Любимый враг

Коммунист открывает дверь ногой, чуть наклоняясь, чтобы не упасть со своей ношей. Прокуренная комната, бьёт резким запахом дорогого табака. Но будущему лидеру нет дела до таких мелочей, ему больше был интересен алкоголик, что спокойно посапывал на его руках. Ах если бы не план по завоеванию доверия этого парня, он бы давно с силой сбросил того на пол, в надежде на то, что тот пробьёт себе череп. "Или не бросил бы?" Тело кладут на кровать, а наблюдатель присаживается рядом, разглядывая черты лица соперника. Ресницы очень длинные для парня и немного подрагивают во сне. Дыхание спокойное и ровное. Холодный взгляд прошёлся по телу, отмечая, пусть и скудные, но красивые изгибы. Торд отметил про себя, что если бы Риджуэлл имел неплохой рост, то вполне мог бы стать моделью. Исключив из рациона алкоголь конечно же. Чёрные глаза лишь предавали бы изюминку в его образ, а может даже стали бы основным атрибутом востребованности. Все эти рассуждения ни капли не изменяли ту неприязнь, что скопилась у Ларссона в голове, по отношению к Тому. Но почему-то стало интересно, чем же всё это обернётся. Для Торда было довольно непривычно видеть слёзы, что скатывались из этих бездонных глаз. Гитарист ни разу не проявлял таких эмоций рядом с ним. Однако, это только доказывает его преимущество над противником и эмоциональную неустойчивость Томаса. Если подумать, то внешне он всегда спокоен, но стоит только появиться объекту раздражимости и весь напускной пофигизм рушится, а эмоции вспыхивают синим пламенем. В этом весь Том. "Жалкий и ничтожный, ни на что не способный. Ты будешь вечно брести по пустоте этого мира, пока не сгниёт само слово, существование." Ларссон аккуратно провёл по бледной щеке, заправляя за ухо непослушную прядь. Волосы такие мягкие и рассыпчатые, даже не верится, что они постоянно в форме "ёжика". На первый взгляд такие колючие. Торд завороженно провёл по голове, беря алкоголика за волосы и пропуская их меж своих пальцев. "Как чудесно они будут смотреться, когда он будет их выдирать". Усмешка появилась на обветренных губах. Каждый сантиметр, каждая клеточка в этом человеке неимоверно бесила. Он дерзкий, непокорный и...слишком своевольный. Хочется сломать и раздавить, но... Как же здорово наблюдать за "мучениями этого червяка" этим идиотом. В мозгу раздался щелчок. Грубоватая рука спустилась ниже, сжимая белоснежную шею. Гитарист же простонал во сне, от чего глаза лидера округлились и он моментально отдёрнул руку, ошарашенно вглядываясь в лежащего парня. Коммунист даже не понял, что его напугало, то что именно черноглазый издал такой звук или скорее то, что ему понравилось. Но может и то, что эти действия совершил вовсе не "он". В мыслях мелькнул образ одного из хентаев, правда вместо милой аниме девочки был Том. Сексуальный, растянувшийся на полу и покорно выгнувшийся. Такой "подчиняющийся" красивый. Чёрные чулки совсем не скрывали оголённых ляжек, а провоцирующе короткий подол вынуждал орган набухать. Торд схватился за голову, вылетая из комнаты и начиная наворачивать круги по гостиной, объясняя свои мысли недотрахом и слепой похотью. Ключи от дома были небрежно закинуты в карман, а сам Ларссон немедленно покинул дом, направляясь в свой излюбленный клуб. С целью выпить и выебать парочку сук. *** Я открыл глаза, поднимаясь на постели. Фу, что за запах? Воняет сигаретами. А я вообще где? Хмм... Плакаты на стенах, хентай на столе, красные тона комнаты. Какого хрена я делаю в комнате этого ублюдка?! Чёрт. Я же разнылся перед ним как ребёнок, ещё и на жизнь жаловался. Вот дерьмо! Да он теперь от меня до конца жизни не отстанет. Но...