How A Dress Changed Everything / Как платье изменило всё

Реджина. Эмма все еще писала отчеты, когда звук каблуков по плитке привлек ее внимание. Ей не нужно было поднимать глаза, чтобы понять, кому они принадлежат. — Усердно трудишься, как я вижу, — проговорила мэр, заходя в кабинет. Эмма выждала несколько секунд, прежде чем поднять голову и посмотреть на нее. — Да, кто-то же должен это делать, — она небрежно взглянула на Реджину, стараясь не отрывать глаз от лица женщины. — Да. И, как я вижу, ты здесь совсем одна. Я хотела поговорить о шерифе, он выглядел немного… нездоровым, когда заходил ко мне, — Реджина села на край стола Эммы, скрестив ноги. Блондинке пришлось приложить массу усилий, чтобы не отреагировать на это движение. — О, значит, Грэм приходил к тебе в офис? Вы хорошо провели время? — слова вырвались прежде, чем у нее хватило здравого смысла остановить их. С тех пор, как Грэм ушел, мысли Эммы постоянно возвращались к тому, что они с мэром вместе, и ее настроение ухудшалось. Она заметила, как глаза Реджины сузились. — Что конкретно ты под этим подразумеваешь, дорогая? — осторожно спросила брюнетка. — Ничего. Мы здесь тоже интересно провели время, — она откинулась на спинку стула и наслаждалась почти сердитым выражением лица Реджины. — И что, черт возьми, это должно означать? — Ничего, — повторила Эмма, и Реджина наклонилась вперед, значительно сократив расстояние между ними. — Чего ты мне не договариваешь? — Могу задать тебе тот же вопрос, — блондинка скрестила руки на груди. — Достаточно игр. Если ты что-то хочешь сказать, дорогая, просто скажи это. — Наверное, я тут просто размышляла об этом правиле — не встречаться ни с кем внутри одного департамента… — Это правило остается в силе, — немедленно отреагировала Реджина, и Эмма наклонила голову. — Мне вдруг стало интересно, откуда у тебя возникла необходимость вводить это правило. — Я же говорила тебе, дорогая, что это будет непрофессионально, — мэр говорила сквозь стиснутые зубы, и Эмма видела, как ей сейчас не по себе. — Я понимаю, но это, кажется, затрагивает тебя лично. — Что ж, я не думаю, что такая реакция должна быть совершенно неожиданной, учитывая нашу… договоренность, — она выглядела действительно смущенной этим разговором, но Эмма еще не была готова отпустить ее. — Но кто из нас доставляет тебе больше неудобств? — Что, черт возьми, это значит? — раздражение Реджины от несвязанных между собой вопросов Эммы, ясно звучало в ее тоне. — Это значит, что я хочу знать, просила ли ты меня не встречаться с Грэмом потому, что у тебя есть к нему чувства? — и снова эти слова вырвались из-за дурной привычки Эммы говорить, не думая. — Что?! Мне нет никакого дела до Грэма, — значение ударения на его имени не ускользнуло от Эммы. — А тебе… тебе есть дело до меня? — неуверенно спросила она. — Я… я не об этом говорила, — неожиданно застенчиво проговорила Реджина, и ни одна из них не заметила, когда они успели оказаться так близко, их лица были всего в нескольких сантиметрах. Мгновение они смотрели друг на друга, словно оценивая. Наконец, осознав их близость, Эмма откинулась назад и встала. Она подошла к стойке и налила себе чашку кофе, пытаясь обдумать внезапную перемену в атмосфере. Она не видела выражения лица Реджины, которая была всего в шаге от нее. Мэр тоже встала и придвинулась ближе к Эмме с мягкой ухмылкой на лице, когда блондинка повернулась к ней. — Ты ревнуешь, дорогая? — ее улыбка стала шире, когда Эмма стиснула челюсти. — Я никогда не ревную, — попыталась она отмахнуться, но Реджина не купилась. Она сделала еще один шаг вперед. — Правда, дорогая? — спросила она, и Эмма сделала шаг назад. Однако, Реджина продолжала наступать на нее и, вскоре, помощник шерифа была остановлена стеной позади нее. Когда она попыталась обойти темноволосую женщину, Реджина выбросила вперед руку и крепко уперлась ею в