***
Чонгук нервно кусает пальцы, ожидая, когда их пригласят к Чимину. Тэхён же рядом просто сидел и попивал колу из бутылочки. Всегда же он спокойный. Чонгука это бесит. Сейчас его бесит всё. Да, даже собственный звон в ушах. Но не время истерить. Он хочет увидеть своего Чимина. Любимого друга. «Входите!» — услышав это, Чонгук пулей рванул во внутрь. Тэхён же медленно шёл за ним. Чимин лежит на больничной койке, не двигаясь. Еле повернув голову, Пак улыбнулся друзьям. От такого маленького движения по всему телу раздалась боль. — Эй, не двигайся так быстро. Врач сказал, что тебе нужно лежать, стараясь не делать лишних движений, — Чонгук погладил его по волосам и улыбнулся. Его лицо не такое бледное, как было до этого. Появился маленький румянец. Как же он скучал по Чимину. Хотя и видел вчера. Для Чонгука не видеться час — это мука, а тут сутки. — Привет, булочка, — Тэхён тоже улыбнулся. Он тоже скучал по нему. Конечно, не как Чонгук, но и не меньше. — Вижу тебя хорошо кормят. Чимин лишь улыбнулся, не в состоянии что-то ответить. Трудно и больно. Он рад, что Чонгук и Тэхен посещают его. Не забывают своего друга. — Мы с Чонгуком, — положил руку на плечо Чона, — решили отдать должное за тебя, булочка. Скоро ты узнаешь, что мы хотим сделать. Поцеловав в щёчку Чимина, Тэхён посмотрел на часы. Шесть сорок. Вечер. Уже пора. Они попрощались с Паком, обещая посетить его завтра. Выходя из больницы, Тэхён зубами из пачки, достаёт сигарету и закуривает. Никотин приятно проходил по всему телу, раслабляя Тэхёна. Только они и спасают. Чонгук берёт из его губ сигарету и затягивается. Он тоже устал от этого дерьма. — Кокосик, пора, — Тэхен деловито взял Чонгука за руку и повел в аптеку. Пора бы уже действовать. Чонгук же смотрел на их руки с Тэхёном. Тату Кима сочитаются с Чонгуковыми. Такие же разбитые, описывающие состояние их хозяев. Сигарета с дымом на большом пальце Чона и зажигалка с огнём у Тэхёна, между большим и указательным. Ким зажигает Чонгука, придаёт ему силы, каждый раз спасая его из болота проблем. — Эй, кокосик, у тебя что, молочко из головы вылилось? Что тупим, идём быстрее, мы торопимся, — Кокос заморгал, понимая, что его спалили. Почему он так на это отреагировал? Обычный жест, который Ким часто применяет. Тэхён дал щелбан мелкому для того, чтобы он проснулся. Он видел, что Чонгук залип на их руки. Чон сам не заметил, как напоследок погладил большим пальцем его тату в виде зажигалки. Тэхен снова посмотрел на время и рванул в ближайшую аптеку. Сейчас не время сентиментальности. На самом деле Чонгук и Тэхён не так близки. Они познакомились год назад, благодаря Чимину, на тот момент он общался только с ним, но в класс пришёл новенький и Паку приспичило заводить новые знакомства, Чонгук же не был рад разделять с кем-то своего друга, поэтому с Тэхёном они изначально постоянно ссорились из-за любой фигни. Но потом Чон привык к их новому другу и так образовалась троица. Чаще всего они гуляли втроём, а без Чимина им не о чем было говорить, так что они не настолько близки, чтобы раскрывать свои тайные сундуки подсознания, только Чимину если.***
