Любовь случается

Ну почему ему так трудно? Хотя Гарри уже всё решил, отчего ему кажется, что проще сдать Снейпу ТРИТОНы, чем почти обнажённым выйти к Тёмному Лорду? Гарри опустил взгляд на полотенце, плотно обхватывающее его бёдра, и вздохнул. Не то чтобы он не бывал в положениях похуже — очень даже бывал. Чёрт, да Гарри без сомнений шёл навстречу собственной гибели, которую предрекали ему от руки всё того же человека, и хотя тогда он был до смерти напуган, он не возражал, не сбегал и не прятался! Многие ли могут этим похвастать? То, что ждало Гарри за дверью ванной, по сравнению с тем, что произошло, должно было показаться ему сущим пустяком. Должно было. Теоретически. Гарри вышел из ванной комнаты, притворил за собой дверь, тут же прислоняясь к её холодной поверхности, и задумался. Может, ему стало бы легче, не будь он настолько обыкновенным? Джинни всегда говорила, что Гарри великолепен, но он отчего-то очень сомневался, что Волдеморт подумает так же. В нём не было ничего примечательного, кроме удачи, которая больше напоминала проклятие. Он вздохнул и устало покачал головой. В любом случае, на встречу с Волдемортом нужно настроиться — Тёмному Лорду необязательно видеть, что Гарри на грани нервного срыва. Лучше уж он сразу представит себе самое худшее, что может случиться, и тогда ничто не застанет его врасплох. Странно, но он без раздумий мог сказать, чего боится больше всего. И этот страх не касался ни секса, ни унижения. Он появился ещё тогда, когда они чудом спаслись. Не было ничего хуже, чем открыть сейчас дверь в спальню и понять, что остался один. И без слов стало бы ясно, что всему виной то, что произошло в соборе. У Гарри внутри всё сжималось, стоило ему подумать об этом. Тёмный Лорд сам сказал — он не ожидал, что ЛеРой объединится с вампирами. По её плану Волдеморт оказался бы мёртв в ту же секунду, как отправился обыскивать собор, а Гарри даже и не заметил бы этого, поглощённый разговором с вдовой. Он представил, что эти чудовища могли обратить Тёмного Лорда в вампира, и тот, одержимый жаждой крови, набросился бы на них с ЛеРой, и Гарри точно так же пронзил бы его сердце. И лишь придя в себя, покрепче перехватив палочку, он увидел... Увидел бы бледное безжизненное лицо и понял, что это его рука обрекла на бесконечные скитания осколок души Тёмного Лорда, несмотря на то, как сильно он л... он любил его... Ничего хуже быть просто не могло. Не могло. У Гарри перехватило горло, и он смахнул влагу, собравшуюся на глазах. Ему бы радоваться, что они оба выжили, а он печётся лишь о собственном удовольствии. Ну не дурак ли? Пока Гарри мог видеть его, говорить с ним, прикасаться к нему и быть с ним, какая разница, великолепен или отвратителен будет секс. Как он может быть недоволен, пока они могут разделить на двоих одну близость? Сведённые напряжением мышцы расслабились, а разумом овладело спокойствие. Гарри посмотрел на тускло освещённую стену апельсинового цвета и вдохнул воздух с ароматом корицы, перечной мяты и лаванды. Значит, он влюбился. Просто как дважды два. Любовь... она всегда приходила словно из ниоткуда, она могла сделать его самым счастливым человеком на земле, а могла и низвергнуть в пучины печали. Ему вдруг захотелось смеяться сквозь слезы. Жизнь заиграла новыми красками, стоило дать своему чувству название, которое оно заслуживало. К сожалению, от следующей мысли настроение Гарри сдулось, как воздушный шарик. Волдеморт не мог ответить на его любовь. Гарри вспомнил слова Дамблдора и ЛеРой, они оба были уверены: Тёмный Лорд не знает, как это — любить. Но ни один из них не знал Волдеморта так хорошо, как Гарри; в противном случае Гарри добровольно вернулся бы в Нотр-Дам и позволил вампирам отобедать собой. Ни Дамблдор, ни ЛеРой не видели тех чувств, что несколько минут назад так открыто промелькнули на бледном лице, они оба оценивали Риддла лишь по его преступлениям. Гарри тоже слишком хорошо знал, что это за преступления, а ещё он знал, что подтолкнуло Риддла на этот проклятый путь. Единственное, что он хотел знать — что сейчас чувствует Тёмный Лорд. Даже если это не любовь, оно всё равно светлое и сильное. А сейчас достаточно и этого. Поборов остатки нерешительности, Гарри расправил плечи и зачесал пятернёй непослушные влажные волосы. Потом глубоко вздохнул, завернул за угол и, на секунду замявшись, открыл дверь спальни... И не поверил своим глазам. Комната выглядела совсем иначе. Уменьшенная в десятки раз маггловская мебель небрежно валялась в дальнем углу, некогда жёлтые стены стали тёмно-зелеными, а комната отчего-то стала казаться больше, чем была на самом деле. Шторы тоже сменили цвет на глубокий изумрудный; с первого взгляда они казались почти чёрными, такими же, как покрывало и пушистый ковёр на полу. Гарри окинул нервным взглядом постель, потом его глаза скользнули по комнате и остановились на сверкающей бронзовой ванне у камина. Такого в маггловском доме быть просто не могло, с изумлением понял он. Наконец, Гарри увидел Тёмного Лорда. Тот уже вылез из исходящей паром воды и теперь стоял лицом к камину, оправляя свою длинную мантию. На коже его головы сверкали как крошечные алмазы прозрачные капельки. И хотя это зрелище заворожило Гарри, монстр в его груди не преминул обратить его внимание на остальную одежду Волдеморта — чёрный плащ, брюки, рубашка и жилет небрежной кучей валялись у подножья ванны. Пока его мозг справлялся с потоком новой информации, он смог ошеломлённо выдавить: — Что ты сделал? Волдеморт замер. — Разве не понятно? Или ты думал, что Лорд Волдеморт будет спать в грязной маггловской постели? Тёмный Лорд даже не посмотрел на него, когда отвечал. — Ты говорил, что справишься за пять минут, — напомнил он секунду погодя. — Прошло девятнадцать. Сведённые напряжением плечи Гарри тут же расслабились, и он чуть не рассмеялся. — Прости. Забыл одолжить у Дамблдора часы. А ты так сильно по мне соскучился? — улыбнулся он. Волдеморт не ответил. Он взмахнул палочкой, и ванна исчезла только для того, чтобы смениться креслом. Тёмный Лорд элегантно в него опустился, так и не взглянув на Гарри. Спокойствие того как ветром сдуло. — Я тебя разозлил? — осторожно спросил Гарри, подходя ближе. — Нет, — отрывисто возразил Волдеморт. Что бы его ни тревожило, он решил этого не показывать. Гарри остановился рядом с креслом, разгорячённым от жара камина, и внимательно вгляделся в бледное лицо. Не прошло и секунды, как Тёмный Лорд поднял раздражённый взгляд. От вида обнажённой груди Гарри тёмно-красные глаза на долю секунды распахнулись шире, но Волдеморт тут же взял себя в руки и спокойно встретил взгляд зелёных глаз. Но от Гарри не ускользнуло его участившееся дыхание. — У меня для тебя есть кое-что. Закрой глаза, — попросил он. Голос Волдеморта сочился подозрением, когда он спросил: — Зачем? Что там у тебя? — Это сюрприз. Что, ты мне не доверяешь? — нервно улыбнулся он. Ожесточённые черты бледного лица немного смягчились. Видимо, Тёмный Лорд вспомнил о подарке, который ему обещали, поэтому закрыл глаза, хотя напряжение так и не ушло из его тела. Неужели его одолевали те же сомнения, что и Гарри совсем недавно? Их общее прошлое напоминало назойливого боггарта, оно всегда в наихудшей своей форме всплывало в самое неподходящее время, и Гарри решил это изменить. Он мягко погладил кончиками пальцев бледную щёку, а потом положил на костлявую грудь, выглядывающую из свободно запахнутой мантии, тяжёлый золотой медальон и застегнул цепочку на шее. — Я привык ненавидеть эту вещицу, — прошептал Гарри, опуская ладонь на медальон и чуть сильнее прижимая его к груди. — Но я всё равно буду по нему скучать. Почти так же сильно, как скучал по тебе, когда мы разошлись. Он убрал руку, и Тёмный Лорд оцепенело замер на месте. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем длинные подрагивающие пальцы схватили медальон и открыли его. — Я с большим трудом смог его починить, — прошептал Гарри и перевёл взгляд в окно. — Он, конечно, не как новый... такого и быть не могло. Но знай — я сделал всё возможное. За слегка потрескавшимися окнами ничего не было. За ними никто не наблюдал. А в медальоне больше ничего не жило. Бледная рука крепко схватила его за запястье, и Волдеморт медленно поднялся во весь свой рост. — Зачем, — его голос превратился в невнятное шипение. — Зачем ты отдал его мне? Захотел поиздеваться, Поттер? Захотел напомнить, что ты... сотворил со мной? Чтобы я никогда не смог забыть?! С каждым словом голос его становился всё громче, а в глазах всё ярче разгоралось угрожающее пламя. Гарри был к этому готов. Он даже был готов к тому, что в лицо ему уткнётся кончик палочки, которую Волдеморт, впрочем, так и не обнажил. И это очень помогло Гарри удержать остатки спокойствия. — Нет, — прошептал он. В голосе проскользнула неподдельная печаль. — Я отдал тебе медальон, потому что он твой, а не мой. Не пойми меня неправильно. Три года назад, когда мы уничтожали его, я готов был петь от счастья, и если бы мне сказали, что в будущем я пожалею об этом, то расхохотался бы, как безумец... А теперь уже поздно. И пусть сейчас мне хочется, чтобы твой хоркрукс остался тогда цел — что сделано, то сделано — я не в силах изменить прошлое. Ведь мы воевали, помнишь? Эта война у каждого из нас отняла что-то бесценное. Но, прошу тебя, давай оставим прошлое в прошлом. Не тебе одному больно о нём вспоминать... Волдеморт молчал, только смотрел на него немного отстранённо, и Гарри отчаянно хотелось проникнуть в его мысли. — Этот медальон — наследие твоей семьи, — продолжил Гарри. — Я уверен, твоя мать передала бы его тебе по наследству, если бы нищета не заставила её продать фамильную ценность. Медленно, очень медленно Волдеморт отвернулся к огню, и в комнате на несколько долгих минут повисла тишина, прежде чем он заговорил. — Ей не нужно было ничего продавать, — глухо ответил Тёмный Лорд. — Она была ведьмой, потомком великого Салазара Слизерина. Эта женщина могла достать что угодно для того, чтобы выжить... Но она отринула собственную магию и поэтому умерла. Он замолчал и стиснул зубы. — И всё... ради единственного, никчёмного, паршивого маггла! Гарри протянул руку, чтобы коснуться его, но Волдеморт отпрянул. — Она любила его, — тихо прошептал Гарри. — Да уж, любила! Она поддалась этой омерзительной человеческой слабости. Любовь превращает волшебников в жалких слабаков, в безмозглых глупцов, которые полностью зависят от объекта своей страсти! Это низкое и самое презренное... — Ты ошибаешься! — твёрдо перебил его Гарри. — Неужели, Поттер?! Разве не ты только что согласился, что она умерла из-за любви?! — Не вини любовь, когда виновато её отсутствие, Том. Любовь не делает людей слабее, она делает нас сильнее... намного сильнее, чем мы есть на самом деле. Пока Волдеморт придумывал язвительный ответ, Гарри мягко подхватил его израненную руку и поднёс её к губам. — Посмотри вот сюда, — сказал он и осторожно коснулся губами бинта. — Почему ты защитил меня? Ты ведь мог воспользоваться ситуацией и просто сбежать. Тёмный Лорд тут же отвлёкся от своих размышлений и быстро обдумал его слова. — Ты думаешь, что я... И неожиданно разразился безумным смехом. — Нет, Гарри! Я действовал на инстинктах, — насмешливо произнёс он. — Я думал вовсе не о том, как остановить её или спасти тебя. Гарри улыбнулся ещё шире. — Здорово! Значит, подсознательно ты готов был спасти меня, наплевав на собственную безопасность. После этих слов Волдеморт подобрался и, кажется, даже испугался, но сразу расслабился, словно отмахнулся от этой мысли как от назойливой мухи. — Не говори ерунды. Просто совпадение. Настроение Гарри тут же сменилось — он вдруг посерьёзнел. — Может, так и есть, — охотно кивнул он. — Но давай, я расскажу тебе о том, что не могло быть просто совпадением. У меня сердце чуть не разорвалось, когда я услышал твой крик. Словно меня нанизали на раскалённые кинжалы, и я чуть не свихнулся, мне отчаянно хотелось, чтобы это я, а не ты, оказался под её клыками! Беспомощность... подобная пытке... подобная смерти! Проклятье! Ты просто не понимаешь... какие чувства во мне вызываешь! Гарри прикусил подрагивающую нижнюю губу и с трудом сглотнул вставший поперёк горящего горла ком. Открывать свои чувства вот так: душой, а не телом, оказалось несравнимо сложнее. Словно одним махом обнажаешь всего себя. — Какие чувства я у тебя вызываю? Гарри ждал этого вопроса, но не потому он поднял взгляд — в голосе Волдеморта прозвучало нечто новое, неслыханное. Удивление. Любопытство. Надежда. Зрачки кроваво-красных глаз расширились и теперь походили на тлеющие угольки, а рот приоткрылся, словно Тёмный Лорд увидел нечто потрясающее, выходящее за рамки его понимания. Гарри с ног до головы окатило жаром. Волдеморт был великолепен, когда, не скрывая, показывал настоящие, тёплые, человеческие чувства. В глазах его разгоралось пламя желания, оплавляющее стальные стены самообладания. Желудок Гарри сжался, не прошел бы и снитч. Такое странное ощущение: наравне сгорать от волнения и возбуждения. В последний раз он чувствовал подобное перед первой их с Джинни близостью. Нет, даже не так. Сейчас чувства были сильнее. Намного сильнее. — Можно, я покажу? — прошептал Гарри. Должно быть, Тёмному Лорду огромных усилий стоило удержать на лице невозмутимость, потому что его охрипший голос был полон чем-то незнакомым: — Иди в постель. Гарри пошатнулся, но всё же кивнул. Когда он уже готов был улечься на тёмно-зелёное покрывало, его остановил чуть слышный приказ. — Сядь. Гарри замер, повернувшись к Волдеморту лицом, и очень медленно, не отводя от него глаз, присел на постель. Сейчас его занимали лишь две вещи: бешено колотящееся о рёбра сердце и зверский холод, который медленно поднимался с пола к его голым ступням. В голове же было совершенно пусто, он весь замер в ожидании будоражащей неизвестности. Волдеморт не колебался ни секунды: он подошёл ближе и коснулся лица Гарри кончиками пальцев. Казалось, он пытался убедить самого себя, что всё это настоящее. Гарри прикрыл глаза, ощущая, как по губам и подбородку скользят мягкие подушечки пальцев и острые ногти. Он расслабился и выдохнул через рот, в который тут же пытливо проникла пара холодных пальцев. Гарри дёрнулся от неожиданности и инстинктивно зажал их между языком и нёбом, поднимая глаза на Тёмного Лорда. Волдеморт смотрел на него со жгучим желанием, и он уступил: приласкал пальцы кончиком языка, а потом резко втянул их глубже, заставляя Тёмного Лорда зажмуриться и стиснуть зубы. И лишь когда кончики пальцев коснулись задней стенки горла и Гарри поперхнулся, Волдеморт отдёрнул руку. Но сияющие алые глаза ни на секунду не оставили его лица. Горло Гарри сжалось, и не только оттого, что секунду назад его оцарапали — он не знал, что должен делать дальше. Голова была совсем ясной, и он не мог пока поддаться безумию. Будто заметив его метания, Тёмный Лорд развеял их одним единственным движением: не сводя с Гарри глаз, он приоткрыл рот и сунул в него бледные пальцы, с удовольствием слизывая чужую слюну. И тело Гарри мгновенно откликнулось на этот самый эротический жест, какой он только видел. В долю секунды он весь покрылся испариной; сердце зашлось в бешеном ритме, а плоть затвердела. И всё без единого прикосновения. Здравый смысл улетучился в неизвестном направлении, и Гарри ринулся к Тёмному Лорду, намереваясь растерзать этот дерзкий рот. Ему было плевать на лёгкие, которым отчаянно не хватало кислорода. Плевать на пошатнувшееся психическое здоровье, когда Волдеморт жёстко разорвал их поцелуй. — Я сказал... сядь, — прошипел он и оттолкнул Гарри. — Не могу... — начал тот, но единственный опаляющий взгляд на корню обрубил все его возражения. Очень неохотно Гарри шлёпнулся обратно на кровать и расстроенно прикусил губу. — Ты ведь не знаешь, — раздражённо начал Волдеморт, словно сейчас было самое подходящее время для лекций, — тридцать лет назад я пообещал себе, что у меня больше не появится никаких привязанностей, как та, что чуть не стоила мне жизни. — Ты о том случае с Негурой? — ревностно спросил Гарри. — Не хочу показаться равнодушной скотиной, но, может, не будем говорить о нём сейчас? — Никогда больше, говорил я себе, — продолжал Волдеморт, словно и не слышал его. — Так почему сейчас из-за тебя я наплевал на собственное обещание, словно его никогда и не было? Я постоянно думаю о тебе, и... это пугает. — Так вот что тебя тревожит, — вздохнул Гарри и помассировал переносицу. — Ты просто вспомнил, что нарушил собственное правило. Но подумай, сколько правил нарушаю я. Здесь. С тобой. Плечи Тёмного Лорда чуть расслабились, а бледные губы сложились в кривую улыбку. — Очень верное замечание. И похоже, мне уже самому плевать, какие правила я нарушаю. Сейчас, в эту самую минуту, мне важен лишь ты. Ты, во всем своём греховном великолепии. Пока он говорил, длинные пальцы ловко расстёгивали пуговицы мантии. — Ч... что?.. — сбивчиво выговорил Гарри. Слова Волдеморта застали его врасплох. На секунду вспыхнула неуверенность, но тут же погасла, стоило мантии Тёмного Лорда соскользнуть на пол. Волдеморт выступил из неё, величественный даже в своей наготе. Бледность его кожи поражала. И хотя такое казалось невозможным, Гарри готов был поклясться, что худощавое тело само создавало свет. Оно сияло. Оно ослепляло, и Гарри растерялся, не зная, куда смотреть. Смущение было так велико, что он даже не понимал, как, должно быть, неуместно сейчас его изумлённое глазение. «Человечеству придётся придумать новое определение красоты», — подумал Гарри, хотя и сам был не прочь это сделать: рядом с Волдемортом любой мужчина покажется слишком низкорослым, слишком тучным и волосатым. Безупречные длинные ноги — те самые, которые стали фетишем для Гарри — немного сдвинулись, словно приглашали прикоснуться к ним, и он не мог не поддаться искушению. Гарри протянул руку и сжал выступающую коленную чашечку, а потом скользнул ладонью выше, к куда более мягкому местечку. Туда, где уже побывала его рука в Визжащей Хижине; мышцы под его пальцами задрожали — Волдеморт тоже вспомнил. — Восхитительно, — услышал Гарри собственный сдавленный вздох, задерживая там ладонь, запоминая волнующее тепло от соприкосновения с обнаженной кожей, а его глаза уже смотрели в совершенно иное место. Повинуясь неожиданному порыву, он скользнул ладонью ещё выше, обхватил бледный полувозбуждённый член и осторожно потянул за него. Тёмный Лорд тотчас выгнулся, порывисто втянул в себя воздух и так же резко выдохнул, а потом длинные холодные пальцы вплелись в тёмные волосы и жёстко за них потянули. — Гарри... — вырвалось едва слышное шипение. А Гарри, не обращая внимания на боль, зачарованно рассматривал гладкую твёрдую плоть в своей ладони. К безграничному его облегчению, касаться чужого члена оказалось приятно; одним из самых величайших его страхов, в котором он не признавался даже себе, было возможное отторжение подобных прикосновений. Вместо этого Гарри никак не мог насытиться стонами Тёмного Лорда, которые вырывала всё быстрее скользящая по члену рука, да и его собственный уже пульсировал от желания, и Гарри сжал его через полотенце, ослабляя охватившее тело напряжение. Ладонь снова и снова оглаживала разогретую плоть, изредка, с аккуратностью выработанной годами практики растирая блестящую розовую головку. Удивительно, какими разными на ощупь казались их возбуждённые члены. И пусть они были почти одинаковой длины — у Тёмного Лорда всё же немного длиннее — форма и температура оказались совершенно разными. Но самое главное — член Волдеморта был самым обычным, безо всяких причуд и странностей. А определенная асимметрия казалась Гарри притягательной и очень даже свойственной роду людскому. Из-за белоснежного цвета член казался... он не мог подобрать более подходящего слова, чем «непорочным». Не в силах больше сдерживаться, Гарри вскочил на ноги, сорвал с бёдер полотенце и прижался к обнажённому возбуждённому телу. Позвоночник чуть не переломился пополам, так сильно он выгнул спину, когда нарочно подался выше, прижимаясь пахом к чужой промежности. Громкий гортанный выкрик ясно дал понять не только Волдеморту, но и всем жителям дома, как ему хорошо. Его влажный твёрдый член скользнул по внутренней стороне бледного бедра, и Тёмный Лорд что-то неразборчиво простонал. Лишь через несколько долгих секунд, отчасти овладев собой, он с трудом, на выдохе прошипел Гарри на ухо: — Я сказал... хах... ссссидеть! — Ещё чего, — пробормотал Гарри в маленький сосок, который неожиданно обнаружил, и был слишком занят его вылизыванием и покусыванием, пока теребил и пощипывал другой. Сейчас его занимало лишь одно: затушить огонь, разливающийся по венам. Свободная рука без заминок легла на их соприкасающиеся друг с другом пульсирующие члены и сжала их. Тела безудержно задрожали, и они застонали в унисон. — Ч... Чёрт... — лихорадочно выдохнул Гарри. — Я... я... скоро... А потом случилось ужасное: холодная рука, которая только что сжимала его волосы, опустилась на грудь и грубо оттолкнула, да так, что Гарри рухнул на постель. — Какого дьявола?.. — завопил он и приподнялся на локтях. Затуманенный мозг не способен был ясно мыслить, и Гарри бессвязно продолжал: — Почему ты?.. О... да ладно! Обязательно было останавливаться прямо сейчас?! Ты не можешь контролировать каждое моё движение! Сознание резко прояснилось, стоило ему увидеть, как Волдеморт сжал израненной рукой тисовую палочку. — Неужели? — тихо спросил Тёмный Лорд. Костлявая грудь ходила ходуном, а