У погибели твоей...

С тех пор, как мои друзья попали в плен, прошло несколько дней. Они так отчаянно хотели мне помочь, что не придумали ничего лучше, чем просто заявиться в лагерь к Мальбонте. Естественно, тут им были не рады. После отданного приказа заточить Люцифера, Дино и Мими в тюрьму, ОН снова отвёл меня в свой кабинет, не впуская больше никого, подошёл к окну, резко развернулся ко мне лицом и безэмоционально заключил: - Я вижу, что ты сомневаешься. Моего честного рассказа о своём прошлом оказалось мало, ты по-прежнему считаешь меня мстительным сумасшедшим. Ты не отказываешься присоединиться теперь лишь из страха, что я убью тебя, если ты это скажешь. Свет, проникающий из окна, теперь не скрытого плотной бардовой шторой, как обычно, обрамлял его внушительную фигуру. Он словно стал одной огромной тенью на фоне солнечных лучей. Его лицо было плохо видно, я с трудом различила, что он смотрел исподлобья. Моё дыхание участилось. Он сказал неудобную правду. То, что я бы никогда не решилась озвучить. Я не знала как мне быть, меня раздирали противоречивые эмоции. Я начала понимать его мотивы после той роковой ночи в лихорадке. Во мне появилась симпатия, сочувствие, совсем как когда-то к заточённому в башне Бонту... Но это не меняло моих взглядов: путь убийства - не мой путь. Насилие порождает лишь насилие. Я же не хотела быть ни воительницей, ни проповедником радикальных идей. Таких, какие захватили его, Мальбонте. Я открыла рот в слабой попытке выдавить из себя хоть какое-то объяснение, но он опередил меня: - Я облегчу твою задачу. Он медленным шагом подошёл к столу, на какое-то время отвлекаясь на карты, разбросанные на нём, пальцами проводя по записям, сделанным размашистым красивым почерком на незнакомом мне языке. Потом резко вернул взгляд снова на меня и выпалил: - Если ты не присоединишься ко мне, я убью тех троих, что попали сегодня в плен. Воздух разом покинул мои лёгкие. Я стояла, словно безвольная кукла, которой только что сообщили о решении хозяина. - Но как ты... - мой голос дрожал, я не могла связать и двух слов. Он вскинул бровь. - Как т-ты... м-можешь такое предлагать? - Твой ответ?! - его голос стал тверже стали, он резал словами воздух. Я чувствовала безаппеляционность решения, к которому он меня подвёл. Он лишь ждал, чтобы я расписалась в конце договора. - Я остаюсь с тобой... - я выдохнула и из глаз покатились слёзы. Меня било мелкой дрожью. Всё это время я пыталась быть сильной при нём, я не хотела показывать даже намёка на слабость. Теперь же, кроме опустошения, я не чувствовала ничего. Силы бороться покидали меня. Внутри я кляла себя за это бессилие, за то что, возможно, доставила ему этим удовольствие. Но вместо довольной ухмылки, которую я ждала, которая, я думала, вот-вот нарисуется на его чертовски красивом и жестком лице, я увидела злость. Я чувствовала как его энергия приобретает грозовые оттенки, она словно нависала над нами и делала помещение в разы темнее. Глубокая морщина залегла между его густых бровей, он сжал кулаки и одним из них со всего размаху внезапно ударил по столу, оставив на том внушительную вмятину. Фигурки и письменные принадлежности попадали на пол. От этого резкого выпада я непроизвольно зажмурила глаза, ожидая, что он захочет выместить злость и на мне. В два стремительных широких шага он оказался передо мной, на расстоянии меньше вытянутой руки. Его мускулистая грудь вздымалась от переполняющих эмоций. Он схватил меня за подбородок и поднял мою голову. - Смотри на меня! Я медленно открыла глаза, из которых продолжали течь слёзы. Его чёрные мучительно пожирали мои голубые, зрачки бегали справа-налево и обратно, будто пытаясь что-то во мне прочесть. - Смотри только на меня... - его дыхание, даже с расстояния его внушительного роста, опаляло. Я не понимала чего дальше от него ожидать и немым вопросом всматривалась в его смоляные радужки. Будет ли он читать меня, чтобы понять сдержу ли я своё слово? Обычно, чтение мыслей ощущается, словно кто-то пролистывает тебя, как книгу. Я не чувствовала этого. Тогда чего он хотел? Мы продолжали молча испепелять друг друга. Слёзы закончились, я была отдана ситуации и ждала очередного действия, как зритель, пока не почувствовала, как большой палец его руки, держащей мой подбородок, начал поглаживать мою кожу. Его взгляд медленно скользнул вниз по моему лицу и остановился на губах. Да что вообще здесь происходит?!! Я широко распахнула глаза. Мы словно вечность