Яблоневый сад.

Дни несутся с сумасшедшей скоростью. Словно дикая птица, что бесконечно гонится за своей добычей, размашисто махая своими крыльями — часовыми стрелками. Особенно неуловимость будних ощущается когда занимаешься монотонной работой. Книга за книгой, биография за биографией и никакой полезной информации, которую можно бы было преподнести Геллерту. А ведь Альбусу так хотелось его порадовать известием какой-либо находки, но в руках были лишь никому не нужные выцветшие пергаменты с родовыми фотографиями и заголовками, что-то вроде: «Перевеллы и их семейство». Тьфу ты. Ничего интересного. Ничего такого, чего бы Грин-Де-Вальд не видел за время своих длительных поисков. Вообще иногда Альбуса хватала до изнеможения жгучая тоска, от осознания того, что ему не удастся найти нечто нужное и важное. Но голубоглазый маг все неустанно того подбадривал, говоря, что сам за столько месяцев нашёл лишь надгробие. Хандрить тут незачем, бесспорно. Но дикое желание с каждым полным оборотом часовых стрелок становилось лишь больше. Бэгшот не вмешивалась в разговоры парней, более того, даже помогала находить им нужные книги, не подозревая о истинных планах волшебников. Она то и дело складывала свои ручонки на груди и поговаривала: «Как же Альбус на тебя хорошо влияет. Ты хоть читать больше начал.» Геллерт презренно цокал и закатывал глаза, чем вызывал ухмылку на лице его друга. Прошло около двух недель. Практически всё своё время Дамблдор проводил в доме у Батильды. В принципе, и раньше он бывал тут часто, но с появлением Геллерта в его жизни, это место стало вторым домом. Порой они так допоздна сидели, ведя разговоры или просто молча читая очередные тома книг, что Альбусу приходилось оставаться на ночь. Благо, на втором этаже была пустующая комната с небольшой кроватью, на которой он и проводил ночи, ежели для возвращения в родной дом было слишком поздно. Аберфорт же на него злился немой яростью. Словно зверь, он поджидал старшего брата, дарил ему свой осуждающий грубый взгляд и поднимался в спальню, демонстративно хлопая дверью. Альбус понимал его, но ничего поделать не мог с собой. Всю жизнь он был домашним мальчиком, что сидит и мирно читает, попивая свой любимый чёрный сладкий чай. Но всему рано или поздно приходит свой конец. Особенно, когда появляется человек, что крепко держит тебя за руку и ведёт в личный мир построенных мечтаний. В мир, где всем будет хорошо. Мир, который они создадут вместе, когда найдут все Дары. Да, именно так хотелось чтобы было. Уже привычно Дамблдор встретил с улыбкой новое утреннее письмо от парня, живущего через пару домов отсюда. Привычно спустился по лестнице, приветствуя девушку, что каждое утро напевала незамысловатую песню про какой-то ручей у дома и облака, рассекающие синеву неба. Всё уже было настолько привычно, что стало некой их традицией. — Доброе утро. — И тебе, Альбус. Она поцеловала старшего брата в щёку, ставя на стол горячий завтрак. — Ты просто ангел. — Дамблдор улыбался. Уютная кухня, лучи утреннего солнца и простые, но такие тёплые и нужные душе разговоры. Если б время остановилось, то парень бы молил самого Мерлина, дабы оно прекратило своё движение именно в подобные моменты. Наверняка, всё и оставалось бы так привычно. Но с Геллертом всегда стоит оставаться на чеку. Это Альбус понял с самого первого дня их встречи. С того самого дня, как впервые увидел чертей, прыгающих в небесных омутах его глаз. Черти в небе. Придумать же такое надо. Дверь приветственно скрипнула. — Доброго утра. — вошёл на кухню молодой человек, поправляя свои золотые волнистые волосы. Альбус, наверное, не устанет поражаться его необычайной внешности. Нельзя было сказать, что любая дама сходит с ума при виде Грин-Де-Вальда. Но что-то в нём цепляло. То ли взгляд. То ли выразительные скулы. Или же рост. Геллерт был выше Альбуса на пол головы точно. Но скорее тут хватало в сети именно смесь всех характеристик внешности с приправой из его спонтанного непредсказуемого характера. Потому, что это всё было самим совершенством. Потому, что это был Геллерт. — Доброе. — в один голос с Альбусом произнесла Ариана, что заставило их улыбчиво переглянуться. — Так это Вы Геллерт? Девушка заморгала своими ресничками, прижав к груди полотенце, державшее до этого момента в руках. — Можно на «ты». Ни к чему этот официоз. Юноша ей улыбнулся, переводя взгляд на Альбуса. Он завёл руки назад скрещивая их в неком замке. Дамблдор заметил эту его привычку относительно недавно. Насколько он сам понимал, Геллерт так делал, когда был либо в напряжении, либо был полностью уверенным в своих действиях или высказываниях. Некая защитная реакция, что придавала виду статности. Альбус хорошо знаком с психологией человеческого тела. — Вообще я пришел потому, что нашёл одну интересную информацию. — Ты мог мне это сказать и позже. Плюс ко всему, ты принёс бы