он обнял меня, было так тепло. Пожалуй это был наш первый контакт, без избиения и унижений. Может я немного ошибался на его счёт? Он всегда такой холодный и бесчувственный, прям хочется вмазать по этой самодовольной роже. Но тогда он был тёплым. Звучит странно, но я даже представить не мог, что он способен проявлять человеческие чувства. Это всё так странно... Сколько вообще времени? Ого, уже час ночи. Я проспал весь день. А где вообще Торд? Неужели на диван пошёл спать? Тогда зачем он вообще меня в свою комнату принёс? Где-то снизу послышался шум, вроде из прихожей. Я спустился и... Торд? - А ты куда-то уходил? - я подошёл поближе и твою мать. Как же сильно от него воняет спиртягой! Неужели бухать ходил? Но его даже не шатает! Он выглядит более менее трезвым, однако его взгляд затуманенный. Он ничего не ответил, спокойно раздеваясь. Я хотел было уйти. Он же не маленький, а я не Эдд, чтобы заботиться о нём. Ох Эдди, я так сильно соскучился. Когда же ты приедешь? Что? Он схватил меня за руку, одним рывком притягивая к себе. Обнимашки? На него не похоже. В нос ударил отвратительный запах женских духов. Нет вы не подумайте, духи пахнут нормально, по отдельности, а здесь смешалось как минимум несколько. У него точно был весёлый вечерок. Я...так странно, меня это злит. Но почему? - А...ах! - твою мать! *** Ларссон обнял Тома, прижимая того к своей груди и кладя голову на его плечо. В голове туман, а сердце участило свой ритм. Наверняка завтра он пожалеет об этом. Сухие губы мягко поцеловали бледную шею, облизывая её и чуть покусывая. Риджуэлл застонал, хватаясь за толстовку коммуниста и сильно натягивая её. - Торд остановись! - в ответ ему прозвучал глухой рык и укус до крови. Ноги гитариста подкосились и он упал в руки лидера, что подхватил его и понёс в спальню. Томас дёргался и выкрикивал оскорбления, но его будто не слышали. Ларссон словно существовал в своём собственном мире, что отделён от настоящего за огромной каменной стеной. - Перестань! - алкоголик ударил по нахальному лицу, но это только сильнее распалило коммуниста и он впился в мягкие, пухловатые губы. Не то чтобы Тому это не нравилось, даже наоборот. Черноглазый бы уже сдался и поддался похоти, но мозг кричал о том, что это не Торд, он бы так не поступил. Тяжести добавляли воспоминания из средней школы. *** На холодную землю капали капельки крови, что стекали по бёдрам дрожащих ног. Из чёрных глаз текли слёзы, а губы саднило от довольно сильного сжатия. Мужчина даже не думал убирать ладонь, крепко держа мальчика, чтобы тот не закричал. *** Воспоминания вспыхнули, а к горлу подступила тошнота. Тогда он потерял девственность, надо признать, слишком жестоким способом. "Но тебе ведь понравилось. Тебе понравилось ЧЕРТОВ ТЫ МАЗОХИСТ!" Торд резко остановился. Взгляд немного прояснился и пусть мозг упорно отрицал происходящее, дрожащий под ним Риджуэлл был вполне реален. Ларссон сел рядом, глядя куда-то в пустоту. Он не понимал, что произошло. Последнее, что он помнит так это милых девушек в мотеле и...кровь. Господи дохрена крови! - Да что происходит чёрт возьми!? - успевший в тихую смыться Том, уже не слышал возмущённых криков и новых вопросов, не слышал треск приборов и разрываемых листов. Он не слышал ничего, судорожно открывая дверь ванной и забегая внутрь. Это не он, это не он "это не он." Он бы так не поступил! - звучало в голове. Мозг упорно уговаривал себя не думать о случившемся. Рука потянулась к тумбочке и холодное лезвие несколько раз прошлось по запястью. Алкоголик глубоко вдохнул. Это...успокаивает. Всегда успокаивало, заглушало душевную боль, физической. Наверное он совсем свехнулся, наверное пора прекращать, но каждый раз... Это помогает. Он не может перестать делать себе больно. "Вот так ты и сгниёшь. Оказавшись на самом дне вонющей ямы, без какой-либо поддержки за спиной. Твои друзья не будут вечно рядом. Рано или поздно они уйдут, оставив тебя одного". Наверное....