неестественные кроваво-красные глаза светились дикой, необузданной похотью. Другая бледная рука сжала изнывающий от возбуждения член и заскользила по нему вверх-вниз. Гарри звучно сглотнул. — Иди сюда, — прошипел Волдеморт. Гарри не сдвинулся с места. — Иди сюда! — раздражённо повторил Тёмный Лорд. Палочка дрогнула в его руке. Гарри опомнился и заставил себя сесть, а потом пододвинуться ближе. Риддл схватил его за подбородок и прижался сочащимся членом к чужим губам. — Возьми его в рот, — хрипло прошипел он. — Живо. «Так вот чего ты хочешь», — подумал Гарри, ощутив ещё один тычок в губы. Ему следовало этого ожидать. Будь Гарри в постели с девушкой — давно бы потребовал минета, вот только жаль, Волдеморт совсем не был похож на человека, который готов опуститься на колени и отсосать ему. Может, попытаться объяснить, что ему было гораздо проще на предыдущей стадии их близости, но с другой стороны, Гарри и сам хотел узнать, далеко ли сможет зайти. Тем более, как он попросит Тёмного Лорда о такой же услуге, если сейчас воротит нос? Гарри закрыл глаза, собрал в кулак всю свою смелость и позволил округлой головке проникнуть в свой рот. Он надеялся лишь на то, что она не будет слишком уж отвратительна на вкус. Крупный и солоноватый... бледный член отдавал потом и естественной смазкой. Приятного мало, но Гарри был уверен, что всё могло быть гораздо хуже... Например, если бы по вкусу он напоминал Оборотное Зелье. Приободрённый своим открытием, Гарри заметно успокоился и посмелел. Теперь он решил испробовать на Волдеморте всё то, что ему самому нравилось во время оральных ласк. Гарри плотнее обхватил головку губами и с силой начал посасывать бледную плоть, неторопливо поддразнивая языком маленькую щёлочку. — Ах... хах... Да! — восхищённо зашипел Риддл, запрокидывая голову. Здорово, Гарри всё-таки справился, но, к сожалению, это оказалось наипростейшей частью. Дальше всё стало намного сложнее; стоило ему чуть расслабить губы, и Тёмный Лорд, воспользовавшись этим, проник в его рот ещё глубже, тут же задевая заднюю стенку горла. Гарри подавился и закашлял, пытаясь отстраниться, но Волдеморт его не отпускал. Твёрдо удерживая его голову, он продолжал вбиваться в его рот. Но Гарри не собирался с этим мириться. Не обращая внимания на тисовую палочку, маячившую рядом с правым ухом, он ударил по удерживающей его руке, освободил рот от пылающего члена и возмущённо посмотрел на Волдеморта. — Ты пытаешься прикончить меня?! — прокашлял он, растирая горло. — А ты как думаешь? — грубо прошипел Волдеморт. Похоже, не один Гарри тут разозлился, но это не помешало ему выплеснуть своё негодование. — Уж прости, но у меня не получается! — Я не заметил, чтобы ты хотя бы старался. — Я сказал: у меня не получается! Если тебя что-то не устаивает, найди себе того, кто удовлетворит твои потребности! Только сказав это, он тут же захотел побиться головой о стену. Гарри раскаялся в своих словах в ту же секунду: они шли врозь с его чувствами. Ну почему Волдеморт всегда с такой лёгкостью выводил его из себя, особенно сейчас, когда Гарри хотел доказать, что их отношения много для него значат? — Прости. Я не хотел, — вздохнул он и встряхнул головой. — Может, если мы... попробуем повторить немного попозже — я смогу расслабиться, — сконфуженно произнёс Гарри. — Всё, о чём я прошу — немного терпения, ты ведь понимаешь... я не занимаюсь этим днями напролёт. Честно говоря, я никогда... эм... Ты не против, если я попробую так, чтобы мне было... удобнее? Обещаю, я буду очень стараться. Волдеморт ничего не ответил, только смотрел на него. Как будто изучающе. Гарри немного удивился, что на него до сих пор не посыпались проклятия. Но тисовая палочка так и не ткнулась ему в лицо, и Гарри счёл, что извинения приняты, хотя он прекрасно понимал, что испортил окружавшую их атмосферу: быстро опадающий член Тёмного Лорда был тому подтверждением. Не давая себе времени на сомнения, Гарри обхватил его и быстро вобрал в рот. Он больше не разочарует Волдеморта. Он покажет ему, что способен на большее. Гарри закрыл глаза и всего себя сосредоточил на откликах Тёмного Лорда, а не на собственных ощущениях. Он подался ближе, беря чужой член так глубоко, как только мог, компенсируя небольшой охват своего рта ладонью. Его старания оценили дрожью и коротким довольным вздохом. Длинные пальцы вновь вплелись в волосы, начиная массировать затылок. Гарри с минуту ласкал бледный член, а потом отстранился и медленно облизал совершенно твёрдый ствол от мошонки до розовой головки, где, задержавшись, приласкал кончиком языка крошечную щёлочку, вторя круговым движениям длинных пальцев. Ещё одна волна дрожи и вздох — громче предыдущего. Приободрённый, Гарри решил попробовать что-нибудь ещё и попытался сымитировать проникновение. Он без сопротивления впустил влажную головку в рот, но выпускал, напротив, неохотно, с силой всасывая её в себя, словно любой ценой хотел удержать её во рту, и пощёлкивая по гладкой плоти языком. На этот раз отклик был в два раза неистовее. Волдеморт согнулся над ним, его дыхание превратилось в поверхностные и хриплые вздохи, а тело неудержимо подрагивало. Гарри задвигал рукой ещё быстрее. — Да... так хорошо... Гарри... — шипел Тёмный Лорд сквозь крепко стиснутые зубы. Гарри усмехнулся и крепко обхватил сухопарую талию, не давая ей ещё сильнее накрениться вперёд, а потом быстрее заработал ртом, другой рукой сжимая собственный каменно-твёрдый член. Их быстрый ритм скоро сбился и стал таким же беспорядочным, как дыхание Тёмного Лорда. Резкие, прерывистые вздохи напоминали Гарри болезненный всхлипы, и он очень хорошо знал, что они предвещают. Волдеморт кончил с высоким пронзительным криком, и Гарри едва успел заменить рот рукой, быстро двигая ей до самого конца оргазма. Тёмный Лорд застонал и тяжело рухнул на кровать, лицом в сбившееся покрывало. Гарри быстро стёр полотенцем остывающие струйки спермы. И хотя сам он до сих пор не был удовлетворён, не смог сдержать улыбки. — Только не умирай там, — тихо рассмеялся он и провёл ладонью по бледной обнажённой спине к чертовски соблазнительной заднице и обратно. Пальцы проследили очертания безупречных крыльев, вытатуированных на лопатках. — Мне, правда, жаль, что я тебе столько всего наговорил. Надеюсь, всё вышло не очень плохо? — пробормотал Гарри и склонился поцеловать каждую лопатку. Волдеморт ничего не ответил. Его дрожь мало-помалу утихла, а дыхание выровнялось. На секунду показалось, что он заснул. — Том? — прошептал Гарри и немного отстранился. Темный Лорд наконец повернул голову и посмотрел на него странно мутным взглядом. — Всё хорошо? — спросил Гарри, надеясь получить хоть какой-нибудь ответ от своего необычайно притихшего любовника. Раньше он никогда не слышал о том, что сильный оргазм может отнять дар речи; разве такое бывает? Может, это результат всплеска какой-нибудь магии? Прежде чем он успел придумать ещё несколько догадок, Волдеморт громко выдохнул, прикрыл глаза и мягко прошипел: — Да. Здорово. Так он всё-таки не онемел. Правда, особой разговорчивостью всё равно не отличался. Гарри сразу заметил разницу между сексом с женщиной и мужчиной: Джинни всегда любила поговорить в постели. Разделить свои чувства для неё считалось таким же важным, как и сам секс. Хотя после оргазма у Гарри всегда были с этим трудности. И это многое объясняло — Волдеморту просто не нужны разговоры. Наверное, чем сильнее наслаждение, тем меньше нужны слова. Решив, что это комплимент его способностям, Гарри прекратил задавать вопросы и всё своё внимание сосредоточил на кусочке произведения искусства на бледной спине. — Мне безумно нравятся твои крылья, — минуту погодя прошептал он в белоснежную кожу. — Ты так и не сказал, для чего они... может, ты сделал их, чтобы стать ещё неотразимее. Тёмный Лорд передёрнул плечами, и Гарри улыбнулся, видя, что его дыхание вызывает щекотку. — Ты так говоришь, словно на самом деле не знаешь, для чего нужны крылья, Гарри, — усмехнулся Волдеморт, и Гарри вернул ему усмешку, заметив, что Тёмный Лорд пришёл в себя. — Эм... для того, чтобы летать? Он решил подшутить и очень удивился, когда Волдеморт кивнул. — Именно. Чтобы летать. Гарри вздёрнул голову и недоверчиво на него посмотрел. — Правда? Именно поэтому ты мог летать? Я имею в виду без метлы? — Да, — мягко ответил Тёмный Лорд и перекатился на спину, чтобы лучше его видеть. — Я самый могущественный волшебник, и для этого мне не нужно нарушать законы магии. Достаточно просто подстраивать их под свои желания. Как ты, наверное, знаешь, люди не могут летать, но наши тела — предмет, который можно поднять в воздух, если правильно околдовать. Эта «татуировка», как ты её назвал, — проекция моей магии, циркулирующей по коже, а моя кожа и есть этот самый «предмет», вместилище моего тела. Она позволяет мне летать, когда бы я ни пожелал — безо всякой палочки. Гарри моргнул. — Значит, летать может только твоя кожа, а остальное — вроде багажа... Тонкие губы Волдеморта сложились в маленькую улыбку. — Я никогда не использую настолько специфических сравнений... но да, суть ты передал правильно. — Что ж, очень изобретательно... — задумчиво произнёс Гарри, а когда увидел вздернувшуюся от любопытства безволосую бровь, быстро добавил: — Я хочу сказать, ты чрезвычайно находчив и умён. Просто странно, что никто не додумался до этого раньше... кстати... Мерлин! У Снейпа тоже были крылья?! Волдеморт издал странный звук: нечто среднее между смешком и фырканьем. — Похоже на то, — ответил он. — Ооооо нет! — Гарри уткнулся лицом в покрывало. — Снейп с крыльями... Я этого даже представить не могу! — пробубнил он, душа хохот. Прохладная рука мягко погладила его по затылку, и Гарри с открытой улыбкой на губах поднял голову. — Знай я об этом раньше, каждая наша с ним встреча была бы... хм... в тысячу раз легче. Потому что... — он снова затрясся от смеха, — его бережно выстроенный образ язвительного и педантичного упыря разлетелся бы в пух и прах. — А то, что крылья есть и у меня, не разбивает мой образ в пух и прах? — тихо спросил Волдеморт, его рука поднялась выше, чтобы погладить Гарри по щеке. Тот замялся на мгновение, а потом покачал головой. — Нет, — ответил он и лёг рядом с Тёмным Лордом лицом к лицу. — Снейп не такой как ты. Он не такой... божественный. — Божественный... — эхом вторил Волдеморт. Красные глаза сверкнули ярче, когда он медленно подался ближе и едва ощутимо коснулся губ Гарри. Это был самый короткий, и вместе с тем самый волнующий их поцелуй. — Том... — прошептал Гарри, когда прохладные губы, как прикосновение пёрышка, скользнули по щеке. Его переполнило желание поделиться своими чувствами, просто открыть рот и на словах передать всё то, что с каждым ударом сердца сильнее разрасталось в груди. Только Волдеморт оказался быстрее. — Гарри... я никогда и не думал, что поцелуи могут быть такими... что они могут так согревать... — мягко прошипел Тёмный Лорд, прежде чем их губы снова встретились и он проник языком в горячий рот, лаская чужой язык. — Ты меня приятно удивил, Гарри, — продолжил он секунду погодя. — Если бы я знал о твоих скрытых талантах, то мечтал бы о твоём языке, а не о горле. — Правда?.. — выдохнул Гарри. Его лицо порозовело от удовольствия. — Да, — выдохнул Тёмный Лорд, прислонился впалой щекой к его щеке и прошептал на ухо: — И сейчас я само великодушие. Прохладная рука легла Гарри на грудь и медленно скользнула к животу. У него перехватило дыхание, когда чужая ладонь, огладив живот, опустилась ещё ниже — к тёмной дорожке волос. — Ты можешь воспользоваться этим великодушием, — прохладные пальцы бегло прошлись по вновь твёрдому члену Гарри. Тот чуть не задохнулся от этого ощущения. Его бедра приподнялись, следуя за рукой как намагниченные. Тёмный Лорд поднял голову и заглянул в смущённое лицо. — Чего ты хочешь, Гарри? — спросил он и убрал руку. Гарри с силой прикусил губу, сдерживая жалобный протест. — Скажи мне, — настойчиво потребовал Волдеморт. Гарри изо всех сил старался мыслить разумно. Ему с трудом верилось, что всё это происходит на самом деле. Он хотел его... так сильно хотел! Он был согласен на что угодно. Вот только... — Чего мне нельзя просить? Тёмный Лорд фыркнул. — Разве я говорил о запретах? Очень плохо. Гарри прекрасно знал, чего именно хочет больше всего, но Волдеморт ни за что на свете не согласится... Ещё слишком рано. Да Тёмный Лорд убьет его за такое предложение... или нет? Гарри нервно облизал губы. Он не мог рисковать... он не должен был рисковать и просто не думать об... этом. — Тебе ничего не хочется? — поддразнил его Волдеморт. Что бы он ни увидел в мечущихся мыслях, это явно его забавляло. И Гарри решил прийти к компромиссу с самим собой, пока Тёмный Лорд попросту не передумал. — Я хочу, — выдохнул он и сжал ладонь на собственном члене, — ... твой рот... здесь... — Хммм, а ты не очень скромен, да, Гарри? — прошептал Волдеморт. — Впрочем, именно этого я и ожидал. Хорошо, раз я сам предложил, должен и отвечать... Интересно, ответил бы он так же, попроси его Гарри о... другой услуге? Гарри вздохнул и потряс головой. Уже неважно, сейчас он собирался насладиться этим. Шеи коснулись прохладные губы и медленно начали спускаться ниже. Волдеморт то и дело заглядывал в зелёные глаза, пока спускался туда, где так ждал его Гарри; от прикосновения губ и зубов каждый дюйм кожи охватывало восхитительное жжение. Особое внимание Тёмный Лорд уделил соскам. От прохладных прикосновений, смешанных с тёплым дыханием, от мягких губ и шершавых прикосновений неугомонного языка Гарри нестерпимо всё сильнее и сильнее выгибал спину. Волдеморт спустился ещё ниже, пробуя на вкус быстро вздымающийся и опадающий живот, и Гарри не сдержал стона, полного чистого блаженства. Воздух вдруг стал слишком тяжёлым, чтобы его можно было вдохнуть. — Пожалуйста... больше! — Больше, — вторил ему Волдеморт и скользнул рукой между бёдер Гарри, прижимаясь ладонью к его яичкам, пальцами обхватывая твёрдый член. — Да! Оооох, мой Лорд, — застонал Гарри от этого прохладного и такого возбуждающего прикосновения. Наслаждение, пронзившее каждый нерв в теле, было слишком восхитительным, чтобы оказаться настоящим. — Ты мог бы называть меня так чаще, — прошептал холодный голос в его кожу, и Гарри опустил взгляд, чтобы в затуманенном изумлении увидеть, как Тёмный Лорд схватил его за бёдра, крепко удерживая их на месте, и наклонился к подрагивающему члену. Потрясение мощной волной смыло дымку наслаждения. Он же не собирается на самом деле!.. Или собирается? Гарри всего тряхнуло, когда он увидел и тут же ощутил, как розовый язык легко касается влажной головки. — Том! — задохнулся Гарри, резко вскинул бёдра и, вырвавшись из крепкой хватки, мазнул влажным членом по бледному лицу... ...и опасливо замер. Тёмный Лорд остался совершенно невозмутимым; не отводя от Гарри глаз, он стёр длинным указательным пальцем молочный развод с такого же молочного цвета лица, поднёс его к губам и медленно облизал. И Гарри пропал. — Ах... хах... быстрее же! — бормотал он, не способный на связное предложение — жар, разливающийся внутри, стал ещё нестерпимее. Тёмный Лорд, казалось, совсем не проникся к нему жалостью, когда посмотрел на изнывающий от недостатка внимания член. Прохладный палец медленно его погладил, и Гарри тут же откинул голову на влажные от пота простыни. — Ааааахх... — Ты весьма недурен на вкус, Гарри, — тихо прошептал Волдеморт после нескольких бесконечных секунд мучительно медленной, но такой сладкой пытки. Он по-прежнему касался члена лишь кончиком указательного пальца. Гарри ещё раз вздёрнул бёдра, отчаянно надеясь усилить трение. — Прошшшу... — прошипел он долгим стоном. — Терпение, Гарри, — рассмеялся Тёмный Лорд. — Теперь ты понял, каково это... когда в таком состоянии тебя просят подождать... Гарри лишь застонал, но Волдеморт понял его и без слов, снова почти невесомо проводя пальцем по твёрдой плоти. Потом огладил стройные бёдра и положил здоровую ладонь на обжигающе горячую кожу. — Ты так увеличился, — сказал он мягко, восхищённо. — Потрясающее зрелище... У Гарри от напряжения поджались пальцы, по коже мурашками пробежала возбуждённая дрожь, пока он, раскрасневшийся и запыхавшийся, краем глаза следил за Тёмным Лордом, нетерпеливо ожидая очередного прикосновения. Но Волдеморт лишь рассматривал его с жадным блеском в глазах. А потом без предупреждения выгнул длинную изящную спину и ниже склонил голову, одним слитным движением обхватывая ртом напряжённый член. Гарри закричал от неожиданности, срывая горло. Тело выгнулось от божественного удовольствия, а под судорожно сжавшимися пальцами треснула ткань покрывала. Захваченный прикосновением мягких прохладных губ и осторожным, очень бережным давлением заострённых зубов, Гарри не выдержал и глубже толкнулся в жаркую расслабленную глотку. Мускулы сильнее напряглись вокруг его возбуждённой плоти — Волдеморт подавлял рвотный рефлекс, но даже не попытался отстраниться. Гарри чертыхнулся, полностью растворяясь в ощущениях. Всё закончилось слишком быстро; он чувствовал, как подходит к пику и хотя желал вечно наслаждаться этим ощущением — не в силах был себя сдержать. После нескольких мощных толчков Волдеморт крепко схватил его за бёдра, прижал их к кровати и жёстко втянул в себя возбуждённый член, подводя всё к завершению. В теле Гарри судорожно сжалась каждая мышца, и он кончил с очередным срывающим горло криком. И Тёмный Лорд сглатывал его сперму, увеличивая наслаждение Гарри, которое накатывало на него волнами — одна сильнее другой. Потом мышцы расслабились, и по телу разлилось тепло. Запыхавшийся Гарри рухнул на влажные простыни и попытался наполнить горящие лёгкие таким приятным своей прохладой воздухом. Через несколько минут в голове немного прояснилось, и он с трудом приоткрыл отяжелевшие веки. Погрузившийся в раздумья Волдеморт тихо сидел рядом. — Тебе не понравилось, да? — охрипшим голосом спросил Гарри. Темный Лорд насмешливо на него посмотрел. — Напротив: очень понравилось. Мне понравился твой развратный вид, твой вкус. А твои стоны подо мной — это лучший комплимент. Просто я раньше не знал, что могу заставить человека кричать от наслаждения, а не от боли... и уж тем более, что такие крики могут доставлять удовольствие. — Можешь пользоваться моими услугами всякий раз, как захочешь послушать чьи-нибудь крики, — улыбнулся Гарри, получая в ответ такую же улыбку и искрящиеся весельем алые глаза. — Кстати... если не секрет, кто тебя этому научил? Любопытство терзало его не столько из интереса, сколько из ревности, и он очень надеялся, что Волдеморт не назовёт имя одного небезызвестного вампира. — Гарри-Гарри, — рассмеялся Тёмный Лорд и пригладил пальцами взмокшую лохматую шевелюру. — Всё вот здесь: твоё разыгравшееся воображение — превосходный источник вдохновения. — Правда? У тебя с ним, правда, такого не было? Он никогда?.. Расслабленные мышцы на шее Волдеморта напряглись, и он отвёл взгляд. — Однажды, — его губы едва двигались. — Лишь однажды, незадолго до того... — бледная рука неосознанно коснулась ужасного шрама в самом основании шеи. Тёмный Лорд позволил Гарри увидеть лишь мимолётную дрожь. — Мерлин, — прошептал тот и прикусил нижнюю губу. Волдеморт немного помолчал, а когда вновь повернулся к нему, его голос казался пустым, бесстрастным. — Он был лучшей правой рукой — самым преданным, самым находчивым и жестоким. Я привык превозносить его над другими, восхищаться им... И он знал... всегда знал, как сильно меня привлекает, и не преминул воспользоваться моей слабостью. Он пришёл ко мне однажды ночью, после очередного удачного набега; я, помнится, подумал, что он хочет попросить награду, а он подошел ко мне, опустился на колени и... я подумал, что он собирался как всегда поцеловать край моей мантии, но... я ошибся. Гарри сильнее прикусил губу, и Волдеморт после недолгой заминки продолжил: — Естественно, после того, что я испытал, его предложение меня заинтересовало. Я согласился, чтобы он показал мне больше своих... способностей на следующий день, — ледяным тоном произнёс он. — Что произошло потом, ты знаешь. Моё влечение и любопытство чуть не стоили мне жизни. Вот почему я поклялся себе никогда больше не поддаваться своим желаниям. В то время это решение было разумным... но сейчас... рядом с тобой мне хочется узнать, чего я лишился. — И ты хочешь узнать это прямо сейчас или попозже? — улыбнулся Гарри, притягивая Тёмного Лорда в поцелуй. — Чуть позже, — мягко прошептал Волдеморт, его глаза мерцали как рубины. Длинные тонкие пальцы сжались на медальоне, но на этот раз иначе, не зло и не изо всех сил. — Я так и не сказал тебе, что думаю насчёт твоего... подарка. Медальон Салазара бесценен для меня, — тихо произнёс он. — И я прекрасно понимаю, что никогда бы не коснулся его вновь, если бы не твои нелепые смелость и дерзость вместе с безумием. Я... ценю, что ты остался всё тем же порывистым и опрометчивым гриффиндорцем, Гарри. Тот опустил голову на бледную обнаженную грудь, душа смех. Тёмный Лорд просто не мог сказать «спасибо». Он предпочёл целую минуту потратить на сложную витиеватую речь, которую можно было выразить всего одним словом. — Всегда пожалуйста, — улыбнулся Гарри. — Я рад, что тебе понравился мой подарок. — Мне понравились все твои подарки, Гарри. Улыбка Гарри становилась всё шире и шире, впервые за долгое время счастье переполняло его до самых краёв. И когда он вновь поцеловал Волдеморта, то был уверен — маленький монстр в его груди наконец успокоится.

