***
Крик никем не услышанный, боль во всём теле и слёзы, блестящие в свете луны. Сону пытается, пытается кричать как позволяют его силы, но всё зря — в этом темном лесу никого нет. Каждая ветка на земле вонзается в ноги юноши, но он всё равно бежит к свету, потому что помнит — свет всегда спасение. Яркие лучи выводят парня из темного леса в место, освещённое со всех сторон так, что глаза слепит. Привыкая к свету, он видит приют и много машин, а рядом люди одетые во всё чёрное. Сону, не чувствуя боли в босых ногах, бросается к дому. Оказавшись ближе он сбавляет темп, боясь внимания неизвестных лиц, но никто даже не обращает на него внимания, будто его тут и нет. Входная дверь открыта, но войти не дают красные ленты, которые тут повсюду. Сону напрягается, его руки дрожат и ноги подкашиваются от усталости, но, взяв себя в руки, он рвёт ленты и входит в дом. Внутри тихо, словно, тут никогда и не жили семь шумных парней. Вокруг темно и только эти тревожные красные ленты разбавляют мрак. Сону не думает куда идёт, открывая двери в каждую комнату, но так и не находит совершенно никого, что вводит его в отчаяние. Но в сердце теплится слабый огонёк надежды, ведь он ещё не проверил одно место, где всегда собирались парни — большую столовую. Столовая, которая всегда была светлее всех комнат, в которой всегда пахло лавандой и свежим хлебом сейчас наполнена темным светом и запахом страха. Сону также медленно, как бьётся его сердце, входит внутрь. Он по привычке хочет подойти к большому обеденному столу, но вдруг слышит тихий шорох, что заставляет его замереть. Несколько секунд Сону вслушивается, чтобы понять откуда доносится звук, а затем осторожными шагами двигается в нужную сторону. С каждым шагом его уже без того дрожащее тело, окатывает новой волной сильного страха. Вдруг кончиками пальцев Сону ощущает нечто вязкое, похожее на ужасный жидкий кисель, что давали на полдник в конце каждой недели. Тело снова цепенеет и ему стоит огромных усилий и мужества опустить взгляд под ноги.Это кровь. Здесь повсюду кровь.
Сону не верит глазам, ему ни в коем случае не хочется в это верить. Но, к сожалению, глаза не врут и лунный свет освещает тела шести парней, что неподвижно лежат в море собственной крови. Их всегда белоснежные рубашки теперь окрашены в алый. Сону кричит, что есть сил. Он подходит к телу Сонхуна и падает перед ним на колени, аккуратно берет его руку в свои, надеясь ощутить тепло, но они холодны словно лёд. Сону тщетно пытается нащупать пульс. Сердце Сонхуна больше не бьётся. Вдруг Сону снова слышит шорох, теперь уже совсем близко. Ему не показалось! Оглядываясь, он замечает чью-то руку, что вытянута из-под тел парней. Кто-то еле-еле постукивает рукой по полу. Кто-то из них остался жив! Сону аккуратно расталкивает уже ледяные тела своих друзей и видит раненого Ники. Он не знает, что ему делать и зажимает рану, пытаясь хоть как-то остановить кровь. Ники смотрит на него глазами полными слёз и, кажется, хочет что-то сказать. Сону наклоняется ближе, чтобы услышать шёпот угасающего на его руках друга. — Хён, зачем ты с нами так? — Захлебываясь собственной кровью спрашивает его Ники, закрывая свои глаза. Сону ничего не понимает. Он кричит так громко, что срывает голос, и плачет. Он трясёт тело Ники в надежде на чудо, но уже поздно. — Извини, извини, извини, — словно молитву произносит Сону. Он должен встать и поговорить с теми людьми, должен узнать, почему они не спасли его братьев. Но как только Сону поднимается он замечает перед собой зеркало с надписью «you». — Хён? Хён, вставай! Сону-хён, — кричит Ники, но всё напрасно, его хён никак не хочет просыпаться. И Ники, ничего лучше не придумав, обливает его ледяной водой. Сону резко садится в кровати, тяжело дыша, что заставляет младшего громко «ойкнуть», обрати на себя внимание. — Ники, ты жив? — спрашивает Сону, трогая лицо Ники.