книгу с собой, если действительно что-то нашёл. — Альбус видел людей почти насквозь. Парень мялся какое-то время на месте. — Батильда предложила пойти на бал. — Геллерту явно не импонировала эта идея. — И ты не смог ей отказать. — С ней невозможно спорить. — А, по-моему, идея чудесная. — Влезла в разговор Ариана, наконец оставив полотенце на столике. — Всегда мечтала побывать на балах. Девушка налила в чашку только приготовленный чай, предлагая жестом гостю присесть за стол, от чего тот из любезности не отказывается. — Балы скучны по своей сути. Кучка напыщенных аристократов притворяются людьми со светскими манерами. И всё это действо сопровождается танцами и музыкой. Не понимаю я этого удовольствия. — подперев голову рукой, он взглянул в окно. — Никогда бы не подумал, что ты терпеть не можешь музыку. — каким-то странным взглядом одарил парня Дамблдор. — Жизнь не счастливый мюзикл, чтобы дни сопровождались мелодией. Звучит довольно пессимистично. Но лезть в душу Геллерта Альбус не хотел. У каждого человека свои вкусы, и то, что кому-то не нравиться музыка или те же балы не делает его плохим, не так ли? Комната Грин-Де-Вальда была завалена раскрытыми книгами. Видимо из-за недостачи места на столе, подоконнике и даже кровати, многие из них покоились на полу. Данная мизансцена ни капли не удивляла, ведь и собственная комната Альбуса выглядела ровным счётом так же. И это, несмотря на то, что он старается складывать книги на место сразу после прочтения. — И между прочим, я действительно нашел одну информацию, которая нам может пригодиться. — Говорил владелец комнаты, параллельно убирая книги в одну стопку, чтобы хоть как-то поубавить беспорядок. Дамблдор заинтересованно рассматривал комнату. Каждый раз складывалось такое впечатление, будто он заходит на какую-то запретную и личную часть дома, хотя Альбус бывал тут ранее, и довольно часто. Но тут даже воздух был другой. Пропитанный запахом Геллерта вперемешку со старинным пергаментом многочисленных книг. Тут ощущалось спокойствие. — Помнишь, как мы нашли информацию о Годелоте? Альбус с любопытством перевёл взгляд на парня, листающего книгу. — Тот писатель с противным характером? — Именно. Я нашёл кое-что ещё. У него был сумасшедший сынок. — Геллерт подошёл к Альбусу, показывая средневековое изображение парня. У него были неприятные черты лица, чёрные с проседью волосы и безумный взгляд. Весь в папашу. — Его имя Геревард. Он заточил своего отца в подвале их собственного дома, где сам Годелот и умер. — Значит Бузинная палочка перешла от Годелота к его сыну. — Пускай у него и были непорядки с головой, но вряд ли он бы её выкинул. Так что, полагаю, что да. Я пытался найти хоть чуть-чуть информации про его жизнь и смерть, но нет ничего. Вообще ничего. Дамблдор взял в руки историческое изображение и присел на край кровати, пока светловолосый юноша расхаживал вдоль и поперёк комнаты, о чем-то неустанно размышляя. Он усердно пытался вспомнить какие библиотеки ещё не посещал и где они с Альбусом могут поискать книги об этой странной семейке. Кинув взгляд на застывшего в одном положении парня, он остановился и сам, прекращая наворачивать круги. На устах проскочила ухмылка. — Что, Альбус, влюбился в злобное личико Гереварда? В смеющегося юношу тут же полетела подушка, которую тот в последний момент успел схватить руками. — Не говори глупостей. Альбус наигранно пытался обидеться на слова Геллерта, но вместо этого улыбнулся, вновь переводя взгляд на пергамент. — Просто… Такое ощущение, что где-то я уже видел это лицо. — Потирая большим пальцем по образу Гереварда, тихо и загадочно констатировал юноша. Подушка, что до этого момента всё ещё держал в руках Грин-Де-Вальд, была аккуратно положена на кровать. Сам же парень присел рядом с Дамблдором, вглядываясь скорее не в изображение, а на его руки. Руки у Альбуса были невероятно похожими на девичьи. Хотя нет. Структурные прожилки на тыльной стороне ладони выдавали истину. Скорее тут подойдёт слово ухоженные. Эстетически тонкие пальцы, светлая кожа. С виду они очень чуткие и нежные. Интересно, так ли это на самом деле? Тёплые они, или, когда они касаются, по коже бегут мурашки от исходящей прохлады? К чему такие мысли? Геллерт перевёл взгляд на сосредоточенное лицо. У него такая простая внешность. Но эта простота была некой изюминкой. Когда ему весело — смеётся, грустно — ходит хмурый, прямо как небо с осадками. Нет, таких простодушных как он более не бывает. Это принадлежит только ему. Это его особенность, которая заставляет забыть о всех демонах, терзающих изнутри. — Что? Что? Действительно. Что за бред. Как обычная оценка внешних параметров привела к внутренним? Грин-Де-Вальд выдавил улыбку, чуть наклоняясь на Альбуса. — Вот думаю, раз тебе знаком облик Гереварда, не мог ли ты видеть его в своих любовных снах? Вторая подушка попала уже прямо по лицу.

