***
День за днем вампиры приближались к цели. Сокджин и остальные подолгу застревали в кабинете, ведя постоянно переговоры и меняя стратегии. Не одна схватка была пройдена за это время, что позволяло мужчинам продвигаться дальше, находить новые зацепки, менять точки зрения, рассуждать четко и, главное,
правильно. Вечером, после всех дел, Намджун с Юнги поднимались в комнату Чонгука, кошмар которого никак не прекращался. То, что старшие увидели в тот вечер на теле тонсена, никак не укладывалось в их головах. Однако то,
что стало с Чонгуком после, просто разбивало их и морально, и физически.
— Мелкий, – обратился Юнги, заходя в комнату и глядя в теперь всегда
чёрные глаза Чонгука, — Как себя чувствуешь?
В голосе Мина явно читались и несвойственная ему паника, и непонятная тревога, и желание поскорее избавить младшего от того ужаса, что преследует его так долго, и желание
убить уничтожить поскорее ту тварь, что сотворила подобное с их дорогим тонсеном. Юнги никак не мог отойти от шока после того вечера, когда увидел на груди младшего, в районе сердца, черное пятно, от которого в разные стороны распускались изогнутые линии. В тот момент оба старших проглотили языки. Не от того, что сказать было нечего, а от
страха. Подумать только, вампиры, живущие уже шесть-семь тысяч лет, испугались подобного зрелища. Испугались, потому что, несмотря на значительный возраст, никогда в жизни не встречались с подобным. Когда вампиры просили младшего снять майку, они надеялись увидеть метку. Ту самую метку истинных, думая, что Чонгук видит Тэхёна потому, что они
истинные. Но этого не произошло. И если Намджун и Юнги были готовы дать шанс зародиться отношениям этих двоих, увидев метку, то теперь Тэхёну запрещалось даже приближаться к младшему. Всякий раз, как Ким пытался поговорить с Намджуном, тот начинал злиться, выпуская клыки, и все разговоры шли на «нет».
Казалось бы, слишком жестоко. Тэхен ведь не виноват.
Да, не виноват.
И вампиры понимали это. Они не понимали, почему Чонгук так резко изменился, почему появилась эта чернь, с каждым днем разрастающаяся по молодому телу. Но невиновность Тэхена понимали.
— Нормально, – сухо ответил парень, не поднимая взгляда на старшего. Он продолжал что-то клацать в телефоне, иногда выдавливая ухмылку.
Мин смотрел на Чона и не знал, как себя вести. Не было больше того хрупкого семнадцатилетнего парня, что постоянно нежился, прижимаясь к телу старшего, не было больше искренней «кроличьей» улыбки на красивом лице, не было ночных раговоров и откровений, не было ничего, что когда-то являлось обыденным в жизни друзей.
Чонгук быстро повзрослел. Это «чертово проклятье», как говорили старшие вампиры, медленно разрасталось, пуская свои корни по подтянутому телу. К восемнадцати годам чернь протянулась до середины груди и пробралась к плечам. Чонгук, кажется, сам не понимал, как охладел к близким людям, как сильно изменился. Не только внутренне, но и внешне: вытянулся и быстро перерос Юнги с Хосоком, хрупкое тело теперь уже было подтянутым и сильным, мускулистым. И друзья бы порадовались за Чона, если бы не тот холод, что сковывал его сердце.
— Это не вылечат врачи, – с сожалением в глазах говорил Сокджин, — Это невозможно остановить.
Эта фраза крутилась в голове Мина на протяжении года. Злила, разочаровывала, морально убивала. Эта фраза словно резала сердце вампира без ножа.
— Юнги, я прошу, – в слезах молил его парень, — Дай мне поговорить с ним!
Хотел бы Мин узнать, почему же Тэхен так отчаянно желал поговорить с Чонгуком. Хотел бы знать, почему его младший больше не улыбается, а Тэхен похож на мертвеца. Он не был в курсе, что видит Чонгук уже больше полугода, а попытки Намджуна пробраться в сознание Чон слал к черту, начиная злиться. И все равно старшие каждую ночь наблюдали за «вампиренышем», каковым назвать парня теперь уже было трудно, и за тем, как он изворачивался во сне. Лишь непонятно было, от чего: от продолжения сна или от боли, вызванной той самой чернью?