стену, тут же проделывая то же самое другой рукой. Эмма поняла, что попала в ловушку, и вздохнула. — Я не ревную, — по-детски выпяченный подбородок едва не заставил Реджину расхохотаться. — Значит, если я скажу тебе, что Грэм пришел ко мне в офис и поцеловал меня, ты не рассердишься? — она уже нереально широко ухмыльнулась, увидев возмущенное выражение лица Эммы. — Он и тебя тоже поцеловал? — В каком смысле «тоже»?! — теперь уже Реджина выглядела возмущенной и рассерженной, и Эмма отодвинулась бы, если бы могла. — Ну, и кто теперь ревнует? — Эмма вздернула бровь и лицо Реджины опасно приблизилось к ней. — Ты ответила на его поцелуй? — Нет, а ты? — Нет… — Хорошо… — Хорошо, — несколько мгновений они молча сверлили друг друга взглядами. — Теперь ты меня отпустишь? — спросила Эмма, многозначительно глядя на блокирующие ее руки Реджины. Она подняла бровь, когда женщина, вместо этого, просто переместила руки на бедра Эммы. — Конечно. Сразу после того, как ты признаешь, что ревновала. — Я же сказала тебе, я никогда не рев… — жесткий поцелуй не дал ей договорить. — Правда? — спросила Реджина, оторвавшись от ее губ, но прижимаясь всем телом к своей пленнице. — Правда. Я просто мммм… не оценила ох… двойные стандарты с твоей стороны… ведь ты была с Грэмом, — ей становилось все сложнее следить за ходом собственных мыслей, в то время, как ее чувства были переполнены. Реджина наклонилась и очень нежно поцеловала Эмму чуть ниже уха. — По-моему, ты лжешь. И мне… — она снова поцеловала ее. — …и себе, — Реджина открыла рот и впилась зубами в шею Эммы, а затем прошлась легкими укусами вниз, к ее ключицам. Эмма застонала и положила руки на прикрытую пиджаком грудь Реджины, хотя было ясно, что блондинка сама не понимала, пытается ли она оттолкнуть женщину и освободиться, или притянуть ее еще ближе. Реджина ухмыльнулась, когда почувствовала, как руки Эммы сомкнулись на ткани и потянули ее к себе. Она снова прикусила нежную кожу, чуть сильнее, прежде чем снова заговорить. — Просто произнеси эти слова вслух, дорогая. Скажи мне, что ты ревновала. Она не знала, почему ей так хотелось, чтобы Эмма призналась в этом, но ей это было просто необходимо. Она еще не до конца приняла свои чувства, но когда поняла, насколько ее разрывает от ревности, когда дело касается Эммы, ей захотелось знать, что она не одинока в этом. Что помощник шерифа чувствует то же самое. Ее спровоцировали сказать об этом уже несколько раз, поэтому сейчас настало время Эммы сделать то же самое. Реджина провела языком линию обратно вверх по шее Эммы, наслаждаясь дрожью и стоном, которые последовали за этим. Одно можно было сказать наверняка: Эмме определенно нравилось то, что Реджина делала с ней. Мэр поиграла языком с мочкой уха блондинки еще несколько секунд, прежде чем прошептать: — Скажи это, — скомандовала она и позволила своим губам задержаться там, теснее прижимаясь к Эмме всем телом. — Я… возможно… немного… совсем немного… *Звонок* Реджина нахмурилась, когда зазвонил ее сотовый и прервал момент. Она отстранилась и увидела довольную ухмылку, расползающуюся по лицу Эммы. Брюнетка не хотела отпускать пленницу, но ее сотовый был в сумочке, на столе Эммы. Очень неохотно Реджина отпустила ее и пошла к столу, чтобы взять телефон. — Голодна. Я, возможно, совсем немного проголодалась, — Эмма все еще улыбалась, и Реджина послала ей холодный взгляд, отвечая на звонок. — Мэр Миллс… нет я не оставляла его сегодня дома… вы уверены?.. вы везде проверяли?.. — пока Реджина говорила, выражение лица Эммы стало озабоченным, и она сделала несколько шагов к женщине. Реджина повесила трубку и повернулась к ней. — Генри не пришел в школу. — Ты отвезла его или он пошел пешком? — Черт, я разрешила ему пойти пешком. Я должна была отвезти его! — Реджина, уже очевидно в панике, схватила сумочку. — Так, ладно, все в порядке, мы его найдем. Тут не