Плечом к плечу

      Моё первое утро в новой для себя стране. Я просыпаюсь в кровати, в большой комнате, через неплотно прикрытые шторы лёгкими струями сочится солнечный свет. Жмурясь и потягиваюсь отворачиваюсь набок, и провалявшись ещё 20 минут, встаю. Надеваю шорты и футболку, смотрю в зеркало, которое находится в комнате, и оглядываю себя. Достаточно высокий как в своей нынешней жизни, так и сейчас, довольно высокий и сбитый парень. Прямые, густые волосы стремятся упасть на лоб, но их уже с этого возраста нужно приучать лежать вверх. Голубые глаза, без зазрения совести сообщу, многие считали их красивыми, и не сходящая с лица улыбка. Неплохо, в целом. Зевнув, я отправился умываться, и спускаться вниз. Оттуда уже тянуло чем-то приятным и вкусным. Проходя по коридору, я обратил внимание на часы, и увидел, что проспал я до двенадцати часов дня, что не удивительно. Всё же, пять часов полёта, и утомительная поездка из Хитроу дала о себе знать. Зевнув, и почесав щеку спустился вниз, где увидел маму. — Доброе утро, мам! — подошёл, и обнял маму. — Я так долго проспал, вообще, я думал сейчас часов восемь утра! — воскликнул я, на что мама только посмеялась. — Да, не мудрено, дорога, конечно, выматывает. — подтвердила мама. — Так, Дим, ну-ка, давай за стол! — мама уверенным движением руки направила меня к столу, где меня уже ждала тарелка рисовой каши, и стакан сока. — Папа уехал в Лондон, для того чтобы нас зарегистрировать. — Зарегистрировать? А где? — спросил я, с набитым ртом, получив лёгкий щелчок по носу, и обиженно уткнувшись в тарелку. — Тут действует правило, малыш, любой волшебник, который проживает в стране, должен зарегистрироваться, вот, папа как раз и поехал нас регистрировать. — мама вымыла посуду, и теперь присела со мной, глядя вместе со мной как в телевизоре эмоционально рассказывали об Эйзельском инциденте (1), и о том, что из-за него все английские футбольные клубы дисквалифицированы из еврокубков на неопределённый срок.       Поев, я с великим трудом отпросился у мамы выйти на улицу. Ещё вчера, когда мы только приехали, я видел что на улице бегает толпа моих сверстников, с которыми мне, определённо, нужно завести знакомство. А через них уже можно выйти и на Гарри. Все же, помним, да, наставник и старший брат. Так что, одевшись, и поблагодарив маму за завтрак, я вышел на улицу. Оглядывая все вокруг происходящее, можно было с уверенностью сказать что это слишком выдроченная, вышкуренная реальность. Абсолютно одинаковые дома, одинаковые заборы, даже цвет их неотличим. Идеально выстриженные газоны, клумбы и лужайки. Я абсолютно не спорю, кому-то это и правда нравится, я и сам люблю порядок, но подобная стандартизация наглухо убивает всякое ощущение жизни. Постояв у выхода, и подумав куда идти, я направился в ближайший парк, ибо именно там я видел весь основной массив дошкольников. И к моему большому сожалению, я никого там не увидел, но, справедливости ради, было довольно рано, примерно, двенадцать часов дня, так что, я думаю что совсем скоро я встречусь с будущими своими «корешами».       