продолжали так стоять. Шокированная и испуганная я, озлобленный и пылающий он. Он снова взглянул в мои глаза, нахмурился ещё сильнее, будто опечаленный увиденным, и резко отдернул руку. Стремительно развернувшись, он снова подошёл к окну и, не поворачивая головы, произнёс: - Пленных освободят сегодня. Их не будут избивать, но мои подданные убедятся, что они не успели здесь в лагере ничего разузнать, связавшись с возможными предателями. Их мысли прочтут. Также, я распоряжусь, чтобы тебе подготовили личные покои. Мне нужно, чтобы ты набралась сил, потому что послезавтра мы начнём тренировки. Тебе нужно обуздать ту силу, которая досталась тебе не по праву. Пока что твоё тело и разум ей сопротивляются. Не пытайся сбежать, я найду тебя по энергии. Если надо, я найду тебя даже во сне. Мы связаны с тобой, Виктория. Мне нужна та часть моей силы, что теперь в тебе. Без неё победы я буду добиваться дольше и сложнее. А я и так слишком долго ждал. Нависло неудобное, тяжелейшее молчание. Всё так же не оборачиваясь он добавил: - На этом всё. Фенцио!!! Послышался шум открываемой двери. Тихо, шурша лишь подолом своей мантии, вошёл ненавистный мне ангел. Он остановился подле меня и сказал: - Да, господин? - Виктория согласилась присоединиться. Не без веских доводов, конечно. Ангел довольно хмыкнул. - Распорядись подготовить ей вторую спальню и приставь к двери охранника, пусть это будет Маркс, я доверяю ему. В той комнате нет камина, принесите свечи. Сколько найдёте добротных ночных свечей - столько и несите. Поставьте туда личную купальню и найдите служанку. Кому из девушек можно доверять? - Ангел Ариэль, господин, верная нашим идеям на сто процентов, моя подопечная. Боевым искусствам не обучалась, поэтому женская работа придётся ей по душе. - Она будет согласна служить непризнанной Виктории? - Мальбонте обернулся и взглянул в глаза Фенцио, словно хотел убедиться, что тот говорит правду и девушке-ангелу можно доверять. - Господин... Здесь нет непризнанных... В нашем новом мире это не важно, не так ли? Ариэль будет рада помочь Виктории, которая... - Фенцио взглянул на меня, видимо, подбирая слова, - хранит часть Вашей силы. - Ты умён, ангел. - Мальбонте ухмыльнулся. И его ухмылка, как обычно, выглядела угрожающе - Ты всегда отвечаешь именно так, как я хочу. - он шумно втянул носом воздух, - Сейчас я не чувствую лжи. Да будет так. Пусть Виктории помогает Ариэль. Вы свободны. Фенцио почтительно поклонился Мальбонте, хоть тот и снова отвернулся к окну. Он жестом пригласил меня последовать к выходу и пошёл за мной. Мы вышли. Ангел уверенно, но тихо, закрыл за нами дверь. Мне кажется, я не удержалась и выдохнула с облегчением. Слишком много событий для одного дня! Ангел с интересом несколько секунд всматривался в моё лицо, но потом лишь сухо и медленно проговорил: - Пройдем... те... - он повёл бровью - ...в соседнее здание. Я покажу Вашу новую опочивальню. Я кивнула и двинулась за ним. Мне хотелось лишь одного: упасть на кровать в тихой, пустой комнате и забыться долгим сном. Все здания на территории лагеря были старыми и выглядели давно покинутыми. Некоторые же, наоборот, были сделаны совсем недавно из подручного материала. - Это заброшенный город? - я осмелилась задать вопрос, когда мы вышли на улицу. Ангел продолжил молча идти, но, дойдя до парадной соседнего здания, обернулся и нехотя ответил: - Возможно. Но это всё, о чём я могу поведать. - он сделал попытку улыбнуться, но это выглядело, наоборот, пугающе, словно гротескная маска. Фенцио с шумом открыл засов входной двери, по бокам которой стояли два стражника: ангел и демон. «Как иронично, что именно они охраняют спальни полу-ангела полу-демона» - подумала я, пока мы поднимались по старинной деревянной лестнице на второй этаж. В последний раз я была здесь в бреду и случая запомнить убранство не представилось. Внутри здание напоминало ветхий особняк. Антикварные предметы утвари, разбросанные тут и там, напоминали о былой роскоши, однако, окна с разбитыми стёклами или вовсе без них, обветшалые рамы, окисленные зеркала и обшарпанная мебель напоминали о том, как давно это было. Мы прошли мимо дверей спальни Мальбонте. Впереди был лишь длинный коридор. Фенцио указал рукой вперёд и добавил: - Прошу, в конце коридора. Он провёл до массивной узорчатой двери, открыл её и остановился, приглашая меня зайти. Комната очень напоминала ту, что была у Мальбонте, разве чуть поменьше, без камина, зато стёкла на окнах были