Юнги, Хосок и Намджун стоят около квартиры Кимов. — Кто-нибудь возьмите у меня пакет, — Намджун смотрит на них, ожидая, кто же всё таки ему поможет. Те стояли и притворялись, что не слышат его. У них и так в руках шесть пакетов, четыре из которых несёт Хосок. Пусть Юнги и возьмёт! Но тот стоял рядом и повторял за Чоном и просто смотрел себе под ноги. — Ладно, кто из вас возьмёт мой пакет, тому я отдам целую пачку. Юнги улыбнулся и забрал у него пакет. Конечно же, Намджун и ждал такой исход событий. Хосок не курит. Ким понимал, что у Хоби и так груза больше. Юнги сначала действует, потом думает. Поэтому, когда он взял пакет, хотел возразить, но посмотрел на Хоби, решил сам подержать его. Тот стоял угрюмый. Из-за Юнги. Мин всё прекрасно понимал. Он хочет извиниться, правда. Он и сделает это, но чуть позже. Намджун открыл дверь и пропустил своих грузовых лошадок вперёд. За такое выражение, он получил пинок в ногу от Юнги. Уже слышна музыка. Первый зашёл в комнату Намджун. Он поздоровался с Чонгуком и Тэхеном, а после вытащил всё из пакета. Там алкоголь и сигареты. Придётся ходить на балкон, ведь Хосок не переносит запах сигаретного дыма. Нам и сам не любит курить в своей квартире. Вторым заходит Хосок. Он улыбается во все тридцать два зуба, младшим. Те стали помогать их любимому хёну. Никто из них не заметил его печали. Он этого и хотел. Они разобрали почти все пакеты, Намджун ждал, чтобы вошёл Юнги. Но того всё не было. Мелким было наплевать. Они уже открыли две бутылки пива и весело что-то обсуждали с Хосоком, который всё раскладывал по тарелочкам. Наконец-то приглушённо были слышны шаги Юнги. Тот не отрываясь смотрел на Чонгука. Мина никто не предупредил, что тот, кто ему набил морду, будет с ними. Он смотрел шокированно на мелкого, уже приготавливаясь к драке. — Гомофобный мой друг, — начал Тэхён, вставая со стула. — Сегодня мы забудем свои обиды, окей? Тэхён смотрел угрожающе, при этом ухмыляясь. Ким показал на Хосока и улыбнулся. Мин тяжело вздохнул. Ясно. Его решили шантажировать. Ну, хорошо, ради Хосока, Юнги согласился на это и подошёл к Чону, помогая всё разложить. Но как только к столу подходит Юнги, Хосок уходит в ванную. — Тэхён, пожалуйста, разложи всё здесь, — наигранно улыбнулся Юнги и пошёл за Хосоком. Чонгук и Тэхён переглянулись. — Намджун-хён, принеси, пожалуйста, стаканы из серванта. Куда же мы будем наливать бухлишко? — Джун, в это время пил пиво, он поставил бутылку на стол и отправился за стаканами. Когда Намджун проходил мимо ванной комнаты, он услышал какие-то звуки. Там были Юнги и Хосок. Первый просил прощение, а второй молчал, но потом было тихо. Открыв дверь, он увидел, как те стоят в обнимку. Намджун прислонился к стенке спиной и улыбался, смотря на этих двоих: — Я же говорил — помиритесь, — Хосок смущённо улыбнулся. Да, они снова разговаривают друг с другом. Целый день он чувствовал себя опустошённо. Его терзали мысли о Юнги. Тот не любит одиночество, а сейчас он один. Намджун всегда за Хосока, поэтому Мина поддержать никто не может. Вот почему Хоби так себя чувствовал. Он волновался за него, хотел обнять, смотря как Юнги сидел утром один на кухне, залипая на стул напротив. Там всегда сидел Хосок. Кормил его из ложки своим завтраком или просто поднимал настроение Мину. Но в этот раз там было пусто. Хосок ел у себя, заказанную еду из интернета. Юнги сам виноват. Его поведение довело Хоби. Но сам Чон не мог без него. Любил, так глупо любил. Готов простить всё. Он уже это делает. И помогает тоже. Когда мама Юнги выгнала своего его, то он пришёл к Хоби. Причину ему так и не сказали. После развода родителей Мина, то он стал скрывать что-то. Хоби не тянул из него ничего. Это семейные проблемы, он не должен лезть к ним. Один раз, когда они спали в одной кровати после очередного ужастика, Юнги стал плакать. Во сне. Он вопил: «не надо», «не трогай». Тогда его успокаивал Хосок. Впервые перед ним заплакал Юнги. Хоби спрашивал, что с ним, но тот ни в какую не говорил. Успокоившись, он ушёл к психологу утром. А Хоби понимал, что что-то тут не так...***
