Истории Найт-Сити

      Ви хотела дать Джеки еще во время происшествия на мексиканской границе. Тогда они попали в неприятную ситуацию с таможней когда перевозили новое оборудование, спертое из закромов «Милитеха». Стандартная, на самом-то деле, ситуация с кражей чужой корпоративной собственности. Граница с Мексикой всегда была жарким местом с кучей озлобленной от жары и низких зарплат таможни. Ви и Джеки простояли сорок минут в веренице блестящих на свету машин, спекаясь под раскаленным железом авто. Каждую из этих долгих, тягучих минут Ви тряслась над кейсом с секретной военной разработкой.       Это пиздец, чумба.       Еще одна доза стимулятора через ингалятор в мягком бело-зеленом пластике.       Спокойно, chica, разрулим.       Встроенный лингвистический модуль всегда переводил эти мексиканские словечки Джеки. Слово «chica» означало «девушка» или «девочка» в зависимости от контекста. Ви всегда нравился перевод «малышка». Она таяла, когда он так ее называл. Гортанный звук сочного испанского, звонкая, будто щелкающая вторая «C» пробуждала в ней чувство, теплыми волнами идущее от груди и ниже. Оно упругой волной сжимало между ног, отключало сознание и расслабляло мозг. Даже тогда, когда Ви сидела на измене в долбанной сковородке на колесах.       Ваши документы. В машине есть что-то запрещенное для вывоза из Мексики?       Ви едва не отвечает, что нет, из Мексики-то это вывозить можно. Это из «Милитех» вывозить нельзя.       Здравствуйте, donna policica, улыбнулся Джеки, а у нас все путем!       Ви сжалась в кресле, силясь унять дрожь рук. Если таможеннику — уродливой девице с почти что черной кожей — взбредет мысль осмотреть тачку, то все они трупы. Но даже самая страшная девка всегда улыбалась, стоило ей услышать сладкие речи Джеки. Похоже, он даже никогда не врал, воспевая качества своих собеседниц.       Я всегда говорю от чистого сердца, chica, пояснял Джеки, и говорю о добрых сердцах. А оно почти всегда у всех доброе.       Его огромные волосатые руки мягко крутили руль.       Блядь, блядь, блядь, Джеки, сука, пиздец, пронесло.       Они вырулили на шоссе, прямо в клубы марева, витающего над потрескавшимся, засранным, таким родным американским асфальтом.       Ви была готова рвануть руль и увести тачку на обочину, чтобы там в тишине и покое хорошенько отсосать Джеки. Теперь ее ждало повышение по карьерной лестнице за успешную интервенцию, но главное не в этом. Главное, что Джеки сделал это для нее. Черт, да она могла бы сосать ему и за рулем, даже останавливаться не надо.       Мисти ругается, когда я так делаю, сообщает Джеки. Ревнует, хотя я парень верный и много раз это доказывал.       О да, много раз. Каждый раз когда Ви предлагала ему себя.       Украшенные золотым маникюром пальцы остановились в миллиметре от ее паха, обтянутого синтетической скубой, кожей тонкой как ткань.       Джеки всегда смотрит прямо, его бархатные глазки прячутся в округлых складках плоти. Он по-отечески потрепал Ви по голове, взлохматив лакированную шевелюру. Он все делал так. По-отечески. Интересно, так же по-доброму он брал бы Ви сзади?       Когда корпорация ее выкинула, они стали больше времени проводить вместе. Здоровяк много раз спасал ее задницу, а Ви всего лишь хотела чтобы он разок ее задницу погладил. И та с готовностью бы раздвинула перед ним ноги.       Я к Мисти, chica.       Негромко шуршит закрывающаяся полимерная дверь. Ви слышит это даже сквозь шум включенного душа.       Иди, Джеки, мне как раз надо о тебе пофантазировать.       В мечтах он часто присоединяется к ней в душе. У кабинки не было дверцы и Ви ждала, призывно оттопырив зад и уперевшись ладонями в неровный кафель, когда же Джеки заметит ее как женщину. И замечал. Иногда Ви ловила взглядом его стояк. Обычно он тут же уезжал к Мисти.       Судорожный вздох, Ви задыхалась горячим паром. Вода бьет по выступающим над кожей синтетическим позвонкам. Хлорированные капли шипят на коже и испаряются от ее жгучего желания. Ви трогает себя за грудь, большую от природы, скользит вниз по плоскому животу мимо россыпи незаметных шрамов к большому, стоящему пенису. Цепко хватает пунцовую головку, сжимает ее, массируя член через тонкую кожицу. И бьет другой рукой по блеклой бежевой плитке.       