Роза и виолончель

Мия вышла из экипажа и остановилась перед трехэтажным особняком. Калитка была не заперта, гостеприимно приглашая войти. Судя по всему ножницы садовника уже давно не касались буйной растительности — из кустов торчали пушистые ветки, темно-зеленый плющ густо увивал фасад, а трава на газоне отросла чуть ли не по колено. Поднявшись по щербатым ступеням, Мия взялась за свисающее из львиной пасти кольцо и замерла в нерешительности. Она пришла без спроса, без приглашения. Пришла, чтобы поговорить с Тео. Пришла, чтобы предложить ему себя. Она готова отказаться от брака с Константином, и если Тео согласен на ней жениться, они могли бы уехать в Хейдерон. Пускай, Тео небогат, но все же он дворянин, а значит, отец будет вынужден принять их брак. Зачем прозябать в нищете, довольствуясь жалкой ролью игрушки для Изабеллы, если можно стать зятем короля и не в чем не нуждаться? Отбросив колебания, Мия потянула тяжелую створку. К ее удивлению, та поддалась, пропуская вовнутрь. В прохладном полумраке холла размеренно тикали часы на каминной полке. Кажется, в доме никого нет. Мия ступила на скрипучую лестницу из потемневшего дерева и поднялась на второй этаж. Дверь в спальню была прикрыта. Сейчас середина дня, вряд ли Тео там. Но как же хочется вернуться туда, где им было так хорошо вдвоем, снова вдохнуть смолистый запах канифоли и пыльных ковров! Она распахнула дверь. Тео лежал на кровати голый, а над его членом трудилась девица, одетая лишь в корсет и чулки. Ноги подкосились, жар ударил в лицо. Мия столбом застыла на пороге, из последних сил вцепившись в дверной косяк. Тео открыл глаза: — Какого?.. Девка оторвалась от своего занятия и оглянулась. Ее вульгарное лицо покрывал толстый слой поплывшего макияжа. Какая-то дешевая проститутка! Слова комом застряли в глотке. Ублюдок! Выродок! Свинья! Это животное трахает шлюх, пока она, конченая идиотка, по нему страдает! — Ну… присоединяйся что ли, раз уж пришла, — насмешливый цинизм его голоса словно обухом ударил по голове. В глазах потемнело, в ушах раздался пронзительный звон. Мия в смятении рванула прочь. Дверь в соседнюю комнату была открыта, и она заскочила туда. Горло сдавило рыданиями, в груди пылала невыносимая боль. «Мерзавец! Кобель! Ненавижу!» Внутри все клокотало от гнева, руки неистово сжимались в кулаки. Взгляд бесцельно блуждал в пространстве и вдруг наткнулся на виолончель, которая одиноко стояла в углу на подставке, тускло поблескивая потемневшим лаком. В жилах вскипела кровь. Не помня себя от злости, Мия подскочила к инструменту, схватила его и с усилием подняла над головой… — Мразь! — хряснула дека. — Дрянь! — жалобно тренькнули струны. — Мудак! — крякнул гриф, раскалываясь пополам. Мия яростно молотила остатками виолончели по полу, брызги щепок летели в разные стороны. Внезапно с оглушительным грохотом распахнулась дверь, и по комнате прокатился дикий рев: — Какого хера ты вытворяешь!!! Сука!!! Мощная оплеуха отшвырнула ее к стене. Сквозь упавшие на лицо пряди она увидела Тео. Он был в одних штанах, расстегнутый ремень болтался вокруг талии, глаза полыхали от бешенства. Он подлетел к ней и размахнулся, чтобы снова дать ей пощечину. — Скотина! — взвизгнула Мия. Колено врезалось ему в пах. Тео взвыл, рефлекторно прикрывая ладонями ушибленное место. В следующий момент он набросился на нее, схватил за плечи и подсечкой повалил на пол. Мия отчаянно забила руками и ногами, пытаясь ударить его по яйцам или выцарапать глаза, но Тео сгреб в кулак ее волосы и впечатал носом в ковер. Оседлав ее, словно кобылу, он стащил с себя ремень и быстро намотал на ее запястья. — Идиотка, — процедил он, крепко затягивая петлю у нее за спиной. — Что ты натворила, дура набитая? — Так тебе и надо, козел, — всхлипнула Мия, ощущая, как на зубах поскрипывают пыльные ворсинки. — Надо было разбить ее о твою башку! — Сука, это была виолончель моего отца! — прорычал он. — Ты за это ответишь! — И что ты сделаешь, урод? — с ненавистью бросила она. — Убьешь меня? Тео придавил ее к полу своим весом. — Я тебя так выебу, что ты неделю сидеть не сможешь, — яростно прошипел он ей на ухо. — Размечтался! — Мия попыталась скинуть его с себя. — Я не буду с тобой трахаться после той бляди. — А кто тебя будет спрашивать? — Он перекатился на бок и рванул ее за плечо, поворачивая к себе задом. Мия ощутила, как на ней задирают