особо много мест, куда он мог пойти, — Эмма схватила куртку, но, как только она ее надела, зазвонил телефон. Женщины переглянулись, прежде чем Эмма медленно подняла трубку. — Помощник шерифа Свон… что?.. где?.. он?.. хорошо… я выезжаю, — глаза Эммы были широко распахнуты. — Что? Что тебе сказали? — паника Реджины росла со скоростью света. — Шахты. Они снова обрушились. Мне сказали, что рядом с ними стоит машина шерифа, но в ней никого нет. Ты не думаешь… ты же не думаешь, что Генри… — Эмма боялась озвучить вопрос, но догадывалась, что Реджина думает о том же. Ни одна из них не сказала больше ни слова. Они просто вместе выбежали на улицу, запрыгнули в машину Реджины и сорвались с места, не обращая внимания на ограничения скорости. * * * — Грэм! — практически взвыл Генри, и тут же закашлялся от скопившихся в воздухе пылинок. Он помахал рукой перед собой, пытаясь рассеять туман. Это заняло несколько мгновений, но затем он сделал несколько осторожных шагов вперед. Мальчик по-прежнему не видел ничего, кроме камней, и страх в нем рос в геометрической прогрессии. — Грэм? — его голос дрогнул. Генри побежал вперед к завалу и начал хватать камни наугад, бросая их в сторону или через плечо. Но чем дальше он копал, тем крупнее становились булыжники, и большинство из них он уже не мог поднять. Мальчик в гневе ударил ладонями по каменной стене. — Грэм! — крикнул он еще раз. Снова посыпались обломки, и Генри попятился к углу. Он не хотел уходить, но знал, что уже слишком поздно. Этого не должно было случиться. В этом не было никакого смысла. На этот раз Грэм не должен был умереть. Они должны были что-то изменить. Дарить людям их счастливые концы. Это было неправильно. Он не хотел уходить. Он хотел быть героем. Но он понимал, что ничего не может сделать. Падало все больше камней, и Генри не имел ни малейшего представления о том, какие могут быть последствия, если его ранит осколок или случится что-то похуже. Как минимум, это причинит боль его матери, и неизвестно, как она справится с этим… если вообще справится. С этими мыслями он отвернулся от каменного завала и двинулся вглубь шахты. Оказавшись внутри тоннеля, он сел, прислонившись спиной к стене и прижав колени к груди. Он не мог сдержать ни слез, ни желания очнуться от этого кошмара. * * * Одна из удивительных вещей в маленьком городе — это то, как быстро распространяются новости. Через несколько минут казалось, что возле шахт собралась половина города. Реджина была уверена, что Генри внутри. Ей не нужны были доказательства в виде рюкзака ее сына, который был найден сразу же по прибытии. Она просто знала. Внутренний голос нашептывал, что с ним все было в порядке в первый раз, и что она не должна волноваться. Но опять же, здесь все было по-другому. Это было другое время, другой день. Он был с Грэмом, а не с Арчи. Что, если они не доберутся до шахты? Она постаралась не думать об этом и сосредоточилась. Реджина наблюдала, как Эмма начала обсуждать стратегию спасения с Марко и Арчи. Она услышала, как высказываются идеи, которые, как она уже знала, будут неудачными, и поняла, что ей нужно каким-то образом направить их в нужное русло. Она решила, что они слишком растеряны, чтобы что-то заподозрить, и это стоит того, чтобы попробовать. Пока взгляды всех присутствующих были прикованы к обрушившемуся входу в шахты, Реджина обошла грузовики сзади, туда, где, как она знала, была решетка. Она была спрятана под каким-то прикрытием, и потребовалась минута, чтобы найти ее без Понго, но Реджина нашла. Она огляделась, чтобы убедиться, что никто не смотрит на нее, и начала стряхивать грязь и траву. Как только второй вход стал виден, и создавалось впечатление, что она могла просто наткнуться на него, она крикнула: — Эй! Я что-то нашла! Через несколько секунд рядом с ней появилась Эмма, а за ней Марко, Арчи и Руби. — Что это? — спросила