Трудный подросток

      Занося Таню на руках в квартиру, Рогозина лихорадочно вспоминала, все ли у нее есть для того, чтобы оказать первую помощь при вывихе. Придя к мысли, что разные бинты у нее есть, а больше ничего по сути и не нужно, она немного успокоилась.       Пройдя в свою комнату майор аккуратно опустила девочку на кровать.       - Подожди секунду, я принесу бинты, - Галина Николаевна хотела как можно скорее помочь своей девочке, но неуверенный голос Тани заставил ее задержаться.       - Не надо, - голос ее дрожал. - Все уже прошло.       - Таня, пожалуйста не ври мне. Чего ты боишься? Расскажи мне, - Рогозина присела рядом с подопечной и крепко сжала ее плечо.       Девочка не отвечала, только прятала глаза и из-за всех сил старалась не заплакать.       - Таня, - молчание затягивалось, но Галине важно было узнать, чего так боится ЕЁ девочка.       - Я не хочу вам надоедать, - тихо начала девочка. - Со мной уже и так слишком много хлопот, а теперь еще и этот вывих. Вы, наверное, уже жалеете, что взяли меня к себе...       На Таню было больно смотреть. Она еле сдерживала слезы, но плечи ее мелко дрожали. Галина Николаевна не могла поверить, что девочка и правда считает, что она может надоесть майору, и ее выкинут на улицу, как наскучившую игрушку. Это было ужасно. Эта девочка не видела ни грамма любви, она думает, что любовь нужно заслуживать, а если возникают трудности, значит ты не достоин ни любви, ни заботы. Галя не понимала в первую очередь мать девочки. Как можно было позволить своему родному ребенку так о себе думать?! Как бы больно ей ни было, она как мать должна была пересилить себя и воспитывать своего ребенка.       - Танечка, - от вида девочки на глаза навернулись слезы, - неужели ты правда думаешь, что я тебя брошу? Из-за того, что ты что-то не так поняла и сделала поспешные выводы? - ответа не требовалось. По лицу девочки можно было все легко прочитать: она считала себя не достойной любви, и Галя хотела убить каждого, кто к этому причастен. - Дорогая моя девочка, я ни за что и никогда тебя не брошу. Мне очень жаль, что рядом с тобой в детстве не было человека, который объяснил бы тебе, что делать ошибки нормально, плакать - нормально, не верить некоторым людям - все это нормально. У тебя переходный возраст, и сейчас твои гармоны бушуют, поэтому твое поведение совершенно нормально для подростка. Я все это прекрасно понимаю и готова помочь тебе, поддержать при первой необходимости. Только прошу, пожалуйста, верь мне. Я не дам тебя в обиду и сама не причиню боли, клянусь. Но мне очень нужно, чтобы у нас были доверительные отношения. Давай попробуем, хорошо?       Девочка кивнула и молча обняла майора, уткнувшись ей в плечо. Нет, она уже не плакала, но ей необходимо было прикоснуться, почувствовать, чтобы поверить, что все это реальность, а не прекрасный сон. Что ее дейстаительно любят. Ей было стыдно, что она усомнилась в Галине Николаевне, но она твердо пообещала себе исправиться и попробовать поверить, по настоящему.       Галина Николаевна крепко прижимала к груди свое сокровище и давала себе клятву оберегать и заботиться, что бы ни случилось. Она нужна этой девочке, а Таня нужна ей.       - Ну, тише-тише. Все уже хорошо. Попей водички, - Галина Николаевна неведомо откуда достала бутылку с водой и таблетки. Видя вопросительный взгляд подопечной, майор нежно и успокаивающе улыбнулась. - Расслабься - это успокоительное, тебе станет легче. Вот так, умница. - Галя внимательно следила за тем, как Таня проглатывает таблетки и запивает их водой. - А теперь я перевяжу тебе ладыжку, заварю нам чай и все расскажу. Хорошо?       - Хорошо