Париж, собор Нотр-Дам

1 января 2001, 0:48

Магглы. Их так много: они сидят в домах, гуляют по улицам, пробуждая в нём жажду. Они проделали такой долгий путь только для того, чтобы опоздать. Нестор был в ярости, и он не отказался бы поднять настроение несколькими капельками сладкой, тёплой человеческой крови. Но сначала нужно узнать, одобрит ли его затею Лидер. Драгомир... он неподражаем, великолепен даже сейчас, когда просто стоит, слегка прислонившись к статуе какой-то горгульи, и мрачно прислушивается к стенаниям Гастона над хладным телом покойной жены. И Нестор был не уверен, стоит ли ему сейчас вмешиваться... Всё же не стоит, сейчас Драгомир думает о своей давно погибшей жене. Той самой жене, которую он, Нестор, убил, пытаясь отомстить. Он присоединился к Алкандру с одной лишь целью — стать сильнее. Тогда Нестор сам готовился занять место тёмного лорда и даже подготовил к этому своих товарищей. Он не ожидал, что проживёт так мало... О да, его смертная жизнь — воплощение иронии. Первую сотню лет служить Драгомиру было очень неприятно, но со временем тот начал забывать, как сильно он когда-то любил свою жену, и им всё сильнее и сильнее завладевала новая цель. И Нестор был безмерно этому рад: значит, его почти простили. — Расскажи мне обо всём, что здесь произошло, — заговорил Драгомир по-французски с вампиром, который принёс тело ЛеРой. Должно быть, когда-то он был слугой Гастона, но Нестор не знал его лично. Он фыркнул про себя: ему было плевать, что здесь произошло — он жаждал охоты. Но с Лидером что-то было не так. Десалмадо знал его вот уже несколько сотен лет и оттого без труда это заметил. Драгомир казался безразличным, но Нестор видел притворство: в том, как Лидер сжал руку на камне, в том, как зажмурил на долю секунды глаза... Нестору не нравилось то, что он видел, а особенно — как Драгомир отреагировал. Молча. Когда он, наконец, заговорил, его голос был холоден. — Гастон, похорони свою жену. Ты уже ничего не сможешь сделать, чтобы вернуть её. И поблагодари за это Поттера. Нестор... подойди. — Я хочу разорвать этого щенка! — взревел Гастон, но Десалмадо остановил его взмахом руки. — Нет, Поттер — мой, верно, мой Лидер? — Тогда почему ты до сих пор не убил его? — взбешённо обнажил клыки Гастон. — Мой Лидер? — Нестор надеялся, что Драгомир позволит ему начать охоту на мальчишку прямо сейчас. — У меня планы на Поттера, Нестор. А ты, Гастон, получил прямой приказ. Почему ты до сих пор здесь? Гастон что-то прорычал на выдохе, но все же поднял окоченевшее тело и ушёл в сопровождении бывших слуг. — Подойди, — снова прошептал Негура. Его глаза смотрели в никуда, и Нестор, запнувшись на мгновение, подошёл ближе. — Разве мы не начнём охоту на Волдеморта и мальчишку? — спросил он. — Ты знаешь, где они прячутся, Нестор? — тихо спросил Драгомир, всё ещё отрешённо рассматривая освещённое брызгами салютов небо. — Я найду их... для тебя, — ответил Нестор. — Нет, у нас нет времени, — мрачно ответил Лидер и наконец посмотрел на него своими глубокими тёмно-синими глазами. — Потому что Волдеморт ищет способ убить меня. — Но это невозможно, мой Лидер, — без сомнения ответил Десалмадо. — Я уже не уверен в этом. Не сейчас, когда на его стороне Поттер. Я недооценил мальчишку. — Поттер? Этот никчёмный малец? Разве он угроза тебе, Драгомир?! — недоверчиво рассмеялся Нестор. Драгомир остался так же пугающе спокоен. — Этой ночью Поттер ударил по единственной моей слабости, Нестор. Он смог узнать нечто... очень опасное для меня. Мальчишка должен умереть, и я хочу, чтобы он умер до того, как Волдеморт присоединится к моей армии. Нестор не верил собственным ушам. Ему казалось, Поттер безвреден, но все же он спросил: — Что вы собираетесь делать, мой Лидер? — Я тоже ударю по его слабости. — Мой Лидер? — Его друзья в... Норе. Некоторых мы убьём, некоторых возьмём в заложники. Под таким давлением Поттер сделает всё, о чём я его попрошу. Он станет моим лучшим оружием против Волдеморта. Нестор по меньшей мере... удивился. Насколько он помнил, Драгомир использовал такую стратегию только несколько раз и исключительно против тёмных лордов. Но никогда он не заходил так далеко ради посредственного смертного. Это было странно. Неужели мальчишка на самом деле так опасен? С трудом верилось. С другой стороны, нельзя сказать, что Нестор был разочарован. Похоже, этой ночью он всласть насытится первоклассной кровью. — Мне уже не терпится, Драгомир, — прошептал он и, осторожно подхватив руку Лидера, поцеловал костяшки его пальцев. — Мы уже можем идти? Тёмно-синие глаза встретились с серыми, и Негура твёрдо покачал головой. — Не так быстро, Нестор. Есть ещё кое-что... Он высвободил руку и очень осторожно снял с мизинца тоненькое серебряное колечко. — Я хочу, чтобы оно было у тебя. Береги его. Нестор затаил дыхание, когда любимый Лидер взял его за руку и вложил кольцо в раскрытую ладонь. — Это кольцо Леонтины? — тихо, изумлённо спросил он. — Это обручальное кольцо моей жены. Леонтина просто хранила его для меня. Теперь это твоя задача. Нестор был потрясён... и встревожен. Он убил жену Драгомира. И Драгомир не мог относиться к этому с таким равнодушием. — Остался лишь ты, Нестор, только ты был со мной с самого начала, ты единственный, кто кроме меня помнит её мягкое, невинное, ангельское лицо... И я хочу, чтобы ты помнил о ней всегда! Может, я и ненавидел тебя за то, что ты отобрал её у меня... но это дела давнишних лет. Ты служил мне почти четыре века, ты доказал, что достоин. Поэтому ты можешь взять его. — Это такая честь, мой Лидер. Я буду защищать это кольцо ценой собственной жизни, — растроганно произнёс Нестор. А потом случилось невероятное. На долю секунды его лба коснулись мягкие губы. Драгомир поцеловал его. И кто говорил, что вампиры не могут попасть в рай? — Лишь об этом я прошу, — произнёс Лидер и растворился в тени. После секундной заминки Нестор преданно последовал за ним.