блондинка, садясь на корточки рядом с Реджиной. — Думаю, это отверстие ведет вниз, в шахты. Нам ведь нужен другой вход, верно? — Давайте попробуем вскрыть его, — распорядилась Эмма. Как и в прошлый раз, они воспользовались эвакуатором и вытащили металлическую решетку из отверстия. — Нам нужно спустить кого-то вниз, — сказал Марко. — Спустите меня, — автоматически произнесла Реджина. Вероятно, это была смесь осознания того, что было бы неправильно, если бы она не вызвалась добровольно, и того, что такие слова вырываются автоматически в подобной ситуации. — Приготовь все необходимое, — сказала Эмма Марко, прежде чем снова посмотреть на Реджину. Она склонила голову набок, показывая, что хочет, чтобы Реджина последовала за ней. Мэр так и сделала, и женщины отошли к другой стороне пожарной машины. Как только они оказались вне пределов слышимости, Эмма наклонилась, чтобы говорить тише. — Я знаю, что ты хочешь помочь ему, но это должна сделать я. Я привыкла к таким физическим нагрузкам, понимаешь? — она положила руку на плечо Реджины и ждала ее ответа. Реджина не должна была удивляться, но она была удивлена. Удивлена тем, с какой заботой и осторожностью Эмма отстаивала свою правоту, в более уважительной и мягкой манере, чем в прошлый раз, принимая во внимание чувства Реджины. Брюнетка сделала еще шаг к помощнику шерифа. — Просто верни его мне, — тихо сказала Реджина, снова начиная беспокоиться, будет ли спасение Генри другим в этом мире. Она попыталась напомнить себе, что это ведь Эмма, и нельзя ее недооценивать. Эмма заметила испуганное выражение на лице Реджины и почувствовала себя обязанной хоть как-то утешить ее. Правда, со словами у нее всегда получалось не слишком гладко. Зная, что находясь здесь, они скрыты от посторонних глаз и ушей, Эмма преодолела небольшое расстояние между ними и очень нежно прижалась губами к губам Реджины. Затем отстранилась ровно настолько, чтобы заговорить. — Хорошо, — она еще раз нежно поцеловала брюнетку, после чего отступила назад и направилась ко входу в шахту. Что-то снова изменилось, и они обе это знали. Сейчас, правда, не было времени, чтобы подумать об этом. Эмма быстро подготовилась — закрепила ремни и рацию, и встала над отверстием шахты. Реджина держала фонарик в руке и, когда Эмма собиралась спуститься вниз, протянула его ей. Но когда пальцы блондинки коснулась ее руки, Реджина поймала ее ладонь. Эмма встретилась с ней взглядом и улыбнулась. — Мы быстро вернемся, — небрежно произнесла она, неожиданно утешив мэра своим обещанием. Реджина улыбнулась в ответ и отпустила ее руку. Следующие несколько минут были настоящей агонией. Почему-то даже больше, чем в прошлый раз. Все это заняло больше времени, чем раньше. Реджина предположила, что Генри был либо ниже в шахте, либо его там вообще не было. Любая магия имеет свою цену, и Реджина помнила об этом в глубине души с тех самых пор, как произнесла заклинание. Однако брюнетка отказывалась верить, что Генри будет этой ценой. Она никогда не позволит этому случиться, невзирая на последствия. А сейчас она и вообще должна была выбросить эти мысли из головы. Они нисколько не помогали. * * * Эмме казалось, что она спускалась целую вечность. Она несколько раз выкрикнула имя сына, не получив ответа, и с каждой минутой все больше волновалась. Блондинка подняла руку, чтобы вытереть пот с глаз, когда заметила движение снизу. — Генри? — крикнула она и посветила фонариком. Увидев мальчика, она вздохнула с облегчением. — Эмма? — он встал на ноги и улыбнулся, несмотря на ситуацию. — Привет, малыш! — когда ее ноги наконец коснулись земли, она включила радио и сказала людям наверху прекратить спуск. — Прости, я пытался подняться сам, но не смог сдвинуть рычаг, — нахмурившись, он посмотрел на рычаг подъемника. — Все нормально, я рада, что ты в порядке. Где Грэм? Я думала, что он здесь с тобой, — как только