***

Бэгшот суетливо копошилась в прихожей, примеряя обувь разных цветов. Всё-таки женщина и в пожилом возрасте женщина. Она может часами топтаться на месте, выбирая одежду так, будто бы идёт покорять всю Англию. Устав наблюдать одну и ту же картину уже добротных минут тридцать, юноша покинул дом, медленной походкой шествуя вдоль сада. Его чёрные налакированные до блеска туфли, отражая последние лучи заходящего солнца, постукивали по каменной тропе. Тёплый ветер менялся на умеренно прохладный, что колыбелью качал ветки зелёных деревьев, готовя их к ночному забвению. Калитка еле слышно скрипнула. В дали послышались уверенные шаги, что приближались к Геллерту. — Хорошо выглядишь. — облизав взглядом с ног до головы Альбуса, вынес свой вердикт тот. Белая выглаженная рубашка, что расходилась фонариком на рукавах, идеально сочеталась с жилетом дубового оттенка и чёрными узкими брюками. Грин-Де-Вальд подловил себя на том, что действительно засмотрелся на парня. Что уж поделать, он просто очень любил роскошь. А внешний вид у Дамблдора сегодня был действительно уникальным. — Прямо как напыщенный аристократ? Парни обменялись улыбками. — Что ж, могу о тебе сказать не менее лестные слова. — Так же проходясь своими светлыми хрусталиками глаз по верхней одежде статного юноши. — Тебе к лицу тёмные оттенки… — Мерлин, Альбус! Тебе так идёт подобное одеяние! Батильда сложила ручонки на груди, восхищённо моргая маленькими бусинами глаз. Старушка была в узком ярком красном платье, что гармонировало с широкополой шляпкой, по краю которой проходила чёрной лентой окантовка. А по правую сторону от тульи находилось внушительных размеров пушистое чёрное перо. — Вот и ещё одна причина почему я так не люблю ходить на балы. — тихо прошептал Альбусу усмехающийся Геллерт. Дамблдор еле удержал смех, что пытался вырваться из его уст. — Тётушка, выглядите просто очаровательно! Да уж, Батильда сегодня в ударе. — Я знаю, Геллерт. — с наигранным девичьим смущением, пролепетала та. — Но на вашем с Альбусом фоне… Ох, Великий Мерлин, ежели я вас сейчас же не сфотографирую, я себе этого не прощу до конца моей жизни. А мне, между прочим, осталось… — Мы с Альбусом не против, не так ли? Дамблдор кивнул головой, чувствуя себя довольно неловко. Пожилая дама убежала за фотоаппаратом, цокая своими каблучками. Разливающееся по бокалам шампанское хоть немного обещало приукрасить этот вечер. Пока Бэгшот находилась в другой части зала и общалась со своими знакомыми, парни втихаря развлекались по-своему. Опустошённые ёмкости вновь быстро наполнялись. Музыканты играли мелодию за мелодией. А разум начинал давать слабину, от чего данное мероприятие становилось даже не таким уж и плохим. — Молодые люди, прошу прощения, не подадите ли шампанского? — Послышался тоненький голосок со стороны. Юноши повернулись к обращавшимся к ним людям. Это оказались две не особо высокие девицы. Одна из них имела пышные кудрявые рыжие волосы, в то время как у второй были прямые, что-то около светло-русого цвета. Впотьмах тусклого освещения было тяжело разобрать. Их роскошные одинаковые платья викторианского стиля, пышным бутоном прятали даже щиколотки ног. Корсеты были настолько плотно затянуты, что Альбус, казалось, сам почувствовал боль в рёбрах. Как девушки их только носят? Ещё и танцевать умудряются. Геллерт протянул дамам по бокалу шампанского, одаряя их своей самой лестной улыбкой, которую он только мог выдать. — А я-то думаю, куда сегодня делись все звёзды с неба. Ему неожиданно флирта захотелось? — И куда же они все подевались? — девушки улыбались, начав активнее махать веерами у лиц. — Полагаю, вам стоит взглянуть в зеркало дабы