Париж, пригород

1 января 2001, 3:15

В спальне было тихо и спокойно, если не считать редкого потрескивания угольков в камине и чуть слышного дыхания двух человек. В воздухе витали запахи сосны, лаванды и пота. И этот сладковатый, отдающий горчинкой аромат напоминал Гарри о том, что он впервые распробовал этой ночью. Честно говоря, он уже и сам не понимал, отчего так боялся недавно. Сейчас Гарри ни о чём не жалел — хотя, наверное, должен был; его не выворачивало от отвращения к самому себе — правда, друзья будут совсем иного мнения — и всё благодаря неясному теплу, разливающемуся в груди. Оно прогоняло все сомнения и страхи. Гарри любовался фарфоровой кожей Тома и тем, как вздымается и опадает медальон на худощавой груди, как то и дело сжимается челюсть… Судя по всему, проснулся не только он. Волдеморт лежал на спине и задумчиво смотрел в потолок, и Гарри, не выдержав, повернулся к нему и легонько погладил пальцами костлявое плечо. Холодная мягкая кожа дрогнула под его прикосновением. — Не можешь заснуть? — сонно пробормотал Гарри. Тёмный Лорд отстранённо посмотрел на него глубокими алыми глазами. И от простого взгляда этих глаз сердце Гарри забилось быстрее, как, впрочем, случалось со всяким, однако причины у них были в корне разными. Он не сдержал улыбки и всё ждал, когда Волдеморт ему ответит, но ничто не нарушало тишины, и Гарри, придвинувшись ближе, обхватил рукой обнажённую бледную грудь. — Думаю, ты строишь планы против Негуры, — попробовал догадаться он. Наконец Тёмный Лорд смиренно вздохнул. И хотя он не подал виду, Гарри всё равно ощутил, как он прижался ближе, словно хотел впитать больше его тепла. Молодой человек улыбнулся ещё шире и поспешил это скрыть, осыпав острую линию челюсти Тома лёгкими пылкими поцелуями. — Я десятилетиями строил планы, и всё впустую, — неожиданно ответил Волдеморт. — Ты видел жалкий исход моих стараний. Он ударил по укрытию твоего драгоценного Ордена. Но из каждого поражения я выношу урок. Судя по всему, как ни старайся, а я не смогу уничтожить его собственной магией. Разве что со Старшей Палочкой, но она у Амбридж, под постоянным надзором Негуры, и шансов заполучить её почти нет. Гарри приподнял голову и спросил: — А как же я? — А что ты? — Ты говоришь только о себе. Но, чёрт побери, я ведь могу помочь! Я хочу помочь! Волдеморт приподнял безволосую бровь. — Ты выкрадешь для меня Старшую палочку? Гарри, мне отлично известно о твоей склонности к самоубийственным поступкам, но… — Да ладно! Ты ведь прекрасно знаешь, о чём я говорю, — недовольно перебил его Гарри и рухнул на подушку. — Негуру убью я, — прямо заявил Волдеморт. — И вот где загвоздка: он уже мёртв. Ты же сам только что сказал: обычными способами его не убить. Предлагаю сначала посмотреть воспоминание ЛеРой, а потом придумывать план. К удивлению Гарри, Волдеморт лишь раздражённо фыркнул. — Сейчас её воспоминание почти бесполезно, — прошипел он. — Да, оно может подтвердить наши догадки насчёт хоркрукса, но даже если мы правы, то уже не сможем использовать это знание против него. Гарри нахмурился, но тут кусочки мозаики соединились, и он понял, почему Тёмный Лорд так раздражён. — Мы не сможем этим воспользоваться, потому что он знает, — сказал Гарри. — Он знает, что мы будем искать, да? — Именно! — выкрикнул Волдеморт. — Я рассчитывал на то, что Негуре ничего не будет известно о моих планах! Но из-за предательства ЛеРой все усилия оказались тщетны. Гарри не знал, как объяснить ему, что едва ли можно было рассчитывать на честность женщины, которая ненавидела его не меньше, чем убийцу своего мужа, но вместо этого сказал совсем другое: — В воспоминании могут быть сведения о происхождении хоркрукса, его внешнем виде и защите. Поэтому не думаю, что наши усилия можно назвать бессмысленными. Это ведь всё равно очень ценные сведения, правда? Но негодование Волдеморта ничуть не ослабло, несмотря на попытки Гарри его успокоить. — Представь, что три года назад я узнал бы об охоте, которую ты открыл на мои хоркруксы, — холодно прошипел он. — Далеко бы ты продвинулся? Да ты не добрался бы ни до одного — я охранял бы их как величайшее сокровище! — Верно, — кивнул Гарри и растёр шрам. — Но в отличие от тебя, я — не величайший волшебник. Если тебе дать время, ты можешь взломать любые охранные заклинания, так ведь? Алые глаза Волдеморта вспыхнули в темноте. — Есть и исключения. Существует несколько заклинаний, которые носят так называемое «необратимое действие». Обычно для того, чтобы избавиться от действия такого заклинания, сначала нужно убить того, кто его наложил. У Гарри перехватило дыхание. — Но если Негура использовал такое заклинание — получается замкнутый круг! Его нельзя убить, не уничтожив хоркрукса, а хоркрукс нельзя уничтожить, не убив его! Он прикрыл глаза и обречённо вздохнул. — Так нечестно. Волдеморт смотрел на него так напряжённо, что Гарри чувствовал его взгляд даже с закрытыми глазами. Но когда Тёмный Лорд заговорил, его голос уже не был таким язвительным. — К счастью, использовать эти заклинания всё время невозможно: они сильно истощают. Даже я не смог использовать их для защиты своих хоркруксов — хотя зелье, которым я наполнил чашу с медальоном, тоже носило необратимое действие. Гарри поднял взгляд. Волдеморт нежно погладил подвеску на груди и снова повернулся к нему. — К слову… — Необратимо для человека, — выдохнул Гарри, во рту загорчило, когда он вспомнил о Дамблдоре и Кричере. Тёмный Лорд посмотрел на него с любопытством. — Что ты сказал? — Ничего, — покачал головой Гарри и вздохнул. — Как я понимаю, ты очень много об этом думал, да? — А как я могу не думать об этом, когда, возможно, моя жизнь висит на волоске, — ядовито прошипел Волдеморт. — И твоя, между прочим, тоже. — Ну и что? Я уже привык, — парировал Гарри и приподнялся на локтях. Он был зол сам на себя — воспоминания вернули его в пещеру, где Дамблдор молил о смерти и он на самом деле медленно его убивал. Если бы у него была возможность избавиться от одного из воспоминаний, он точно знал, на какое бы пал выбор. — А я не привык. Только такой безрассудный гриффиндорец, как ты, может, не задумываясь, всем рисковать! — прошипел в ответ Волдеморт. — Здорово! Просто замечательно! Если ты так боишься — почему просто не спрячешься?! — огрызнулся Гарри. — Как ты смеешь намекать, что великий Лорд Волдеморт боится своих врагов?! Я самый могущественный маг! Мне не нужно прятаться! Тёмный Лорд вскочил с кровати, грудь бурно вздымалась — его дыхание становилось всё тяжелее, а алые глаза впились в Гарри как два кинжала. — Но ты прятался от меня целых три года! — возразил тот, и Волдеморт взревел от ярости. Он набросился на Гарри, но прежде чем успел воспользоваться магией, добыча вывернулась из его цепкой хватки. Освободив руки, Гарри обхватил ладонью его затылок и, удерживая на месте, жадно поцеловал. Тело над ним взвилось, словно принадлежало встревоженной змее. Волдеморт всё-таки смог дотянуться до палочки и теперь пытался вырваться, но Гарри ловко перехватил тонкое запястье и… выбил её. Тёмный Лорд взбешённо зарычал, но Гарри и не подумал ослабить хватку. Он знал, что проиграет, поэтому решил хотя бы насладиться напоследок своим положением. Осыпая бледную кожу быстрыми поцелуями, нашептывая полные обожания слова, Гарри ослабил хватку и теперь оглаживал мягкую кожу, ощущая впадины между каждым ребром истощённого тела и бугорки позвонков на длинной спине. Он думал, что Волдеморт вот-вот оттолкнёт его и проклянёт, но, к его удивлению, яростное сопротивление утихло. Ярость перешла в неистовые жгучие поцелуи, больше напоминающие укусы, Тёмный Лорд сменил свой гнев вожделением. Прохладные губы грубо, жестоко впивались в губы Гарри. Именно он сейчас извивался под прохладными пальцами, которые сжимали его бицепсы, словно проверяли на крепость, прежде чем скользнуть по плечам к груди и оцарапать её. Между беспорядочными укусами Волдеморт что-то отрывисто, невнятно шипел ему на ухо, сухопарое тело бесконтрольно вздрагивало. И Гарри, прислушиваясь к нему, ощущая его быстрое прохладное дыхание, вдыхая аромат бледной кожи и пробуя её на вкус, захотел добавить их прикосновениям нежности, хотя разгорячённое тело требовало сохранять тот же ритм. Он прижался губами к маленькой впадинке на шее Волдеморта и прошептал: — Ты изумительно красив, когда сердишься. Тёмный Лорд остановился и вскинул голову. Кроваво-красные глаза впились в зелёные. Они замерли так, полностью обнажённые: Волдеморт, нависающий над Гарри, и Гарри, притягивающий его как можно ближе. Казалось, будто Риддла что-то зачаровало, лишь через несколько секунд он изумлённо спросил: — Вот так ты сейчас меня видишь? — Да. Гарри и не подумал отрицать. Бледные губы двигались, словно силились что-то сказать, но прежде чем с них слетело хоть слово, Том передумал и наклонился, чтобы поцеловать его. У этого мимолетного прикосновения не было ничего общего с недавней вспышкой страсти. Лишь нечто отчасти неуверенное, впрочем, Гарри сомневался, что может рассчитывать на большее. Но и не вернуть поцелуй он не мог, только больше. Дрейфуя на волнах счастья, Гарри не обращал внимания на прохладную руку на своей груди, пока она с силой не оттолкнула его. — Достань палочку, — вдруг сказал ему Волдеморт и встал с кровати, подбирая с пола собственную. — Что?! Гарри лежал на спине и, разинув рот, смотрел на Тёмного Лорда, совершенно не понимая, что он сделал не так. — Я сказал — достань палочку! — прошипел Волдеморт, призывая мантию. — Зачем? — возмутился Гарри. Да что такое, в самом деле? Риддл всё-таки решил наказать его? Но за что? Тёмный Лорд не ответил. Он осмотрел комнату и подозрительно сощурился. — Где твоя палочка, мальчик? — Ээ… наверное… в ванной, — ответил Гарри, выбираясь из постели. — Но ты мне так и не ответил. — В ванной?! — недоверчиво рассмеялся Волдеморт. — И что бы ты делал, если бы прямо сейчас в дверях появился Негура?! — Что-то я сомневаюсь, что палочка тут поможет, — пожал плечами Гарри и обмотал вокруг талии полотенце. Не то чтобы он смущался, просто Волдеморт уже оделся. — Понятно, — мягко прошипел Тёмный Лорд и взмахом собственной палочки призвал ольховую. Он вручил её Гарри и покровительственно на него посмотрел. — Не надо её так сильно сжимать — ты ограничиваешь движения своего запястья. У Гарри приоткрылся рот. Неужели Волдеморт только что дал ему совет, как улучшить свои магические умения? С другой стороны, Гарри ведь не забыл о его предложении в Визжащей Хижине. — Ага, понятно, — кивнул он и сделал, как велели, но теперь палочка очень неудобно лежала в ладони. Казалось, она вот-вот выпадет — так свободно скользило гладкое дерево между пальцами. — Намного лучше, — кивнул Тёмный Лорд, и Гарри проглотил свои недовольные замечания. — А теперь сделай так, чтобы она исчезла, — он указал на смежную стену уборной и гостиной. Гарри недоверчиво на него посмотрел и невольно попятился. — Шутишь? Как я это сделаю? — Ты не знаешь никаких заклинаний исчезновения, Гарри? — усмехнулся Волдеморт. Его мерцающие глаза светились весельем. — Конечно, знаю! Но стена — не мусор, оставшийся после зельеварения! Безумие какое-то! — Безумие, говоришь, — прошептал Волдеморт и поднял тисовую палочку. — Evanesco, — и стена исчезла, словно её здесь никогда и не было. Гарри моргнул раз, другой, потом исправился: — Безумие для меня. — Appareo! — прошипел Волдеморт, и стена целой и невредимой вернулась на место. Лёгкость, с которой Тёмный Лорд уничтожил тонну кирпичей и штукатурки только для того, чтобы в следующую секунду вновь их создать, поразила Гарри. — Теперь ты, — голос Волдеморта на корню отсекал все возражения. Неужели он на самом деле не понимал, что они стояли на разных ступенях магического мастерства? Казалось, Тёмный Лорд просто хотел посмотреть на его неудачу, прямо как Снейп, и Гарри оставалось надеяться лишь на то, что он ошибается. — Хорошо, я попробую, — вздохнул он и поднял палочку. Честно говоря, он не понимал, для чего это нужно. — Evanesco, — ольховая палочка недовольно дёрнулась в его ладони. Стена дрогнула, но осталась на месте. Единственным видимым результатом его попытки стала двухфутовая дыра посередине. Гарри уже приготовился услышать насмешливое замечание о его полной безнадёжности, но Волдеморт сказал совсем другое. Он подошёл ближе — так близко, что их тела почти соприкоснулись — и невесомо коснулся губами виска Гарри. — Знаешь, почему у тебя не получилось? — спросил он, его холодный голос словно переливался. Гарри только покачал головой, оправляясь от удивления. — Потому что я недостаточно силён? — сказал он наконец. — Слушай, я устал. Может, продолжим в другой раз? — Нет! — отрезал Волдеморт, схватил его за подбородок и заглянул в глаза. — Этот подонок охотится и за тобой, Поттер! Ты должен стать сильнее сейчас, потом будет поздно! Кроме того, ты не справился не потому, что слаб. Напротив, у тебя хорошие способности. — Но что тогда я сделал не так? — спросил Гарри, втайне радуясь, что Волдеморт признал его способности, хотя он пока не показал, на что способен. — Ты должен был спросить, что сделали не так преподаватели в Хогвартсе, но… хорошо, давай начнём с основ, — ответил Волдеморт и отпустил его подбородок. — Ты — подавленный волшебник, Гарри, — он сел на кровать, — тебя ограничивает собственная оценка магических способностей. И я хочу восполнить этот пробел в знаниях юных магов, которые обучаются в Хогвартсе. Сперва дети должны обучаться правильному извлечению магии из своего тела и только