Музыка стала громче, смех тоже. Хоби и Юнги сидели рядом и разговаривали друг с другом. Как же Хосок скучал по нему. Зацеловал бы, но нельзя. Лучше остаться живым. Но сейчас Мин не такой. Он тот мальчик, который отдал ему свою большую шапку. Тот милый паренёк, что помогал с домашкой, Юнги стал расхваливать друга: какой тот чудесный, солнечный, как дарит ему тепло, заботу и ласку; как спасает из трудных ситуациях, что Хосок — свет в тёмной жизни Юнги. А Хосок не слушает. Он смотрит на него и думает: «Как же я тебя люблю» — и это прокручивается и прокручивается. Выставлено на повтор. А Юнги оживлённо ему что-то говорит и улыбается, так искренне, как не улыбался давно. Той улыбкой, в которую влюбился Хосок. Та, которая даёт надежду, что с Юнги всё хорошо. Что всё в прошлом. Чтобы там ни было. Но всё прервал Чонгук, стуча палочкой по бутылке пива. Он встал в середину, улыбаясь. — Ребят, я рад, что мы собрались, — Чонгук оглядел всех присутствующих и остановил свой взгляд на Юнги, он многозначительно ему подмигнул. Кого-то это улыбнуло, но не Юнги. Он, кажется, понял к чему это. Юнги убрал руку с плеча Хосока, Мин решил разглядеть бутылку в его руке. Он же только помирился с ним. Грёбанный Чон Чонгук! Хосок заметил это, но не обратил внимание. — Мы хотим сообщить вам одну новость. Для кого-то она радостная, да? Вот это уже напрягло. Хоби посмотрел на Намджуна. Тот тоже не понимает, в чём дело. Джун просто следит за происходящем. Но когда выходит Тэхён, то Намджун уже не такой спокойный. Потом посмотрев на Мина, Хосок замечает как тот нервничает. Что такого может сказать Чонгук? Почему он волнуется? — Вчера, в двадцать три ноль один, нам позвонил Чимин. Он еле говорил. — Тэхён обвёл всех взглядом. Уже не так весело. Но они ещё не понимают, что хотят до них донести Тэхён и Чонгук. Поэтому Ким продолжает. — Сейчас он в больнице. У него сломано одно ребро, лопнули сосуды в глазах, у него закрытый перелом руки, сотрясение мозга, блять, это что нужно было делать, а? — Тэхен буквально взрывается от злости и смотрит на всех присутствующих. Хосок и Намджун такие отстранённые. А Юнги только кидает взгляды на Хосока. Тот наклонил голову так, что его глаза не было видны. Это плохой знак, Юнги-то знает. Уже испытывал, — ну как, вам весело на вечеринке? Она будет называться, пожалуй, ночь гомофобского долбиебизма, пойдет? — Зачем вы это сделали? — взгляд Чонгука, оценивающе скользил по всем, ожидая любой реакции. Хосок сидел, скрывая глаза, а Намджун достал сигарету, закуривая. Неужели Хосок? Зная Джуна, он так не сделал бы. Он не такой. Хоть его и боялись в школе, он был хулиганом, но, поступив в колледж, он изменился. Стал более добрым и справедливым. Так что он сразу отпадает. Но Хосок. Тот сидит, как будто виноватый. Ладно, Юнги, они с Тэхёном сразу поняли, что это он. Но не Хосок. Тот же ангел. Мухи не обидит. Но правда ли это? Тэхён и сам не знает, не то, что Чонгук. — О чём ты? — Начал Намджун. — Тэхён, ты знаешь, что вчера мы с отцом на ночёвку ездили к бабушке, помогать по дому. — Это ты? — перебил Хоби, продолжая скрывать глаза за чёлкой, обращаясь к Юнги. У Мина забегали глаза. Только не это. Он не должен был узнать. Глупо в это верить, но Юнги надеелся. Хотел вернуть всё обратно, но нет. Как всегда, всё идёт вниз, не успев подняться. Юнги молчит. Не хочет выводить Хосока. — Вот почему ты поздно вернулся... Хоби потёр глаза и повернулся лицом к Юнги. Они были красными, ещё чуть-чуть, и он заплачет. Мин смотрел в них. Одна злость. А что он ещё ожидал? Конечно же, Хосок будет зол на него. Юнги бы тоже разозлился. Но знал бы он, что скрывает