целыми. Она была пыльной, нетронутой, но все предметы были расставлены аккуратно. Бархатное бордовое покрывало на кровати было идеально заправлено. - Добро пожаловать. Я сейчас схожу за горничными, которые тут всё уберут. Постельное бельё тоже, разумеется, поменяют. Ариэль придёт к Вам завтра с утра. Все просьбы касательно одеяний, средств для ухода и прочих женских предметов адресуете ей. Ужин сегодня принесут Вам сюда. В дальнейшем, завтракать и обедать Вы будете за общим столом. Или... - он задумался, - Как-то иначе. Это решит господин. Я не удержалась и выплеснула последнюю каплю яда, что осталась во мне: - Господин, король, предводитель... Так кто же он, учитель Фенцио? Кто он для Вас? Кто вдохновил Вас предать Небеса, предать Дино? И что он обещал вам взамен? При упоминании имени сына ангел поморщился. Его лицо стало выглядеть болезненным. Но он быстро опомнился, несколько секунд боролся с собой отвечать мне или нет, и, в итоге, лишь кивнул головой и вышел. Я осталась одна. Мои плечи моментально расслабились. Долгожданная тишина, долгожданный покой. Как я и мечтала, я ринулась к кровати и упала в её объятия, не обращая внимания, что это подняло клубы пыли. Я закрыла глаза. Воображение хаотично подкидывало мне то образы друзей, их глаза, полные недоумения, когда Мальбонте подхватил меня за локоть и увёл. То образ матери, которая осталась со всеми остальными учителями в осадной школе. Но ярче всех был образ того, кто своими действиями и решениями за последние пару дней довёл меня до морального истощения... Он запирал меня в темнице, закованной в кандалы, потом же рассказывал раздирающую душу историю его семьи, заботился, в ночи обтирал мой лоб холодной тряпкой. Потом снова холод, он потребовал от меня ежесекундного решения сразу же, как утром вызвал к себе в кабинет. Будто ничего не было, будто он и не делился со мной сокровенным рассказом, будто не предлагал остаться в тепле и не успокаивал мои истерики от кошмаров. И добил меня, дожал, домучил, когда ему в руки упали столь удачные карты в виде моих заточённых друзей. Мне хотелось плакать, хотелось пожалеть себя, но и на это сил больше не оставалось. Я не понимала зачем ему вводить меня в курс дела, держать при себе... Почему просто не убить и не забрать себе силу? Это не гарантирует её возврат или что? Я окончательно запуталась, мой мозг отказывался строить логические схемы. Не сейчас. Однако. Он ведь хотел поцеловать меня, в этом нет сомнения... Я дотронулась пальцами подбородка, места, где он несколько минут назад провёл большим пальцем. Что это? Не может же сам Мальбонте испытывать ко мне какие-то чувства? Вероятно, это эмоции Бонта. В нём всё ещё борются две части личности, каждая из которых прошла долгий путь по одиночке. Перед глазами начали мелькать воспоминания, связанные с Бонтом... Наша первая встреча на винтовой лестнице башни, долгие разговоры через зеркало, как я оставалась в библиотеке Ада сверхурочно, чтобы узнать хоть крупицу того, что могло бы ему помочь, как прыгала с обрыва в попытке связаться с Фидеро и много других вещей, которые я так легко и с удовольствием делала для него, вопреки страху быть разоблаченной и вероятности того, что меня отправят в Небытие за такие поступки. Моё желание разжечь в нём огонь, как я разделась у него на глазах... Я резко открыла глаза. Внезапное понимание, что Мальбонте, как он уже сказал, помнит все наши встречи, а, соответственно, и эту, вогнало меня в краску. Меня охватили ощущения сродни тем, которые испытывают люди, в чьи секретные переписки и интимные фото влезают посторонние. Я обняла себя руками, почувствовала как горят мои щёки. Я встрепенулась в желании отогнать от себя любые мысли о противоречивом могущественном полукровке. Ведь кем бы он ни был до обряда, сейчас он жаждет лишь одного: мести. А там, где есть такая злоба и боль, нет места для... чего-то иного... Ускользающим, словно шёлковая ткань, краем сознания, я уловила свои воспоминания о наших с Бонтом поцелуях в залитом разноцветным светом, проникающем через витражи, старом холле, которые будили во мне бесконечный трепет и обожание. Воспоминания, которыми я жила, пока не оказалась здесь в плену. Калейдоскоп ярких красок кружил под веками и вгонял меня в транс. Посреди этого водоворота раздался холодный властный голос: «Бонт - это я. Его не нужно искать, потому что он никуда не уходил.» «Я помню каждую нашу встречу, Виктория.» «Помню твою заботу обо мне.» Я крепко уснула.