потом контролю над ней. Твоя проблема в том, что вторую часть ты знаешь куда лучше первой. — Да неужели? — спросил Гарри и тут же прикусил язык. Не время было осуждать реформы, которые Тёмный Лорд проводил в Хогвартсе, хотя и хотелось объяснить, насколько неправильны его идеи. — Да, — мягко прошипел Волдеморт. — Есть, правда, одно исключение, которое я нахожу… восхитительным. — Что за исключение? — Твой Патронус. Поговаривают, ты научился вызывать телесного Патронуса на третьем курсе. Поразительно, насколько хорошо Волдеморту известны его достижения. — Да, — кивнул Гарри. — Очень необычный навык для кого-то столь юного, — заметил Тёмный Лорд. — Профессор Люпин научил меня этому заклинанию, чтобы я мог защищаться от дементоров, — пожал плечами Гарри. — Значит, ты пробовал снова и снова, пока не справился? — Нет, не совсем, — он замялся и сел рядом с Тёмным Лордом. — Вообще-то, я со стороны увидел, как у меня получилось. Волдеморт очень хорошо скрыл своё удивление. Он посмотрел на Гарри, и в алых глазах промелькнуло понимание. — Маховик Времени, — тихо сказал он. — Да, именно. Я из будущего спас себя, Гермиону и Сириуса от целого полчища дементоров. Правда, сначала я думал, что это был мой отец, но такое ведь… невозможно. — Да, теперь всё понятно, — быстро произнёс Волдеморт. Отчего-то стало неуютно. — Что понятно? — Понятно, почему ты смог использовать Патронуса. Ты увидел самого себя и перестал сомневаться в своих способностях, ты знал, что справишься. Психологически тебя ничто не удерживало от успеха. Гарри уставился на него, открыв рот. — Ты… — начал он и закашлялся, прочищая горло. — Ты думаешь, всё дело в моей голове? Думаешь, я не верю в себя? — Ты веришь в себя, как в человека, Гарри, но не волшебника. — Неправда! — вскинулся тот, подскакивая на ноги. — Неужели? — многозначительно спросил Волдеморт и тонко улыбнулся. — Когда я попросил тебя использовать заклинание исчезновения, ты сказал «я попробую», а не «я смогу». Ты сомневаешься в себе, признай. — Прекрасно… Прекрасно! В таком случае — я смогу! — выкрикнул Гарри и повернулся к стене. Он был так зол, что не заметил, как на губах Тёмного Лорда появилась искренняя улыбка. Свирепо рассматривая стену, словно на её месте стояла Амбридж, Гарри решительно вскинул палочку. — Evanesco! — взревел он, отчаянно желая доказать, что его ничто не сдерживает. Из кончика палочки вырвалась струя света — который никогда раньше не появлялся от этого заклинания — и в следующую секунду стена просто осыпалась. Теперь на месте стены красовалась огромная дыра, а под ней кучка обломков. — По-моему, я немного перестарался, — сказал Гарри, приходя в себя, пока рассматривал обломки. — Ничего страшного. Результат намного лучше, Гарри. Только ты опять неправильно держал палочку, — самодовольно ответил Тёмный Лорд. — Теперь почини стену, — добавил он. Если среди законов мироздания существовало правило, общее и для магглов, и для волшебников, то звучало оно так: ломать всегда проще, чем чинить. К тому времени, когда последний кирпичик встал наконец на своё место, Гарри чувствовал себя так, словно вышел на финишную прямую марафонского забега. — Хорошо. Гойлу понадобилось два дня на то, с чем ты справился за восемь минут. Гарри повернулся к нему усталый, но довольный похвалой. — К тому же его стена так и не затвердела и на следующий день развалилась, чуть не схоронив под собой Хвоста. — Хм, надеюсь, ему было очень больно, — заметил Гарри, вызывая у Тёмного Лорда ещё одну улыбку. — В любом случае тебе надо развивать свои возможности, — продолжил тот. — Практикуйся каждую свободную минуту, давай себе невозможные на первый взгляд задания и стремись их выполнить, так ты найдёшь истинные пределы своей магии. Иди сюда. — Хорошо, я буду тренироваться. Я ведь так и не смог уничтожить всю стену, — сказал Гарри и снова сел рядом. Но Тёмного Лорда его ответ уже не интересовал, куда больше его занимал дразнящий поцелуй. Прохладный язык прижался к губам Гарри, но стоило им податливо раскрыться, как он тут же отступил. — Я этого и не ожидал. Хочу показать тебе ещё кое-что, — с улыбкой произнёс Волдеморт, стоило им отстраниться друг от друга. И Гарри подумал лишь о том, что готов смотреть на такого Тёмного Лорда вечно. — Что же? — прошептал он и потянулся украсть ещё один поцелуй. Он как раз успел коснуться чужих губ и даже проникнуть в мягкий влажный рот, когда Том медленно отстранился. — Ты помнишь книгу, которую читал в Визжащей Хижине? Она должна была научить тебя вот этому. Он призвал маленькую свечку, поставил её на покрывало между ними и зажёг. — Эта хитрость поможет тебе управлять потоками собственной магии, — объяснил Волдеморт, направляя кончик палочки на маленький огонёк. — Ты должен знать, сколько магии вкладываешь в заклинание — от этого зависит его сила. — И при чём здесь свеча? — Отсядь немного, — ответил Тёмный Лорд, и Гарри отпрянул за секунду до того, как огонь неожиданно взметнулся до потолка, обжигая его. Волдеморт остался совершенно спокоен, и пока он продолжал объяснять, пламя меняло свою силу, цвет и форму. — Очевидно, ты не понимаешь, как важен объём магии, но это упражнение во многом тебе поможет. Ты должен научиться чувствовать свою магию как собственные пальцы, ты должен знать, сколько магии высвобождаешь и пропускаешь через палочку. Так ты станешь сильнее. — Понятно, но как ты это делаешь? Что это за заклинание? — спросил Гарри, наблюдая, как огонь принимает форму змей и драконов. Это напомнило ему об Адском Огне, и он вздрогнул. — Это не заклинание, — прошептал Волдеморт и отложил палочку — пламя тут же съёжилось. — Ты видишь, как моя магия подчиняет огонь моему желанию. Теперь твоя очередь, попробуй. Гарри так и не понял принципа, но всё же решил попытаться. Он наставил кончик палочки на свечу и сосредоточился на желании усилить пламя. После нескольких минут бесплотных попыток Гарри отложил палочку в сторону и покачал головой. — Не получается. — Почувствуй магию, — настойчиво потребовал Волдеморт. — Но на что она похожа? — Обычно на приятное тепло, разливающееся по рукам, на трепет в кончиках пальцев. От использования Непростительных эти ощущения намного сильнее. Стоило ему это сказать, и Гарри неожиданно вспомнил, как наложил заклинание подчинения на гоблина в Гринготтсе, а потом пыточное на Амикуса в Хогвартсе. Тогда он действительно чувствовал то, что описывал сейчас Тёмный Лорд. — Хорошо. Сейчас я могу представить эти ощущения. Что дальше? — Начни с невербального заклинания, потом сосредоточься на ощущении в руке, которой держишь палочку. — Нужно использовать какое-нибудь особенное заклинание? — Нет. Запомни, главное — не сама магия… — … а то, как она ощущается. Я понял, — кивнул Гарри и снова поднял палочку, быстро используя чары раздувания, которые отлично должны были сработать с огнём. Как же хорошо, что невербальные заклинания больше не были для него проблемой — всё-таки незаконченное аврорское образование принесло свои плоды. Он взмахнул палочкой, превращая свечу в факел, но так и не почувствовал никаких заметных изменений в руке. Загоревшаяся было надежда вновь угасла. Гарри посмотрел на Волдеморта, который внимательно за ним наблюдал. — Я, наверное, делаю что-то не так. У меня не получается, — вздохнул он и отвёл взгляд. И краем глаза заметив какое-то движение, тут же повернул голову обратно. Волдеморт теперь был не напротив него, а позади. Встав на колени, он прижался грудью к спине Гарри, холодные губы пощекотали ухо. — Давай я тебе помогу, — мягко прошипел он и накрыл прохладной рукой тёплую руку Гарри. Тот инстинктивно сильнее сжал палочку. Ладонь Тёмного Лорда обхватила его пальцы, и он чертыхнулся про себя — тело окатило жаром, стоило Тому коснуться его, не говоря уже о перевязанной руке, легонечко поглаживающей его по животу. Ему казалось, что сейчас самое время этому уроку закончиться. — Ничего не делай, просто смотри, — услышал Гарри, а потом по его руке словно прошёл электрический разряд. — Обычно такого рода соединения всегда болезненны, но с тех пор, как ты поделился со мной магией… мы стали совместимы, — объяснил Волдеморт, его высокий голос немного помрачнел. И в самом деле, Гарри заметил, что неприятное сначала ощущение с каждой секундой становится всё уютней и уютней. Ощущение чужого вторжения под кожей сменилось странным пульсирующим теплом, напоминающим сердцебиение. Пламя выросло прямо на глазах, но Гарри едва ли обратил на это внимание. Ощущать Тёмного Лорда кожей оказалось поразительно интимно. Сейчас Волдеморт делил с ним не только прикосновение, но и магию и жизненную силу, которая растекались сейчас по его руке. Гарри захотел ответить ему, и тело послало такое же тепло в пальцы Тёмного Лорда. — Подними пламя выше, — прошептал Волдеморт и ослабил хватку: Гарри протестующе забормотал, недовольный исчезнувшим прикосновением. Однако сделал, что требовалось. Наконец, огонь был полностью в его власти. — Теперь он должен тебе подчиняться, — согласился Тёмный Лорд. — Этот способ поможет тебе управляться и с Адским Огнём, но всегда помни, что он очень своенравен. Гарри кивнул, показывая, что слушает, но свеча его уже не интересовала. Он смело повернулся к Тёмному Лорду, теряя контроль над пламенем. — Возбудился? — выдохнул Волдеморт. Его ноздри затрепетали, а узкие зрачки кроваво-красных глаз расширились, словно впитывая каждую чёрточку на раскрасневшемся лице. — Не больше твоего, — прошептал Гарри. Если бы он говорил с Джинни — давно бы попросил о большем, но с Тёмный Лордом всё было сложнее. Это напоминало опасную игру, в которой он не знал, где ему можно перейти черту, а где — нет. Гарри не мог даже предсказать его реакцию на простое подстрекательство, не говоря уже о куда более сложных чувствах и желаниях. Но и молчать дальше он не мог и потому продолжил: — Наверное, ты убил бы меня на месте, если б знал, о чём я сейчас думаю. Волдеморт немного отстранился и насмешливо усмехнулся. — Ах, да. Ты думаешь, я до сих пор не знаю, чего ты хочешь? — спросил он. — Думаешь, я не понимал, чего ты хотел, когда я предложил воспользоваться моим добродушием. Стоило тебе подумать обо мне под собой — ты так возбудился. Ты хочешь овладеть мной, Гарри? Он знал, что Волдеморт о чём-то догадывался, но не думал, что он знает всё. Видимо, его голова была для Тёмного Лорда сродни открытой книге. С другой стороны, он признавал, что слишком часто заглядывал в кроваво-красные глаза и даже не пытался «очищать» разум. Вот и результат. Гарри до боли прикусил губу. — Ты, кажется, не сердишься, — выдохнул он. — Твои мысли меня скорее позабавили. Никто и никогда не осмеливался думать обо мне так. Значит, он не злится. От одной мысли, что он, может быть, согласится, сердце ожило. Тут же выбросив из головы случай с Негурой, Гарри нервно облизнул болящую губу и спросил: — Так… ты… эм… может… попробуем? — Нет, — отрезал Волдеморт и отвёл взгляд. — Всего один раз… если тебе не понравится, я… — Я сказал НЕТ! — выкрикнул Тёмный Лорд, поднялся с кровати и отошёл от Гарри. — Забавно или нет, как меня могут заинтересовать твои грязные, оскорбительные фантазии?! — Мерлин, я не хочу… унижать тебя. И наступать на твою гордость тоже не хочу! — простонал Гарри. — Ничего подобного! Я представлял себе это, потому что… — он покачал головой и зажмурился. — Послушай, — вздох, — дело в моих личных предпочтениях, вот и всё. Клянусь, я не хотел оскорбить тебя! Когда Волдеморт так ничего и не ответил, Гарри осторожно посмотрел на него и с облегчением заметил, что тот уже не так сердит. — Пора уходить, — холодно произнёс Тёмный Лорд, взмахом палочки призывая остальные мантии. — Стой! Гарри вскочил с кровати и крепко обнял его за тонкую талию. — Я надеялся, мы повторим ещё раз, перед тем как вернёмся домой, — выпалил он и поцеловал Тёмного Лорда, прежде чем тот пришёл в себя от удивления. Чувствовать его губы напротив своих было изумительно, изумительно хорошо. Чем больше поцелуев он получал, тем больше хотел их. Эти восхитительные чувства защищали его от жестокой действительности, которая поджидала их за этими стенами, так и норовя показать своё уродливое лицо. Когда Волдеморт отстранился, Гарри с трудом удержал разочарованный стон. Но Тёмный Лорд был непреклонен. — Ты придёшь ко мне завтра, и мы продолжим, — решил он. — А сейчас я верну тебя домой. Мне кажется, Негура что-то задумал. Я не хочу больше засиживаться в таком небезопасном месте. — Хорошо, — кивнул Гарри, поборов разочарование. — Если ты думаешь, что так нужно, тогда мы уходим. Дай мне пять минут, я оденусь, — добавил он, коснулся быстрым поцелуем прохладных губ и пошёл к уборной. Когда он вернулся, Волдеморт уже надел плащ и теперь оправлял длинные рукава. Спальня выглядела как прежде: исчез камин, стены снова стали жёлтыми, а мебель вернулась на свои места. Уничтожив все доказательства своего пребывания здесь, они в полной тишине покинули квартиру, дважды проверяя каждую тень, мимо которой проходили. Оказавшись на улице, Волдеморт сжал руку Гарри и аппарировал их на ближайшую крышу. Потом достал часы Дамблдора и настроил их, на этот раз Гарри смотрел на него совершенно спокойно. Всё, что он хотел сказать, он уже сказал, им обоим не стоило ворошить одну и ту же тему. Волдеморт подозвал его ближе и крепко привязал друг к другу их запястья, а Гарри втайне пожелал, чтобы эта верёвка никогда уже не порвалась. Он в последний раз посмотрел на бледное лицо, глубоко вдохнул, и в следующую секунду они исчезли в порыве ветра.