А ведь когда-то она считала себя лесбиянкой. Проводя много времени в корпе, где на нее заглядывались начальницы-женщины, она всегда думала, а почему бы и нет. И с готовностью прыгала им в койку. Все они расчетливые холодные суки, таких грех не поиметь. А потом Ви шла к другим своим коллегам, одухотворенным и нежным тупым пездам, с которыми можно было отдохнуть от холодных властных сук. Привычная находиться в кругу глупых куриц, манерно показывающих запястье во время жеманного ритуала курения, Ви всерьез считала, что ей это нравится. Ведь ничего иного она не видела. Так что Ви пошла в клинику и прирастила себе хуй из мяса и кожи, выращенных на огромных биологических матрицах из ее собственных стволовых клеток. И трахала всех, кого хотела, и тех, кто хотел ее. Влагалище пришлось зарастить, и теперь всех ее начальников-мужчин ждал сюрприз. Впрочем, если их не привлекали девочки с членами, то им она подставляла жопу.       Ви скользнула кончиками ногтей по пенису, ослабив хватку и представляя, что это Джеки так осторожно ее щупает, стоя вплотную сзади. Она знает, он будет таким же аккуратным, неспешным, внимательным. Она представляет, как он целует ее в худенькое круглое плечико.       Она бросает взгляд назад и почти что видит Джеки, его атлетичную фигуру, размытую струями дождя из хромированного дуршлага. Он называет ее chica.       Второй рукой Ви раздвигает свои ягодицы. Капелька слюны, и она входит в себя, с легкостью растягивая мягкие стенки, чтобы дальше запустить в себя всю кисть. Ногти царапают нежное, горячее нутро. Она выгибается дугой, насаживаясь задницей на свои наманикюренные пальцы.       Отражение танцует в начищенном полированном хроме.       Когда-то они шли мимо лавки, торгующей японской косметикой, китайскими палочками для еды, местным дерьмовым шмотьем и подержанной, приличной с виду, оптикой. Тогда Джеки сказал, что черно-красная модель смотрится очень симпатично. На следующий же день Ви пошла к Вектору и вставила себе такую же. Черно-красный росчерк смотрел на нее из серебристых искажений хрома. Склера темная, а вместо зрачков красные сердца. Джеки спросил, с чего это она так? Ви глядела на Джеки этими злополучными сердечками и сказала, что ей эта оптика тоже понравилась. И очень идет к азиатскому разрезу глаз. Не сказала, что это нечто большее.       Ви села на корточки прямо на пол душа, чувствуя пятками все его неровности. Вскрикнула от боли и истомы, и мечтая, чтобы зашел Джеки и увидел ее такой: обнаженной, мокрой, готовой. На головке члена размазалась капелька смазки.       Как-то раз Джеки уже застукал ее в таком виде. Он картинно спрятал лицо в ладонях и громко, оглушительно расхохотался. Если у вас свидание с кулачком, то не буду вам мешать! Дурак. Сейчас Ви злилась на него, но тогда они засмеялись вместе. Его хорошее настроение было ужасно заразительным. Но Джеки на зашел, он уехал к своей Мисти.       Ви распахнула глаза, протяжно заголосила, представив, как сосала чей-то хуй. Не чей-то. Джеки. Она ускорилась еще раз, как сумасшедшая дергая свой пенис и загоняя в разработанный зад все пять пальцев. Джеки таранил своим членом ее горло. И улыбался так ласково, гладил ее по головке.       Спазм.       Наслаждение сосредоточилось в паху, по мускулам прокатилась дрожь, сворачиваясь в тугой клубок у верхнего края гладкого, эпилированного лобка. Ви задрожала, и ком внутри порвался, выпустив оргазм на волю. Она кончила синтетической спермой, высококлассным искусственным заменителем, формирующимся из белковой пищи. Ви упала на скользкую плитку, ударившись затылком о стену и содрав костяшки о неровности плитки.       Сука, сука, с-с-сука!       Она забилась затылком о стену, ловя в рот отравленную хлором воду. Весь ее мир на мгновение сузился до точки промеж ее широко разведенных ног. Был только кафель под жопой, ее хуй, горячий и твердый, жаждущий ласки, и ее ловкие, суставчатые пальцы. И Джеки, добрыми глазами смотрящий на нее из глубин воспоминаний. Гладящий ее по голове и перебирающий напомаженные черные прядки.       Он всегда называл ее chica. Малышка.