***

Последующие дни пролетали для меня незаметно. Я пошла на сделку с совестью, чтобы спасти друзей. Меня начали готовить к войне, в которой я не хотела участвовать. Мальбонте пояснил мне, что совсем не желает отправлять меня на поле боя, но защищаться и нападать я всё равно должна уметь. Он также рассказал, что та часть силы, что во мне, пройдя период адаптации, теперь делает его сильнее, если я нахожусь рядом. Наши общие видения прекратились. Тренировал меня лично он сам. Лишь пару раз, когда он был очень занят, он доверял это пожилому демону по имени Горацио. С ним же, Горацио, у меня проходили уроки по блокировке сознания. Это нужно было для того, чтобы меня не использовали против Мальбонте, если я попаду в плен. Я была рада, что блокировкой я занимаюсь именно с этим сухим стариком с землянистой кожей, потому что он был похож на того, кого абсолютно не интересуют чужие секреты. Он - могила. Уроки и тренировки нравились мне. Они придавали мне сил и уверенности в себе, я всё меньше ощущала себя бесполезной. Для чего бы эта сила мне в дальнейшем ни понадобилась, с каждым днём я осваивала её всё лучше и лучше. Судя по тренировкам, мне досталась далеко не большая часть сил Мальбонте, потому что он мог разгромить целый летающий каменный остров лёгким движением руки, моим же достижением был, к примеру, разбитый валун. Разница была поистине смешной. Чтобы разрушить целый остров, мне, наверное, нужно было бы бомбить его целые сутки. Полудемон не раскрывал так ли это, что мне досталась жалкая доля силы, но часто повторял, что мне нужно ещё много тренироваться и что-то про снятие внутренних блоков. Я не раз ловила полные похоти взгляды молодых дьяволиц, когда шла с ним на тренировки. Не удивительно: он выглядит как сочное мясо для голодных тигриц. Просто стоять рядом и чувствовать на себе этот тяжёлый взгляд уже было волнительно. В обществе, которое он намеревался построить, он был царь и Бог, у женщин хватало поводов желать его внимание. Взаимодействовали мы с ним, собственно, только на тренировках. В остальное время он не подходил, не заводил разговор и не отдавал никаких, связанных со мной, приказов. Завтракали и обедали мы за общим столом. Не знаю как ужинал он, но мне ужин приносили в комнату. Часто я от него отказывалась: просто не было желания есть. За общими трапезами он всегда сидел во главе одного из длинных столов на пыльной площади. Обычно я со служанкой Ариэль садилась за тот же стол, но совершенно не рядом. Места по бокам от него всегда быстро занимали Фенцио с одной стороны, и демон чревоугодия Вельзевул, отец Ости, на минуточку, с другой. Он был ответственен за кражу провизии с различных уровней Небес, не только из школы. Несколько раз я ловила на себе взгляд Мальбонте во время трапез. Можно было бы подумать, что он проверяет пополняет ли силы сосуд с его энергией, но взгляд чёрных глаз был мучительно интенсивным, словно он о чем-то усиленно думал или находил решение. Стоило мне посмотреть в ответ, он почти сразу уводил взгляд и отвлекался на советников или вставал из-за стола и уходил. Как-то раз за обедом я услышала как два демона-стражника негромко обсуждают список прелестниц, которые уже побывали в покоях Мальбонте. Возможно, они всего лишь разносили слухи... Но почему мне кажется, что это правда? Демоны вели пошлую, подобающую их сути, дискуссию: - Правда это было пятнадцать-двадцать лунных суток назад, да... Последняя девушка, эта демонесса Лайла, дочь Кавоса, кажется. Бедняжка по уши влюблена в короля. Отец всё не может никуда её пристроить, она всё сидит дома и ревёт от тоски. Я почему запомнил: когда она кончает, то кричит, как суккуб! - закончил он, смачно хрюкнув от смеха. - Двадцать лунных назад? - проскрипел второй - Что-то давненько. Ты ничего не путаешь? - Да нет, ну что ты, все из стражи это знают. Там и подслушивать не надо, чтоб знать. Вся округа слышит. У Него видимо всё хорошо там, ну, с размерами. - тихо продолжил ржать недалёкий демон. - Тупица, я говорю двадцать лунных это давно. Не может быть. Ты всё напутал. Я перестала слушать. Моё сознание начало улетать куда-то далеко. Я странным образом чувствовала... радость?! Какого чёрта я ощущаю радость от этой глупой и, возможно, недостоверной информации? За что я цепляюсь? Но ведь я попала в лагерь именно две с половиной недели назад... Соберись, Вики, хватит выдумывать чушь.