Нора

1 января 2001, 2:01

Такой долгожданный праздник — Новый Год — подходил к концу. Хотя Рон и Ли до сих пор разыгрывали забавные сценки для Невилла, Чарли, Джорджа и Ханны, взрослые члены Ордена почти не участвовали в их развлечениях. Они стояли у камина и что-то тихо обсуждали. Гермиона тоже стояла поодаль, с нежностью любуясь Роном и прислушиваясь к разговору Артура и Кингсли. Ей было не до развлечений — слишком сильно она переживала за Гарри. И новости обо всё увеличивающихся жертвах, которые тихо нашептывал на ухо бывшему Министру Артур, совсем её не успокаивали. — Твоя голова просто кишит мозгошмыгами, — раздался вдруг мягкий мечтательный голос. Гермиона подскочила от неожиданности и повернулась к Луне, которая появилась словно из ниоткуда со своими сливовыми серьгами-дирижаблями и призрaкулярами. — Ничего подобного, — решительно возразила Гермиона, хотя понимала любопытный взгляд подруги. Она могла как и все наслаждаться праздником, а не стоять где-то в уголке. На долю секунды Гермионе захотелось поделиться своими переживаниями. — Ты волнуешься за Гарри. Ты уже несколько раз повторила его имя, — мечтательно продолжила Луна, и Гермиона затаила дыхание. И как она допустила ошибку, свойственную лишь новичкам? Под предлогом, что хочет сходить на кухню и посмотреть, нужна ли помощь Молли — чего она никогда не делала — Гермиона спешно вышла в смежную комнату и прислонилась к стене. Она целый вечер хранила тайну об исчезновении Гарри и только что чуть не выдала её. Никто не должен был узнать, никто, даже Рон, который время от времени порывался пойти и разбудить друга. К счастью, всякий раз у неё получалось убедить своего парня, что сейчас отдых Гарри нужен больше, чем праздничная шумиха. Обманывать Рона казалось так неправильно, но ещё хуже ей было от постепенно растущего страха за Гарри. Гермиона не могла сказать, что понимает его чувства к этому… человеку — она с трудом могла так его называть — но тем не менее, она помогла Гарри тайком выбраться из Норы. И теперь ей постоянно приходилось напоминать себе, что она сделала это ради счастья своего друга. Это его жизнь, и он знает, что делает. Правда, Гермиона едва ли могла назвать его решение отправиться в укрытие Того-Кого-Нельзя-Называть верным. Она должна была поспорить с ним чуть дольше, возможно, даже отговорить. Если с ним что-нибудь случится — она никогда себе этого не простит. Гермиона вздохнула, ближе подошла к тёмному окну и выглянула наружу с глупой надеждой увидеть, как он возвращается домой. Она прижалась носом к стеклу и теперь вглядывалась в кромешную темноту. И вдруг ей почудилось какое-то быстрое движение. По позвоночнику пробежали ледяные мурашки. Гермиона тихонечко вскрикнула и попятилась, прижимая ладонь к груди в надежде успокоить сбившееся сердцебиение. Снаружи кто-то был! Но ведь это мог быть только Гарри! Через новые защитные чары Норы, над которыми поработали Кингсли и Артур, не сможет пройти никто, кроме членов Ордена. Даже обратившийся в мышь Негура. Гермиона расслабилась и осмотрелась по сторонам. За всей этой праздничной суматохой в гостиной никто не услышал её вскрика. Хорошо, значит, она не выдала друга. Гермиона быстро подбежала к запасному выходу, открыла с тихим щелчком дверь и позвала: — Гарри? Ей никто не ответил. — Гарри, это ты? — чуть громче. И снова тишина, а потом… — Гермиона, — взмолился слабый голос. — Гермиона, прошу, помоги мне!.. Едва услышав эти слова, девушка бросилась к двери, широко её распахнула, зажгла невербальный Люмос и… …оцепенела. Анжелина. Она лежала на земле, содрогаясь всем телом, и сжимала руками залитые кровью горло и воротник. Её глаза были полны отчаяния умирающего человека. — Так больно! Прошу… помоги! — выкрикнула она. Гермиона инстинктивно шагнула ближе, но только на один шаг. У неё так сильно дрожали колени, что она едва не упала. И хотя всё казалось настоящим, Гермиона недоумевала: Анжелина просто не могла выжить после того, как Негура напал на Гриммуальд Плэйс, хотя Джордж в это не верил. — Анжелина, держись… держись! — выдавила она. — Мы тебе поможем! Вихрем пронёсшись по коридору, Гермиона ворвалась в гостиную, на середине обрывая бессмысленную шутку Ли. — Идите за мной! Быстрее! — выкрикнула она. Рон, Невилл, Луна, Ханна и Чарли в ту же секунду оказались на ногах, а Кингсли и Артур, которые и так стояли, мгновенно выхватили палочки. Не дожидаясь никого и ничего, Гермиона бросилась обратно — и успела как раз в ту секунду, когда дрожащая Молли затягивала тело Анжелины в дом. — Стойте! — воскликнула она, но её голос заглушил выкрик Джорджа. — АНДЖИ! — взревел он, пробегая мимо Гермионы и бросаясь к своей девушке. — Анджи… Анджи… ты такая холодная! — вскрикнул он, сжимая её руки в своих ладонях. — Прошу тебя, держись… ПАП! Быстрее! Дай мне кроветворное! — Стой! Сначала мы должны проверить!.. — начала Гермиона, но её голос потонул в набирающей силу суматохе. Потом мистер Уизли оттеснил её в сторону и, опустившись на колени рядом с сыном, передал ему маленькую бутылочку. — Давай… — взмолился он, но Анжелина, прерывисто дыша, оттолкнула пузырёк в сторону. Гермиона не знала, что делать. Кингсли, Рон и Чарли выбежали в тёмную ночь, надеясь поймать тех, кто был повинен в страданиях девушки, и теперь Гермиона разрывалась между двумя желаниями: остаться здесь и узнать правду или тоже отправиться на поиски. — Мы должны проверить… — снова начала она, но на этот раз ей помешал договорить громкий, полный боли стон Анжелины. — Джордж… они охотятся за нами… — исступлённо, словно в бреду, стенала она. — Мои друзья… они помогли мне… сбежать… Прошу, позволь им… спрятаться здесь… не дай им умереть! — Да, конечно, они могут войти. А теперь выпей… — начал Джордж. — НЕТ! — закричала Гермиона. — Ты не должен был этого говорить! В ошеломлённой тишине все повернулись к ней. — Что не так, Гермиона? — спросил Ли, совершенно не понимая её ужаса. — Разве вы не понимаете?! Это же вампирская уловка! Она МЕРТВА! Это ловушка! Но было поздно. Тело Анжелины уже не сотрясала лихорадочная дрожь, она подняла спокойный взгляд и улыбнулась. — Я всегда восхищалась твоим умом, Гермиона. В комнате повисла звенящая тишина. Необычайно холодные шоколадного цвета глаза смотрели на оцепеневшего парня. — Прости, Джордж, — извинилась она голосом, полным фальши, — но Гермиона совершенно права. Тебе следовало бы прислушаться к ней. — Что… что ты хочешь сказать? — выдохнул Джордж. — Теперь я принадлежу не только тебе, любимый, — прошептала она и медленно встала, облизывая перепачканные кровью пальцы. — Но и моему дорогому Лидеру, — добавила она и улыбнулась ещё шире, обнажая острые клыки. И в ту же секунду снаружи замелькали первые вспышки проклятий, а в дом гурьбой ворвались Чарли, Рон и Артур. — БЕГИТЕ! ОНИ ИДУТ! Гермиона успела рассмотреть лишь руку Рона, тот схватил её за плечо и потянул к камину. Она вывернулась из крепкой хватки и указала палочкой на старую чашу, что стояла в маленьком тёмном шкафу. — Portus, — беззвучно выдохнула она как раз перед тем, как Рон снова толкнул её к облицовочной плитке. — О, не стоит так суетиться. Ваш камин отключили от Дымолётной Сети, — раздался приятный весёлый голос, и все замерли на своих местах. Голос принадлежал стройному, не очень высокому мужчине в элегантном антрацитовом костюме. Его серые глаза почти без интереса изучали комнату. — Подойдите ближе… вы удостоились чести принимать у себя в гостях нашего Лидера, — злорадно добавил он и посторонился. У Гермионы перехватило дыхание, когда она увидела, как другой, высокий силуэт выходит на свет. Чудовище, от чьих тёмно-синих глаз кровь стыла в жилах, чудовище, которого она боялась так же сильно, как и Волдеморта. Он посмотрел прямо на неё, а потом на Рона, и на его совершенных губах, словно мазок кистью неумелого художника, появилась кривая улыбка — Значит, это правда, — ожесточённо произнёс Кингсли. — Кем бы ты себя ни провозглашал, ты — вампир! Лидер слегка поклонился, словно Шэклболт отвесил ему комплимент. — Приношу свои глубочайшие извинения за вмешательство в ваш, без сомнения, весёлый праздник. Я понимаю, что грубо врываться в гости в столь поздний час, но у меня возникло неотложное дело, которое я собираюсь немедленно уладить. Трясущейся рукой Гермиона осторожно коснулась Рона. — Рон, — позвала она так тихо, что её губы почти не шевелились. — Скажи всем коснуться чаши, когда я крикну «сейчас». — Чего вы хотите? — смело спросил Невилл, Рон тем временем кивнул и передал сообщение своей матери. — Что ж… хм, моё дело весьма спорное. Как и все, я всегда полагал, что Орден Феникса — организация, которая стремится сражаться в Лордом Волдемортом. Поэтому я хочу заключить соглашение с вашим лидером, с Гарри Поттером, если не ошибаюсь. — Если вы пришли сюда за Гарри, — выкрикнул Рон, его лицо побагровело от ярости, — тогда лучше разворачивайтесь и убирайтесь откуда пришли! Мы никогда его вам не выдадим! Невысокий мужчина, что стоял рядом с Негурой, жёстко рассмеялся. — Но мы пришли сюда отнюдь не за мальчишкой. Нам отлично известно, что его здесь нет. — Что? — встревоженно выдохнул Рон. Он, видимо, решил, что вампиры уже похитили Гарри, а они этого даже не заметили. У Гермионы тоже перехватило горло, ведь такое на самом деле могло произойти. Заметив страх Рона, сероглазый вампир холодно усмехнулся. — Он не рассказал вам? Ваш невинный, любимый герой хотел скрыть от вас правду! Поистине, такое опасное положение для его репутации! Мы ведь должны рассказать им, мой Лидер? Ведь должны? Негура отчего-то промолчал. Его лицо было совершенно равнодушно. — Мы только что вернулись из Парижа, — охотно и почти радостно начал вещать незнакомец, — где по чистой случайности видели, как здорово проводят друг с другом время Гарри Поттер и Волдеморт. Ваш драгоценный Мальчик-Который-Выжил сейчас не с вами, потому что слишком занят содомией со своим врагом… — Нестор. Единственное слово, сорвавшееся с губ Негуры, остановило насмешливые разглагольствования. Вампир в антрацитовом костюме повернулся к Лидеру и, склонив голову, поцеловал маленькое колечко на своём мизинце. — Как ты смеешь нести эту отвратительную ложь о Гарри Поттере?! — Невилл первым пришёл в себя и вскинул палочку, его полные бешенства слова разорвали тяжелую изумлённую тишину. — Думаешь, мы поверим хоть одному твоему слову?! — добавил Ли. — Будто Гарри способен на такие мерзости! — выплюнул Рон, и вампир рассмеялся ещё громче. — Ооо! Вот, значит, какая она — слепая вера. Вы не поверите мне, даже если они будут спариваться на ваших глазах… — насмешливо протянул он. — Нестор! Вампир снова посмотрел на Негуру и извинился очередным поклоном. — Достаточно, — сказал, наконец, Лидер. — Мы здесь не для того, чтобы обсуждать распущенное поведение Поттера, я всего лишь хочу объяснить свои действия. Я хочу, чтобы они знали, из-за кого будут страдать. Стоило вампиру сказать эти слова, как он оказался под прицелом дюжины палочек, но, казалось, ему было всё равно. — Катберт, — из темноты выступил другой вампир с натянутым на лицо капюшоном. — Они все знают, — тем временем прошептал Рон на ухо Гермионе. — Мне нужно подняться наверх и спасти Гарри. — Его там нет, — выдохнула Гермиона, её влажные глаза встретились с его глазами, моля о понимании. Она единственная не сомневалась в истинности отвратительных слов этого вампира. Если бы только у неё были время и возможность, чтобы всё объяснить. Потому что после её слов у Рона от ужаса приоткрылся рот. — Видишь эту девушку с пушистыми волосами и рыжего парня рядом с ней? — громко и спокойно спросил Негура, прерывая их почти беззвучный разговор. Гермиона оцепенела от ужаса, и Рон замер рядом с ней. — Поттер дорожит ими больше всех, — откровенно сказал Лидер. — Они вернутся в Министерство вместе с нами. Живыми, Катберт… пока что живыми. — Да как вы смеете?! — прорычал Кингсли. — У вас нет на это полномочий! — Кто бы вы ни были, какие бы планы вы ни строили, я не ПОЗВОЛЮ вам и пальцем коснуться моего сына! — брызжа слюной, взревел Артур, его лицо перекосилось от ярости. — Вы не посмеете прикасаться к МОИМ детям! — выкрикнула Молли, её глаза мерцали от слёз. Казалось, теперь Негура и вовсе заскучал. — У меня есть все необходимые полномочия, Шэклболт. И душераздирающие крики двух никчёмных родителей едва ли меня остановят. Но, разумеется, вы можете попытаться, раз уж думаете, что сможете победить меня. Слова Лидера поддержал поистине дьявольский хохот его красивого спутника. Другой же вампир, которого Негура назвал Катбертом, не сказал ни слова и не сдвинулся с места. Он просто ждал, и это пугало сильнее всего. — Может, мы и не сможем вас остановить, но Гарри сможет! — выкрикнул Джордж, не сводя взгляда с Анжелины, которая стояла позади Лидера. Ему было хуже всех — ничто так не травит душу как вина. — Вряд ли Гарри Поттер справится с нами. Я лично… — СЕЙЧАС! — выкрикнула Гермиона и вскинула палочку. — Accio! — завопила она в ту же секунду, когда Кингсли послал вверх Патронуса. Чаша выпрыгнула из шкафа и через всю комнату полетела прямо к ним, Гермиона вместе со всеми потянулась к ней. Девушка почти ощутила металлическую поверхность кончиками пальцев, когда непонятно откуда взявшаяся мощная волна отбросила её назад. Рон с громким шлепком упал рядом и закашлялся. Порт-ключ исчез, а вместе с ним и половина Ордена. Те, кто замешкались из-за них, тут же вступили в бой. Краем глаза Гермиона увидела Невилла, Молли и Кингсли. Она попыталась подняться, стряхнуть тяжёлое заклинание, но незнакомец с капюшоном вдруг появился прямо над ней, склонился ниже… Она заглянула под его капюшон и смогла рассмотреть лишь половину лица. Гермиона приоткрыла рот, готовясь закричать, но в лёгких совсем не осталось кислорода. Она услышала отчаянный крик Рона и снова попыталась поднять палочку, но неожиданный удар по виску погрузил её во тьму.

72 Эбби-роуд, Аксминстер

1 января 2001, 5:21

— Можешь оставить его себе. Как только мир перестал кружиться вокруг Гарри, Волдеморт повернулся к нему, и прохладные пальцы вложили в его ладонь маленький стеклянный флакон. — Правда? — прошептал Гарри и недоумённо приподнял брови. — Почему? Разве ты не хочешь его посмотреть? — спросил он, когда Волдеморт отрывисто кивнул. — Я сделал копию и спрятал её в самом надёжном месте, пока ты принимал душ, — усмехнулся тот и легонько коснулся виска кончиком пальца. Потом отвернулся и как всегда грациозно спустился с круглой платформы. — Аа, — нахмурился Гарри. — Разве хранить чужое воспоминание в своей голове не опасно? — Воспоминания не могут навредить, — ответил Риддл, когда Гарри спустился за ним. — Я хочу, чтобы ты посмотрел его, а потом сказал мне, что думаешь, — добавил Тёмный Лорд, поддев его подбородок прохладными пальцами. Гарри поймал их и поднёс к губам, но Волдеморт тут же отдёрнул руку и посмотрел в сторону коридора. Теперь они были не одни, кто-то помешал им, догадался Гарри, хотя никого не видел и не слышал, пока мягкий лунный свет, пробивающийся сквозь изрешечённую крышу, не осветил человека в маске. Тот стоял в нескольких шагах от них. — Мой Лорд, — незнакомец низко поклонился, вполголоса поприветствовав Тёмного Лорда. — У тебя есть новые сведения? — холодно спросил Волдеморт, и мужчина ещё сильнее согнул спину. — Да, мой Лорд. — Итак? — Ещё одно нападение, Хозяин. Снова вампиры. Пожиратель Смерти говорил очень неохотно, присутствие Гарри заметно его напрягало: он нервно переминался с ноги на ногу и то и дело недоверчиво на него косился. — Тогда я должен идти, — быстро произнёс Гарри и повернулся к Волдеморту. Он едва ощутимо коснулся длинных пальцев, и бледная рука дрогнула под его прикосновением. Алые глаза на долю секунды встретились с зелёными. Если Тёмный Лорд и хотел что-то сказать — Гарри чувствовал, что хотел — то сделал вид, что ему всё равно. — Вели ему уйти, — прошипел Гарри. Волдеморт резко обернулся и удивлённо на него посмотрел, но потом на тонких губах появилась едва заметная улыбка. Тёмный Лорд снова взглянул на Пожирателя Смерти и шагнул вперёд. — Позже мне понадобятся добытые тобой сведения. Можешь идти, — велел он холодным властным голосом. Незнакомец вновь поклонился, да так низко, что едва не коснулся головой пола и, выпрямившись, поспешил к выходу. Волдеморт проводил его внимательным взглядом и, лишь убедившись, что они снова одни, сказал: — Я хочу, чтобы ты остался здесь, в поместье. Гарри смущённо пригладил ладонью волосы. Он тоже этого хотел, но... — Я не могу, — вздохнул он. — Я обещал вернуться. Друзья, наверное, уже ждут... Гарри решил не раскрывать всей правды. Волдеморту незачем было знать, что о том, куда он пошёл, знала только Гермиона. Остальные члены Ордена оставались в неведении. Тёмному Лорду такой ответ явно не понравился — он повернулся к Гарри с неподдельной зловещей усмешкой. — Значит, друзья тебе дороже? — язвительно спросил Риддл. — Вы одинаково мне дороги, — Гарри спокойно встретился со свирепым взглядом алых глаз. — Я обещал, Том, — куда мягче добавил он. — Мы увидимся завтра. Если ты захочешь. Волдеморт ничего не ответил. Его лицо казалось бесстрастной маской по сравнению с недавним всплеском эмоций. — Я могу заставить тебя остаться... но думаю, это излишне, — отчуждённо произнёс он, и Гарри отчего-то показалось, что своим ответом Волдеморт пытался самого себя убедить в том, что Гарри ему совсем не нужен. Вот только слова его доказывали обратное. — Хорошо, убирайся, — продолжил Тёмный Лорд. — Но сначала я верну кое-что, что позаимствовал у тебя в Визжащей Хижине. Он взмахнул палочкой, и через коридор к ним полетел какой-то предмет. Однако стоило ему оказаться ближе, как Гарри узнал свою мантию-невидимку. — Она помогла мне сбежать от авроров, когда я был слаб. Сейчас она мне не нужна, — сказал Волдеморт, передавая ему мантию. — Ты... так это ты её взял! — задохнулся Гарри, оглаживая руками серебристую ткань. — И? — прошипел Тёмный Лорд. Странно, но Гарри совсем не разозлился. Куда больше его пугала мысль, что мантия могла оказаться у Негуры, который не преминул бы воспользоваться её силой. — Забавно, она спасла так много жизней, но никто не стремится заполучить её. И правда, удивительный Дар Смерти, — прошептал он и громче добавил: — Я рад, что она помогла тебе сбежать. Напряжённый Волдеморт тут же расслабился, а злобный огонёк в глубине кроваво-красных глаз поутих. — А теперь иди, — сказал он. — Тебе всегда здесь рады. Ты в любое время можешь аппарировать в эту комнату и из неё. И Гарри захотелось остаться сильнее прежнего. — Я... — начал он и нервно облизнул губы. — Можно, я тебя поцелую? — как же глупо звучал его вопрос, но он просто не мог уйти без поцелуя. На лице Волдеморта промелькнуло удивление. А в следующую секунду он немного наклонился, и Гарри шагнул ему навстречу, обхватывая его шею руками и прижимаясь губами к губам. По спине мурашками пробежал трепет счастья: от их близости, от запаха его кожи и быстрого сердцебиения. Они не спеша прервали поцелуй, внимательно разглядывая один другого. Гарри понадобилось несколько глубоких вдохов, чтобы прийти в себя. — Завтра вечером, — тихо шепнул он Тёмному Лорду и неохотно отступил, готовясь аппарировать. Подавив тяжёлый вздох, Гарри с трудом отвёл взгляд и растворился в воздухе.