она произнесла эти слова, Эмма поняла, что произошло. То, как глаза Генри наполнились слезами, и как мальчик опустил голову, сказало ей обо всем. Она все поняла. — Я пытался вывести его отсюда, честное слово… — Тшшш, тшшш, все нормально, — она крепко обняла его. — Все нормально. Он сжал ее талию и зажмурил влажные глаза. Они немного постояли так, Эмма гладила пальцами его пыльные волосы. Она пыталась сосредоточиться только на нем, а не на Грэме. Сейчас для этого не было времени. Еще несколько раз шмыгнув носом, Генри наконец отстранился. — Готов идти? Твоя мама очень переживает. — Ага, — кивнул мальчик, и Эмма начала пристегивать его. Когда они оба были готовы, Эмма снова заговорила в рацию, и их сразу начали поднимать. Подъем занял немного больше времени, чем спуск, но знание того, что с Генри все в порядке, значительно облегчило ожидание. Они оба вздохнули с облегчением, когда солнечный свет коснулся их лиц. Как только их головы появились из-за решетки, тут же раздались радостные возгласы. Эмма встретила улыбку Реджины своей собственной, когда Генри был отстегнут. Она опустила его на траву и увидела, как мать и сын тут же обнялись. Реджина оттянула его от края дыры, и опустилась на колени, чтобы еще раз проверить, что он в порядке. Как только Эмма сняла с себя все ремни, она присоединилась к ним. На мгновение забыв о трагедии внизу, помощник шерифа улыбнулась, положив руку на спину Реджины. Мэр повернулась к ней с благодарным взглядом, слегка отодвинувшись и позволив блондинке подойти к их сыну. Генри обнял Эмму, но улыбнулся Реджине. Его темноволосая мать не подозревала, что он осознает всю мощь этого маленького жеста. Немного успокоившись, они повели Генри к медикам. Реджина бросила взгляд на решетку, только сейчас осознавая факт того, что из шахты вышли только два человека. Она надеялась, что мужчина просто слишком тяжелый для первого подъема. Пока ее сын разговаривал с медиками, Реджина воспользовалась возможностью оттащить Эмму в сторону. Блондинка догадалась о чем она хочет спросить и опередила ее. — Он не выбрался, — сказала она, когда они оказались в достаточно уединенном месте. — Что? Он… он… — Да, — нахмурившись, подтвердила Эмма. — Пока мы поднимались, Генри рассказал мне, что видел, как Грэм вошел в шахту, и хотел остановить его. Когда они оказались внутри, шахта обрушилась, и Грэма завалило камнями. — Не могу поверить, что он мертв, — произнесла Реджина, опустив взгляд. Ей хотелось закричать. Этого не должно было случиться. Не было никакой причины, по которой он должен был пойти туда. Не было причин, чтобы он погиб. Она не хотела этого. — Знаю… я тоже, — Эмма выглядела такой же потерянной, хотя она и не чувствовала такого внутреннего смятения, как мэр. Она поймала взгляд женщины и нежно прикоснулась к ее предплечью. Хотя они и стояли поодаль от толпы, люди все равно могли их видеть, но Эмма решила, что ее жест был приемлемым, учитывая ситуацию. Она поняла, что Реджина не возражала, когда женщина накрыла руку Эммы своей, удерживая ее там еще на несколько мгновений. — Спасибо… за то, что вернула его, — Реджина грустно улыбнулась, и Эмма успокаивающе сжала ее руку. — Всегда рада помочь. Пойду поговорю с ребятами насчет Грэма. Выясни, что нам нужно делать, хорошо? — блондинка не хотела сейчас оставлять Реджину и Генри, но внезапно почувствовала на себе груз ответственности за шерифа. — Хорошо, — кивнула Реджина. Она сняла руку Эммы со своего предплечья, но не отпустила ее, вместо этого прижав их сцепленные пальцы к себе и закрыв глаза на долю секунды, когда Эмма снова слегка сжала ее ладонь. На самом деле, это длилось всего несколько секунд, но обе женщины почувствовали что-то весомое от этого маленького, но очень нежного жеста. Они не облекли это в слова, но, если честно, это только испортило бы момент. Когда же он закончился, они очень неохотно разошлись в разные стороны. Реджина вернулась к машине «скорой помощи», немного потерянная в своих мыслях, а когда подняла глаза, увидела, что Генри с любопытством смотрит на нее. Она на мгновение замерла, гадая, как много он успел увидеть. Мальчик склонил голову набок, но Реджина подумала, что если бы он действительно видел все, что только что было между ней и Эммой, у него был бы миллион комментариев и вопросов. По крайней мере, она пыталась себя в этом убедить. