Чужие роли

      В филармонии много людей, но на этот раз Женя не чувствует себя здесь чужой. Она даже узнаёт некоторые названия композиций, что прозвучат позже, тщательно изучая программку на предстоящий вечер. В этом есть какое-то особое удовлетворение, словно ты часть сегодняшнего события и без тебя оно не будет таким полным. Лёля знакомит её с парочкой своих одногруппников по учёбе, и подробнее рассказывает, что и как устроено в филармонии. За кулисами можно встретить длинный лабиринт из коридоров и лестниц, ведущих к гримёркам и кабинетам. В каждой гримёрке, как правило, не менее трёх человек, если мероприятие большое. Где-то на задворках мелькает мысль о том, что Жене хочется хоть одним глазком увидеть, как устроена эта жизнь за кулисами, и в частности гримёрка такой талантливой женщины, как Этери. – У Этери она небольшая, зато отдельная ото всех. – Отвечает подруга на невысказанный вопрос Жени, что с легкостью читается в её взгляде, которым она задерживается в стороне от зала, у стенда с фотографиями. Точёное лицо Этери вполоборота такое привычное для Лёли, и такое невероятное для Жени, которая смотрит и словно видит женщину на фотографии впервые. – Не большой любитель чёрно-белых съемок, но некоторые кадры на самом деле смотрятся выигрышнее без ярких красок. – Да, но тут в целом задумка была для всех, чтобы гармонично смотрелось. – И только теперь Женя замечает, что фотографии остальных артистов выполнены в таком же чёрно-белом стиле, но не все так выгодно выделяются на своих портретах, как Этери. – Но посмотри, она словно светится изнутри и этот свет передается на фото. Может, из-за волос. – Этери очень красивая, этого нельзя отрицать. – Она больше, чем просто красивая. Этери, как искусство, у которого нет начала и не видно конца, потому что оно находится в постоянном движении и развитии. – Вау, – ахнула Ольга с улыбкой. – Что случилось, пока меня не было летом? – Я прочитала о ней всё, что удалось найти. Посмотрела много выступлений. – И? – И пришла к выводу, что мне нравится всё, что делает эта женщина, её творчество и та энергетика, которой она одаривает зрителя. – Добро пожаловать в мир классической музыки, новообращённая душа. Этери тебя посвятила, – шутливо пихает подругу в бок Лёля. Ей хочется попросить Женю не зацикливаться на одном человеке и расширить границы своего увлечения классикой, но похоже, что девушка прочно попала под обаяние этой талантливой женщины. Оставалось надеяться что ей удастся хотя бы разнообразить классическую составляющую того мира, который открылся Жене, красивой музыкой не менее талантливых людей. Потому что сама Женя даже заморачиваться не станет. Открытие сезона в сопровождении симфонического оркестра получается ярким и запоминающимся, словно красочное представление, состоящее из мелодий, сотни разнообразных звуков, стройно сливающихся в нужном диапазоне и оваций. Безупречное исполнение, восторженная публика и гул одобрительных возгласов. Жене кажется, что в её жизни всегда было так. Трудовые будни, где сломя голову мчишься, учишься и выполняешь задания, и культурное событие на выходных, где отдыхаешь душой. Просто оставляешь на втором плане все заботы, представляя то, что рисует собственное воображение под звуки игры. Словно смотришь чудесный сон наяву, которому ты сам творец, и сам решаешь, когда и чем это увлекательное путешествие закончится. – Не жалеешь, что пришла? – Больше нет, – кивает Женя. Её очаровывает вся духовная атмосфера филармонии и сам факт от ожидания Этери, как будто весь этот вечер создавался лишь за тем, чтобы ближе к концу увидеть виртуозную игру. Цветы в руках, кажется, от нетерпения даже заставляют ладошки стать влажными. Она до сих пор не понимает, почему остановилась именно на них, и именно в таком цвете, напоминающем морскую гладь, а потом замирает, заметив в программке информацию о том, что