* * *

Когда сжимающая тьма отпустила, Гарри появился почти рядом с Норой. Тёмно-синее небо над головой мерцало тысячами звёзд, и лишь слабый зеленоватый отблеск на горизонте возвещал о близящемся рассвете. Гарри окинул взглядом мрачный пейзаж и сильнее сжал палочку. Что-то побудило его достать мантию-невидимку. Хотя он аппарировал за границу защитного поля и никто кроме друзей — которые сейчас, должно быть, ещё спят — не смог бы его увидеть, странное гнетущее чувство, бьющееся на краю сознания, подталкивало в спину, заставляло двигаться быстрее. Гарри ускорил шаг, стараясь передвигаться как можно тише. Когда он подошёл к Норе, дом отчего-то показался ему безлюдным, но Гарри одёрнул себя. Честное слово, что за нелепые мысли? Ему не хотелось накручивать себя без причины. Ведь в утренней тишине не было ничего необычного. Но задняя дверь, оставленная нараспашку, совсем его не успокоила. Как, впрочем, и повыбитые в окнах стёкла. Несколько ставней и черепицу с крыши будто заклинанием сорвало. Дурное предчувствие возросло в несколько раз — что-то точно было не в порядке. Разруха казалась слишком серьёзной для последствий чересчур бурного празднования. Сердце подскочило в груди и бешено заколотилось о рёбра. Не заметив, как перешёл на бег, Гарри ворвался в дом, и перед ним предстала ужасная картина. Сердце ухнуло в пятки. — Нет... пожалуйста, нет... — в ужасе выдохнул Гарри. На дрожащих ногах он шагнул вперёд и тут же обессиленно рухнул на колени, прямо на залитый кровью пол. В голове снова раздался голос Пожирателя Смерти, докладывающего об очередном нападении вампиров. — Только не они... умоляю, не они... Как он мог оставить их? Где был, пока его друзья сражались за собственные жизни? Много ли выжило? Много ли погибло? Чья кровь пролилась... когда его не было рядом, чтобы помочь. Дрожащими пальцами Гарри коснулся тёмных засохших пятен. Воздух превратился в огонь, обжигающий изнутри при каждом вдохе. Он попытался подняться, но трясущиеся ноги подвели. Наконец, у него получилось, и, чуть передвигая словно налившимися свинцом конечностями, Гарри поплёлся к лестнице. Повсюду валялись обломки и щепки разрушенных стен и мебели. Гарри взмахнул подрагивающей в ладони палочкой, расчищая себе путь, и вдруг заметил кое-что. Ужас накрыл его с новой силой, когда нагнувшись, он вытащил из груды камней знакомую волшебную палочку. — Невилл! — задохнулся Гарри. Четыре хлопка аппарации прервали его потрясённые мысли. Он резко развернулся на каблуках и со смесью надежды и страха, разливающейся по телу, бросился наружу. Гарри замер за косяком входной двери и, держа палочку наготове, направил её в темноту. — Поттер? Облегчение накрыло с головой. Этот глубокий, властный голос принадлежал Кингсли. — Гарри, это ты? А это мягкий голос Луны, хотя привычной мечтательности в нём почти не осталось. — Конечно, это Гарри. Кто ещё мог прийти сюда кроме вампиров? — откликнулся мистер Уизли и вышел на свет. — Значит, он может быть одним из них. Проверь его пульс, — горько произнёс Джордж. Гарри прочистил пересохшее горло и прохрипел: — Мистер Уизли? Что здесь произошло? — Он жив, Джордж. Как видишь, он пользуется магией, — бросил через плечо Артур и повернулся к Гарри. — Нам пришлось покинуть Нору. Здесь больше не безопасно. —Это вампиры? Кого-нибудь у... ранили? Прошу, я должен знать! — взмолился Гарри. — Не здесь! — отрезал Кингсли. Он появился по правую от него сторону и крепко сжал за локоть. — Уходим! Быстро! Зашуршали мантии, и в следующую секунду Гарри снова начало пропихивать в узкий шланг. Кингсли не выпустил его из крепкой хватки, даже когда они оказались рядом с тёмным зданием, в котором Гарри сразу узнал Кабанью Голову. — Внутрь! — рявкнул Шэклболт и, толкнув его к двери, быстро последовал за ним. — Гарри! Гарри! Он повернулся на новые голоса: к нему спешили Молли и Ли. — Стоять! — остановил их Кингсли взмахом руки. — Сначала мы должны получить объяснения. Он ближе склонился к Гарри, его тёмные глаза стали почти такими же проницательными, как когда-то у Дамблдора. — Где ты был? — резко спросил Шэклболт, на его лице не отражалось ни единой эмоции. Конечно, он хотел это знать, но сейчас вопрос казался Гарри и вполовину не таким важным как те, что мучили его. Краем глаза он заметил бледную, уставшую, прихрамывающую на левую ногу Молли, но лицо её лучилось добротой, когда она посмотрела на него. — Не надо допрашивать Гарри, — сказала она. — Никто не заслуживает нашего доверия больше, чем он. — Я не верю тому, что наговорил нам Негура, но почему бы Гарри не рассказать нам правду? — покачал головой бывший министр и снова посмотрел на него. — Негура... — пробормотал Гарри, тяжело опускаясь на стул. Значит, Лидер не искал их с Волдемортом в Париже. Он решил отомстить по-другому. Он узнал, где самое уязвимое место его противника, и без колебаний ударил именно туда. Гарри сильнее сжал руки на подлокотниках. Лишь бы они не дрожали так сильно. — Я был... на секретном задании и понял тайну бессмертия Негуры, — сказал наконец он и посмотрел на Кингсли. — Он узнал, чем я занимаюсь, поэтому напал на Нору. Гарри посмотрел на Артура, потом на Молли и прошептал: — Прошу вас, я должен знать, где Рон, Гермиона и Невилл! Что с ними произошло? Я нашёл палочку Невилла в Норе! Он достал из кармана палочку и положил её на стол перед Кингсли, тот глубоко вздохнул и покачал головой. — Этот подонок, Негура, использовал Анжелину. Мы должны были предвидеть, что она стала одной из них, — Гарри услышал, как мучительно всхлипнул Джордж. — Невилл и Ханна в больнице, их обоих серьёзно покусали, но мадам Помфри сказала, что они выживут. Гарри вскочил со стула, у него перехватило горло. — А Рон? Гермиона? — Их забрали в Министерство. Мы ничего не смогли сделать, — мрачно закончил Шэклболт. В комнате повисла тяжёлая тишина, которая всё тянулась и тянулась, и даже редкие всхлипы не могли её нарушить. Артур подошёл к жене и попытался её успокоить, но Гарри едва ли это заметил — комната неожиданно закружилась с такой силой, что он не выдержал и снова рухнул на стул. — Они?.. — начал он, но голос надломился. Гарри попробовал ещё раз. — Их?.. Он не мог. Не мог этого сказать. Лёгким просто не хватало воздуха. — Когда мы видели их в последний раз, они были живы, — прошептал Джордж, пряча лицо в ладонях. — Это я виноват! Всё из-за меня! — Не говорите чепухи! Ясный голос возвестил о новоприбывших, и все повернулись поприветствовать профессора МакГонагалл, Аберфорта, Хагрида и Чарли, которые входили в трактир. — Доброе утро, мистер Поттер, — цепкий взгляд директрисы остановился на Гарри. — Как вижу, вы не объединялись ни с какими тёмными лордами. Никогда не думала, что скажу это, но мне жаль: сильный союзник был бы нам полезен, с тех пор как к власти пришла Долорес Амбридж и её Верховный Советник. Их мирное руководство больше напоминает деспотию. Гарри промолчал лишь оттого, что боялся: стоит ему раскрыть рот, как все его опасения выльются в громкие стенания, которые тот час же заглушат тихие всхлипывания Молли. Поэтому он только кивнул и крепче сжал губы. МакГонагалл вошла в комнату, следом за ней Чарли и Аберфорт, последним в узкую дверь протиснулся Хагрид. — Здоров, Гарри. Ты как, порядок? — он старался, чтобы голос звучал радостно. Но тщетно. Полувеликан остановился рядом, пригибая голову под низким потолком. — Не бойсь, Гарри, — слабо улыбнулся он. — Мы пришибём этих кровожадных гадов! Наконец, к Гарри вернулась способность говорить: — Хагрид, ничего не выйдет. Они схватили Рона и Гермиону! — Мы знаем, — опередил Хагрида Кингсли. — Но это не значит, что мы опустим руки и сдадимся. Многое изменилось, Гарри. Нас тайно, но полностью поддерживает отдел авроров и ещё четыре департамента. После того, что произошло в Визжащей Хижине, после зверской расправы над Дэннисом Криви и всех этих сообщений о пропадающих магглах, многие заподозрили, что дело с Верховным Советником Амбридж нечисто. Жертв становится всё больше, Гарри. Через два дня у нас будет достаточно сил и оружия для того, чтобы спасти людей и избавить Министерство от вампиров! Гарри медленно поднялся на ноги. Кингсли не подозревал по меньшей мере о двух очень серьёзных проблемах. Первая — Негуру невозможно убить, а пока он жив, создать новую армию вампиров для него раз плюнуть. Вторая — его друзья едва ли проживут два дня в плену. — Со всем к вам уважением, Шэклболт, — тихо сказал Гарри, — так мы никого не спасём. Если Рон и Гермиона до сих пор живы — у них осталось всего несколько часов, пока их тюремщики не проголодаются. Я хочу, чтобы мы начали действовать сейчас! Кингсли растёр подбородок и медленно покачал головой. — Гарри, всё не так просто. Может, вампиры и спят днём, но в Министерстве, под землёй, на это рассчитывать не приходится. Перси сообщил нам, что фальшивый дневной свет почти не ранит их. Предположительно, вампиры могут сражаться в любое время суток, и в таком случае, нам не хватит людей, чтобы одолеть их. Без тщательной подготовки это будет не битва, а резня! У Гарри сжалось сердце. Кингсли был прав. Это будет резня, и он не хотел, чтобы люди умирали по его вине. — Хорошо, — спокойно кивнул Гарри. — Соберите как можно больше людей. Нам нужен всякий, кто готов сражаться. Я... пойду вперёд и попытаюсь... прийти к соглашению с Негурой. Если даже у меня не получится, я смогу выиграть время для Рона и Гермионы. После его слов в комнате повисла самая громкая тишина из всех, что ему доводилось слышать. А потом Хагрид взревел так громко, что в трактире, звякнув, подпрыгнули бутылки. — ЧТО?! ГАРРИ! Да они ж тя убьют, ага! А потом его обхватили огромные ладони и хорошенько встряхнули. — Правильно. Держи его. Мальчик совершенно не ценит свою жизнь, — поддержал его Аберфорт, окидывая Гарри скептическим взглядом. — Хагрид! Прекрати! У меня есть план, — прикрикнул Гарри после нескольких безуспешных попыток высвободиться из хватки друга. — Что ещё за план? — огрызнулся Кингсли, начиная вышагивать из стороны в сторону. — Если ты хочешь использовать мантию-невидимку — можешь сразу об этом забыть. Даже если вампиры не увидят тебя, они почувствуют тепло твоего тела, мантия не сможет его скрыть, — он указал на зажатую под мышкой Гарри серебристую ткань. — Я знаю, тебе тяжело, но нам всем тоже нелегко. Ты слишком важен, чтобы мы преподнесли им твою жизнь на серебряном блюдечке! — Я так важен только потому, что должен убить Волдеморта? — раздражённо ощетинился Гарри. — Если да, тогда слушайте. Я не хочу его убивать! Он... он... — щёки залил румянец. — Я просто не хочу его убивать. Он глубоко вздохнул и продолжил: — Вы были правы, многое изменилось. Я прошу прощения, если разочаровал вас. А сейчас, прошу меня извинить, я должен идти. Я не хочу потерять Рона и Гермиону! — Гарри, — снова попытался Кингсли. — Пойми... — Я НЕ ДАМ ИМ УМЕРЕТЬ! ОСОБЕННО, ЕСЛИ МОГУ ИХ СПАСТИ! — Тогда мы пойдём с тобой, — тут же поднялся на ноги Джордж, остальные члены Армии Дамблдора последовали его примеру. — Я тоже хочу спасти своего брата! — присоединился к ним Чарли. Гарри посмотрел на их лица, и злость смыло чувством благодарности. — Спасибо... Но сейчас вы не можете пойти со мной. Я должен уладить кое-какое дело. Один. Он подошёл к двери и потянул за ручку. — Хотелось бы, чтобы у нас был другой путь, — сказал Гарри дрогнувшим голосом. — Если я не вернусь к вечеру — вы знаете, что делать.

72 Эбби-роуд, Аксминстер

1 января 2001, 8:40

Гарри и не предполагал, что так скоро вернётся в Аксминстер, но его положение требовало немедленных действий. Кто знает, сколько времени осталось у Рона и Гермионы? Дни... часы... минуты? Постоянная мысль об их смерти медленно сводила с ума. С трудом избавившись от ужасных видений их изувеченных тел, Гарри сосредоточился на плане. Перед тем, как идти в Министерство, он должен узнать, что за хоркрукс у Негуры, и шанс победить его появится, только если Гарри просмотрит воспоминания ЛеРой. А кто лучше всех переведёт его, как не Тёмный Лорд, который преследует те же цели? Кто знает, может, Гарри даже сможет убедить его присоединиться к спасательной операции, как иронично заметила МакГонагалл. Если и существует в этом мире такой сильный и осторожный человек, за которого не придётся волноваться, то это как раз Волдеморт. Тёмному Лорду плевать на жизни Рона и Гермионы, поэтому загнать его в ловушку — в отличие от членов Ордена — невозможно. Но Волдеморт сможет задержать Негуру, выиграть для Гарри немного времени, чтобы тот смог найти своих друзей в Министерстве. Завернув за угол, Гарри оказался в очередном бесконечно длинном коридоре тайного убежища Волдеморта. Неожиданно его мысли прервал звук шагов и приглушенные голоса. Он замер и инстинктивно скользнул в тень массивной каменной колонны. Гарри мог бы и не прятаться, но предпочитал избегать лишних стычек с Пожирателями Смерти. Они быстро прошли мимо него — Роули и Долохов — и Гарри уловил обрывок их разговора. — ...мне приказали убираться из гостиной! Тёмный Лорд не хотел, чтобы его отвлекали! Ты хочешь нарушить приказ? — Нет, но мне интересно, что она ему сказала? Он, кажется... Дальше Гарри не расслышал — мужчины торопливо скрылись за углом. Зато теперь он знал, где искать Волдеморта. — Гостиная, — прошептал Гарри себе под нос и ускорил шаг. Оставалось надеяться, что это та самая комната, в которой Пожиратели Смерти собирались вчера. После того, как он пару раз свернул не туда, Гарри наконец нашёл величественный холл и большую лестницу. Даже не потрудившись восстановить сбившееся дыхание, он взбежал наверх и, услышав знакомый холодный голос, прислушался. — Признаюсь, я удивлён, Нарцисса, — голос Тёмного Лорда звучал ясно, словно тот стоял совсем близко. — Ты осмелилась явиться сюда и просить о благосклонности Лорда Волдеморта? Неужели ты так глупа, раз думаешь, что я заинтересован в твоей верности после того, как твой муж и сын предали меня? — Нарцисса? — прошептал Гарри и удивлённо приподнял брови. Что здесь делает мать Драко? Он решил, что может потратить ещё минуту и послушать её объяснения. — Мой Лорд, — последовал дрожащий ответ. — Мой Лорд, Драко не предавал вас! Клянусь! Лидер отнял его палочку — он в плену! Уверена, Драко собирается убить его, чтобы доказать вам свою преданность, Хозяин! — слезливо воскликнула она. — Очень в этом сомневаюсь, — холодно прошипел Волдеморт. — Даже если ты говоришь правду, какое значение это имеет для меня? — Мой Лорд... я умоляю... умоляю вас... Хозяин... позвольте ему вернуться к вам. Я сделаю всё, что угодно... о чём бы вы ни попросили, только позвольте ему вернуться... Гарри не осмеливался даже вздохнуть или выглянуть из-за колонны — дожидался ответа Волдеморта. — Всё, что угодно, говоришь? — послышалось холодное шипение и шелест мантии. — А что если, — добавил он, — ты то же самое пообещала Лидеру. Может, перед ним ты тоже стояла на коленях и умоляла сохранить Драко жизнь. И он приказал тебе прийти сюда и заполучить моё благоволение, чтобы Негура мог шпионить за мной. Что скажешь, Нарцисса? По огромной комнате пронёсся тихий, полный ужаса вскрик. Гарри нервно переступил с ноги на ногу. — НЕТ! Мой Лорд! Клянусь, я никогда бы!.. — Crucio! Крича и воя, она упала на пол и забилась из стороны в сторону. — Вы... Малфои... величайшее моё разочарование, — презрительно прошипел Волдеморт и снял проклятие за секунду до того, как Гарри чуть не выдал себя. Сдержав рвущиеся с языка слова, он подкрался ещё ближе, чтобы рассмотреть, что произошло. Тёмный Лорд отвернулся от беспомощной женщины и подошёл к человеку, который без сознания лежал в нескольких футах от камина. — Ни один из этих ничтожных даров, Нарцисса, не поможет тебе заполучить моё доверие. Человек, которого ты сюда притащила, не дал мне никакой ценной информации. Кроме того, он мне противен, — прошептал Волдеморт и взмахнул палочкой. Мужчина на полу дёрнулся и пришёл в себя. — Ты Доулиш, аврор, который охотно помогает вампирам? — надменно и холодно спросил у него Тёмный Лорд. Мужчина сдавленно вскрикнул, словно только что узнал того, кто стоял перед ним, припал к полу и попытался уползти. — Помнится, три года назад ты так же охотно участвовал в гонениях на грязнокровок. Ты на каждом углу кричал о своей безграничной преданности мне и о своём желании любой ценой защитить чистокровных магов и ведьм. А сейчас их кровью ты кормишь вампиров. Ожесточённое презрение протравило холодный голос Волдеморта. Тисовая палочка подрагивала в его пальцах, на её кончике уже начало зарождаться проклятие. Гарри тут же выступил из тени, надеясь, что Волдеморт посмотрит на него, но Риддл был так поглощён своей речью, что даже не заметил его. — Я бы с огромным удовольствием посмотрел, как они раздирают тебя на куски, но... не стоит плодить этих кровопийц, — ядовито прошипел он. — Пощадите! — отчаянно продребезжал Доулиш, когда Волдеморт поднял палочку, готовясь нанести удар. — Они... они хотели убить меня!.. У меня не было выбора! Гарри облизнул пересохшие губы. Нет, Волдеморт не станет его убивать. Он обещал. Он не нарушит своё слово из-за этого жалкого человека. — Нет, — прошептал Тёмный Лорд, обнажая заострённые зубы. — Был. Avada Kedavra! — НЕТ! — взревел Гарри, но зелёный луч уже осветил каждый угол комнаты. Безжизненное тело Доулиша тяжело обрушилось на пол. В ту же секунду Волдеморт круто развернулся, лицом к лицу встречаясь с Гарри, и замер. На несколько бесконечно долгих секунд в комнате воцарилась полная неподвижность, которую нарушил лишь изумлённый вздох Нарциссы. Гарри его не слышал. Сейчас он не заметил бы даже Дамблдора, появись тот прямо перед ним в розовом платьице. Потрясение сменилось холодным пониманием, и Гарри почувствовал, как разрывается сердце под гнётом расцветающей в нём разочарования. — Поттер, — прошептал Волдеморт, когда тишина слишком затянулась. — Что ты здесь делаешь? — Я думал... — сухо начал Гарри, — мне всегда здесь рады. Волдеморт поморщился и посмотрел на тело Доулиша. — Ты должен понимать — то, что ты увидел, не было... — Тебе было так просто, да? — твёрдо перебил его Гарри. — Нарушить слово, которое ты мне дал. Ты ни на секунду не вспомнил о своём обещании. — Осторожнее, мальчик. Не забывай, с кем разговариваешь, — угрожающе прошипел Волдеморт, словно различив презрение в голосе Гарри. — Или что?! — выплюнул Гарри. — Меня ты тоже убьёшь?! Хотя ты ОБЕЩАЛ никогда больше не убивать! Ты уже забыл, Риддл: у твоего спасения была своя цена! Тёмный Лорд судорожно махнул рукой, словно отгонял надоедливое насекомое. — Ты не понимаешь! — холодно прошипел он, не сводя с Гарри мерцающих глаз. И боль из груди поднялась к горлу, обожгла губы, сложилась в слова. — НЕТ! ЭТО ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ! — закричал он. — Я ПОВЕРИЛ ТЕБЕ, А ТЫ ПРЕДАЛ МОЁ ДОВЕРИЕ! ЕСЛИ ТВОЁ ОБЕЩАНИЕ — НИЧТО, ЗНАЧИТ, Я ТОЖЕ НИЧТО ДЛЯ ТЕБЯ! НО ДАЙ-КА Я КОЕ-ЧТО ТЕБЕ СКАЖУ — Я БОЛЬШЕ НЕ ПОЗВОЛЮ ИСПОЛЬЗОВАТЬ СЕБЯ! Его крик гулко пронёсся по комнате, пока, наконец, не стих в оглушительной тишине, и Волдеморт неподвижно замер на месте, должно быть, сражённый вспышкой его гнева. Бледные губы приоткрылись, но Тёмный Лорд быстро взял себя в руки, его черты заострились. — Поттер, — прошипел он, в его голосе вновь зазвучала уверенность. — Разве ты не понимаешь, что этот человек — подобострастный подхалим Негуры, жалкий предатель?! — НО МНЕ ВСЁ РАВНО! — закричал в ответ Гарри. — МНЕ ПЛЕВАТЬ, КЕМ ОН БЫЛ И ЧТО СДЕЛАЛ! ДЕЛО В ТЕБЕ И ВО МНЕ! ТЫ ОБМАНУЛ МЕНЯ! КАК ТЫ МОЖЕШЬ ГОВОРИТЬ МНЕ О ПРЕДАТЕЛЬСТВЕ?! Охваченный яростью, он увидел, как на белоснежном лице проступили отчаяние и злость. От этого ему самому было больно, невыносимо больно. Но Гарри не позволил ни единой слезинке сорваться с повлажневших глаз. В отличие от Волдеморта у него были принципы — границы, которые он никогда не пересечёт. Тёмный Лорд продолжал убивать без раздумий и сожаления. Разве мог Гарри оставаться с человеком, который творит такое и которому и вовсе неизвестно, что такое любовь? Отчего он ждал чуда? Почему так раздавлен, когда этого чуда так и не случилось? Волдеморт вдруг шагнул ближе. Натянуто и тяжело. — Я... ошибся, — на удивление сдавленным голосом произнёс он. Тёмно-красные глаза были полны тревоги, словно он не в силах был удержать спокойствие на своём лице. — Ты не можешь уйти от меня из-за этого. Я тебе не позволю. Но Гарри покачал головой, отвёл взгляд и попятился. — Нет, ты не ошибся. Ты сделал выбор, — прошептал он, борясь с подступающими к глазам слезами. — В отличие от тебя, я помню своё обещание. Волдеморт вздрогнул и замер. Когда он заговорил, его голос был совершенно пуст. — Значит, теперь ты хочешь убить меня, Гарри Поттер? Невыносимая боль обожгла Гарри изнутри, и он содрогнулся. Склонив голову, он попытался вдохнуть. — Р... разве... я смогу? — выдавил Гарри. — Ты слишком мне... Я как наивный дурак решил, что ты и я... — он покачал головой и отступил ещё на шаг. — Ты уничтожил собственную душу, с тех пор... тебе нельзя помочь. Гарри и не думал, что любовь может ударить настолько сильно. Но он не сломается. Он нужен своим друзьям. Ради них он будет сильным. Он будет думать только о них... а не об этом человеке, который только и умеет причинять ему боль. — Я прощаюсь... Том Риддл, — опустошённо прошептал Гарри. Зелёные глаза в последний раз встретились с кроваво-красными. Волдеморт вновь приоткрыл рот, но не издал ни звука. И пока сердце не предало его, Гарри развернулся и сбежал вниз по ступенькам. Он слышал, как его окликнули, слышал отчаянный, яростный крик, но не остановился, не оглянулся. Волдеморт выбрал будущее, в котором ему, Гарри, нет места. Он выбрал мир, полный жестокости и боли. Это конец. Самое время забыть свои чувства и посмотреть в затянутое мрачными тучами будущее. — Рон, Гермиона... прошу, выживите!