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Реджина села рядом с сыном и провела пальцами по его волосам, изучая его лицо. — Я пытался… Я п-пытался п-помочь ему… б-быть героем, — эти слова снова заставили ребенка задохнуться от слез, и Реджина тут же заключила его в объятия. Это было то самое объятие, которое она использовала всякий раз, когда мальчику требовалось настоящее утешение. Когда ситуация требовала большего, чем несколько приятных слов и похлопывание по плечу. Она притянула его к себе на колени, что было довольно легко, потому что мальчик сам стремился побыстрее там оказаться. Он уткнулся лицом в шею мамы и сцепил руки за ее спиной. Реджина почувствовала, что сын пытается сдержать слезы, и крепче прижала его к себе. — Ты поступил правильно, Генри. Это был настоящий героический поступок. Мы просто… мы не всегда можем победить. Неважно, насколько сильно мы стараемся. Но тот факт, что ты пытался… что ты решил войти внутрь, когда было безопаснее и легче держаться подальше, делает тебя героем. Я так горжусь тобой. Генри ничего не ответил, но крепче сжал ее, и слез постепенно становилось все меньше, пока они не остановились совсем. Но мальчик не отстранился. То, как мать держала его сейчас, было еще одной вещью, по которой он не скучал, пока она не исчезла из его жизни, и сейчас Генри не был готов потерять это ощущение. Реджина просто нежно покачивала своего мальчика, в то время, как ее взгляд не отрывался от светловолосой Спасительницы. * * * — Ты хоть примерно представляешь, где конкретно он находится? — спросил Марко, стоя рядом с Эммой и глядя на бывший вход в шахты. — Не особо-то, а Генри мы сейчас спрашивать не можем. — Нет-нет, конечно, нет, — кивнул Марко. — Завтра мы можем прислать сюда несколько грузовиков, чтобы помочь разгребать камни. — Нам нужно начать делать что-то сейчас. Я не могу… Я не могу просто стоять здесь, когда он… когда он… — Все в порядке, Эмма, — сказал Арчи. — Нам всем дорог шериф. Мы поможем. — Совершенно верно. Независимо от того, сколько времени это займет, мы вытащим его, — решительно сказал Марко, и они с Арчи не стали ждать больше ни секунды. Эмма мягко улыбнулась, наблюдая, как они разбежались в разные стороны в поисках добровольцев. Она не переставала удивляться атмосфере этого города. Блондинка никогда не любила маленькие городки, ей не нравилось, что все друг друга знают, что все суют нос в чужие дела. Но теперь она понимала, что на самом деле означает эта близость. Как город собирается вместе, чтобы помочь кому-то, просто потому, что это правильно. Не потребовалось много времени, чтобы уговорить большое количество горожан присоединиться к этой задаче, и они приступили к работе. Не было способа быстро разобрать завал, но они были усердны и настойчивы. В итоге люди стали работать как единый конвейер, передавая из рук в руки один или два камня за раз. Они не замедляли движений и неуклонно двигались вглубь шахты. Реджина и Генри наблюдали за происходящим, оставаясь немного поодаль, и мальчик заерзал у нее на коленях, все еще нуждаясь в непосредственной близости матери, но повернувшись на ее коленях так, чтобы посмотреть, что происходит. Он наблюдал за конвейером и услышал тихий свистящий звук, исходящий от группы. Мальчик прошелся взглядом по линии людей и мягко улыбнулся, поняв, что это самые низкорослые члены группы насвистывают знакомую мелодию. Каждый раз, когда