юбку и спускают панталоны. — Раздвинь ноги, сучка, — его пальцы скользнули в промежность. — Убери лапы! — огрызнулась она. Черт! Какого хрена стало так мокро между ног? Тео обнажил член и потер его о вход во влагалище. Истосковавшаяся плоть отозвалась на это сладкой пульсацией. — Проклятый ублюдок! — застонала Мия, против воли выгибаясь ему навстречу. Головка раздвинула набухшие складки и нырнула внутрь. Мия, дрожа от предвкушения, подалась назад, но Тео, собрав членом обильную смазку, направился выше и плавно провел им между ягодицами. — Что ты делаешь, сволочь? — томно поинтересовалась Мия. — Наказываю тебя, — хрипло сказал он. — Лучше не дергайся, иначе будет больно. — Не смей! — она не верила, что он это всерьез. Тео не отвечал. Его пальцы виртуозно заскользили по клитору, а головка члена уткнулась в анус, дразняще напирая на вход. По телу пробежала сладостная дрожь. Мию не на шутку возбудила такая игра, она извивалась и поскуливала от нетерпения, ненасытно подставляясь под его ласки. — Молодец. Хорошая девочка, — жаркий шепот опалил ее шею. — А теперь расслабься. С этими словами он обхватил ее под животом и плавно подался вперед, постепенно преодолевая сопротивление. Ощущение было острым, почти болезненным. Мия перепугалась: даже в гареме не рассказывали о таком виде утех. — Нет, — взмолилась она. — Пожалуйста. Поздно. Он был уже в ней. Пальцы по-прежнему ласкали чувствительные места, а член туго вошел на всю глубину. Внутри все сжалось. Мия вытянулась в струну, боясь пошевелиться. Из глаз потекли слезы. — Не надо, — пролепетала она. Тео еще крепче притиснул ее к себе и начал совершать осторожные движения. Стало довольно неприятно. Мия напряглась всем телом, всхлипывая от страха и беспомощности. — Доверься мне, — одними губами сказал он ей на ухо. Один палец скользнул во влагалище, остальные продолжали ласкать снаружи. Мышцы постепенно расслабились, и когда Мия отдалась Тео без остатка, ее накрыло ярким, мучительно-сладким ощущением на грани боли и удовольствия. Плач превратился в блаженный стон, а бедра бешено заходили ходуном, жадно насаживаясь на член. Толчки стали резкими и глубокими, темп ускорился, и в животе одна за другой начали вспыхивать колкие ледяные искорки. Через несколько секунд нутро пронзило мощным оргазмом. Мия надсадно всхлипнула, задрожала всем телом, а по щекам обильно покатились слезы. Тео хватило ненадолго, и вот уже через пару мгновений из его горла вырвался хриплый рык, и он бурно кончил, яростно вколачиваясь в ее зад. Тяжело дыша, он крепко вжал ее в себя, и они несколько минут без сил пролежали на пыльном ковре. — Развяжи меня! — потребовала Мия, когда сердце, наконец, замедлило бешеный ритм. Тео отодвинул пряди волос и поцеловал ее в шею. — А ты будешь драться и все крушить? — вкрадчиво осведомился он. — Буду, — буркнула она. — Тогда, пожалуй, оставлю тебя так. — Ублюдок! — Обожаю, когда ты меня так называешь, — он плавно очертил ладонью изгиб ее бедра. — Развяжи, у меня затекли руки! — Мия дернулась, вывернутые плечи противно заныли. — Что надо сказать? — Пожалуйста. — Умница, — Тео чмокнул ее в висок. Он освободил ее, и она смогла, наконец, подняться. Оправив юбки, Мия осмотрела предплечья — вокруг запястий багровели вдавленные полосы. Тео взглянул на них, затем поднял глаза к ее лицу. — Ты плакала? — он вытер слезы с ее щек. — Было больно? — Да, вначале, — сердито бросила она. Тео взял ее руки и прильнул теплыми губами к следам от ремня. — Прости, не сдержался. Но это была виолончель моего отца. Память о нем. Мия скосила взгляд на деревянные фрагменты, разбросанные по ковру, словно обломки кораблекрушения. — Сам виноват, нехрен было развлекаться со шлюхой, — глаза вновь наполнились слезами. — Нехрен было вламываться без предупреждения, — проворчал Тео. — Ну все, не реви. Иди, обниму. Он прижал ее к себе и на несколько секунд задержал в уютных объятиях. Мия всхлипывала и шмыгала носом, слушая, как часто бьется его сердце. Тео так жадно и тяжело дышал, словно не мог ею надышаться. — Ты такая вкусная, так бы тебя и съел, — промурлыкал он, наконец, размыкая руки. — Ладно, пойдем вниз, что-то в горле пересохло. Приведя себя в порядок в ванной комнате, они спустились в столовую. Тут же, словно из-под земли, появился Гримо. — Чего изволите? — невозмутимо поклонился он. — Чай? Кофе? — Тео вопросительно взглянул