Юнги, по другому реагировал бы. Так думает Юнги. Когда Хоби узнал эту ужасную новость насчёт Чимина, то сразу понял о чём пойдёт речь. Всё же было хорошо. Но после белой полосы идёт чёрная. Главное правило жизни. И если подумать, то он и Хосока доведёт до такого состояния. Гнев проходит по всему телу. Почему? Почему геи всего этого заслужили? Почему такое отношение. Чимин же не виноват, как и Хосок, как и те парни. Никто не виноват. —Почему? — у Хосока лопнула бутылка от напряжения. Вся ладонь была в крови, струйки крови текли по кисти, а мелкие осколки остались в коже. Но сейчас это не важно. Важно другое. — Почему ты так жесток к ним? Почему ты такой, Юнги? Ведёшь себя, как конченный мудак! — Хосок? — Намджун просил взглядом, чтобы тот не натворил глупостей, но Хоби даже не взглянул на него. Не до Намджуна. Тэхён стоит и смотрит на это, сдерживая улыбку, пока Чонгук побежал за аптечкой. —Они заслужили, — дрожащим голосом ответил Юнги. Он не может по другому. Ему больно. Ему нужны таблетки. Прямо сейчас. Но все мысли ушли на другой план, когда щека горит от: — Скажешь ещё хоть слово и я тебе мозги вышибу. Вали отсюда, - голос дрожит, как и руки. Ему трудно. Он не выдержит этого. Каждый раз на его сердце рана из-за тупой гомофобности Юнги. Как же он скучает по тому пареньку три года назад. Но его не вернуть, Мин уже не тот. Юнги встаёт и уходит. Молча, не сказав ни слова. А что можно сказать в этой ситуации? Он проебался. Снова. Хосок еле сдерживает слёзы опять же из-за него. Намджун явно чувствует сейчас неприязнь к Мину. Хосок пять секунд смотрит на дверь, которой сейчас хлопнул Мин. У него нет слов. В какую же он мразь влюбился. Которая не то, чтобы вины не чувствует, он считает, что правильно сделал! Хосок ничего не понимает. Он должен с ним договорить, разобраться во всём. Хоби встаёт со стула и направляется за Юнги, но его задержал Намджун. Чон уже хотел накричать на него, но увидев в глазах напротив отчаяние и ту же боль, что и в нём, он решил остаться. — Можем мы остаться наедине? – спросил Намджун. Ким уже давно хотел поговорить с другом. Но подходящего времени не было. Всегда с ними был Юнги. Но сейчас он ушёл и это шанс. Тэхён и Чонгук переглянулись и вытащили из под стола четыре соджу. — Это чтобы разговор удался, — Тэхён улыбнулся и вышел из кухни, а за ним и Чонгук. Намджун забрал у Чона аптечку и закрыл дверь. Тэхён вздохнул. — Как думаешь, сработает? — Чон смотрел в потолок, думая о дальнейшем. Как он будет наслаждаться, что оставил Юнги одного. Как тот будет страдать от одиночества, без поддержки Хосока или Намджуна. От одной мысли у Чонгука радость на душе. — Конечно, ведь я, твой папочка, всё придумал, — приподняв одну бровь и выделяя «я», Тэхён ухмыльнулся. Однажды, когда он тусил с той троицей, то узнал, что Юнги не любит быть один. Они уже все разговаривали по душам в тот момент, так как выпили достаточно. Вот и проболтался Мин о своём страхе. У Тэхёна хорошая память, и она пригодилась сейчас. — Кокос, доставай свой телефон. Чонгук, поторапливаясь достаёт из кармана самсунг, и включает камеру. Они должны это запечатлить.***