Этери исполняет цикл «Море» Дебюсси. «От зари до полудня на море» начинается предельно тихо, словно ты идёшь на звук, чувствуя ветерок, долетающий с моря. Он немного треплет распущенные волосы, касаясь вскользь кожи, оставляя за собой шлейф из соли и свежести. Этери играет и у неё в ладонях словно просыпается море. Глядя на кудри Женя закрывает глаза, поддаваясь соблазну картинок, чтобы представить песочные крупинки, что скопом липнут к чуть влажным спиралям её светлых локонов. Она наверняка терпеть не может такие «подарки» природы. Девушка улыбается, вновь наблюдая за ней. Звук неторопливо накатывающих волн, что ласкают босые ступни, утопающие в песке у самой кромки воды. Она прохладная, как дождь на рассвете, а еще чистая и пеной вьётся под подошвами, исчезая в песке, словно впитываясь губкой. Всплеск музыки, темп нарастает вместе со звучностью, пока изящные руки вспорхнули над клавишами, предельно точно создавая необходимую атмосферу живого моря, что ежесекундно меняется, пробуждаясь. Неторопливо, без контрастов, а после пассажами просыпающихся волн. Они ускоряют бег, движение неспокойной стихии ширится и разрастается. Море переливается красками в лучах рассветного солнца, ослепляя и обрушивая на слушателя звук переливов, что повторяют плеск волн. А после её тонкие пальцы заставляют волны умолкнуть, повинуясь плавным движениям умелых рук. Тишина в зале длится ровно пару секунд, а после зал заходится бурными аплодисментами. «Игра волн» звучит динамично на фоне светлой безмятежности без ярких контрастов, что создает гармоничное равновесие на уровне сознания. Стоит закрыть глаза, тебе двенадцать лет, впереди два месяца лета и вода держит твое неуклюжее тощее тело на поверхности. Капли переливаются, словно жемчужинки лета, рассыпанные по чуть загоревшей коже. Солнечные лучи кусают за плечи, несмотря на солнцезащитный крем. Мотивы произведения блуждают в морских волнах и брызгах, звуками разлетаясь в стороны, исчезая и возвращаясь отголосками в следующих. Яркие эффекты и светлые радостные настроения второй части невольно заставляют помнить именно о детстве, как о самой безмятежной поре жизни. Звуки волн, пляшущие в солнечных лучах, в разные стороны рассыпаются брызгами, и весёлым смехом, который конечно есть только на грани воображения. Все-таки музыка это уникальный способ самовыражения, который в отличие от рисунков и картин нельзя потрогать или подержать в руках. Все складывается в голове, потому что музыка достигает самой души. И становится проводником, позволяя увидеть всё, что пожелаешь. Стоит лишь довериться своему воображению и быть достаточно смелым, чтобы ни в чём себе не отказывать. Ведь у воображения нет границ, кроме тех, что мы устанавливаем себе сами. И оно способно дать нам не только картинки из прошлого или помечтать о будущем, но и представить то, чего никогда не случится. «Диалог ветра и моря» в третьей части отчётливо проявляются драматические образы, напоминая о том, что даже безмятежное море, играющее под лучами палящего солнца, бывает грозным. Только Этери остаётся неизменна. Глаза прикрыты, тело плавно склоняется в такт игры, а профиль спокоен, словно море в штиль. Мягкость, лёгкость, текучесть в её руках, способных к передаче тонких ощущений. Женя не представляла, как сам исполнитель слышит и воспринимает свою музыку, но всегда вспоминала слова Лёли о том, что Этери музыкой живёт. И вот, кажется, что когда она кончится, то и вздох замрёт у неё на губах вместе с последним аккордом. А пока из-под её ладоней вылетают раскаты, удары и возгласы, где-то мелькает тема из первой части произведения. Недосказанность, таинственность и подтекст необъятной стихии, с помощью выразительных средств, которыми Этери вызывает живописные ассоциации. Бурное и грозное море объято тревожными настроениями в преддверии шторма. Стихию нельзя приручить, но даже