на Мию. — М-м-м… — она в нерешительности подняла глаза к потолку. — Бренди, — сделал вывод Тео, и слуга удалился. Они уселись на потертый диван у незажженного камина. Задница немного побаливала, но сидеть вполне было можно. Вскоре Гримо принес начатую бутылку и налил хозяевам спиртное. Мия покрутила в бокале янтарную жидкость, вдыхая ее резкий аромат, затем немного выпила. Горло обожгло, на глаза навернулись слезы: ей никогда раньше не доводилось пробовать столь крепкого алкоголя. — Итак, зачем ты пришла? — спросил Тео, пригубив бренди. — Чтобы увидеть тебя, — в груди разлилось хмельное тепло, а с языка сорвалась унизительная правда. Тео тяжело вздохнул. — Зачем? Мия уставилась на него, размышляя, плеснуть ли ему бренди в рожу прямо сейчас, или чуть погодя. Решив все-таки немного подождать, она сделала еще один глоток. — Соскучилась, — буркнула она, когда жидкость стекла в желудок, оставив во рту послевкусие ванили и дуба. — А как же твой жених? — Тео с усмешкой склонил голову набок. — Что-то ты не особо беспокоился о нем, когда трахал меня на балконе, — съязвила Мия. — Ты ведь его не любишь? — золотисто-карие глаза пронзили ее насквозь. Их оттенок напоминал цвет бренди в бокале — Нет, — не стала увиливать Мия. — Тогда зачем тебе это надо? Ты ведь принцесса — тебе не нужно выходить за деньги. Найди мужа по любви. — Себя, что ли, предлагаешь, — едко усмехнулась она. — Да ну, — отмахнулся Тео, — какой из меня муж? Ты бы пришибла меня в первый же день семейной жизни. — Это уж точно, — как ни странно, ее забавлял этот бессмысленный разговор. — Прибила бы тебя сковородкой после первого же загула. — Сковородкой? — черные брови насмешливо приподнялись. — Откуда принцессе знать, что такое сковородка? — Ради тебя я бы заказала специальную сковородку. Из чистого золота — чтобы потяжелее. — Да уж, — хмыкнул Тео. — Думаю, мне пришлось бы тщательнее скрывать свои похождения. — До сих пор тебе это удавалось крайне плохо, — Мия болезненно поморщилась, вспоминая все его прегрешения. Чтобы подсластить горькие мысли, она раскусила шоколадный трюфель, и рот приятно обволокло миндальной начинкой. — Ладно, пошутили, и хватит, — Тео неожиданно стал серьезным. Он отставил бокал и резко подался вперед. — Отмени свадьбу и уезжай отсюда как можно скорее. Не спрашивай, почему, я не смогу тебе объяснить. Просто уезжай! В его голосе слышалось отчаяние и какой-то надрыв. Мия ощутила беспокойное покалывание в ладонях. — Но почему? — недоуменно спросила она. — Я не могу сказать. — Ты же понимаешь, что это бред? Ты пытаешься отговорить меня от брака с будущим князем… А что предлагаешь взамен? «Себя», — надеялась услышать она. Тео молчал. Губы были крепко сжаты, хмурый взгляд цепко впился в ее лицо. Мия боялась сделать вдох и напряженно застыла в ожидании ответа. — Чего ты от меня хочешь? — наконец спросил он, и сердце ухнуло в пустоту. — Чтобы я на тебе женился? — Да! — с отчаянием выпалила она. Он с усталым выдохом откинулся на спинку дивана. — Я не могу. — Почему? — Я гол как сокол. Мне нечего тебе предложить… — Это не важно, — с жаром перебила Мия, — мой отец… — Я не могу, блядь, на тебе жениться! — рявкнул Тео. — Как до тебя это не дойдет? — Ах так! — Остатки бренди плеснулись ему в лицо. — Ну и пошел ты! Мия вскочила с дивана и опрометью выбежала за дверь. По щекам ручьями текли слезы. «Ублюдок! Мерзавец! Козел! — в груди все горело от обиды и унижения. — Какой позор! Предлагаю себя, как последняя дура, а ему это нахрен не нужно! И поделом идиотке! Ненавижу! Хватит! Не могу больше видеть его самодовольную рожу!» — Постой! — сзади раздался его голос. — Давай я хотя бы отвезу тебя во дворец! — Пошел нахер! — истерично выкрикнула Мия, выбегая на бульвар. Она с такой силой грохнула калиткой, что вся ограда затряслась и жалобно задребезжала. Тео не стал преследовать ее на улице, и Мия, кое-как утерев заплаканные глаза, остановила наемный экипаж. Сидя в карете, она потеряно прислонилась лбом к стеклу. Сердце было разбито. «Мало того, что этот ублюдок, не таясь, трахает других баб, так он еще и послал меня ко всем чертям. Только такая овца, как я, могла вообразить, что он испытывает ко мне что-то кроме похоти. Как я умудрилась в него влюбиться, конченая дура? И что же мне теперь делать? Остается только выйти замуж за Константина и забыть этого мудака, как страшный сон».