— Здравствуйте, — Тэхён поздоровался с фармацевтом, выискивая глазами то, что ему нужно. — А у вас есть виагра? Чонгук стал переступать с ноги на ногу. Неловко. — Какая именно нужна? — милая девушка проскользнула взглядом по Чонгуку и потом не заметно (как ей показалось) ухмельнулась. Она, наверное, подумала, что они пара. Чон выглядит младше своего возраста. А Тэхён старше. И кажется, как будто Ким папик Чонгука. Ну, конечно, Чонгук в какой-то чёрной толстовке с дебильным принтом, а Тэхён в рубашке с подсолнухами, на которой растёргнуты две верхние пуговицы. Ещё, добавляя к этому, они держутся за ручки. Чонгук так перенервничал, что схватился за тёплую ладонь Тэхёна. Тот просто усмехнулся. Почему все так делают? Чонгук выглядит клоун или что? — Любая, — спокойно ответил Тэхён. Он не понимает, почему стесняется Чонгук. Не для себя же покупают, а для мести. — Для кого это? Для вас или для мальчика? — Отдавая в руки Тэхёна, спросила девушка, явно насмехаясь. Кого только не наберут в аптеку. Выглядит она молодо, похоже недавно из колледжа вышла. Оно и видно. Ким расплачивается карточкой, убирая в карман виагру. — Для него, — Тэхён показал на Чонгука пальцем. Вот ублюдок. Ещё подмигнул ей. Ну как же, Тэхён не Тэхён, если не будет заигрывать с красивыми девушками, при этом покупая виагру. Класс, обалденно, Чонгук импотент. Спасибо, Тэхён. Чонгук от возмущения выпучил глаза и оттолкнул руку Кима. Он и так весь красный, а тут ещё и этот идиот, любит же он шутить над ним. Направляясь к выходу, Чонгук показал средний палец Тэхёну и шёпотом послал на хуй. Ким лишь рассмеялся, прощаясь с формацевтом, пошёл за другом. Тот уже закурил. — Ай, ай, ай, кокосик, какой же ты испорченный, — Тэхён отобрал у того сигарету и затянулся, — нервный ты какой-то, половое созревание в голову ударило, так и брлсишься на первую самочку, да? Чонгук пихнул его в плечо, злясь на тупые шутки. Надоел уже. Потом он тянет руки к губам Кима, пытаясь обратно вернуть сигарету. Это уже слишком. И так унизил перед девушкой, да и ещё не даёт нервишки успокоить, играя с Чонгуком. Он и так волнуется из-за мести. Хоть она и будет сладкая, но в ней пострадают и другие люди. Чонгук этого не хочет, Хосок добр к нему, помогал с уроками и в компании, никогда не забывал про него. Пусть он так и со всеми, но это не чувствуется. Нет мысли о том, что ты лишний. Правильно говорил про него Намджун, он дарит счастье, грея своими лучами. Он не представляет, как тот дружит с тем мудаком. Две противоположности, но оба дорожат друг другом. Как огонь и вода. Только Хосок может потушить Юнги. Про них много рассказывал Тэхён. Кстати, о Тэхёне, пока Чонгук думал обо всём этом, другой пялился на него, докуривая сигарету. Чонгукову сигарету. У них образовался зрительный контакт, они сейчас играют в гляделки, так думает Чон. Тэхён же уже много раз поморгал, значит, он проиграл. Но почему же тогда они не разорвут этот контакт? Через десять секунд Чонгук отвёл взгляд на телефон, смотря на время. Тэхён же продолжал на него смотреть — Нам пора, — как-то смущённо сказал Чонгук, потропливаясь идти вперёд, чтобы не быть на одном уровне с Тэхёном. Тот же плетётся за ним сзади, прожигая дыру в спине. Чонгук это чувствует. Как-то не по себе, но Чон продолжает идти, пытаясь не обращать внимание на это. Вон уже такси. Осталось купить соджу и уже ехать домой к Намджуну. Приближаясь к машине, Тэхён достаёт из кармана баунти и кидает в руки Чонгука. Тот, не успевев сориентироваться, не смог поймать батончик. — Эй, кокос, аккуратнее с сородичами, — на лице Тэхёна ухмылка, которая невероятно бесит, и, которую за день Чонгук уже видел много раз. И кокосом Тэхен прозвал из-за того, что Чон любит батончик баунти. Как же он соскучился по Чимину. Тот себя так не ведёт. Он милая булочка с корицей, которая всё время обнимает. Которая целует за ушко перед сном или делает массаж спины, своими миниатюрными лапками, которая шепчет «я тебя люблю», обсыпая комплиментами. И всё это Чонгуку, всё это счастье только ему. Не передать словами насколько любит он Чимина. Ему и жизнь свою