***
Джейн Фостер сидела в кафе и внимательно наблюдала за странным подростком, который уныло смотрел на свой капучино напротив нее уже с полчаса. Она наблюдала за ним уже несколько минут, не понимая, что же в нем ей кажется знакомым. Парень был красив. Даже очень. Больше на девочку смахивал. Но очарование момента портили черные волосы и нереальные зеленые глаза, которые она видела… Двери кафе открылись, и на пороге показался Тор, отвлекая ее от пробежавшей мысли. Когда ее мужчина все же уселся за стол, она радостно улыбнулась и снова зацепилась взглядом за паренька, который смотрел в их сторону самыми печальными глазами, которые она только видела. — Не та Вселенная, — уныло вздохнул подросток и как-то зло усмехнулся. Так, как усмехался только… — Локи! — выдохнула мисс Фостер и дернулась в сторону Тора. — Тор! Там! Мужчина резко обернулся, смотря на столик, на который указывала любимая женщина, но ничего не обнаружил. — Джейн? — Там только сидел парень! Еще до того как ты пришел! Я все гадала, на кого он похож! А потом он усмехнулся и… — Джейн, Локи в тюрьме, из которой он не может и не сможет выйти никогда. Успокойся! — А у него детей случайно нет? — все еще взбудораженно выдала девушка. Тор улыбнулся с легким оттенком печали. — Нет, Джейн. У него никогда не было детей. На соседнем столике одиноко стояла кружка капучино.***
— Здравствуйте, меня зовут Гарри Поттер, я репортер из… — Гарри Поттер? Ваши родители явно фанаты Поттерианы! — усмехнулся Тони Старк. — Хотя на Мальчика-который-выжил вы мало похожи! — Да, мои родители юмористы, — растянул губы в ухмылке парень. — Так вот, мистер Старк, правда ли, что во всем этом безобразии виноват бог Локи? — Да, — Старк вздохнул. — К счастью, нам удалось убить этого сумасшедшего. Увы, даже на небесах бывают психи. А вот его младшего брата Тора реально жаль… — Не та Вселенная… — тяжко вздохнул репортер, смотря на Старка грустными глазами. — Что? — Опять с мирами промахнулся. Ну что за невезение, — вздохнул репортер и улыбнулся настороженному Тони. — Ладно, спасибо вам, мистер Старк, мне пора лететь. — Куда? — Искать свою Вселенную, — уныло раздалось в ответ. И парень, назвавшийся Гарри Поттером, просто исчез.***
— Парень, ты что, дурак? Какие нахрен боги? С какого средневековья ты свалился? — Промашка. Извините, сэр.***
— Есть лишь один бог! Единый! Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Сжечь еретика! — Так, это мир Святой Инквизиции, так и запишем. Дальше.***
— Боги? Нет тут никаких богов! — А куда они делись? — Так мы же их еще тысячу лет назад того. Ну, того. — Что того? — Атей, откровенно говоря, не понимает, что именно сделали с бедными богами. — Убили. Ну, точнее не мы, а был один полубог, который все пантеоны вырезал и сам в Бездну прыгнул. А тебе зачем эти боги? — Да так…***
— Пап? — На колени! — Я тебя понял.***
— Привет, пап, — Атей помахал рукой своему скованному цепями отцу, что сидел за зачарованным бронированным стеклом, дожидаясь суда. — Ты извини, я это… потерялся? Локи, который уже давным-давно похоронил и фактически забыл своего приемного сына, с показным равнодушием и безразличием все же решил поинтересоваться. — Как можно было потеряться на прямой тропе? — Ну… свернуть не туда? — Тебя бы размазало на атомы. Ты издеваешься? — Нет. Я просто… не подумал. — Оно и видно. Ненавижу детей. — А ты за что здесь сидишь? — как бы между прочим поинтересовался Атей, перемещаясь прямо в стеклянный куб к отцу, усаживаясь напротив. — Ты же царем быть хотел. — Хотеть не вредно. — Так все-таки Тор царем будет? — напрягаясь, поинтересовался подросток. — Пока тебя не было здесь, многое произошло, — хмыкнул Локи. — У нас достаточно времени, — попытался развести на рассказ отца Атей. — Я устроил переворот, упал в бездну, заключил сделку с безумным Титаном Таносом, напал на Мидгард с армией читаури… — Зачем? — За надом. Не задавай глупые вопросы. Сделка. Танос. Магия. Дошло? — бог откидывается спиной на стену куба. — Мозги в решето. — А восстановить? — хмурится Атей. — Зачем? Мне смертный приговор и так, даже если перевернуть и наизнанку вывернуть, светит. И ты пришел. Еще одна улика. Свали туда, откуда вылез. Потеряйся где-нибудь еще на пару веков, пока тебя не увидели. Я бы, конечно, рад был бы наблюдать, как тебя казнят, но, мне кажется, я буду первым, — бог замолчал, а потом все же добавил с ухмылкой. — Какое разочарование. Дай мне свою руку. — Какую? — хлопнул зелеными глазами подросток. — А какую не жалко? — ехидно спрашивает опальный принц? Атей протянул свою левую руку отцу. Верховный Чародей Асгарда