их узреть. В рёбрах защемило сильнее. Дамблдор, натягивая фальшивую улыбку, протянул рыжевласой девушке руку, заводя вторую за спину. Без единого слова. И та, так же молчаливо приняла его предложение, усердно пытаясь скрыть улыбку смущения на своих пухлых губах. Наверняка эти губы желал далеко не один мужчина. Дама выглядела совсем ещё юной и имела чертовски привлекательные черты лица. Но мысли Альбуса были совершенно не сосредоточены на образе прекрасной девы, а где-то совсем далеко от этого места. В какой-то момент он даже перестал слышать музыку, перестал ощущать талию под своей рукой, не чувствовал ладони, которую нежно держал в своей. Те самые звёзды в глазах девушки поглотили его, заведя в самую громкую тишину. Нет, его совершенно не тревожил флирт Геллерта. За душу дёргало совсем другое. Он чувствовал себя неправильным. Пары менялись между собой. Кружась спиралью по периметру зала. Закручивая её всё плотнее. Настолько сильно, что эта ржавая пружина уже начинала давить на горло. Хотелось сбежать. Парень притворно улыбался каждой новой девушке. Кланяясь. Приподнимая за талию на доли секунды. Теперь и он сам похоже начал недолюбливать балы. Всё слишком притворно. Лживо. Отвратительно. Мужчины лишь хотели трогать девушек. Девушки желали, чтобы к ним прикасались. Они смотрят, буквально снимая с друг друга одеяния, трахая глазами. Вот, что такое бал. Просто приукрашенный всей этой танцевальной суетой и светскими беседами. Наступил очередной момент смены пары. Но неожиданно музыка прорезалась сквозь все мысли. Альбус вновь был здесь. В этом клятом зале. А всё потому, что он потерял глаза очередной партнёрши, видя перед собой лишь ворот чёрного жилета. Он поднял глаза, встречаясь взглядом с голубыми сапфирами. Лиричный вальс продолжался. Парень танцевал с парнем. Где такое видано то? Но по всей видимости никто не обращал на это должного внимания. Да и вообще, кому какое дело может быть до этого, когда у всех в головах только мысли как бы оприходовать своего партнёра или партнёршу. Об этом тошно думать. Всё происходящее было таким же притворным. Но в очах Геллерта виднелось тоже самое отвращение к происходящему вокруг. И от этого стало легче. — Я ведь тебе нравлюсь, не так ли? И музыки вновь стало не слышно. Только голос Геллерта, повторяющий эхом этот вопрос. Разнося его по всем уголкам разума. Размазывая по стенкам черепной коробки тягучей противной смолой. Зачем он это спросил? Почему сейчас? Это неправильно. — Да. Но ты это понял намного ранее. Тот ведь случай на кладбище был проверкой, я прав? — Верно. Мелодия прекратилась. Спираль танцев раскручена. Вокруг стоял гул из аплодисментов. Настолько оглушающий, что не было слышно ничего. Совершенно ничего. Молчание длилось слишком долго. — Моя влюблённость всегда была очевидной. — на губах Дамблдора проскочила улыбка. Такая же лживая, как и всё происходящее вокруг. — Хорошо, что ты это понимаешь. Его непоколебимый взгляд был направлен прямиком в глаза, в самую душу. Каждый раз, когда он смотрит вот так, становится невыносимо страшно. Неизвестно от чего и по какой причине. Просто. Сердце уже проламывало второе ребро. Дышать было нечем. Ему и применять Остолбеней не надо, чтобы заставить человека не двигаться. Одним только взглядом. Он сводит с ума. Медленно, но уверенно уничтожая, разбирая на атомы. Голова загудела. Наверное, это начал плавится мозг. — Танец уже окончен. Почему бы нам не присоединиться вон к тем статным аристократам и не отпить вместе с ними пару бокалов? — Геллерт лёгким движением головы указал на людей, что стояли около дальнего стола с выпивкой. Альбус улыбнулся. — Ты пропустил слово «напыщенным».