***
В ту ночь эти двое избавились от черни, покрывавшей их тело на протяжении долгого времени. Чонгук, осознав, что пламя сжигает скверну, вмиг окутал им все своё тело. Избавив себя, он аккуратно коснулся все еще чёрной кожи Тэхена, еле выпустив огонь в своей ладони, боясь обжечь истинного. И каково было их удивление и облегчение, когда выяснилось, что пламя альфы не ранит омегу. В ту ночь все встало на свои места. Эти двое радостно выбежали из комнаты, держась за руки, и направились в комнату старших. Они перебудили весь дом своими радостными возгласами о том, что скверны больше нет. Намджун, услышав шум и радостный смех в коридоре, нащупал очки на прикроватной тумбе и, надев на себя, направился к источнику. Джин пошел за ним. Увидев своих младших, что бегали по дому с открытым чистым торсом, они не смогли сдержать радости. Сокджин разревелся, как только увидел улыбающегося здорового брата и не менее радостного Чонгука. Намджун держался из последних сил, но все равно пустил слезу. Хосок, выйдя из соседней комнаты и увидев спросонья всю эту странную картину, какое-то время просто стоял и смотрел на друзей, считая, что все еще спит. Но как только услышал их смех, то полностью проснулся и понял, что это вовсе не сон. У них получилось. В ту ночь три вампира и два человека, разбудив весь дом, вместе с персоналом спустились на кухню. Не было никаких правил, никаких указаний, никаких установок. Было только счастье. Намджун открыл шампанское, разлив половину и насмешив родных. Дом наполнился смехом и весельем, о которых все давным-давно забыли. Дом наполнился счастьем, что подарил им Мин Юнги. И это тяготило друзей. Они были уверены, что излечились благодаря их старшему вампиру, но все никак не могли с ним связаться. В ту ночь они не переставали звонить Юнги, который так и не собирался брать трубку. Тогда Намджун рассказал, что во время того разговора со старшим он признался, что это, возможно, их последний разговор. — Намджун-а, привет... – послышалось на том конце провода, — Не говори ничего. Послушай...Я не знаю, сможем ли мы созвониться в следующий раз, но, пожалуйста, не ищите меня некоторое время. – голос Юнги был ниже обычного и это подталкивало на одну только мысль – ему тяжело, он держался из последних сил, говоря все это, — Намджун-а...Позаботься о всех в мое отсутствие и...верь в меня. — Хен... — Намджун-и, – перебил Мин, не дав договорить, — Не надо. Я слышу голоса остальных на фоне, поэтому не говори о нашем разговоре. Оставайся сильным и защищай их, пока меня не будет. – послышался грохот, — Мне нужно идти, – Юнги был взволнован, — Берегите себя. Пока. Звонок завершился прерывистыми гудками. Намджун жалел о том, что рассказал родным о последнем разговоре с Юнги, но, как глава, запретил всем искать его и пытаться связаться с ним, доверяясь старшему. Друзьям оставалось только верить в Юнги и продолжать жить теперь уже спокойной, размеренной жизнью. Все вернулось на круги своя. Хосок исполнил давнюю мечту и дебютировал танцором в одной из крупных компаний; Чонгук и Тэхен отправились в путешествие, поскольку Ким всегда мечтал побывать в Европе, а для Чона самое главное – радость его омеги. Они устали от всех этих трудностей, и теперь спокойно могли уделить время себе и своим желаниям. Намджун с Сокджином готовились стать родителями: разобрали с персоналом одну из свободных комнат, сделали ремонт и обставили мебелью. А потом у них родился сын.***
