***
Полностью поглощённая происходящим на сцене, она трепетала от восторга. Сердце Инуру замирало на высоких нотах и словно падало с обрыва на низких. Но всё же боковым зрением она иногда наблюдала за своим спутником. Траун неотрывно смотрел на сцену, музыка поглотила его внимание целиком, или так казалось. Инуру порой с трудом могла понять, о чём он думает, это огорчало её, но ненадолго. Она положила руку на подлокотник кресла, и оборка её платья коснулась рукава его костюма. Дрожь пробежала по позвоночнику девушки, щёки запылали. Это было так приятно! Ещё прекраснее, чем в романах, которыми Инуру увлеклась пару лет назад. Любить Трауна было для неё просто и естественно. Инуру ведь любила его с детства, с самой первой встречи. Но теперь всё по-другому, она другая, любовь в её сердце совершенно иная. И это чувство, горьковато-сладкое, наполняло Инуру восторгом. Она любила так сильно, как только может любить шестнадцатилетняя девушка, и упивалась своей любовью. Её мысли не заходили дальше лёгкого касания рукавами в полутьме театрального зала и долгих бесед о литературе в его кабинете. А взаимность казалась, как ни странно, вопросом второстепенным. Инуру была почти уверена, что и Траун любит её. А если нет, то обязательно полюбит, когда она станет взрослее и умнее. А она станет! Пока что её любви хватит на двоих, и Инуру наслаждалась этим чувством. Когда опера закончилась, и вызванная ею эйфория прошла, Инуру ощутила разочарование. Траун отвезёт её домой, и больше они не увидятся до конца отпуска. А ведь ей столько нужно ему сказать, столькими мыслями поделиться. Во время службы у них будет мало времени для бесед об искусстве и просто о жизни. Инуру должна готовиться к экзаменам, а Траун точно не позволит ей отвлекаться от учёбы. Преподавателем он оказался требовательным, но в то же время лучшим из тех, у кого ей приходилось учиться. Никто прежде не пытался привить ей настоящий интерес к наукам, был лишь сухой текст учебников, никак не связанный с реальной жизнью. Но помимо обычных школьных предметов были и другие уроки, которые увлекали Инуру намного больше. Это началось как-то само собой. Однажды Инуру с Трауном обсуждали, что «Реющему ястребу» нелегко дался последний бой, и капитан был поражён тем, как внимательно девочка следила за ходом сражения, как глубоко понимала происходящее, хотя специальных пояснений ей никто не давал. В следующий раз он сам завёл разговор о стратегии ведения космического боя, и Инуру жадно впитывала новую информацию. Видя её неподдельный интерес, Траун из очередной увольнительной привёз Инуру несколько учебников, которые сохранились у него со времён обучения в академии флота. Она не теряла времени даром и за последний год освоила программу первых двух курсов. Инуру и до этого подумывала остаться во флоте, когда она уже не сможет исполнять обязанности озилиэсехембо. Теперь же абстрактная мечта приобрела черты продуманного плана. Так она сможет и дальше быть рядом с Трауном. Имелась и ещё одна причина, о которой Инуру предпочитала не задумываться. Она с трудом представляла себе возвращение к прежней жизни, к нормальной жизни. Девять лет девушка провела во флоте, она больше ничего не знала, ни к чему не была привычна. Ей нет места за пределами этого мира, правила которого ей по крайней мере знакомы. Инуру видела и положительную сторону. В её будущем не было неопределённости, от которой страдают многие молодые чиссы, находясь перед множеством жизненных путей. Но всё же порой мысль о будущем вызывала у девушки настоящий ужас. Третье зрение уйдёт. Оно должно уйти, по-другому не бывает. А потеря третьего зрения для Инуру равносильна потере конечности или реального органа чувств. Она старалась не задумываться о моменте, когда перестанет остро ощущать окружающую действительность, тем более что пока третье зрение и не думало ослабевать, хотя Инуру уже исполнилось шестнадцать лет. Возможно, стоит поговорить об этом с Трауном, поделиться своими страхами. И рассказать, наконец, тайну, которую Инуру хранила много лет. Что она чувствует находящихся рядом существ, что может двигать предметы, не прикасаясь к ним, что некая сила внутри неё день ото дня всё крепнет. Инуру было стыдно скрывать что-либо от Трауна, лишь страх осуждения толкал её на это.***