не жалко отдать за него. Многие скажут, что это глупо, но для Чонгука это не так. Это самый смелый поступок, который только может сделать человек, ведь все боятся умереть из-за страха неизвестности. Что будет дальше? Никто не знает. Поэтому, умереть за любимого человека — это не глупо, а смело. Для нас всех дороже — это жизнь. А если ты сможешь её отдать, значит, она не так уж и важна для тебя. Для тебя дороже человек, который даёт тебе смысл продолжать её. И сейчас, он не думает, что будет с ним, в его голове только Чимин. Его любимый, его драгоценный человек, которым он дышит, заменяя кислород. — Ты начинаешь бесить, Чонгук, серьёзно. Хватит на ходу спать, нам через полчаса уже быть на месте. Чонгук ничего не замечает, кроме Чимина. Тэхён знает кем заполнена голова этого балбеса. У самого так же.***
Намджун отходит от дверей, присаживаясь на своё место. Он уже давно готовился к этому разговору, но сейчас всё забыл, переволновался. Такая дичь вокруг происходит, как тут не забыть. Оба молчат, каждый думает о своём. Намджун думает, как формулировать свою мысль, а Хосок о том, как не побежать за Юнги. Не может он без него, хоть тот и хрень творит, но нужен. Как наркотик для Чона. Его ломает, когда он долго не общается с Мином, он внутри него, никак не может выйти. Ключ потерян уже давно, а запасного нет. Хотя можно сделать дубликат, но Хоби не нужно это. Ему и так хорошо, пусть и каждая клетка мозга забита Юнги. Это не важно. О другом думать не получается, особенно сейчас, когда Мин один куда-то убежал. Даже рука, которая кровоточит, не важна сейчас Хосоку. Прошло десять минут, и Намджун решился обработать рану Хосока, и так и обязательно начнёт разговор. Джун достал из чужой ладони стекло и положил его на стол, Ким обработал рану обеззараживающим средством, он туго перебинтовал руку, в жалкой попытки остановить кровь. Завязывая узел, он решил первым начать разговор: — Ты влюблён в него, да? — Хосока будто током ударило. Его глаза увеличились в размерах. Откуда он знает? Где Чон мог проебаться? Он никогда никому ничего не говорил, всегда старался сдерживать себя и меньше уделял внимания Юнги. По нему невозможно было прочитать, он закрыт. У Хосока закололо слева, словно маленькие иголочки по одной втыкались в сердце и резко вытыкались, оставляя после себя маленькие отверстия, откуда маленьким ручейком выливалась кровь. А в горле образовался ком, который ещё и обжигает. Намджун смотрел пристально, наблюдая как менялась мимика у Хосока. Последний схватил соджу, открыв, сделал большие глотки, не поморщившись. Джун понимал, что это было слишком прямой вопрос. Конечно, он знал это. Знал, что Хосок влюблён в Юнги. Он с ними дружит уже пять лет, он уже выучил каждый их жест и взгляд. Два с половиной года Намджун заметил за Хосоком такую странность — когда Юнги рассказывал про своих девушек, то взгляд Чона был злым и грустным. Хоть он и улыбался, в глазах читалось другое. Что не мог прочитать Юнги, но смог Намджун. После этого, он стал следить за Хоби и тогда он точно для себя утвердил, что Чон влюблён в Мина. Безумно. Был зависим от Юнги. Всегда прикасался к нему, смотрел только на него и думал только о нём. — Я угадал, верно? Хосок лишь кивнул и снова большими глотками стал пить соджу. Что он может ещё делать в этой ситуации? Что он должен делать? Хосок и сам не знает. Намджун лишь отбирает у него соджу и сам отпивает из бутылки, не закусывая. Жидкость обожгла горло, но сейчас не до этого. Он поставил на стол соджу и продолжил: — И как давно? — Семь лет, — спокойно, как кажется, отвечает Хосок. Кусая губы, он старается не