Реджина предлагала им отправиться домой, Генри отказывался. Он делал это не капризным неуважительным тоном и не топал по-детски ногами. Он говорил с мягкой мольбой в голосе, аргументируя тем, что он просто хотел оказать поддержку и быть здесь для Грэма, и Эммы, и всех, кто хотел остаться работать на всю ночь. Конечно, она не могла ему отказать. Не сейчас. Только не так. Вместо этого, они еще какое-то время сидели вместе, а потом, когда Генри почувствовал, что готов, мать и сын присоединилась к Эмме в общей линии, чтобы предложить другим отдохнуть от физически изнурительной работы. Эмма была единственной, кто отказывался сделать перерыв, несмотря на то, что ей много раз это предлагали. Она просто не могла остановиться. Только ранним утром Генри и еще несколько человек отправились отдохнуть в разных машинах. Реджина поговорила с Марко и еще несколькими людьми, которые согласились, что пора заканчивать, и они все вернутся, чтобы продолжить работу в дневное время. Завал был гораздо больше, чем они ожидали, и все понимали, что он не может быть разобран за одну ночь. Мэр взяла на себя задачу убедить Эмму. — Я хочу остаться, — это были первые слова блондинки в ответ. — Поверь, я знаю это, но ты работаешь уже несколько часов. Пришло время сделать перерыв. После того, как ты отдохнешь, у тебя будет гораздо больше сил, чтобы продолжить еще эффективнее, — Реджина рассуждала более разумно, но она, по крайней мере, немного отдохнула. Мозг Эммы устал, и его, похоже, закоротило в режиме упрямства. — Я в порядке, Реджина, — отмахнулась она, прежде чем потянуться за следующим камнем. Брюнетка вздохнула и схватила Эмму за руку, потянув ее назад. — Я приказываю тебе сесть в мою машину и позволить мне отвезти тебя домой. — Реджина… — Сейчас же, — даже не потрудившись дождаться согласия, Реджина использовала физическое состояние Эммы, которая была настолько истощена, что даже не смогла сопротивляться, когда брюнетка в буквальном смысле потащила ее за собой. Эмма лишь секунду пыталась воспротивиться, прежде чем сдалась и позволила себя вести. К этому моменту все уже были вымотаны. Люди начали собирать вещи, чтобы разойтись по домам. Все повернулись спинами к шахте и шли к своим машинам. Все были в состоянии прострации. И все же, они все это слышали. Раздался какой-то звук. Его быстро опознали как падающие камни, но никто не проигнорировал его. В ту же секунду, все головы повернулись в сторону шахты. Люди стояли, с напряженным вниманием вглядываясь в проход, когда упало еще несколько камней. Потом еще несколько. Послышался звук, который было не так легко определить, прежде чем здоровенный булыжник практически вылетел из общей массы. Эмма и Реджина неосознанно шагнули вперед, не замечая, что их сын выскочил из машины и повторил их действие. Несколько человек вокруг сделали то же самое, но никто не отводил взгляда от груды камней. Последовало несколько мгновений тишины, в течение которых Реджина слышала только дыхание Эммы. Она уже собиралась заговорить, когда камни снова начали сыпаться. Эта ночь, несомненно, станет одной из тех, которые никто никогда не забудет. Они все еще долго будут рассказывать о своих чувствах и действиях в это время. В конце концов, это было настоящее событие. У всех отвисла челюсть, когда появился потрепанный, израненный, измученный и крайне растерянный человек, окровавленный, но очень даже живой. Реджина и Эмма обменялись последним взглядом, прежде чем одновременно бросились к мужчине. Когда они подбежали к нему, Грэм споткнулся и рухнул на землю. Эмма мягко, но твердо взяла его за плечо и перевернула. — Грэм! Грэм, ты в порядке?! — она протянула руку к большой ране на его голове, но мужчина вздрогнул и отпрянул. — Грэм? — Реджина наклонилась ближе, но шериф посмотрел на нее растерянным взглядом. — Кто… кто вы? — спросил он, широко раскрыв испуганные глаза.