Связанные чернилами

      «С Днём Рождения, друг! Счастья, добра и любви, самое главное!» «Ричард, в этот прекрасный день я желаю тебе всего самого лучшего…» «Хэппи бездей ту ю, чтобы жизнь казалась малиной!» «Успехов во всех начинаниях, позитива и улыбок…» Ричи с улыбкой дочитал все сообщения. Двадцать лет — неслабый возраст. Опыта немало накопилось, эмоций тоже. Юбилей, как-никак. Но День Рождения никогда не был поводом пропускать занятия, чтобы потом просить конспекты у злополучных одногруппников, которые все равно не ответят. А с Днюхой поздравили только потому, что так принято. И потому, что напоминания в сети никто не отменял. Поэтому, хотелось этого или нет, а пришлось встать с такой удобной и мягкой кровати, потянувшись и зевнув. Но больше всего Ричи волновало совсем другое. Заваривая себе утренний чай и наблюдая за тем, как на приятного цвета омлете расплавляется тертый сыр, парень периодически бросал взгляд на своё правое запястье. Но, хоть по коже руки и распространялось лёгкое жжение, имя еще не зарисовалось целиком. Были только мимолетные, торопливые, резкие и тёмные штрихи, которые потихоньку окрашивались в цвет чёрной гелиевой ручки. Пока что это были только штрихи. Полного имени и фамилии на запястье ещё не было. И Ричард на самом деле волновался. Волновался довольно сильно. На его руке в скором времени должно было появиться имя человека, которого он в недалеком будущем полюбит больше своей жизни. Про соулмейтов Ричи читал многое: у двух сплетённых нитью предназначения имя проявится одновременно, секунда в секунду, взаимная любовь, которая заканчивается счастьем. Поэтому он бы хотел, чтобы это имя было именем симпатичной девушки с хорошим чувством юмора, брюнетки с планами на будущее… И ладно. Против судьбы никуда не попрешь. Разволновавшись и взъерошив светлые волосы, парень чуть было не выложил омлет со сковородки мимо бежевой тарелки. Сердце колотилось в бешеном темпе, как бы Ричи не пытался успокоиться. Вибрация на телефоне едва не заставила блондина подпрыгнуть не месте. «Поздравляю с Днём Рождения, солнечному пареньку солнечного настроения!» «С Днём Рождения, будущий историк! Чтобы знания в голову заливались!…» Жжение в руке немного поубавилось, что помогло Ричи немного отвлечься от мыслей про свою вторую половинку и спокойно позавтракать. Но омлет оказался пересоленным, поэтому настроение тут же испортилось. В итоге Ричард отправился в универ позавтракавшим одним чаем, разозлившимся, а таксист, свернувший не туда, окончательно испортил ему весь День Рождения. Альма-матер, факультет востоковедения Оксфорда, стоял на своем месте. Неизменный. Зато встретивший блондина его друг Мейсон был буквально как на иголках. — Ну что? Кто это? — он буквально прыгал на месте от любопытства. Мейсону уже исполнилось двадцать, и со своим соулмейтом, которой оказалась один из менеджеров в студии дизайна, он уже встретился. Теперь он жил счастливо и своему другу он желал исключительно того же. — Я пока не знаю, — Ричи потёр запястье и поправил забавный шарф, — Не проявилось еще имя. — Но про симпатичную брюнетку ты еще мечтаешь? — хмыкнул Мейсон, ткнув парня в плечо. — Ну и что? Мечтать не вредно… — буркнул блондин. На историю мировой культуры, которую вёл скабрёзный и нудный преподаватель в странных очках, который хоть и гудел невнятно, а потом давал сложные вопросы на сессии и валил как проклятый, его фразы студенты буквально разбирали на мемы. Вот и сейчас с очередной смешно произнесённой фразы половина группы ударилась в гомерический хохот. Да и Ричард от смеха не удержался. Но невзначай брошенный взгляд на запястье тут же заставил кровь прилить к голове. Казалось, в сознании воцарилась полная тишина, и не было слышно ничего, кроме гулкого грохота сердца. Имя. Проявилось. Но блондин из-за пелены перед глазами не смог прочесть ни имя, ни фамилию… да и почерк был уж больно корявый и неразборчивый… — Извините… — собственный голос звучал словно в тумане, — Могу я выйти? — кивок преподавателя… испуганное лицо Мейсона, негромко спросившего «Друг, все в порядке?»… негнущиеся ноги… размытая картинка перед глазами… белая дверь мужского туалета… Мерный звук включённой воды. Ричард плеснул себе в лицо холодной водой, наплевав на намоченные пряди волос. Наконец пелена спала с его глаз, и парень смог прочесть нацарапанное словно чёрной ручкой имя. Мечты о девушке с темными волосами, хорошей фигурой и шикарным чувством юмора испарились в мгновение. Потому что на запястье, как и теперь на сердце, было вытатуировано: «Хармон Пейдж».