно, полный шпагат.
La, la, la, la, la — la, la, la, la, la, la, la
(Ла, ла, ла, ла, ла — ла, ла, ла, ла, ла, ла, ла)
La, la, la, la, la — la, la, la, la, la, la, la
(Ла, ла, ла, ла, ла — ла, ла, ла, ла, ла, ла, ла)
Краем глаза я видел, как за мной подсматривали официанты (все четыре троодона) и показывали утвердительный палец, мол, зажги этот пол до тла. Между прочим, я думал, что реально что-то вспыхнет. К счастью, всё обошлось.
Inside an empty room
(Внутри пустой комнаты,)
My inspiration flows,
(Течёт моё вдохновение.)
Now, wait to hear the tune
(Скоро все услышат мотив,)
Around my head it goes,
(Играющий в моей голове.)
A magic melody
(Волшебную мелодию,)
You want to sing with me,
(Вы хотите петь со мой,)
Just la, la, la, la, la
(Лишь ла, ла, ла, ла, ла.)
The music is the key
(Музыка — это ключ ко всему,)
And now the night is gone
(И ночь отступает,)
Still it goes on and on
(А мелодия всё играет.)
So deep inside of me,
(Так глубоко внутри меня,)
I long to set it free
(Мне не терпится её освободить.)
I don't know what to do
(Я не знаю, что делать,)
Just can't explain to you,
(Как объяснить тебе,)
I don't know what to say
(Я не знаю, что сказать,)
Oh, not another word
(Не найду слов.)
А может выбросить прочь прошлое и жить дальше как ни в чём не бывало? Да, это будет идеальным вариантом для меня и для окружающих.
Just la, la, la, la, la
(Лишь ла, ла, ла, ла, ла)
It goes around the world
(Разносится по свету.)
Just la, la, la, la, la
(Лишь ла, ла, ла, ла, ла,)
It's all around the world
(Что слышно отовсюду.)
Just la, la, la, la, la
(Лишь ла, ла, ла, ла, ла,)
And everybody's singin'
(И каждый подпевает.)
La, la, la, la, la
(Ла, ла, ла, ла, ла,)
And now the bells are ringin'
(И колокольчики играют.)
И в итоге головокружительный шпагат промеж (пустых!) сидений. Чтобы там не было в этом чае помимо мяты, но я чувствую себя превосходно!
***
Что говорить насчёт следующего дня, то есть дня зимнего солнцестояния? Помню только его начало, когда меня взял в охапку «коллега» (конкретно Сонни);: потащил на совместный корпоратив. Стол набит салатами, закусками и десертами, всё миленько украшенно и вот мне предлагают бокал шампанского. Стоит признаться, что я не умею пить без всяких там последствий, даже обычное шампанское я не переношу. Был один случай, когда одноклассники и я отмечали выпуск из школы. После той потасовки бывший хулиган, пугающий ранее всю школу, смотрел на меня с почтительно и с большим страхом. И мне не хотелось что-то... такого.
— Да ладно тебе, с одного бокала ничего не будет.
Сонни говорил эти слова с трогательной улыбкой, что я не смог ему отказать. Теперь же, валяясь на полу весь в мишуре и остатках фруктового салата, я думаю, что стоило сказать: «Нет, спасибо, я лучше мирно поем вон тот салат».