- Вы не хотите прогуляться? – спросила Инуру, когда Траун уже открыл перед ней дверцу спидера. - А ваши родители не будут сердиться, если вы поздно вернётесь? - У моей сестры сегодня соревнования в другом городе, они будут дома к ночи, - ответила девушка. При этом она внимательно следила за выражением лица Трауна. Он не лез в отношения Инуру с родными, но по вырывавшимся у неё неосторожным словам примерно представлял ситуацию, сложившуюся в семье. Инуру не знала, что думает Траун по этому поводу. Он ни разу не выразил свою позицию, не говоря уже о том, чтобы принять чью-либо сторону. Но всё же Инуру казалось, что Траун ей сочувствует. - В таком случае я бы предложил подняться на поверхность. Лето заканчивается, а мы скоро вернёмся к службе. Надо воспользоваться последним шансом. - У нас будет и следующее лето, - Инуру улыбнулась, но улыбка мигом стёрлась с её лица, когда она случайно поймала взгляд Трауна. В нём было столько тоски, что у девушки защемило сердце. Что-то тревожит Трауна. Инуру не стала спрашивать напрямую, он не расскажет, если лезть с расспросами, она могла лишь ждать, когда Траун решил облегчить свою боль, рассказав о ней. Чиссы большую часть времени проводят под землёй. Похолодание климата, вызванное миллионы лет назад изменением орбиты Ксиллы, заставило их перебраться в подземные пустоты. Глаза чиссов эволюционировали, позволив видеть в темноте, развитие техники помогло расширить зону обитания, построить величественные подземные города и залить их искусственным светом. Тоска по покинутому дому, солнцу и звездному небу над головой нашла отражение в искусстве этой расы. Множество поколений родилось и умерло под поверхностью Ксиллы, но порой чиссы поднимают взгляд вверх, словно пытаясь разглядеть небо сквозь километры земли, снега и льда. Инуру тоже чувствовала это, вечную боль своего народа, поэтому она с радостью приняла предложение Трауна. В последний раз Инуру была на поверхности больше года назад, во время лыжных соревнований, на которых её сестра взяла первое место. Они поднялись вверх на лифте. Пассажиров было много, все спешили попрощаться с коротким летом. Зимой температура на Ксилле некомфортна даже для привыкших к холоду чиссов. Выйдя из лифта, Инуру с удовольствием вдохнула влажный воздух. Было тепло, даже на кораблях поддерживается температура ниже. Пассажиры лифта начали разбредаться по обширному парку, что был разбит у подножья ледника. Синеватая ледяная стена, закрывающая половину неба, казалась чем-то потусторонним и приковывала взгляд. - Я бы хотела когда-нибудь забраться на ледник, - сказала Инуру. - Опасный вид спорта. Девушка заметила, как лёгкая улыбка скользнула по губам Трауна. В выражении его глаз было что-то ностальгическое. Он это делал, поняла Инуру. Трудно поверить, что такой чисс, как Траун, позволил втянуть себя в опасную и в общем-то бесполезную авантюру. Видимо, с некоторыми гранями его характера Инуру ещё не знакома. Но это не беда, у них впереди целая жизнь, чтобы узнать друг друга получше. - Ещё мечтаю научиться играть на каком-нибудь музыкальном инструменте, - продолжила она и замолчала, ожидая реакции Трауна. - Это нелегко, вам понадобится терпение, - ответил он. – Тем не менее, я уверен, что у вас получится. Когда срок вашей службы закончится, не забывайте об этой мечте. - Не думаю, что она скоро закончится, - сказала Инуру. – Моё третье зрение становится только сильнее. - Скоро это пройдёт. Вам уже шестнадцать, осталось недолго, и вы сможете вернуться домой, заняться музыкой, вести обычную жизнь. - Я не хочу. Инуру остановилась и повернулась к Трауну, откинула