Потратив примерно полтара часа своей жизни на изучение местных качелей, горок, и прочей мелкой инфраструктуры, я услышал нестройный хор из детских голосов. Повернувшись в сторону предполагаемого источника звука, я обнаружил примерно шесть — семь парней моего возраста, которые отчаянным галопом неслись в сторону площадки. Я понял, что знакомство это вещь неизбежная, и присел на качели, дабы дать им возможность самим быть инициаторами знакомства       На секунду, мне даже показалось что они меня не увидели, так как бежали мимо, но внезапно, один парень остановился, окликнул остальных, и ребята сгруппировались в кучу, чтобы обсудить план наступления на меня. Я же, в это время, мирно качался на качелях, делая вид будто мне максимально плевать на происходящий движ. В итоге, спустя долгие пять минут, они выстроились клином, и с максимально уверенными лицами отправились ко мне. Зрелище, я вам скажу, не для слабонервных, ибо лично я едва удержался, чтобы не начать в голос хохотать. Но, наконец, когда они поравнялись со мной, я остановил ногой качели, и выжидающе взглянул на главного из них. — Мы тебя тут до этого не видели. — наглым, хамоватым тоном протянул их главарь, ростом чуть ниже меня, довольно толстый. — Так меня тут до этого и не было. — пожал я плечами. Посмотрим, на какой левел диалога способны наши ребятишки. — Да? А где же ты был? — спросил один из щупленьких воробушков за спиной у главного. — Ну, где-то, явно не тут. — я усмехнулся, встал с качели. — Мы с родителями сюда вчера вечером, поэтому вы меня и не видели до этого. — я осознал, что поугорать над ребятами не выйдет, ибо когда всем раздавали интеллект, ребята бегали с палкой. — Меня зовут Дадли. Дадли Дурсль, если хочешь знать. — главарь протянул мне руку, и я, чуть помедлив, пожал её, приложив небольшое усилие, тем самым, показав свое превосходство. — Я тут, знаешь, за главного, у нас тут банда. — от его важности и напыщенности я дико истерил внутри себя, но, с большим трудом сохранив самообладание, кивнул. — Да без проблем, я и не претендую. — ухмыльнулся я. — И чем же вы занимаетесь, раз вы прям, ну, банда? Грабёж магазинов, разбойное нападения, рэкет, сутенерство? — с интересом спросил я, на что, Дадли, покраснел, а пацаны сзади начали шушукаться. — Эм-м-м, да нет, мы просто, ну, держим район, так сказать, охраняем его. — Как-то неопределённо ответил Дадли. — Если кто-то с соседних районов заходит — то мы можем и поколотить. — гордо посмотрел он на меня.       Так, ёбаный в рот, это что за АУЕ движения? Я, блять, в Сибири рос, я эту тему наизусть знаю, но тут откуда это? Вроде бы, не гетто, район не криминальный, откуда это взялось? Ой, тут ещё работать и работать. Идиоты, поколотить они кого-то могут. Так, все, надо успокоиться. — Поколотить, это круто, конечно, но, может быть, лучше поиграем в футбол вместо этого? — я попытался увести с неприятной темы. Таким образом, я увёл ребят на футбольное поле, а себя увёл от противных мыслей, которые только портили мне настроение. Прошло добрых три, а то и четыре часа, в течении которых мы пинали мяч друг другу, делая вид что мы футболисты. Поголовно каждый брал себе чье-то крутое имя, были и Марадона, и Пеле, Гарринча, Фалькао, Линекер. Я же, пользуясь невероятно патриотическими чувствами, сказал что я Олег Блохин, и показательно казнил некоторых выскочек-бразильцев.       Таким образом, мы сидели на детской площадке, переводя дух, и болтая о том и о сем. Меня расспрашивали про жизнь в России, и где это вообще, а я расспрашивал про Англию, и как тут вообще. Понятное дело, разговоров о внешней и внутренней политике тут и близко быть не могло, поэтому, мы довольствовались разговорами об учёбе, и так далее. Понемногу, помаленьку, разговор успокаивал, и пацаны разбрелись на группы, пока, в один прекрасный момент, один из небольших шакалят Дадли не воскликнул: — Поттер! — и это звучало как звон спускового крючка в старом карабине. В один момент, толпа пацанов сорвалась с места, и убежала мне за спину. Как только я сориентировался, и обернулся, я увидел как метрах в пятнадцати от меня, на траве лежит небольшое тело, а его уже втаптывают эти сумасшедшие лбы. Через кучу ног я разглядел большую, растянутую одежду, и отлетевшие очки. Сомнений не было, это именно Гарри!       