***

Жизнь в лагере стала мне даже нравиться, вопреки скрытому в глубине души чувству стыда перед старыми друзьями. Это был целый новый мир: в нём демоны и ангелы строили отдельную столицу, непохожую ни на какую другую. Новые дома, новые районы. Даже открывали салоны одежды, оружейные мастерские, обувные, бакалеи! Всё это делалась с такой скоростью, что только восхищало. В один из таких новых салонов, по совету Ариэль, я отправилась однажды вечером. Ариэль могла выбрать и ткань и фасон за меня - она была такой услужливой, это порой даже раздражало - но что-что, а наряды Вики Уокер выбирает себе сама. А он мне был нужен, отчаянно. Спустя две недели я вдруг обнаружила, что больше не могу носить этот красный балдахин с ремнями и кожаными сапогами, пусть он и был, в целом, добротно сшит и даже обладал весьма пикантным вырезом на бёдрах. На нечто отвратительное цвета хаки, которое мне неделю назад было предложено служанкой, я даже не могла смотреть. По этой причине я и настояла на походе в салон самой. Мне нужно было простое платье, в котором, не чувствуя скованности, я могла бы ходить на трапезы или, может, даже просто гулять. Но оно должно быть хотя бы симпатичным. «Все одеваются, как ты?» - в голове вдруг прозвучал нежный голос Бонта. Я резко тряхнула головой. Шепфа, ну за что мне это?! Я обещала забыть. Салон назывался «Мадам Роксан» в честь его хозяйки. Она славилась своими сногсшибательными нарядами и была известной на всех уровнях Ада. Говорят, у неё одевался сам Сатана. А он, в человеческом обличии, всегда выглядел с иголочки. На пороге меня встретила женщина, чей возраст было крайне сложно определить: морщины под глазами, шея и руки выдавали старость, но её умение подать себя, походка и даже голос были, словно у женщины лет сорока. Она была одета в вычурное платье из синего атласа, со старомодной юбкой в пол и корсетом. На руках были перстни, в ушах драгоценные серьги, на шее - ослепительное ожерелье. Тёмные волосы, подёрнутые сединой, были завиты и аккуратно уложены в прическу. Она оглядела меня с головы до ног, приветливо улыбнулась и пригласила войти. - Виктория, верно? Можно на ты? Прости, мне слишком много лет, возрастная прихоть. - Конечно, мадам. Как могу обращаться к Вам я? Она довольно улыбнулась. - Мадам Роксан, я для всех уже много веков та самая мадам Роксан. Она встала у манекенов, на которые были надеты готовые варианты платьев. Я обратила внимание на портрет во весь рост статного мужчины-демона, который был аккуратно расположен прямо над расчётным столом. Мадам Роксан заметила мой интерес. - Красивый, правда? Я кивнула. - Мой муж. Савос. - она влюблённо посмотрела на портрет, - он погиб несколько веков назад на задании. - Это волшебно, что спустя столько лет Вы храните память о нём. Даже сейчас... - я осмелела и улыбнулась демонессе - ...Вы смотрите на него по-особенному. У великолепной портнихи, мне показалось, на глаза начали наворачиваться слёзы. Она трепетно улыбнулась и сказала: - Он был моей парой. Немой вопрос навис в воздухе и она добавила, уходя от портрета к столам с швейными принадлежностями. - Любовь демона она такая: всепоглощающая. Мы не любим моногамию, но если встречаем свою пару, для нас никто больше не существует. Иронично, правда? - она засмеялась - Демоны презирают моногамию, хотя самые счастливые из нас её и практикуют. - Почему счастливые? - я задала по-детски прямолинейный вопрос. - Ничто не сравнится с соитием двух душ, девочка моя. - хитрые глаза мадам блеснули былым огнём - Ни с кем, кроме своей пары, демон никогда не будет чувствовать того же. Это просто невозможно. Попробовав райский плод хоть раз, не станешь тянуться к обычным яблокам. Она достала из ящика эскизы платьев и вручила мне. Сделала паузу и смачно добавила: - А какой секс! Ооох! Такой комментарий от дамы в возрасте сделал меня пунцовой, но она не останавливалась: - Детка, если желать тебе счастья, так это чтобы тебя полюбил демон, и вытрахал так, как ты того заслуживаешь. - она начала громко хрипло смеяться, всё более раззадориваясь от моей смущённой реакции, выражавшейся пылающими щеками и взглядом в пол. Всё-таки демоны могут быть такими демонами! Я улыбнулась портнихе. - Ладно, давай примерим для начала вот эти модели. - она поднесла мне несколько нарядов - Доверься моему вкусу. Если не понравится, посмотрим ещё. Надевай! Я послушно переоделась в первый вариант и встала на, своего рода, пьедестал для примеряющих, куда меня пригласила Роксан. Демонесса тут и там проверяла как сидит платье. Оно было сшито из зелёного атласа, имело простой крой, однако не лишённый неглубокого выреза на груди и левом бедре, и село прямо по фигуре. Кое-где она всё же подправила форму булавками, потом, взяв меня за руки, сказала: - У тебя шикарная грудь. Давай подберём более глубокий вырез. - Ох... Нет, не время и не место. - я поспешила возразить - Мадам, это платье мне подходит, спасибо. Мне нужно простое, для прогулок и трапез. Она недовольно поморщилась. И безоговорочно заключила: - Нет, не