схватил ее, не обращая внимания на наручники. Температура резко упала, по стеклу поползли ледяные узоры, а кожа отца начала синеть. Глаза стали красными, по синей коже лица, переплетаясь, змеились белые узоры. Никакие наручники не сдержат его вторую суть и ипостась. — Йотун, — тихо выдохнул Атей, завороженно рассматривая вторую суть отца. — Пап, я… — Я так и знал, — в голосе мужчины было столько горечи. — Ты такой же, как и я. И даже больше. От Асов тебе перешло меньше, а вот Йотунской сути ты взял себе немало. Проклятье. А я-то думал, почему у тебя с холодом и водой такое родство. Атей пораженно рассматривал свои синие руки, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться в поисках зеркала. — Но ты же… Как так? — Приемный сын. Забавно, но наши судьбы с тобой слишком похожи. Я боролся за трон, который не был моим. Ирония… — мужчина смотрит в потолок с кривой усмешкой. — И что теперь? — потерянно качает головой Атей. — Не знаю. Казнь, наверное, — показное равнодушие. А умирать совсем не хочется. Помолчали. — Слушай, мне тут в одном из миров технику одну подсказали. Интересную. — И? — Локи неинтересно, что там за техника. Он почему-то вспоминает огненно-рыжие волосы Сигюн, прикрыв усталые глаза. Она верный друг, отличная любовница… а сердце болит. Глубоко забралась чертовка рыжая в ледяное сердце. — Давай возьмем Сигюн и рванем на перерождение, а? — Атей улыбнулся широкой улыбкой. — Что ты задумал? — насторожился бог Коварства. — Перерождение? — Ну… небольшую шалость. — Насколько небольшую? — Тебе придется умереть. Сигюн придется умереть. И мне. — Звучит не впечатляюще. — Ну пап, доверься мне? Что тебе стоит гордо быть казненным? Подумаешь, одна смерть. У меня их целых две было. — Я коллекционированием смертей не страдаю, в отличие от некоторых. — Ну пап! Один раз живем! Все наши таланты, память — все останется. А со временем и вернется в то, что есть сейчас. Сбежим, так сбежим! С гарантией! А надо будет — вернемся! Соглашайся! Никакой Танос не найдет! Хочешь, поклянусь?! Поверь мне!***
— Меня зовут Лили, — сказала Сигюн, иронично улыбаясь. — Джеймс, — скривился Локи. Двое детей выглядели очень комично и немного жутковато со столь нехарактерными выражениями на детских лицах. — Атей, — хмыкнула рыжая девчонка. — Мстит за прошлую жизнь. — Он, — кивнул мальчик и поморщился. — Кто ж еще-то? Зараза. Знал бы, удушил в колыбели. — Пытались уже, — хмыкнула Сигюн, смотря на звезды, что тысячью бисерных огоньков рассыпались по всему небу. — Плохо пытались, — шипит Локи. — Не злись. Знаешь же, чья в нем кровь. Он, между прочим, такой же, как ты. Вспомни себя в его годы. — Я на прямой тропинке между миров не терялся. И уж тем более не блуждал по параллельным мирам не в состоянии додуматься провести ритуал поиска. — Мстить будешь? — кутаясь в гриффиндорский шарф, спросила Сигюн. — Буду, — хмыкнул слизеринец. — Уже начал. — Да? И как? — Сигюн с интересом склоняет голову к плечу. Огненно-рыжие пряди рассыпаются по пока еще детским плечам. Локи перехватывает одну из них, гладит пальцами, пропуская, любуясь. Смотрит с прищуром и озорством. Зеленые глаза вспыхивают, бесовские искорки на дне пляшут. Наклоняется ниже, едва носом румяной, еще по-детски округлой щеки не касаясь, и выдыхает в совсем еще юные губы своей… любимой, наверное. — Увидишь. Глаза у Сигюн синие-синие, сияют в свете звезд среди огненно-рыжих волос, светятся, хитрят. — Увижу. Ведь ты мне ее покажешь, верно, мой принц? — Конечно, моя княжна. Зеленые искорки иллюзий вспыхивают у ног и поднимаются выше. И вот на астрономической башне стоит высокий, статный черноволосый мужчина с зелеными глазами, в изысканном одеянии и тоненькая, маленькая, хрупкая девушка с огненными косами ниже колен, в легком белом платье. Северус Снейп, вздумавший за подругой следить, вздрагивает, встречаясь с зелеными глазами страшного и странного мага, что, казалось, сошел со страниц древних легенд. И прячется за колонну. Кто бы ни прятался под личиной высокомерного мальчишки Поттера, полукровка Снейп ему не ровня. Да и не осмелился бы. Потому что страшно.***
— Ну здравствуй, Атея. Мы тебя очень ждали, дорогая дочь, моя маленькая принцесса, — улыбнулся Джеймс Поттер издевательской ухмылкой, сверкая зелеными глазами. Черноволосая зеленоглазая девочка сморщилась и заплакала. — За шутку тебе зачет, Атея. Но теперь моя очередь. Много ли надо тринадцатилетнему подростку-сироте, застрявшему в этом возрасте на ближайшие тысячу лет? Мама, папа, нормальное детство. И никакого героизма. И Темных лордов. Ведь папа поставит всех на колени.