Меж тем, они не стесняясь лупили его по спине, заднице и ногам. Меня это испугало не на шутку. Просто представьте себе, что же должно быть в головах у семилетних, сука, детей, чтобы они с такой страстью избивали одного, явно более слабого парня? А что в них выкладывали их родители, что для них это стало нормой? Но, я слишком долго думаю.       Вскочив, без чёткого плана действий, я побежал в толпу, и, сжав кулак покрепче, со всей силы дал сзади в ухо тому, кто был ближе всех. Он заорал, и провалился на соседнего пацана. Я схватил палку, лежащую рядом, и ударил по колену стоявшего рядом ещё одного, и со всей силы толкнул его, ещё одному прилетело в живот той же палкой, я откинул её, и прыгнул сзади на Дадли, повалил его, и начал держать. И только в этот момент я понял, что я невероятно основательно проебался. У меня была в голове только первая часть плана, как «взобраться на гору». А вот как с этой горы не упасть — плана не было. Поэтому, массивный Дадли начал поворачивать, на бок, вследствие чего я оказался на боку и пока я навалился, чтобы повалить эту тушу обратно, мне в спину прилетело одновременно три ноги, после чего я, с криком, отпустил Дадли, и сжался, прикрывая органы. Честно говоря, не знаю, сколько по времени меня втаптывали, но мне это время показалось бесконечно долгим. Через долгие, тянущиеся несколько минут боковым слухом я услышал чье-то громкое «БЕЖИМ», и удаляющийся топот ног. Приоткрыл глаза, я увидел как вдалеке проходит старушка, которая в нашу сторону даже не взглянула, но, очевидно, эти пидоры испугались внимания от неё. Сев на песке, и утерев кровь с губы, я огляделся, и увидел в кустах Гарри, который щурясь, выглядывал в мою сторону. Оглядевшись по сторонам, я обнаружил в метре от себя, невероятно, целые очки! Подобрав их, я посмотрел в его сторону, и крикнул: — Хей, мне кажется, тут лежат твои очки! — на эту реплику Поттер дернулся, и щурясь, взглянул в мою ладонь. — Подойди, возьми, я тебя не трону! — крикнул я.       Неуверенными, аккуратными шагами он шёл ко мне, и я успел его разглядеть. Преувеличенно низкого роста, дичайше худой, таких как он я называю: «амбассадор Освенцима». Рубашка в клетку, которая пошла бы в пору парню лет 9-10, ну или жирному ублюдку Дадли, такие же по ширине и длине штаны, старые башмаки, видавшие намного лучшие дни, чёрные растрепанные волосы, и ярко-зелёные глаза. — Вот, бери, они даже, вроде целые. — поморщившись, я протянул ему очки. — С-спасибо. — неуверенно проблеял Гарри, и схватился за бок, когда потянулся рукой за очками. — Пойдём ко мне домой? Это все нужно рассказать родителям, да поскорее. — я с диким усилием встал, и отряхнулся. — Что? К тебе? Мне нельзя! — испугался Гарри, отшатнувшись. — Почему? Тебе запрещают родители? — Нет… Нет, не родители, мои дядя и тётя. — с лёгкой ноткой грусти сказал Гарри. — Они меня могут избить, если я не послушаюсь.       Суки. Ну какие же суки, им не жить. Я, серьёзно, сделаю все, чтобы их существование шло в максимальном дискомфорте. — Так, а как тебя зовут, вообще? — нахмурившись, взглянул я на него. — Гарри, Гарри Поттер. — он говорил очень тихо, и отрывисто, очевидно, его приучили к тому, что разговаривать он может по минимуму, и по сути. — Дима, а фамилия моя слишком сложная, чтобы ты её на слух запомнил. — ухмыльнулся я, и протянул ему руку. — Давай дружить, Гарри?       