подходит, милая! Я не предлагаю тебе носить бальное платье, но женщина должна оставаться женщиной и в той дыре, в коей мы сейчас вынужденно живём! - Мне не хотелось бы... - Что? Привлекать лишнее внимание? - в глазах Роксан снова заплясали огоньки. - Да. Она медленно вздохнула и уже серьезно сказала: - С этим ты опоздала. - она уже подносила мне следующую модель - О тебе говорят многие мужчины в лагере. Я слышала о тебе ещё до того, как ты пришла. И видела. Такую красоту не скроешь. - она довольно оглядела меня - И, поверь старой женщине, именно она - твоё главное оружие! Используй её. Ты сможешь добиться всего, чего пожелаешь. Твой уровень - верха. - она повела рукой в воздухе, будто показывая всю серьёзность моего предназначения - За такую грудь, упругие бёдра, длинные ноги и красивое личико мужчины начинают войны. Уж поверь мне, я прожила не один век. А теперь надевай это. Я принялась надевать платье из красного шёлка, которое уже на ощупь нравилось мне больше, и ответила: - Здесь множество чинов обоих происхождений, но в каждом из них всё равно есть предубеждение против непризнанных, сколько бы они ни пытались делать вид, что нет. Роксан помогала поправить мне красное роскошество, с глубоким чувственным вырезом на груди. В юбке была вставка из органзы, что придавало ему лёгкость. Лиф держался на тонких бретелях, что визуально делало мою полную грудь ещё больше. - Это временно. Любые реформы требуют времени. Да и в чём проблема? Прими уже близкую тебе сторону и найди спутника! Сейчас это не требует одобрения совета, ритуал по смене крыльев сможет провести тот же Фенцио или Асмодей, если будешь за нас. Она довольно смотрела на моё отражение в зеркале, приобняв меня стоя сзади за талию. Найдя такой же восторг в отражении моих глаз, она довольно улыбнулась. - Я не знаю какая сторона мне ближе. - я ответила на духу, честно, как я и думала всё это время. Мадам покачала головой. - Ну надо же, ты идеальная ученица Мальбонте. - Нет, не из-за него! - я чересчур резко попыталась отмести этот вариант и опустила взгляд в пол. Портниха лукаво улыбнулась. - Точно нет? Я решила замолчать, чтобы далее не давать ей поводов зацепиться. Она спокойно поправила мне юбку, пригласив пройтись по залу. - Это нормально - сомневаться. Лишь глупый не предаётся сомнениям хоть иногда. Возможно, у тебя не было времени оценить Небеса и Ад во всех их проявлениях... Я облегченно вздохнула, пройдясь до прилавка и обратно. - Берём! - она хлопнула в ладоши и одарила меня лучезарной улыбкой. - Да. Оно прекрасно! Правда... очень откровенно, и я, пожалуй, буду одевать его у себя. Она хихикнула, отмахнувшись, показывая, что я привыкну и решусь всё-таки в нём выйти. - Так странно. - я задумалась. - Что именно, детка? - Я ведь люблю именно такие наряды: яркие и откровенные. Такие я носила и на Земле, и в Школе. Но, попав в плен сюда, мне словно стало не до игр... Не до праздника, не до ухода за собой. - И это нормально. - она снова взяла меня за руки - Ты оправишься. Я кивнула. - Что же до нашего разговора... - продолжила мадам - Я не буду поучать за ангелов, но про демонов ты должна знать одно наверняка: быть демоном - не значит быть плохим. - она искала в моих глазах понимание, и нашла его, - Быть демоном - не значит хотеть только войны, блуда и прочих пороков. Мы призваны показать смертным плохую сторону во всех её проявлениях. Это наша работа. Это наш долг. Я знала это, ведь моей лучшей подругой была Мими, но почему-то было ужасно приятно слышать ещё одно подтверждение этой догмы. - Демоны импульсивнее, ведь нас питает сила эмоций. Ангелы живут разумом. Мы - сердцем. Выбирай, чем думать тебе приятнее. - она многозначительно посмотрела на меня. - Это - Роксан показала на сердце - И это - показала на голову - главные ключи к пониманию, какую дверь тебе нужно открыть. - А как же ... - я прошептала - ...возможность быть посередине? Она с минуту помолчала, вероятно, оценивая, насколько она может быть со мной откровенна, но потом ответила: - Это иллюзия. Только смертные могут быть посередине. Я затаила дыхание. Она продолжила: - Он... Рождённый от любви представителей противоположных миров, единственный выживший из таких детей, ведёт нас сейчас. Многовековая душа в теле молодого мужчины... - она нагнулась ближе ко мне и продолжила шёпотом - Но даже он должен выбирать, разве ты не заметила? Я удивленно вскинула брови, ожидая продолжения. - Его крылья... - она хитро улыбнулась. - Демона. Роксан кивнула - Глаза, поступки, энергия - всё в нём сейчас от демона. Он определился со стороной в первые же дни по завершению обряда. Он возродился из пепла, как феникс, чтобы показать нам свои огромные красные крылья, за которыми мы пойдём. О дааа... Мы, демоны, пойдём за ним все до едина. Люцифер ещё вернётся, вот увидишь... Мальчик просто переживает потерю отца, потерю статуса. Он оправится и придёт к нам. Он будет последним глупцом, если не сделает так. - Но почему тогда за Мальбонте идут и ангелы? - вырвался вопрос - Хоть и... очень маленькое количество... - Дорогая, предателей, падших или просто запутавшихся душ хватает везде. Ладно, с этим мы закончили, снимай. Померяешь ещё кожаные штаны с прочным корсетом? Тебе для тренировок. - она подмигнула. - Ох, это было бы здорово! По правде говоря, мне чертовски надоел этот балдахин с ремнями. - я расстроенно показала на горку своей одежды, и мадам снова рассмеялась. Я быстро надела новую одежду, которая, благодаря профессиональному глазу портнихи, так же села на мне идеально. Она начала завязывать корсет умелыми сильными пальцами. - И не забывай... - портниха в который раз оценивающе оглядела мою фигуру - ...