— Юнги, – послышалось в голове вампира, от чего тот дернулся. К новым навыкам Намджуна, раскрытым за этот год, Мин все никак не мог привыкнуть, — Поднимись в мой кабинет.
Вампир вновь взглянул на Чонгука, который никак не обращал внимания на хена. Понимая, что его отсутствия никто и не заметит, Мин медленно развернулся и вышел из комнаты. Поднявшись по лестнице, вампир направился к двери, без стука открывая её. В кабинете помимо строгого Намджуна сидел поникший Тэхен, который вмиг поднял голову, заметив вампира в дверях, и серьезный Хосок.
— Садись, – отчеканил глава своим басом, не переставая наблюдать за действиями друга, — Нам предстоит многое обсудить.
— Сокджина не будет? – зачем-то поинтересовался Юнги.
— Я хотел поговорить обо всем именно с
вами, – подчеркнул Тэхен неуверенным голосом, заглядывая в глаза сидящего перед собой вампира, — Потому что это напрямую связано с Чонгуком. С братом я поговорю позже. – после этих слов человек выпрямил спину, словно сам себя убеждая в том, что готов к разговору и ни капли не переживает.
Намджун встал из-за стола, поправив очки и скрестив руки за спиной. Все обратили на того внимание.
— Признаться честно, – начал он, посмотрев на Тэхена, — Я был готов сожрать тебя сразу после того, как увидел это чертово проклятье, – Намджун сделал паузу, прокашлявшись, — Поэтому прежде, чем мы начнем рассказ, скажу, что мне очень жаль.
Юнги с Хосоком раздраженно переглянулись. Им хотелось поскорее узнать суть разговора, напрямую связанного с их Чонгуком, однако они терпеливо выжидали, когда лидер продолжит. Юнги мимолетом оглянул Тэхена, вздохнувшего с очевидным облегчением и
впервые за все время улыбнувшегося. Он медленно встал из-за стола, подходя к Намджуну, и бросил взгляд сначала на Хосока, а потом на Юнги. Без лишних слов начал растегивать ночную рубашку, вводя в ступор двух ни о чем не подозревавших вампиров. Однако стоило одежде упасть на пол, оголив тело, как все встало на свои места.
Тело Тэхена выглядело ужасно, несмотря на стройность и подтянутость. Торс человека, стоящего наполовину раздетым перед тремя вампирами, был полностью окутан чернью, а кривые линии уже пробрались под резинку штанов, на пояс Аполлона. Вампиры рассматривали тело человека без слов. Тэхен был смущен, но понимал, что это единственный шаг к решению проблемы. Он слегка опустил правый край резинки, чтобы показать, что мгла окутала не только живот, но и бедра.
— То, что происходит с Чонгуком, – начал Ким, прерывая тишину в кабинете, — Происходит и со мной тоже.
— Но... – в осознании подал голос Хосок, смотря то на Тэхена, то на Юнги, то на Намджуна, – Тело Чонгука поражено не так сильно, как твое, Тэхен. Почему? – в голове не укладывалось ни у кого из присутствующих. Ни у кого, кроме самого Кима.
— Потому что
я человек. – с грустной улыбкой произнес он, искренними глазами глядя на сидящих рядом вампиров.
— Почему это происходит с вами двумя, если вы не истинные? – подал голос Юнги, вылезая из собственных мыслей.
— Потому что они – истинные. – сказал Намджун за человека, стоящего перед ним, после чего схватил Тэхена за запястье и показал его друзьям.
Чон Чонгук.
— У Чонгука тоже есть эта метка, – продолжил глава, отпуская руку Тэхена и позволяя тому одеться, — Однако он, как и мы в тот день, ещё её не заметил. Она на шее, чуть ниже затылка. Этот сукин сын отрастил себе такие патлы, что заметить её было просто каким-то даром свыше! – яростно закончил Намджун, злобно разводя руками в стороны, а после хватаясь ими же за бока.