В этот момент я увидел жёсткую внутреннюю борьбу внутри Гарри. Шутка ли, за него вписывается незнакомый парень, первый за долгое время обращается к нему с улыбкой, и теперь ещё и дружбу предлагает. И спустя, наверное, секунд так двадцать, он пожал мне руку, тихо улыбнувшись. — Давай. Только вот…я не умею дружить, у меня никогда не было друзей. — я был поражён тем, что такие страшные и жестокие вещи он говорил абсолютно спокойно. — Ну, знаешь, а меня никогда не била толпа парней. — я широко улыбнулся. — Все бывает в первый раз. Гарри пойдём ко мне, пожалуйста, я тебя как друга прошу! — взмолился я, и ещё через минуту уговоров, он согласился, и мы побрели в сторону моего дома. — Кто это такие, что это за парни, и почему они на тебя накинулись? — спросил я, пока мы шли. — Это мой кузен Дадли, который большой, и его друзья. — ответил Гарри. — Бьют, потому что Дадли разрешил. Он у них за главного. А меня он не любит, как и дядя с тётей. Они часто говорили что мне лучше бы было умереть. — Сука, слишком спокойный тон, ребёнок от такого должен как минимум рыдать. Главное, чтобы он свое не выплакал. — Гарри если не секрет, а что с твоими родителями? — аккуратно постарался узнать я. Тут лицо Гарри впервые дрогнуло, и он чуть тише чем раньше, сказал. — Мои дядя с тётей сказали, что мой папа был наркоманом и алкоголиком, и они с мамой разбились на машине. — он чуть всхлипнул. — Но я в это не верю, знаешь, мне кажется, они меня обманывают. — сказал он, хоть и тихо, но с непоколебимой уверенностью. — Я тоже им не верю, я уверен, твои родители ими не были. Нам надо будет обязательно это доказать, хорошо? — улыбнулся я, и приобнял его за плечо. В этот самый момент мы подошли к дому. — Ох, мама будет в шоке. — хихикнул я, и увидел как Гарри отчаянно пытается ретироваться мне за спину. В тот самый момент, когда я его заставил поравняться со мной, дверь открыла мама, и я выдал великую тираду. — Мама, привет, это мой новый друг Гарри, на него напали хулиганы, я заступился, и они на меня тоже напали, но мы отбились и я позвал Гарри в гости! — широчайшая улыбка на лице, порванная футболка, ссадины на лице, и ногах, и ещё более ужасно выглядящий Гарри, который проблеял что-то типа «здравствуйте», и скрылся за моей спиной, создавали неотразимый контраст. — Так, заходите скорее, оба! — мама завела нас домой, и моментально отправила Гарри в ванную на втором этаже, а меня на первом. Гарри уже ушёл, когда мама остановила меня. — Дим, что это все значит? — она была в полном шоке. — Мам, у Гарри нет родителей, они погибли. Его новые родственники его бьют, и разрешают делать то же самое его сверстникам. Это же неправильно, да? — взглянул я на маму, и увидев неуверенный кивок, я сказал. — Мне просто стало его жалко, понимаешь? — Понимаю, сынок. Ты сделал все правильно. — Мама обняла меня, и погладила по голове. — Всё, беги, мойся.       Я отправился в ванну, в которой, пока мылся, осмыслял все происходящее. Я познакомился с Гарри — это плюс. Меня отхерачили — это минус. Гарри принял мою дружбу — это плюс. Меня все ещё отхерачили — это минус. В целом, плюсы перевешивали, но было больно. Я обнаружил кучу синяков и ссадин на спине, благо, сил на то, чтобы сломать мне что-то, у них не хватило. Просидев в ванне полчаса, я вышел, и побрел в гостиную. Там я обнаружил, что мама обработала и перевязала Гарри, и дала ему мою более менее подходящую по размеру одежду. Помахав Гарри рукой, я увидел, что в кресле напротив уже сидит мой папа. Поздоровавшись, я сел неподалёку, и начал слушать. Папа расспрашивал Гарри о его приёмной