о своём главном оружии. Даже на тренировках, даже на поле боя, даже в плену в пыли и грязи. - она поправила мне волосы и взглянула мне в глаза. Я поспешила возразить: - Уж там-то моя красота точно не нужна. - Это почему?! Я запнулась. - Меня тренирует... он. Демонесса рассмеялась. - И что же он, не мужчина? Сладкая моя, о твоём положении мечтает добрая половина лагеря. И, если верить слухам, там есть чему позавидовать. - она многозначительно взглянула на точку между моих ног и снова мне в глаза. - Я... честно говоря, не думаю, что это необходимо. Он живет местью. Мы для него - расходный материал. А подстилкой я быть не готова. - Ай-яй-яй какая молодёжь нынче пошла! Всему учить надо! - она проговорила с притворной обидой, хотя в глазах плясали огоньки - Из постели прокладывают путь в голову! И ни один мужчина не отдаёт отчёт себе в этом, так быстро и незаметно это происходит. Это сила женских чар. Управляешь его членом - управляешь его головой. - она слегка сжала мои виски, стоя сзади. Её рост был выше моего почти на голову. - Какая ты невинная, меня это трогает до глубины моей древней души! - она закашлялась смехом, но быстро успокоилась - Однако же, ты не отметаешь его как вариант. Ты допускаешь, что рядом с ним можно занять место, ведь ты это обсуждаешь. - она улыбнулась во все тридцать два. Попасться на такую провокацию! Я покраснела и разозлилась на себя. Но наш возможный спор прервал внезапный стук в дверь. Слуга от какой-то госпожи спрашивал Роксану о сроках починки роскошного зелёного платья. Она пригласила его к полкам показать варианты лент на завязки. - Погодите, я провожу гостью, сейчас вернусь к Вам. Она подхватила меня за талию и мягко направила к выходу. - Прекрасная, была рада тебе служить. Красное платье и мой небольшой подарок... - она подмигнула - ... доставит мой слуга тебе через два часа. Иди в новом наряде. Тот с ремнями мы почистим, отгладим, и тоже вернём. Меня восхитил профессионализм и дух этой сильной женщины. Я взяла её за руки. - Вы не служите мне. - я мягко улыбнулась - Вы выручаете меня. Спасибо за одеяния и... за разговор. - я попыталась вложить всю свою благодарность в слова. - Не за что. И помни... - она наклонилась к моему уху - Ты можешь сколько угодно плясать с мечом, но на члене ты должна плясать ещё лучше. - Это вместо «до свидания»?! - я беззлобно рассмеялась над неугомонной демонессой. Она махнула рукой и лишь ответила: - Не благодари!

***

Меня вдохновил и словно зарядил новыми силами разговор с прекрасной мадам Роксан. Я вернулась домой с довольной улыбкой. Пройдя мимо Маркса, моего неизменного стражника у двери, я даже спросила как у него дела, но, так и не дождавшись ответа, рассмеялась и закрылась у себя. Обычно вечером я тушила все свечи, кроме одной, ложилась спать и забывалась сном. Мне хотелось уходить от реальности как можно скорее. Я не просила ни ужина, ни какой-то дополнительной помощи от Ариэль, для вызова которой мне достаточно было использовать зачарованный колокольчик. Максимум, налить воду в деревянную купель, и всё. Мне не хотелось ни причёсываться, ни красиво одеваться, ни даже смотреть на себя в зеркало. Но, погружённая в тренировки и в созерцание уникальной жизни в лагере, я даже не заметила, как медленно, но верно, моё отношение к тому, что делает он, Мальбонте, стало меняться. Мне довелось видеть множество примеров лицемерия ангелов, одна цитадель чего стоит. Здесь же, в каком-то заброшенном городе, жизни было больше, чем где-либо из мест, где я бывала на Небесах. Больше не было только чёрного и белого. Больше не было мстительных чудовищ и баек про беспричинные убийства. Он действительно был жесток и беспощаден к врагам. Однако, в его лагере я наблюдала целые семьи, поколения, кланы демонов, которые шли за ним. Бросили всё, чтобы поддержать. Они устали от несправедливости, их слишком долго принижали и дискриминировали. Обычные семьи с детишками, бегающими босиком по траве... Их эмоции, их взаимоотношения, их любовь была настоящей. Они не заслуживали такого отношения к себе, лишь из-за предназначения. И ОН готов был повести их в новый мир, где на них не будут смотреть свысока только потому, что у них красные и чёрные крылья. Маль-бон-те. Я смаковала это имя на языке. У того дерева в огне, впервые увидев именно Его, цельного, его мощь, его убийственный взгляд, мне стало страшно. Его энергия, всепоглощающая и тяжёлая, внушала