— Господин Пак! – раздался уставший, но недовольный голос служанки, вошедшей в кабинет, — Господин Пак, я прошу прощения, но... — Что, опять проказничает? – рассмеялся Джун, не отрывая глаз от документов, которые подписывал. — Что на этот раз? — Он взобрался на дерево за котенком и отказывается спускаться... – неуверенно произнесла женщина, боясь рассердить главу, — Я не смогла найти вашего супруга, а слушать нас маленький принц не хочет... Намджун снова рассмеялся, взглянув в глаза взволнованной женщины. Он встал из-за стола и, успокаивая расстерянную подопечную, направился вниз. Спустившись по лестнице, вампир почувствовал приятный аромат прямиком из кухни. Он понял, что это дело золотых рук его любимого мужа, который очень любил готовить. По пути к выходу, Джун остановился в проёме кухни, оглядывая широкую спину истинного. — Он снова попросил печенье? – спросил Намджун, не сдерживая улыбки и показывая красивые ямочки. Сокджин слегка дернулся, не ожидая услышать своего мужа, но быстро повернулся, улыбаясь. — Да, на этот раз шоколадное... – Джин мягко рассмеялся, очаровав своего альфу, и тот бы с радостью остался здесь, с любимым, но помнил о непослушном мальчишке, что до сих пор сидит на дереве. Намджун одарил мужа милой улыбкой и направился в сад. Подойдя к большому дереву, Пак заметил кучку работников, уговаривших юношу спуститься. — Маленький принц, – произнес отец, подняв голову вверх и окинув взглядом сына с котенком на руках, — Минни~, что ты там делаешь? – Намджун скрестил руки на груди и приподнял бровь. Светловолосый мальчик растерялся, услышав отцовский голос, но вдруг резко изменился в лице, нахмурив бровки. — Отец! Я же просил не звать меня маленьким! – он грозно стукнул ладошкой по ветке, на которой сидел. — Ну как же, сынок, – начал Намджун, пытаясь раззадорить сына ещё больше, — Ты ведь ещё маленький... — Мне уже шесть вообще-то! – вновь возмутился Чимин, поглаживая котенка, что спал на его коленках. — Маленькие мальчики всегда взбираются на деревья и заставляют взрослых волноваться...Как же так, Чим-Чим? – не унимался Пак, зная, что может возмутить сына ещё больше. Работники наблюдали за этими двоими со стороны, хихикая, поскольку знали, каким хорошим и добрым отцом был их глава, и несмотря на это – очень хитрым и вредным. Чимин вдруг замолчал, отведя взгляд. Затем прижал кошку к груди и начал медленно спускаться. Намджун подошел ближе, готовясь ловить неуклюжего вампирëнка, однако тот, дабы доказать отцу, что уже не маленький, самостоятельно спустился и выпустил котенка из рук. Затем повернулся к отцу, оттряхнув шортики от пыли, и посмотрел большими глазками на него. — Простите... – произнес он, смотря в глаза отца. Намджун потрепал сына по волосам и присел на корточки, чтобы обнять. Чимин ухватился за чужую шею и положил щечку на сильное отцовское плечо. — Все в порядке, не переживай. Наш папа приготовил вкусное печенье, пойдем в дом, – ласково выдал Намджун, поднимаясь на ноги и беря Чимина за руку. — Пошли! – радостно вскрикнул Чимин, но вдруг вспомнил о вопросе, что мучил его весь день, — Отец...А когда приедут Чонгук-хен и Тэхен-хен? Намджун ничего не ответил, одарил сына мягкой улыбкой и открыл входную дверь, пропустив Чимина вперёд. — Чим-Чим! – вдруг послышалось с кухни, и мальчик, услышав знакомый голос, ринулся вперёд. — Тэхен-хен! – радостно крикнул юноша, попутно прыгая на руки старшего. Тот ловко словил вампиреныша и крепко обнял, радостно смеясь. Чонгук, что стоял позади, со спины приобнял и своего омегу, и мальчишку на его руках. — Ты по нам скучал, да? – довольно спросил Чон и потрепал светлые волосы. — У нас для тебя есть подарок. Мальчик, услышав о подарке, спрыгнул с рук на пол, и с глазами, полными предвкушения и радости, посмотрел на хёнов. Те рассмеялись, оглядев родителей Чимина. Чонгук покинул комнату и спустя минуту вернулся с большой коробкой в руках. — Сегодня утром, перед поездкой в аэропорт, к нам в дверь позвонил курьер и передал коробку, – говоря это, Чонгук смотрел на Сокджина с Намджуном. Те внимательно его слушали, иногда оглядывая обвернутую подарочной бумагой коробку в его руках. — Это прислал твой крестный отец, Чиминни, – обратился к младшему Чон, приседая на корточки. Глаза мальчика горели огоньком любопытства, и он, не теряя ни минуты, стал распаковывать коробку, не замечая подозрительных взглядов взрослых. — Вы связывались с ним? Почему он передал это именно вам? – голос Намджуна стал напряженным, серьезным, монотонным. Он чувствовал, как начинает закипать от злости. — Вместе с коробкой было письмо, – сказал Тэхен, подходя поближе к друзьям, — Не могу понять, как он узнал, что мы еще утром были в Норвегии... – Тэхен оглянулся на возгласы мальчишки, которые, на самом деле, можно было понять. — Музыкальный набор...