Не подобающе для таких солидных шишек, да, Люцифер?
— Смотрю, решил, что чего-то стоишь? — Как минимум своей компании, не унаследованной отцом. — Бил так, словно знал наперед, куда. Между ними словно на градус выше стало. Люцифер никогда не использовал маневры. Привык с рождения давить своим статусом, прекрасно знающий свою цену. Но загвоздка всегда была в том, что люди, по сути, всегда прятали за таким открытым пренебрежением к остальным свои слабости. А Вики ещё та героиня, готовая ринуться за тобой хоть в огонь и воду, не замечая, как начинает тонуть сама. Это он прекрасно прочувствовал. Но, увы и ах. Многие это не ценят, как бы избито не звучало. Люцифер внезапно поменялся в лице, от чего внутри на секунду что-то вздрогнуло. Затем он с пренебрежением смахнул кровь на руке, словно для него это была посредственная заноза в пальце. Он равнодушно вытерся об тут же протянутое официантом белое полотенце. Прекрасно белое, накрахмаленное, идеально выглаженное полотенце тут же залилось кровавым пятном, портя весь его аристократически приятный вид. Он с плохо скрываемым отвращением следил за этим, когда Люцифер довольно ухмыльнулся, поворачивая смятое полотенце, на котором продолжало расползаться багровое пятно. В этом движении показалась, некое даже лирическое отступление. — Ведешь себя невежливо для гостя, что пришел с моей бывшей подружкой. Рука дернулась сама, грубо сминая воротник черной рубашки и притягивая к себе. Люцифер довольно оскалился, от чего Мальбонте едва мог контролировать наплывающую пелену на глаза. Он всеми силами держал лицо, чтобы этот ублюдок не смог прочитать всё, что сейчас в нем разгоралось беснующимся зверем. Все колкости, какие из него так вовремя вырывались, словно в пропасть улетели. Всё, что хотелось — вмазать ему прямо здесь и сейчас. Люцифер медленно помахал перед ним полотенцем, будто тореадор перед быком. Вики за его спиной испуганно дернулась было к ним, почувствовав сразу же неладное, но Мальбонте лишь медленно покачал ей головой. Последнее, что он сейчас хотел бы, это подпускать ближе едва ли пяти метров к этой сволочи. — Как низко, Морнингстар. — Мальбонте насмешливо протянул последние буквы, переходя на шепот. — Только такая сука, как ты, мог решить, что меня это заденет. Действительно.Сдаёшь позиции, Мальбонте?
Он разжал пальцы. Люцифер поднял бровь, расценив этот жест больше как отступление, и процедил сквозь зубы: — Почему некоторые так любят всюду искать во мне мораль? Вокруг них уже началась небольшая суета, когда Люцифер с пренебрежением швырнул полотенце в него, словно передавая эстафету. Смешок вырвался прежде. — В тебе давно нет никакой морали, так и передай своей маме, Люци. — Мальбонте спокойно начал выжимать ловко пойманное полотенце, от чего пятно начало расползаться ещё быстрее. А затем аккуратно расправил полностью залитое багровое полотенце. Люцифер напряженно замер, хоть ухмылка и не сходила с его лица, выжидая, и наблюдая, будто со стороны. — Ты вот, вроде бы, зрелый мужчина, а не знаешь такой простой истины жизни.Я всегда бью в ответ.
— Целованные губы не теряют свежести. На плечо плавно опустилось полотенце, чья кровь полностью впиталась в него, резко контрастируя теперь с идеально черным пиджаком. Улыбка тут же сползла с лица Морнигстара, являя собой, наконец, весь гнев, таившийся далеко в подсознании. Мальбонте одобрительно улыбнулся, словно самому себе, нарочито медленно огибая его и кинув непринужденно через плечо. — Ты знал, что от женщины в красном невозможно оторвать взгляда? Он непонимающе обернулся, чувствуя, как ненависть начинает грызть под коркой, когда взгляд натыкается на Вики, как будто заинтересованную только в единственном Мальбонте, стремительно приближающегося к ней. Словно дорогая конфета, обернутая в шелковое платье, как достойное обрамление для редкого камня. Из шёлка изысканного оттенка граната. Никогда не имевшее ничего общего с неопрятно висевшим полотенце на его плече.