Малиновый чай

      Рабочие друг за другом входили в квартиру, находящуюся на последнем этаже новостройки. В небольшое, но уютное помещение с огромными окнами вносили вещи и скарб, среди которого попадались интересные экземпляры. Туда занесли несколько микрофонов, световые кольца, прожектора, которые обычно используют в фотостудиях, и непомерное количество поролоновых пирамидок.       Грузчики быстро справились с переносом вещей и тактично удалились, оставив оставшуюся работу для хозяев жилища.       Они же появились лишь к вечеру, но это было эффектное появление. Первым в открывшуюся дверь проскользнул жирный рыжий котяра с таким высокомерным выражением морды, которое даже в мультиках редко увидишь. Животное должно было начать новый дом, но кот, похоже, думал иначе, поэтому около главного входа в будущую гостиную он вальяжно развалился, взирая на мир сквозь прищуреные веки.       Следующей в квартиру протопала маленькая девочка в красивом красном пальто с отложным воротничком и крупными золотыми пуговицами. Малышка тянула за собой на веревочке оранжевый грузовичок, который как послушная собака повторял каждое движение хозяйки. Девочка остановилась посередине гостиной, в которой ещë не было мебели, а лишь идеальный первозданный ремонт от застройщика, самым интересным в котором была люстра, представляющая собой резной круглый плафон, по которому рассыпались бисеринки звëзд.       За ребенком в квартиру медленно вошла ее мама, несущая в руках пару коробок с особо хрупкими вещами, которые страшно было отдавать в грузовик. Женщина с облегчением поставила свою ношу на пол и, откинув русые вьющиеся волосы с лица, мягко попросила ребенка: — Шоколадка, пожалуйста, посиди рядом с Живоглотиком, сейчас папа придет, еще заденет тебя, потом слез будет. Хорошо?       Девочка внимательно посмотрела на родительницу огромными карими глазами, которые обычно прятала с помощью длинных ресниц и, согласно кивнув, села рядом с котярой.       Когда женщина собиралась уже спускаться обратно, чтобы взять оставшиеся вещи, в квартиру, тяжело дыша, ввалился мужчина, тянущий за собой синтезатор, замотанный в пленку. — В машине же остались синие коробки? Я просто не помню, где они.       Мужчина выдохнул и, перехватив взгляд жены, протянул: — Я их в грузовик поставил, ко всем другим книгам. Подумал, что зачем нам ноша лишняя… — Там были мои стихи!!! Это же мой новый сборник! А если потеряются они?! Господи… — женщина на трясущихся ногах прошла в комнату, совершенно забыв о переезде.       Мужчина на какое-то мгновение потерял самообладание, но потом, собравшись, закрыл за собой дверь и улыбнулся девочке, которая как всегда смотрела на отца с обожанием. — Ну что, принцесса? Как тебе квартира? Лучше, чем та, с желтыми обоями? Ну-ка, — мужчина подхватил ребенка на руки и прямо в обуви зашел в гостиную, заваленную грудой коробок, в которой копалась встревоженная женщина. — Катя, успокойся. Куда бы они делись? Стихи-то твои. Счас поищем — все найдем. Надо поискать где постельное белье, да спать Юну уложить, а то она сегодня весь день на ногах.       Катя лишь судорожно перебирала коробки, пока ей не попали на глаза синие контейнеры. Женщина тут же села на пол и расплакалась.  — Мама плачет, — Юна непонимающе посмотрела на папу, который тут же сел рядом. — Ну всë. Всë. Закончился переезд, закончилось всë. Теперь у нас своя квартира, от которой топать до моря летом, ну может быть с полчаса. Теперь можно сделать студию, комнату для Юны, тебе оборудовать музыкальный уголок. Не повод ли радоваться?       Катя пару раз шмыгнула носом и кивнула. — Отлично, а сейчас предлагаю заказать пиццу, заварить чаю и посидеть на диване в новой квартире. Хороший план? Да, Шоколадка?       Юна утвердительно кивнула и потянулась к маме, чтобы успокоить ее. — Какой чай тебе заварить? Как всегда? — Малиновый, как всегда, — Катя улыбнулась, наблюдая, как Сергей копается в коробках, разыскивая чайник.       Юна же в то время играла с кудрями мамы, которые часто называла шоколадными макаронинами. — Вот, держи. А это сок для Шоколадки. Ну-ка, держи, дай маме с папой празднично выпить за все хорошее.       Катя пригубила напиток и наконец расслабилась и стянула куртку, удобно на нее усевшись.       Серёжа сел напротив нее, заказал пиццу, нажав пару кнопок на телефоне, и поднял черную чашку, подаренную ему на их пятую годовщину свадьбы.       Мужчина на мгновение замер, а потом как-то особенно внимательно посмотрел на Катю, которая страховала Юну, копающуюся в большой коробке. — У тебя все хорошо? — спросил ни с того ни с сего Сергей, словно бы они не виделись тысячу лет. — Сам же сказал, что у нас все отлично. К чему этот вопрос? Ты теперь по большей части работаешь из дома — как ни крути, тебя все чащи зовут в иные проекты, за хорошие деньги. Я теперь песнями своими занимаюсь. Канал наш все еще живет. Юночка здорова. А что может быть плохого? — И ты счастлива? — придавая лицу какое-то непривычно холодное выражение спросил Сергей.       Катя внимательно на него посмотрела. Чувство было, словно на нее смотрит другой человек. Человек из снов, который теперь уже не появлялся в них. — А ты? У тебя все в порядке? Ты живешь? — как-то непроизвольно спросила женщина, сама удивляясь своему вопросу. — Да. Все отлично. Крестник — лучший студент на курсе. Мама, ну не лучше, но все еще рядом. Карьера, путешествия. Я теперь много путешествую и сохраняю моменты в своей голове, может быть в следующей жизни вспомню. Я счастлив, если счастлива ты. Я вижу, что у тебя чудесная дочка, как ты думаешь, у нее будет твой чудесный голос?       Катя рассмеялась. — Ну, судя по ее крикам в первый год жизни, она будет способнее меня.       Сергей улыбнулся, а затем резко прижал к себе Катю, уткнувшись в ее волосы. — Тогда, когда-нибудь, я обязательно наведаюсь снова. Правда? До встречи?       Катя поцеловала его в щеку и кивнула. Сергей внимательно смотрел на нее где-то около минуты, а потом непонимающе закивал. — Что произошло? Почему ты снова плачешь? — Не знаю. Сама не знаю. Ты мне что-то сказал?