ужас и трепет. Слухи о нём, коими были полны Небеса, не добавляли радушия его образу. Но вот я уже более двух недель здесь, сплю в соседней спальне, ем за одним столом и тренируюсь. С ним. Ко мне относятся почти как к принцессе. Конечно, это всё из-за его силы, что теперь течёт во мне, из-за моего теперешнего статуса. Мне, наверняка, боятся дерзить именно по причине нашей с ним связи. Но он мог и не предоставлять мне никаких удобств, не приставлять ни стражу, ни служанку. Не занимать меня никакими тренировками, а просто заточить где-то рядом в тюрьме и не давать умереть от голода. Однако, он так не сделал. Нужно признаться себе, что в моих мыслях теперь почти всегда был вовсе не невинный Бонт... В них полноправно поселился он - целостная, сильная, необузданная личность, повелитель многих судеб. В том числе, и моей... Я оказалась на небесах из-за него, благодаря ему и ДЛЯ него. Всему волшебству, так же, как и трагедии, что со мной здесь приключилась, я обязана ему: своему палачу и приказчику. Раньше от этих мыслей мне стало бы противно, но сейчас... Что-то поменялось во мне за эти дни. Я медленно опустилась спиной на кровать. Я не могла больше сдерживать себя. Хотя бы на минуту, всего минуту. Я ведь могу себе это позволить?.. Моя рука скользнула по телу вниз. Пальцы расстегнули ширинку брюк. Я делала это не раз на Земле, но здесь, на небесах, было столько событий, да и жила я с Мими... Я не хотела и даже не могла подумать об этом. Мне определённо нужна была разрядка! Уж тем более после всех пикантных дискуссий с Роксан, которая, не скрою, мастерски умеет пробудить женское начало. Никто ведь не узнает, о чём я думаю и что сейчас делаю, верно? Я училась эти дни не только борьбе, меня учили и блокировать сознание. Я не покажу эту минутную слабость ни под какими пытками, это останется тайной. Я сконцентрировала себя на мыслях о сильных мускулистых руках могущественного демона, которые изредка подхватывали меня на тренировках, которые помогали мне держать меч или направляли энергию из моих ладоней... Пальцы нащупали набухший клитор. О его жгучих, обсидиановых глазах, которые прожигали меня каждый раз, когда мы встречались взглядом. Я начала медленно вырисовывать круги. О том, как я чувствую себя маленькой и хрупкой, когда он подходит близко и смотрит с высоты своего двухметрового роста. Движение пальцев быстрее. Как женщины, другие женщины, стонали под ним... А это могла быть я... Фантазия начала рисовать эту картину в моей голове: я, на его кровати, в которой я, по насмешке судьбы, уже побывала в лихорадке, той широкой кровати с красивым деревянным изголовьем. Тусклый, но тёплый свет от камина. И он. Он полностью обнажён и нависает надо мной, прожигая своим взглядом. Какой он без одежды? Каково это проводить руками по его напряженным мышцам? Пальцы немели от быстрых движений. Другой рукой я схватила свою грудь. Его толчки бёдрами быстрые, грубые, как и всё, что он делает. Я выгибаюсь ему навстречу. Тихий стон срывается с моих губ. Я почти пугаюсь от того, какую силу надо мной имеет всего лишь фантазия о нём. Он выбивает из меня воздух. Я хватаюсь за его плечи, тянусь к нему за поцелуем и он... отвечает... целует меня с не меньшей страстью, хватает за волосы, кусает шею... Пик. Меня затрясло в схватках оргазма. Одна волна, вторая, третья. Я открыла рот в немом крике. Спина выгнулась без моей воли. Удовольствие было таким сильным, что оставило меня без сил, мои руки била мелкая дрожь. Прошло несколько минут, прежде чем мой разум стал ясным и я смогла четко мыслить. Это будет мой секрет. Об этом никто не узнает. Это же ничего не значит? У него потрясающее тело. Идеальное. И точеный профиль греческого бога. Физиология. Нет ничего сверхъестественного в том, что я думаю о нём в сексуальном плане, я же не слепая. У меня давно не было мужчины. Да, это ничего не значит. Но сознание, как на зло, подкинуло мне воспоминание о том, как он чуть не поцеловал меня в день, когда он отпустил моих друзей и, тем самым, заставил быть на его стороне. «Смотри только на меня.» Тогда что-то промелькнуло в его глазах, помимо злости, я точно это видела... Но все последующие дни он был со мной холоден и отстранён. На тренировках он, казалось, избегал лишних касаний, направляя только при необходимости. Я словно была обузой. Тем, кому надо что-то показывать только потому, что нет другого варианта. Почему же моё сердце пропускало удар, когда я ловила его редкие задумчивые взгляды? Почему это вызывало во мне неконтролируемую радость и мурашки по всему телу? Ведь это же Мальбонте, это его чёрные волосы, вместо пепельных, и обсидиановые глаза, вместо серо-голубых... Кого я пыталась обманывать? Я даже о милом Бонте так часто не думала, как о нём. Он помнит наши поцелуи с Бонтом? Его тело помнит мои объятия? А помнит ли он, как он нежно целовал моё лицо? Что он об этом думает? Ему противно? Смешно? Он равнодушен? Что мне теперь делать? Я спрятала лицо руками, свернулась на кровати в позу эмбриона и, почему-то, заплакала.