Коттедж Шелл

1 января 2001, 9:51

Этим морозным зимним утром пейзаж у коттеджа Билла и Флер казался невероятно умиротворённым. Солоноватый ветер с моря рассеял туман, а мягкие солнечные лучи окрасили всё в насыщенные белые, серые и тёмно-коричневые тона. Гарри на секунду прикрыл глаза и прислушался к шелесту волн, разбивающихся о крутой обрыв. Поддавшись царящей вокруг безмятежности, он пытался представить, что события недавних дней — всего лишь кошмар и вот сейчас к нему из дома, радостно махая руками, выбегут Рон, Гермиона и Джинни. Гарри медленно открыл глаза и вздохнул. И кого он обманывает? Он куда сильнее обрадовался бы, выйди из дома Рон, Гермиона и Волдеморт, но эта немыслимая картина вдребезги разбила видение из его воображения. Гарри потряс головой, ступил на крыльцо и тихонько постучал в дверь. Та распахнулась быстрее, чем он ожидал. — Гарри... — удивлённо выдохнул Билл, но потом улыбнулся, заправил за уши рыжие пряди. — Рад тебя видеть. Заходи. Он посторонился, давая пройти в дом. — Спасибо, Билл, — пробормотал Гарри. — Я ненадолго, — добавил он, когда дверь за ним закрылась. Билл хотел что-то спросить, но тут в прихожую вошла Флер. — Mon Dieu*! Гарри! Прошу тебя, проходи! — она взяла его за руки и с такой радостью расцеловала в обе щёки, что его мрачное настроение немного приподнялось. Он так давно — почти три месяца — их не видел! Поговаривали, что Флер ждёт ребёнка, но теперь её беременность была столь очевидна, что она не смогла бы её скрыть, даже если бы захотела. Но лицо Флер светилось от радости, и никто не усомнился бы, что она с нетерпением ждёт появления малыша. Гарри подавил тихий вздох. Очевидно, Орден решил не рассказывать им о сложившейся обстановке в Министерстве, а поскольку «Пророк» свято чтил традицию не рассказывать читателям правды, откуда Флер и Билл могли узнать, что творится в стране? Гарри казалось преступлением нарушать их полные гармонии и спокойствия дни. — Здравствуй, Флер, — он с трудом растянул губы в улыбку и прошёл вслед за ними в гостиную. Гарри присел на краешек дивана, и Флер тут же принесла ему чашку чая и печенье, а потом села напротив него, рядом с мужем. — Ну, как дела, Гарри? — начал Билл и подался ближе к нему. — Ты кажешься... уставшим. В Ордене всё в порядке? Гарри сделал глоток чая и попытался сделать вид, что совершенно спокоен, но внутри всё сводило от тревоги и печали. — Ну... всё зависит... Что вы знаете... о недавних событиях? — пусть лучше они расскажут первыми, Гарри не хотел сказать больше, чем нужно. — О чём ты? Мы знаем только то, что рассказали нам родители, когда заглянули погостить. О серьёзных проблемах с вампирами в Министерстве, — ответил Билл и, замявшись на секунду, спросил: — Что-то произошло? Да, что-то и в самом деле произошло. Гарри помассировал переносицу, решая, что именно может рассказать им без опаски. Он не мог скрыть всю правду, раз собирался просить их о помощи. — Мы вступили с ними в открытую войну. На Нору напали под командованием Лидера, и вампиры взяли заложников. — Что?! Да как они посмели?! Кого они схватили?! — пронзительно закричала Флер. Билл вскочил и сжал кулаки. — Рона и Гермиону... Стой, Билл! — крикнул Гарри, когда муж Флер бросился к двери. — Кингсли собрал спасательную группу, но он наверняка хочет, чтобы ты остался с женой. Твоя обязанность защищать её, а моя — помочь друзьям. — Нет, Гарри. Рон — мой брат! Я не позволю навредить ему... и Гермионе тоже! — Но что, если вампиры убьют тебя?! А потом ты вернёшься домой и обратишь Флер?! Ты этого хочешь? Плечи Билла напряглись, а потом понурились. — Нет... но... — Ты можешь помочь им иначе, — продолжил Гарри и достал флакончик с воспоминанием. — Ты ведь неплохо говоришь по-французски? Я хочу, чтобы ты перевёл для меня это воспоминание. Без него я не смогу их спасти. — Ты? Я думал, в операции будет участвовать весь Орден! — Эм, да, вроде... да, — быстро кивнул Гарри, спеша исправить свою ошибку. Помявшись, Билл сел на место. — Хотя Флер постоянно преподаёт мне... личные уроки, я не очень хорошо говорю по-французски, Гарри. — Ты делаешь успехи, дорогой, — слабо улыбнулась Флер и посмотрела на Гарри. — Разве я не могу сделать для тебя перевод? — Лучше не надо, — покачал головой Гарри. — Это воспоминание о жестоком убийстве. Я не хочу, чтобы ты его смотрела. Флер плавно встала и оскорблённо на него посмотрела. — Ты забыл, что я тоже была чемпионом Турнира Трёх Волшебников? Я лицом к лицу сталкивалась с теми же опасностями, что и ты, Гарри! И ты думаешь, я не справлюсь с воспоминанием? Гарри потрясённо моргнул. — Но ты ведь... — Беременна? Ну и что? — дерзко перебила Флер. — Я не больна. — Эм... Хорошо, — неохотно сдался Гарри, когда она решительно скрестила руки на груди. Он посмотрел на Билла, который осторожно сказал жене: — Если ты уверена, что справишься... — Уверена. Гарри не сомневался, когда спасал Габриель! Я всегда хотела отблагодарить его! Гарри внимательно на неё посмотрел и кивнул. — Тогда приступим. Он откупорил флакончик и опрокинул содержимое в чашу, которую Флер поставила на стол. Воспоминание заполнило её до краёв и тут же бешено закружилось. — Я пойду первым, — Гарри наклонился ниже, пока не коснулся носом серебряной жидкости. Гостиная перевернулась вверх дном, и он полетел в тёмный туннель... пока не приземлился на мокрый скользкий асфальт. Гарри осмотрелся по сторонам: всё кругом медленно прояснялось. Он оказался в каком-то парке. Воспоминание казалось немного туманным, единственным источником света был уличный фонарь у старого дерева вдалеке. Футов, должно быть, за сто от него. — Гарри? Он дёрнулся от неожиданности и повернулся к Флер. — Чьё это воспоминание? — спросила она, но Гарри показал пальцем на приближающийся силуэт в длинной мантии. Он сразу узнал её. Армин ЛеРой. Она была ещё привлекательнее, чем тогда, в соборе. Сейчас её красота была настоящей, а не созданной магией. — Идём, — пробормотал Гарри, и они тихо последовали за ней. Подойдя к маленькому осветлённому бельведеру, женщина неожиданно остановилась. Она внимательно осмотрелась по сторонам, словно ждала кого-то, и в самом деле через несколько секунд из темноты выступили двое мужчин. ЛеРой тут же ступила в тень деревьев, окружающих бельведер. — Её зовут Армин, — тихо прошептал Гарри Флер, — думаю, она ждала своего... мужа. — А вот и он, — он показал на двоих мужчин, которые подошли достаточно близко, чтобы можно было расслышать их тихий разговор. Тем, кто был повыше, оказался Негура. Он что-то заискивающе говорил своему собеседнику, маленькому бородатому мужчине. Гарри тут же повернулся к Флер. Она кивнула и прислушалась. — Какое задание вы хотите поручить мне, Хозяин? — перевела она. Тёмный лорд, Гастон ЛеРой, остановился и повернулся к слуге. — Я позвал тебя не для этого. Я хотел поговорить с тобой, Негура, — тихо прошептала Флер, когда мужчина замолчал. Драгомир слегка поклонился, но пресмыкающееся выражение с его лица так и не исчезло. Но Гарри краем глаза заметил, как Гастон крепче сжал в ладони палочку. — Последние две недели я очень пристально за тобой наблюдал, — холодно прошептал он. — И я знаю твой секрет. Я видел, как ты убивал своих врагов и пил их кровь. Однако твоя способность пользоваться магией, словно ты самый настоящий волшебник, была мне любопытна. Мне захотелось узнать, как такое возможно. Негура промолчал, по его лицу ничего нельзя было прочесть. — Я исследовал все доступные источники... и, кажется, понял причину. — Ты лишь догадываешься, почему я не утратил свои магические способности и что причину этого я где-то прячу... но ни где это, ни что это такое, ты не знаешь, верно? Я тоже наблюдал за тобой, Гастон, — прошелестел Негура. — Я узнал ещё кое-что. Например, что когда-то ты был аврором... и что ты хочешь убить меня, — так же холодно ответил Тёмный Лорд. Они вскинули палочки одновременно. — Я рад, что не доверился тебе с самого начала; уж слишком ты идеален для кого-то столь юного. Подозрительно, когда кто-то в твоём возрасте ведёт себя как умудрённый летами старик! Но ты обманул самого себя, Драгомир! Может, ты и хочешь меня убить... но и я хочу того же. И, — Гастон усмехнулся и прокрутил палочку между пальцами, — ты меня недооцениваешь. Мне известно намного больше, чем ты думаешь! Например, что такое твой х... хоркрукс и где он! Флер запнулась на этом слове, словно была не уверена, что правильно его перевела, но Гарри чуть не подпрыгнул от ликования. Палочки рассекли воздух, но он, невзирая на мелькающие зелёные искры, подбежал ближе к сражающейся паре. — Что это? — выкрикнул Гарри. — Скажи мне, что это?! — Гарри... — окликнула его Флер, но Гастон снова заговорил, и Гарри резко повернулся к ней. — Что он сказал?! Удивлённая его неожиданным напором, Флер замялась. — Ч-что-то о медали на его шее. Она замолчала, прислушиваясь. — Он сказал: «Это ведь Орден Мерлина? Ты получил его за убийство Алкандра, когда ещё был человеком?» Гарри посмотрел на них как раз в ту секунду, когда острое дерево палочки Гастона одним взмахом срезало медаль с шеи Негуры. Тёмный лорд поймал её на лету, как профессиональный ловец. Победоносно улыбнувшись, он отбил проклятие Негуры и нацелил на него собственную палочку. — Avada Kedavra! Проклятие ударило вампира прямо в грудь и сбило с ног. — Ты до меня не доберёшься, — голос Флер дрожал. Гастон опустился на колени, положил Орден на тротуар и достал клык василиска. Видимо, подготовился заранее. И Гарри не понимал, что в его плане пошло не так. Тёмный лорд, ни секунды не сомневаясь, поднял руку и изо всех сил всадил клык в медаль. Она звякнула под натиском кости, но и только. Из неё не пошла кровь, как из дневника Риддла, и Негура не закричал от боли. Гарри смотрел на искорёженный кусок металла и понимал: медаль — не хоркрукс. Лицо Гастона перекосилось от ужаса: он пришёл к такому же выводу. Они оба вскрикнули, когда Негура вдруг появился рядом и с холодной насмешкой сказал что-то Гастону. — Флер, — выдохнул Гарри и почувствовал, как её вспотевшая ладонь сжала его руку. — Тебе не повезло, — со слезами на глазах прошептала она, и до него не сразу дошло, что девушка перевела слова вампира. — Но ты был близок. Опасно близок, должен сказать. Я признаюсь, потому что очень скоро ты забудешь мои слова. — Что это, подонок? — прошептал Гарри, но Негура, конечно же, не услышал его. Вампир подошёл ближе к Гастону и без труда его обезоружил — тот, видимо, был в шоке. — Я на самом деле спрятал свою душу в маленьком кусочке серебра, — продолжил Негура, — но, как ты уже понял, не в Ордене Мерлина. — Где ты её спрятал? Где?! Черт бы тебя побрал! Не убивай его пока! — закричал Гарри, но Драгомир медленно наклонился к своей жертве. — Теперь ты можешь... м... молить... — прохныкала Флер и покачала головой. — Я больше... не... могу. Но Гарри, словно парализованный, стоял на месте, не в силах отвести взгляда от стремительного рывка Негуры. — Гарри, прошу, давай вернёмся! — отчаянный крик Флер заглушил душераздирающий вопль Гастона. Но Гарри не слышал её. На месте Гастона он видел Рона... именно его крик он слышал, когда из его тела медленно уходила жизнь... — НЕТ! — выкрикнул он и бросился вперёд, но плотный туман затянул воспоминание, смазал ощущения, и Гарри показалось, что он падает, или, скорее, взлетает вверх, а потом в глаза ударил яркий утренний свет. Гарри покачнулся и тяжело упал на диван. — Гарри! Что случ... Флер! Всё хорошо, любимая? — воскликнул Билл и обнял свою всхлипывающую жену. — Это было отвгатительно, Билл, пгавда отвгатительно, — с заметным акцентом пробормотала она. Гарри закрыл лицо ладонями и попытался прийти в себя. Когда у него получилось, он положил руки на колени и тихо сказал: — Спасибо, Флер, за твою смелость и помощь. А сейчас, — Гарри медленно поднялся, — я хотел бы попросить тебя ещё кое о чём: никогда никому не рассказывай о том, что видела. А ещё лучше — попытайся забыть, так будет безопаснее. — Гарри... ты же не собираешься сражаться с этим... этим омегзительным чудовищем? — Я... — он запнулся. Её вопрос напомнил ему, что он очень мало узнал из воспоминания ЛеРой, идти против Негуры сейчас было бы безумием. Гарри надеялся, что после того, как он увидит, что произошло с Гастоном, он поймёт, какой у Негуры хоркрукс или хотя бы где его искать. Но Гарри не узнал ничего нового, только то, что хоркрукс — маленькая серебряная вещица. Значит, им могла оказаться и чайная ложка, которую Негура, наверное, закопал где-нибудь в Румынии футов так на десять под землю. — Чёрт! — громко выругался Гарри, массируя голову в надежде прогнать головную боль. Билл и Флер с любопытством на него посмотрели, и он вспомнил, что так и не ответил на вопрос. — Я попытаюсь держаться от него подальше, — солгал Гарри и растянул одеревеневшие губы в улыбке. — Что ж... Очень рад был с вами встретиться, но мне пора. Я у вас в долгу, и спасибо, что помогли. — Ты ничего нам не должен, Гарри, — улыбнулась Флер. В надёжных объятиях мужа, она, видимо, быстро оправилась от недавнего потрясения. Взяв мантию-невидимку с дивана и уже складывая её под мышку, он заметил, как Билл легонько поцеловал Флер в ухо, нашептывая что-то утешительное. В груди кольнула зависть, и он поспешно отвёл взгляд. И хотя Гарри уже не смотрел на них, обжигающее воспоминание о прохладных мягких губах на его коже не только не ослабло, но стало сильнее. Так больно было смотреть на то, чего он лишился, и понимать, что он никогда уже этого не вернёт. С огромным трудом прогнав эти мысли, Гарри открыл глаза и сказал: — Уверен, с вами скоро свяжется Кингсли и передаст все новости. Вам, конечно же, расскажут о подробностях спасательной операции. — Я на это рассчитываю, — спокойно кивнул Билл. — Мы скоро снова увидимся, правда? — Будь осторожен, Гарри, — прошептала Флер. — Да, вы тоже. Ещё увидимся... надеюсь, — выдохнул Гарри, подошёл к двери и, распахнув её, вышел под яркое утреннее солнце.