смотреть на Намджуна. Стыдно. — Ого, — Ким и правда шокирован. Это долго. Разве такое возможно? Юнги уже столько девушек поменял, а Хосок всё это время его любил. Как ему же было больно. Ведь Юнги их приводил домой, отправляя Хоби к Намджуну. Почему он только сейчас вспомнил, как Чон плакал перед ним? Не заметно. Глаза были стеклянными и разбитыми, а он не обращал внимание на это. А ведь ему нужна была поддержка, но никто не знал, никто не мог ему помочь. Если бы Намджун раньше догадался, то, конечно, всегда бы поддерживал Хоби, но такого не случилось. Сказать больше нечего, Намджун просто садится рядом с Хосоком и обнимает. Крепко. Хоби делает тоже самое. Сейчас им двоим нужно тепло и просто нахождение рядом, в тишине, чтобы немного успокоились и отдохнули от всего дерьма в их жизни. Хосоку этого так не хватало, чтобы кто-то просто обнял. Без слов. Чтоб никто не кричал про педиков и что их нужно убить, чтоб хоть кто-то был рядом, согревая своим пониманием. Но сейчас этого недостаточно. Ему больно от этой любви. От глупой покалеченной любви, которая ведёт в бездну. Все семь лет они направляются туда, только Юнги этого не знает. Всегда причиняет боль. То каждый год новая девушка, из-за которых он забывает про Хосока, то его дискриминационные порывы в чью-то сторону. Третий раз, за девять лет дружбы, Чон ударил Юнги. Последний лишь однажды, и то, когда Хоби затеял драку из-за тех парней в прошлом году. И за эти три дня ещё два раза ударил Мина. Но это неважно. Они всё равно помирятся. И позже это сделают. Ну не может Хосок без него. Никак не получается. Один день, сегодня был мучительным, а что будет в этот раз? Хосок и сам не знает Прошло полчаса, а они уже выпили всю соджу. Хосок плакал, а Намджун утешал. Он рассказывал, как ему больно от этого всего; как он бы хотел не чувствовать ничего к Юнги. Так было бы легче. Не было ни страданий, ничего. Рассказал Намджуну, как однажды поцеловал Мина, пока тот спал, и был очень рад этому. Как ходил весь счастливый. Как три года назад мог сидеть с ним в обнимку, рассказывая обо всём, конечно же, кроме своих чувств. Он их никогда не откроет. Только Намджуну. Он проверен временем. Ещё вспомнил, как впервые понял, что влюблён в Юнги. Они сидели и смотрели фильм «Робот по имени Чаппи», любимый фильм Хосока. Тогда он понял, что Юнги ему важен в другом смысле, который самому Хоби не нравился. Хосок сидел рядом с Мином. И заплакал. Но только не из-за фильма, а из-за осознания того, что он любит Юнги так сильно, что не передать словами. Задыхается из-за него, пытаясь вдохнуть хотя бы каплю кислорода, а Юнги перекрывает доступ к нему. Но Хоби надеется, что это к лучшему. Глупо надеется, что Юнги — это исцеление. Но нет, они оба опасны друг для друга, отравляют организм ядом. Вспомнил, как впервые ночевал у Юнги на одной кровати. Хоби не мог оторвать взгляд от милого Юнги, тот то хмурился, то улыбался во сне. Сон был не в одном глазу, когда перед тобой котёнок. Милый маленький и беззащитный котёнок, который жмётся к боку, в поисках тепла. А не чудовище, которое бьёт всех подряд. Хосок просит сигарету. Намджун удивился. Хоби при нём никогда не курил. Он достал из кармана и пачку и протянул одну, доставая и себе. Они закуривают. Первая затяжка и Хосок начинает кашлять. Почему им нравится курить? Дрянь какая-то. Сейчас у Хоби участилось дыхание и сердцебиение. Прикосновения Джуна чувствуется по другому, приятнее. Смотря на его губы хочется поцеловать, как и всё его тело обсыпать поцелуями. Посмотрев в глаза Кима, он увидел, что зрачки у него увеличились, а дыхание участилось, как и у