***
— Гуки, ты слышал? – спросил омега, вычерчивая пальцем узоры на любимой груди, — Кажется, наш малыш Минни кричал, – поднялся, поправляя взъерошенные волосы, и встал с кровати, поправляя смятую на себе одежду. — Думаешь, стоит проверить? – Чонгук поднялся вслед за истинным, убирая челку с лица. Его тоже насторожили эти громкие звуки. — Чимин уже здесь. – повернулся Тэхен к двери, и в следующую секунду послышались импульсивные удары в дверь. Чонгук открыл её и впустил племянника, оглядывая его яростное выражение лица. — Что случилось, дорогой? – подошел к младшему Тэхен, заключая в объятия. Только это могло успокоить Чимина – теплые прикосновения рук любимого дяди. Чонгук поглаживал младшего по спине, отчётливо слыша биение его сердца. — Вы поссорились с Юнги? — Что случилось с хёном после убийства Чана? – севшим от нервов голосом спросил Чимин, продолжая смотреть в одну и ту же точку. — Что? – растерялись вампиры, задав вопрос в унисон. — Почему ты спрашиваешь? – продолжил Чонгук, не переставая поглаживать спину младшего. — Я чувствую страх, – сухо ответил Чимин, отпрянув от Тэхена. Объятия действительно успокоили, но обида покидать Чимина и не собиралась. — Он что-то скрывает. Говорит загадками, раздражает меня! – недоволно цокнул, растрепав пепельные волосы на голове. Старшие переглянулись, одарив друг друга обеспокоенными взглядами. — Почему нельзя просто сказать, в чем проблема?! — Чим-Чим, – начал Чонгук, положив ладонь на плечо младшего и начав несильно массажировать напряжённые мышцы, — Ты ведь у нас умный мальчик, да? Ты же сам понимаешь, через сколько мучений он прошёл прежде, чем вернуться сюда. – Чон смотрел в глаза младшего, в которых на секунду промелькнула растерянность. — Его нынешнее состояние беспокоит абсолютно каждого в этом доме, потому что мы все прекрасно знаем, каков он – другой Мин Юнги, который был с нами до всего случившегося. – Челюсть Чонгука заметно напряглась, желваки на лице заиграли, показывая его огорчение, смешанное с болью и безысходностью. — Но мы все должны быть рядом с ним. Несмотря на то, какой он, несмотря на его отстраненность и закрытость. Потому что он мог вообще не вернуться оттуда. — Это правда, что Юнги многое скрывает от тебя, – подключился к разговору Тэхен, одаряя племянника добрым взглядом, — Но не потому, что не доверяет. Ты чувствовал его страх потому, что совсем невинен. Ты не видел того, что пришлось увидеть Юнги, ты не знаешь той боли, что он испытал... – Ким заметил, как немного расслабился младший, что действительно успокаивало. — Он пытается уберечь тебя. — От кого? – задал логичный вопрос Пак младший, хмуря брови в смятении, — От себя? – обернулся к Чонгуку, а после вновь заглянул в глаза Тэхена, — Он теперь часть моей жизни, он – мой истинный! – Чимин был вне себя от обиды, — Что мне делать, если самый близкий мне человек осознанно отдаляет меня от себя...? – отчаяние в голосе теперь слышалось отчетливее всего, что расстраивало старших вампиров. — Малыш... – начал было Тэхен, но его прервали. — Простите, я хочу побыть один. – Чимин сделал шаг назад, собираясь развернуться к двери, — Не говорите родителям о разговоре. Не хочу их беспокоить. — Конечно, – откликнулся Чон, с сожалением смотря на спину племянника. — Мы всегда рядом, ты ведь знаешь? — Да. Спасибо вам за это, – Чимин повернулся, грустно улыбнувшись, и поспешил выйти из комнаты, скрывая накопившиеся слезы. В спешке он и не заметил Юнги, стоящего в тени коридора. Видеть слезы истинного было невыносимо. Юнги чувствовал, как злость на самого себя разъедает грудную клетку, а желание покончить со всем возрастает в геометрической прогрессии. Но разве Мин Юнги тот, кто станет бежать от проблем? Тем более от такой красивой проблемы в лице Пак Чимина.***