голову, чтобы смотреть ему в глаза. Сколько всего она хотела бы сказать! - Поясните, - попросил Траун. - Я хотела бы остаться во флоте, - сказала девушка. – Я слышала, в академии есть специальный курс для бывших озилиэсехембо. Думаю, во флоте мне самое место. Траун несколько секунд молчал. Он нахмурился и смотрел на Инуру, как ей показалось, со скепсисом. - Я буду очень стараться! – добавила она, думая, что Траун сомневается в её способностях. - Я знаю, Инуру, - произнёс он, его мягкий тон развеял страхи девушки. – Но это трудный путь. Вы не рассматривали другие возможности? Инуру промолчала, опустила взгляд. Другие возможности казались ей невообразимо далёкими, иллюзорными. А флот был реален. - Мне больше ничего не нужно, - твёрдо сказала она. - Я буду служить Доминации под вашим командованием. Инуру ожидала от Трауна какой угодно реакции, кроме той, что последовала. В его глазах отразилась боль. Что же с ним происходит? - Я хотел кое-что вам сказать, Инуру, - тихо произнёс Траун после короткой паузы. Будь на его месте кто-то другой, Инуру решила бы, что он пытается справиться с дрожью в голосе. – Присядем? Он подвёл Инуру к скамейке, отряхнул сидение от снега. Несколько минут прошло в молчании. Траун смотрел то на ледник, то на парк, и Инуру последовала его примеру, пытаясь в пейзаже разглядеть то же, что приковывает его внимание. Подтаявшие сугробы напоминали волны, Инуру видела море только на голографиях, но ей казалось, что бесконечная водная гладь должна выглядеть именно так. На расчищенных от снега участках произрастали лишайники и травы, по земле стелились гибкие ветви низкорослых деревьев. Инуру нравились эти необычные растения, что с лёгкостью переносят суровую зиму. Под порывами ледяного ветра они сгибаются, но не ломаются, чтобы весной выпустить синевато-зелёные листочки, которые сейчас уже начинают опадать. Вдруг задул холодный ветер, напоминая о приближении осени и о том, что всё в этой жизни конечно. Траун вздохнул, собираясь с мыслями, и Инуру приготовилась слушать. Его напряжение передалось и ей, страх поселился в сердце. Он должен расстаться со мной. Инуру не знала, откуда пришла к ней эта мысль. Даже не мысль, а уверенность. Это просто наваждение, сказала себе девушка. - Скоро я отправляюсь на особое задание, за пределы Доминации. - Далеко? – спросила Инуру. - Туда, где ещё не был ни один чисс, - ответил Траун. - И надолго? - На годы. Необходимо изучить народы, населяющие центр Галактики и её противоположный край. Прежде чиссы ограничивались лишь наблюдением, теперь же пришло время для активных действий. Так вот почему он был так печален. Ему жаль расставаться с родной планетой. Инуру тоже будет скучать. - Как бы далеко это ни было, можете положиться на меня. Я проведу «Ребщий ястреб» куда угодно, а потом верну назад. Инуру надеялась ободрить его, но, кажется, Траун ещё больше расстроился. Некоторое время он молчал, а потом заговорил, осторожно подбирая слова. - Я не полечу на «Реющем ястребе». Значит, придётся расстаться ещё и с командой. Это действительно печально, Инуру прекрасно понимала Трауна и полностью разделяла его чувства. - А на каком корабле мы полетим? - Инуру, - Траун взял её за руку. Не обхватил запястье, а накрыл ей ладонь своей. Это произошло впервые, но вместо восторга и смущения Инуру каждой клеточкой своего тела ощущала напряжение. – Вы остаётесь в Доминации. В каком-то смысле она была готова к этим словам. Часть её знала, что именно к этому Траун и ведёт, в то время как другая часть души отказывалась признавать происходящее реальностью. - Вы бросаете меня? Это было всё, что Инуру могла сказать. Всё, о чём она могла думать. Без Трауна её жизнь закончится. Он нужен ей больше, чем семья. Больше, чем дом. Больше, чем третье зрение. - Я опасался, что вы воспримите это именно так, - вздохнул Траун. – У нас с вами есть долг перед Доминацией, и он должен быть превыше всего, чем бы ни пришлось пожертвовать. Мы