самого Хоби. Внизу стало тесно. Это так сигареты действуют? Почему он возбудился? Намджун подаётся в перёд, впиваясь в губы. Как бы Хоби не хотел его оттолкнуть, но самому хотелось этого. Не оставив между собой расстояние, Чон почувствовал как в его живот упёрся стояк Намджуна. Хосок сдавленно простонал, пока Намджун вылизывал его шею, покусывая и оставляя следы. Хоби закрыл глаза и наслаждался. В голове было пусто. Сейчас ему просто хотелось Намджуна. У него никогда не было парня. Это пугало. Что будет дальше? Они оба не знают какого это — с парнем. Намджун снял с себя футболку и начал медленно раздевать Хосока, из-за неуклюжести и слабой неловкости, они столкнулись зубами, когда одновременно потянулись к губам. Намджун резко прерывается, смотря на дверь: — Ты слышал щелчок? — спросил Намджун, переводя дыхание. Хоби отрицательно покачал головой. Быстрым шагом Джун подходошел к дверь, он воровато выглянул, но никого там не обнаружил. Намджун вернулся к Хоби и, не долго думая, усадил того на стол, стал гладить его грудь, нежно переходя всё ниже и ниже, дразня Чона. Внизу уже пульсирует. Хоби снова впивается в губы Намджуна, вплотную прижимая к себе. Нам лишь улыбается и на плечи закидывает ноги Хоби. Но вместо Намджуна, Хосок видит Юнги. Как тот вспотел, как он его гладит через штаны, как целует. Возбуждение дало ещё больше в голову, озверев, он начинает растёгивать штаны Намджуна, наклоняясь к паху. И эти двое даже не замечают, как за ними наблюдают, и не слышат, как немного приоткрывают дверь.***
Юнги плетётся по улице, выискивая глазами аптеку. Ему это трудно, голова кружится, а ещё боль в груди, которую Юнги еле терпит. Ещё немного и он просто сядет на землю и начнёт кричать от боли и беспомощности. Ни одной аптеки рядом. Идти уже нет сил. Мин садится на ближайшую скамейку, еле дыша. Это больно. — Вы в порядке? — спрашивает милая женщина с ребёнком, стоя перед Юнги. Нет, он не в порядке. Страх и паника его окутывает ещё больше. — Мне нужно в аптеку или в больницу. — Еле проговорил Юнги, чаще дыша. Женщина взяла его под руку и куда-то повела. Они уже прошли достаточно много. Точнее его тащили, потому что боль была во всём теле, а голова стала кружится ещё больше. Его одолевал страх. Вдруг он умрёт? А если женщина убьёт его? Она незнакомка и пугает Мина. Юнги начинает задыхаться. Женщина привела его к аптеке. — Что вам нужно? — Заходя во внутрь, спросила девушка. Но Мин лишь шёпотом сказал: «Сертралин». Фармацевт, увидев ужасное состояние Юнги, не спрашивая даже рецепта, продала женщине то, что нужно Мину. Потом она ушла, оставив его одного. Страх стал увеличиваться. Его сейчас увезут в психушку или будут колоть какую-нибудь хрень. Юнги закрыл лицо руками, начиная плакать. Но внезапно в его груди снова появилась боль. Ещё сильнее. Не выдержав, он закричал. Формацевт подбежал и аккуратно взяла за руку. — Успокойся, ты в безопасности, — девушка мило улыбалась, нежно поглаживая его по руке. Это помогло немного расслабиться. Она принесла ему гимотагенку, Мин улыбнулся и, избавившись от упаковки, откусил немного. Заходит та женщина, что привела его. В руке у неё была вода, а ребёнок держал стаканчик. Открыв сертралин, она взяла оттуда одну таблетку и попросила открыть рот. Он послушался, хоть и дрожал. Ему дают её запить и Юнги немного проливает на себя. Но ничего не изменилось. Таблетки действуют минимум через четыре с половиной часа. Фармацевт решила вызывать скорую. А женщина прощается с ним, оставляя ему воду. Ребёнок хоть и боялся, но обнял его. Милые люди. Юнги немного успокоился. Но воздуха всё равно не хватает.