Вечер этого же дня проходил спокойно. Намджун и Сокджин вместе готовили ужин, Чонгук и Тэхен накрывали на стол, попутно воруя готовые закуски, Юнги старался выглядеть жизнерадостным после подслушанного разговора его младших. Больно было осознавать, что близким тяжело с ним. Больно было понимать, что он, сам того не желая, обременяет их своим хмурым видом. Больно. Но родным знать об этом не обязательно. Пускай все остается так, как есть, ведь лучше стабильность, чем постоянные передряги? — Пап, – послышалось эхом из коридора, — Я возьму твою машину? – Чимин стоял в проходе, ожидая ответа отца. Юнги удивился вопросу истинного и добрался до коридора раньше Намджуна. — Зачем? – поинтересовался Мин, заглядывая в глубокие карие глаза. Выражение лица Чимина изменилось. — Ты не собираешься ужинать? — Аппетита нет, –сухо ответил младший, обращая внимание на рядом стоящего отца. Тот хмурил брови. — Моя машина в сервисе, ты ведь в курсе... – с очевидным недопониманием ответил Намджун, кидая взгляд то на сына, то на старшего подле себя. Юнги, как обычно, не показывал эмоций, зато в глазах Чимина искорки уже во всю летали. — Тогда я пройдусь с Тэмином, хочу развеяться, – Чимин вновь обратил внимание на истинного, выражение лица которого резко изменилось, а радужки глаз сами по себе покраснели. — Надо поговорить, – твердо сказал Юнги, не отрывая глаз от красивого Пак Чимина напротив него. Сейчас бы выкурить пару пачек сигарет, но даже это не поможет. — Ладно, – не стал возражать Чимин, не желая спорить перед отцом. Тот по-прежнему с подозрением оглядывал этих двоих, но продолжал молчать. — Я жду в комнате. – Юнги это настораживало, но он решил промолчать, посчитав, что раз его драгоценный омега так захотел, то пусть так и будет. Чимин разулся, проходя вглубь дома, и не забыл перед уходом заглянуть на кухню. Чонгук с Тэхёном обеспокоенно глядели на младшего, но тот был в порядке. Пак Чимин не ранимый, он не тот, кто станет плакать днями напролет, чувствуя обиду. Эта обида быстро превращается в гнев, – и вот, что действительно беспокоило родных. Юнги и Чимин направились в комнату младшего, ничего не говоря. Стоило им подойти, как старший одернул выразительную кисть, заставляя Пака остановиться. — Пошли в мою, – коротко ответил он, не отпуская чужой руки. Чимин промолчал, но зашагал вперёд по коридору. Через несколько секунд вампиры оказались в комнате, окутанной мраком из-за прикрытых окон. — О чем пойдет разговор? – первым начал Чимин, присаживаясь на кровати и расставляя руки по бокам от себя. Поза так и провоцировала коснуться этого парня в рваных джинсах и бордовый широкой футболке, обвешенного серебристыми цепями. В ушах проколы с серебристыми украшениями, лица во тьме почти не видно, но этот взгляд Юнги увидит даже с закрытыми глазами. Взгляд, полный мнимого безразличия. — О нас, – бархатным басом произнес Юнги, заставляя пустить по телу младшего табуны мурашек. — Я был груб с тобой днем. Прости. Как бы не так. — Черствый Мин Юнги чувствует вину? Я поражен. – хитрый лис Пак Чимин свалился спиной на кровать с характерным звуком пружин, призывая Юнги к себе ещё сильнее. — Я не обижен. — Ты тоже мне лжешь, – парировал старший, подойдя ближе, и, засунув руки в карманы, довольно усмехнулся. — Подстать такой твари, как я. — Тварь? – удивился Чимин, поднимаясь с кровати, — Как самокритично, – подошел вплотную к Юнги, не оставляя и миллиметра между ними, — Тебе не кажется, что ты преувеличиваешь? – опустил взгляд к манящим губам, а после вновь поднял глаза к черным омутам напротив, — Я чувствую твою боль, Юнги. — Я тоже много чего чувствую, – в самые губы проговорил Мин, не отводя взгляда от карих глаз напротив, — Но ты ведь упрямишься. — Я лишь пытаюсь тебе соответствовать, – остро подметил Чимин, облизываясь, – Но ведь тебе нравится. Хоть об этом мне не ври, хен. — Я и не собирался, – усмехнулся вампир, чувствуя, как с каждым вздохом сдерживаться тяжелее. — Ты привёл меня в свою комнату. Почему? – пытался отвлечься Чимин, задавая первый вопрос, возникший в потоке мыслей. — Твоя комната – единственное место в доме с тонкими стенами. – тише произнес Юнги, кидая взгляд на пухлые губы в нескольких сантиметрах от его собственных. — Твои стоны в тот день было слышно за сотню метров. — Привёл меня с такой грязной целью? Как низко, – наигранно расстроился Чимин, хмуря брови, на что Юнги лишь рассмеялся. — Я ещё в коридоре почувствовал твое желание повалить меня в своей комнате, – Мин уверенно положил руку на талию Пака, прижимая к себе так, что тот уперся ладонями в сильную подтянутую грудь. — Здесь нас точно не услышат. — Ты так уверен в том, что я буду чересчур громким? – изогнул бровь Чимин, провоцируя Юнги подобными словами. У него получилось. — Сейчас и проверим. – коротко ответил Юнги, смотря алыми глазами на истинного, и тотчас впился в мягкие и такие желанные пухлые губы.