семье, о взаимоотношениях, и постоянно менял цвет лица, становясь то красным, то белым. По итогу, мы проболтали так порядка больше двух часов, после чего папа сказал. — Гарри, к сожалению, мы должны будем проводить тебя домой. Но, у нас есть просьба. Всю неделю, записывай, пожалуйста, в блокнот, если дядя, тётя, иди кузен на тебя крикнут, ударят, или сделают что-то похожее, хорошо? — А зачем? — неуверенно спросил Гарри. — Не хочу говорить лишнего, но у нас есть идея, как тебе помочь. — серьёзно сказал отец. — Ну так что, идёт? — Да, хорошо. — Гарри выдохнул, и сказал. — Мне уже пора идти, уже вечер. Черт, а если Дадли рассказал, что ты за меня вступился? — испуганно промямлил он. — Я не думаю, что он рассказал. — покачал головой папа. — Просто, в таком случае, он признает что они напали на тебя толпой, а потом и на Диму тоже. — Папа положил ладонь на плечо Гарри. — Я гарантирую, что скоро ситуация изменится в лучшую сторону.       Мы попрощались с Гарри, и весь вечер болтали с папой. Он, конечно же, знал кто такой Гарри Поттер, и кто такой Волан-Де-Морт он тоже был в курсе, о чем рассказал мне. Я прослушал ещё раз всю историю, про то как Волан-Де-Морт создал террористическую организацию, про противостояние добра и зла, и про то, что в итоге, Волан-Де-Морт был развоплощен маленьким ребёнком. Оставив меня осмыслять это, папа включил телевизор. — Пап, но ведь это так странно! — сказал я, после получаса молчания. — Что именно, Дим? — зевнул папа. — Ну, вот смотри, а кто сказал, что Волан-Де-Морт, ну-у-у, убился именно о Гарри? Этого ведь никто не видел. — Об этом сказал Дамблдор, он сейчас директор школы Хогвартс, в которую ты пойдёшь, и лидер такой себе оппозиции. — папа нахмурился. — А к чему ты клонишь? — Ну просто странно, ты говоришь что Гарри является национальным героем. Но почему тогда он живёт с неволшебными родственниками, которые его ещё и лупят? Маловато для героя! Во-вторых, это сказал этот Дамблдак, или как там его. — нахмурился я, заставив папу смеяться. — Но ведь никто больше ничего не говорил. А вдруг этого Волана там ждал отряд какого-то спецназа волшебного, его порешали, а Гарри зачем-то назвали героем. — нахмурился я. — Блин, если ты это продолжишь, то у меня голова взорвётся. — простонал батя. — Сын, ты этого хочешь? Иди-ка спать, Дим, уже поздно. Так или иначе, скоро мы поменяем ситуацию.       Сказать, что эта неделя была для меня тяжёлой — ничего не сказать. Родители молчали, и ничего не говорили. касаемо произошедшего, Гарри на улице я не встречал, а прийти к нему в гости — его подставить так, что страшнее представить сложно. Я за эту неделю достал маму, и меня отдали в местную футбольную секцию, секцию бокса, и секцию тяжёлой атлетики. Много? Естественно, но полезно, и весело. Так что, выходной у меня был только в воскресенье. И вот, в это самое воскресенье, вечером, мы всей семьёй смотрели телевизор, когда внезапно раздался аккуратный звонок в дверь. Я отправился открыть дверь, и, распахнув её, увидел Гарри. Весь потный, мокрые глаза, и разбитый висок. — Заходи, бегом! — завёл я его, и повёл в комнату. — Мам, пап, это Гарри, он плачет! — Завёл его в комнату, посадил на кресло. Мама сразу убежала за аптечкой, а папа присел рядом. — Гарри, рассказывай, что случилось! — Папа был максимально взволнован, и я замолчал, сев рядом. — Дядя…он нашёл тетрадку, куда я записывал. — Гарри всхлипнул, и достал из-за пазухи смятую тетрадь, которую папа передал мне, пролистав. Я открыл её, и стандартная, 18-листовая тетрадь была исписана, блять, наполовину. — Так, и что он сделал? — Папа допытывался до Гарри. — Он…утром на меня накричал, и ударил, я пошёл к себе в чулан, что-бы написать про это, и тут он зашёл. — Гарри всхлипнул. — Он меня ударил, и кинул вазой. А после достал ремень, и ударил по голове, после чего я убежал. -конец фразы потонул в горьких слезах, от которых я сгрёб его в охапку. — Так, Дима, сидите с мамой дома. Я буду вечером. — Папа вылетел из дома, одевшись, и поцеловав маму.       