давали присягу, помните? Если Траун хотел пристыдить её за эгоистичные мысли, то у него ничего не вышло. Свои чувства Инуру поставила выше долга, чего с ней раньше не бывало. В тот момент она просто не могла думать о возвышенных материях. Траун улетает куда-то далеко. И она останется одна. - Возьмите меня с собой! – воскликнула Инуру. – Я буду вам полезна. - Нет. Этот тон, жёсткий и бескомпромиссный, заставил Инуру вжать голову в плечи. Так Траун отдавал приказы во время сражения. - Вы так молоды, Инуру, - продолжил он уже мягче. – Вы построите свою жизнь здесь, в Доминации. Траун чуть пошевелил большим пальцем, словно поглаживая тыльную сторону ладони Инуру. На этот раз физический контакт принёс результат, девушка немного расслабилась, тепло разлилось по её телу, кровь прихлынула к щекам. - Не забывайте о том, что вы озизиэсехембо, ваш талант нужен флоту Доминации. Инуру опустила голову, чтобы Траун не увидел слёз, наполнивших её глаза. Как он может говорить о Доминации в такой момент? - А вы никак не можете отказаться? – спросила она, едва справляясь со своим голосом. - Боюсь, что нет, - ответил Траун. - И я сам хочу этого. Мои способности и навыки больше всего подходят для такой миссии… Я попросил старого друга присмотреть за вами. Если вы не измените своего решения и захотите поступить в академию, она вам поможет. - Мне не нужна нянька. Инуру почти что огрызнулась, так сильно она была зла на Трауна за то, что он улетает, на Доминацию за то, что служба отнимает у неё самого дорогого на свете чисса, на весь мир за эту несправедливость, и на саму себя за слёзы. Она впервые дерзила Трауну. И впервые резко ответила взрослому. - Я неверно выразился, речь не о присмотре, а о поддержке. Я знаю, как вам будет тяжело, Инуру. При этих словах он вдруг протянул руку к её лицу и поднял подбородок девушки, заглядывая в блестящие от слёз и широко раскрытые от удивления глаза. - Поверьте, мне тоже больно расставаться с вами. Это прикосновение, почти интимное, и его голос вызвали волнение и трепет в её сердце. А ещё пришло запоздалое смущение. Инуру резко вздохнула и отодвинулась, вырывая свою руку. Но тут же пожалела об этом. Вряд ли она ещё когда-нибудь коснётся Трауна. - У меня есть к вам просьба, - сказал Траун. - Всё, что угодно, - ответила Инуру. Она и правда была готова на всё. - Вы доставите меня к месту начала новой службы? Это его желание, единственное, чего он хочет от Инуру. Неужели Траун видит в ней лишь озилиэсехембо и заботится о ней только потому что так велит долг? Нет, Инуру отвергала саму мысль об этом. Ведь Траун сам сказал, что ему больно от предстоящей разлуки. Она кивнула, не в силах выговорить ни слова. Траун тоже молчал. Он ждал, что Инуру заговорит, или, как и она, душил в себе чувства? - Боюсь, что я должен отвезти вас домой. Уже поздно. Инуру вздрогнула, она совсем забыла о времени. Теперь девушка заметила, что с тех пор, как они сюда пришли, стало темнее, звёзды высыпали на небе. Почему-то с поверхности планеты они выглядят иначе, чем из иллюминатора корабля. И как ни странно, сейчас звёзды кажутся намного более близкими. До лифта они дошли молча. Порывы холодного ветра с ледника всё усиливались, в какой-то момент Траун положил руку Инуру на сгиб своего локтя и во время оставшегося пути крепко держал девушку, защищая от холода и не давая ветру сбить её с ног, а ксилльские осенние шквалы на это вполне способны. Когда Инуру и Траун вышли из парка, неожиданно повалил снег. А ведь совсем недавно было тепло, и небо казалось таким чистым. Инуру думала о Трауне. Его верность долгу с одной сторону возмущала, но в то же время вызывала уважение. Постепенно вместо жалости к себе Инуру начинала ощущать сочувствие к нему. Трауну ещё труднее, чем ей. Он оставляет позади всё, что знает и любит, всю свою жизнь. Но ведь для него Инуру – всего лишь часть окружающей действительности, возможно, важная, но часть. А он для неё – вся жизнь.