Откуда он знает, что Минни любит петь? – нахмурил брови Сокджин, подойдя к ребенку и вместе с ним рассматривая подарок. — Почему он не звонил нам все это время? — В письме он написал, что позвонит нам ночью, – продолжил Чонгук, смотря Намджуну в глаза, — Приблизительно к полуночи. — Занятно, – раздраженно выдал Джун, снимая очки и потирая переносицу, — Тогда в полночь соберемся в моем кабинете. — Я тоже хочу! – вдруг выкрикнул Чимин, недавно собиравший музыкальную установку, а потом обратился к Сокджину, — Я хочу поблагодарить хена, папочка. Можно? — Малыш, – мягко произнес Джин, очарованный милотой этого ребенка, — Это слишком поздно. Отблагодаришь хена в следующий раз, ладно? – Джин потянул сына за мягкие щечки и поднялся на ноги, направившись к духовке. — И вообще, давайте пить чай! Я приготовил твое любимое печенье, Минни~. Приятный аромат печенья заставил вампиров немного забыться и расслабиться, окунувшись в тёплую семейную атмосферу. Все с нетерпением ждали полуночи, ведь тогда они, наконец, смогут увидеть Юнги и убедиться в том, что с ним все хорошо. Вечером, когда Чимин уже спал, вампиры поднялись в кабинет лидера в ожидании заветного звонка. Они не знали, как реагировать и с чего начать. К этому времени Хосок уже тоже был дома, поэтому вместе с остальными ждал Юнги. Стоило Намджуну включить ноутбук, как через минуту раздался звонок, на который вампир поспешил ответить. Все замерли. Огромный шрам поперек правого глаза заставил друзей затаить дыхание от нарастающего беспокойства. Сам вампир выглядил чуть массивнее, чем прежде: его выдавала чёрная водолазка, облегающая тело и подчеркивающая сильную грудную клетку. Мин сидел в кресле, почесывая линию нижней челюсти, и всем удалось заметить несколько татуировок на пальцах старшего. Взгляд же его был мрачным и уставшим. Юнги сидел молча и рассматривал друзей, сведя пальцы в замок на животе. Он не знал, что говорить, поэтому ждал, пока кто-то начнет за него. Он был удивлен, увидев у Джина и Тэхена красные радужки – явный признак новообращённых вампиров. Ему был понятен строгий взгляд Намджуна – его лидера. Он знал, что Хосок также зол на него и ждет объяснений. Он осознавал свою вину, но не мог и слова вымолвить. — Что-нибудь скажешь? – не выдержал Хосок, сощурив от раздражения глаза и оглянув друга на экране. — А я могу? – непривычным тоном ответил Мин вопросом на вопрос, но все же продолжил, — Я действительно виноват перед вами. — Как ты вообще? – не выдержал Джин, пододвинувшись к ноутбуку и заглянув в него, — Что с тобой случилось? Что вообще происходит? Расскажи нам! — Ох, Джинни, – выдал Мин, потирая свои уставшие веки, — Даже не знаю, с чего начать. — С того самого разговора, например, – подключился Намджун, поправляя очки на переносице, — Времени у нас предостаточно. Сердце Юнги обливалось кровью, замечая холод со стороны Пака. Он знал, что тот дико переживал за судьбу своего хена и места себе не находил все эти шесть-семь лет молчаливого отсутствия; он знал, что заслужил такое отношение, но все равно хотел видеть на лице Намджуна улыбку и счастье при виде здорового хена на экране, а не серьезность и обиду. — Хорошо, я расскажу... – кивнул Мин, убирая с лица чёрные волосы. Этот разговор длился долго, до самого утра. Длился до момента, пока в комнате Юнги не послышался грохот и тот в спешке отключился, обещая позвонить друзьям ещё раз.