Хосок нервно рассмеялся. В комнате эхом раздался этот истеричный смешок. Юнги усмехнулся, глядя перед собой, пытаясь найти, что ответить на такие новости.
— Но почему эта дрянь поселилась в их теле? И почему только Чонгук стал холодным и далеким? – все-таки нашел вопросы Юнги, подняв взгляд на Намджуна. Тот и не дрогнул, будто знал, что эти вопросы зададут.
— Потому что
он хотел этого. – тихо, почти шепотом произнёс Тэхен, глядя прямо в карие глаза вампира.
Намджун молча подошел к человеку и кивнул, как бы предупреждая о дальнейших действиях. Тэхен кивает в ответ, позволяя вампиру делать то, что нужно.
— Я не зря улучшал свои способности весь этот год. Кажется, мы еще можем спасти их обоих. – сказал Намджун прежде, чем коснулся широкого лба стоящего перед ним человека. — Закройте глаза.
Вампиры молча сделали так, как сказал им глава, и в следующую секунду начали видеть быстро сменяющиеся картинки.
Намджун делился воспоминаниями Тэхена с остальными.
— Я смог вернуть ему память и отыскать достаточно полезной информации. – эхом послышалось в голове вампиров.
В следующее мгновение мужчины увидели красные глаза. Услышали звук разбитых стекл. Затем гортанный рык.
— Они умерли из-за него! – слышалось в голове. — Он убил их!
— Милый, – с отчетливым страхом и дрожью в голосе выдавил Тэхен, кладя искусанную руку, на которой теперь красовалась метка, на плечо широкоплечего мужчины, лица которого было по-прежнему не видно. — Пожалуйста, успокойся.
— Тэхен, – грубо рявкнул тот, — Я наконец освоил черную магию. Ты понимаешь, о чем я, Тэхен?
Воспоминание прерывается. Юнги слышит, как колотится собственное сердце. Что все это значит? Как это связано?
Всплыла другая картинка, события которой были точно такими же, что Чонгук видел в своём сне. Воспоминание Тэхена было абсолютно таким же. Значит, действительно, Чонгук, сам того не зная, видел воспоминания истинного? Но почему?
Ответ на этот вопрос вампиры не получили потому, что Намджун остановил проекцию. Юнги и Хосок открыли глаза, посмотрев вперёд. Лидер сидел на полу, подхватив хрупкого Тэхена, что с грохотом свалился на пол. Он стонал от боли, хватаясь то за сердце, то за ребра, и отчаянно пытался дышать. Юнги тотчас подбежал к ним.
— Клади его на пол, – скомандовал Юнги, закатывая рукава рубашки. Намджун сделал так, как сказал ему старший. — Хосок, позови врача и проверь Чонгука. Если они истинные и страдают одним и тем же, значит, мелкому тоже будет плохо. – Мин тараторил так быстро, что друзья еле успевали понять его.
Он вновь растегнул рубашку Тэхена, что уже в конвульсиях извивался на полу. Сложив свои ладони крестом на оголенной и
абсолютно чёрной груди Кима, Мин прикрыл глаза и нахмурился. Намджун в надежде смотрел на друга, попутно держа за руки извивающегося Тэхена, на груди которого вдруг появился просвет. Юнги тоже упорно трудился над своими способностями и смог раскрыть новую –
исцеление. Однако как бы не хотел, все еще был слаб и неопытен для того, чтобы избавить этих двоих от проклятья. Зато его навыков хватило для того, чтобы Тэхен перестал извиваться и начал жадно глотать воздух, восстанавливая дыхание.
— Спасибо... – откашливаясь промямлил Ким, приподнимаясь с пола. Юнги с облегчением вздохнул и кивнул на слова Тэхена, после чего посмотрел на Намджуна, в глазах которого, кроме гордости, не увидел ничего.
Придя в себя, Мин вдруг резко поднялся с пола, и кинув напоследок, что скоро вернется, побежал в комнату Чонгука.