День был тяжелым. Мы уложили Гарри спать, и очень долго разговаривали с мамой. А через пару часов услышали звон полицейских мигалок, приехавших на другую сторону улицы. Выглянув в окно, мы увидели что к дому Дурслей подъехала машина, из нее вышел человек, в пальто, и двое офицеров, которые погрузили в машину всех троих Дурслей, и уехала. Сказать что мы с мамой были в шоке - ничего не сказать. - Мам, это что, папа сделал? - удивленно-испуганно посмотрел я на маму. - Не знаю, Дим. - мама была бледной. - Я не удивлюсь, знаешь ли. Ждём его. Примерно в это время в дом влетел взмыленный папа, сказал маме собраться, как можно скорее. - Папа, что происходит? Мы тут видели...Дурсли...Полиция! - я начал тараторить, и путать слова, в попытках донести мысль. - Дим, подожди, пожалуйста! - раздраженно бросил папа. - Тут очень важные вещи происходят, которые вечером закончатся, хорошо? - Ладно... - абсолютно потерянно я опустился на диван, глядя как мама с папой убежали из дома. - Дима, привет...я долго спал? - Гарри стоял на лестнице, и звал меня. Как оказалось, я и сам задремал. Взглянув на часы я увидел, что время уже восемь вечера. - Да не то что-бы, часа три-четыре. - зевнул я и потянулся. - ЧТО?! - Гарри воскликнул, и дрожащими ногами опустился на лестницу. - Дядя с тётей меня просто убьют! - спрятал он лицо в руках. - Не думаю, дружище. - ухмыльнулся я. - Я ничего не могу сказать, сам не знаю. Скоро должны мама с папой приехать, и всё расскажут, хорошо? Но, знаешь, что-то мне кажется, что тут происходит что-то нечистое. Давай поужинаем? - улыбнулся я. - Д-давай, раз больше нечего делать. - Гарри был раздавлен. Я положил нам по куску пирога, и мы неплохо поели. И как раз, когда мы доедали,в дверь зашли уставшие родители. - Дима, Гарри, пойдемте с нами на диван. - папа устало сел в кресло напротив дивана. Мы поспешили, и сели на диван. - У нас с мамой к вам обоим два вопроса. - папа внимательно посмотрел на нас. - Первый, к Гарри: Дурсли со дня на день окажутся в тюрьме. У тебя есть шанс оказаться в детском доме. Я понимаю, что мы с тобой знакомы недавно, но, как насчёт того, что-бы мы стали твоими новыми родителями? - папа внимательно посмотрел. - Вы сдружились с Димой, тебе, как и ему, не помешает брат. Что ты думаешь? Тебе надо время подумать? - реакция Гарри была неоднозначной. Он заплакал. Тут я побоялся к нему подходить. Через минуту он продышался, и начал говорить. - Вы очень добрые, я не привык к такому. Мои дядя, тётя и кузен меня только били, и ругали. Я думаю, хуже не будет точно. А вы правда хотите, что-бы я, ну, стал вашим сыном? - Гарри посмотрел ясными глазами. - Я...конечно, согласен, это было бы так классно! - Папа радостно засмеялся, и посмотрел на меня. - Так, ну, а ты брата примешь? - ухмыльнулся он, естественно, зная ответ. Я решил не отвечать, а просто обнял Гарри, и радостно заорал. - Ответ принят. - улыбнулся папа. - Поздравляю, сын. - улыбнулся он, обняв Гарри. - А теперь оба в кровать!       Уже лёжа в кровати я долго не мог осознать, что у меня теперь есть брат. Да, не родной, да, с кучей помарок. Но это младший брат. И я должен буду ему помочь.