грозность и штормящие мотивы ничуть не мешают видеть и наслаждаться необъятной морской красотой. Море в разных исполнениях предстает по-разному, так как его видит создатель, который исполняет музыку или создает картину. Но это море Жене казалось ближе всех, по средствам ласкающей артикуляции, с которой Этери позволяла созерцать звуковой облик каждого произведения, за которое бралась. Словно море показало все свои одежды, приглашая в самую глубину, куда не каждому открыта дорога. «От едва слышимого шёпота волн о песок, до мощных ударов о скалы» Женю накрывает невыразимым восторгом, в порыве которого она крепко сжимает ладонь Лёли, свободно лежащую на подлокотнике кресла. В такие моменты даже не находится слов, чтобы объяснить всё, что происходит внутри неё. – Ты в порядке? – Я в восторге! – шёпотом восклицает Женя. – Ты выглядишь так, как - будто мне стоит начинаться бояться. Даже лицо раскраснелось. – Это радость, дорогая. – Подруга смеётся, потому что зал встал и помешать кому-то своим несвоевременным проявлением эмоций уже нельзя. – Тогда тебе пора, окрыленная моя, идти дарить свои цветы.       Этери принимает букеты, сдержанно улыбаясь каждому, пока Женя в ожидании своей очереди любопытно рассматривает её на расстоянии нескольких метров. В зале ещё недостаточно света и это позволяет не думать о том, что неприлично прожигать взглядом чужого человека. Да и такой ли она чужой человек? Когда мысли время от времени всё чаще возвращались не к музыкальным образам, а вполне себе реальному облику светловолосой женщины, у которой даже имя было особенным. У Жени не было ответов, зато было смутное чувство, что этим летом ее жизнь поменялась, хотя ничего кардинального не произошло. Все та же учёба, планы на будущее, огромное желание рисовать лучше. Разве что в её жизни нашлось место для классической музыки, и новое знакомство с Алисой стало одним из приятных открытий лета. Девушке нравилось это новое чувство – быть полезной для кого - то в плане одинаковых увлечений. И сама Алиса тянулась к ней, а это, как не крути, приятно. Женя чувствует непривычную волнительную дрожь в пальцах, которыми держит букет. Ещё пара шагов и она протягивает красиво оформленные цветы в аккуратные ладони с длинными пальцами, вскользь задевая нежную тёплую кожу. Девушка всё ещё не знает, почему выбрала голубые орхидеи, так похожие на море, а потом поднимает голову и смотрит в глаза женщины, понимая, что хоть они и карие, но такие же глубокие, в каких можно утонуть. А еще тёмные, где маленьким огоньком отражается блеск софитов, будто в янтаре. – Это для вас и вашего моря. – Спасибо большое! – Этери улыбается такой же лёгкой улыбкой, что способна мягко благодарить без лишних слов. Прижимает её последний букет к себе и напоследок снова кланяется полному залу, который вновь одаривает её аплодисментами. У девушки нет совершенно никакого желания вернуться на своё место, поэтому она так и стоит рядом с краешком сцены, присоединяясь к овациям. Этери выглядит довольной и благодарной, но вблизи оказывается куда менее внушительной, чем на фото или видеозаписях. Женщина, что способна управлять множеством нот, показывать силу и мощь произведения на самом деле хрупкая. У неё мягкий голос, который совершенно не вяжется с образом стервозной примы. Женя ещё не знает, что её собственное лицо в этот момент встречи вспыхнуло точно так же, как при соприкосновении с искусством. Огонь и жажда знакомства с чем - то недоступным. Потому что весь восторг кроется не в музыке, звучавшей красками моря, а в женщине, которая способна играть так, точно проживает каждое свое произведение, как отдельную жизнь со всеми радостями и горестями. Не знает Женя и того, что скоро её черновики пополнятся набросками глаз под тонкой дугой бровей, так похожими на одни уже знакомые.

Не прикасайся к огню, он с лёгкостью спалит тебя дотла. Не доверяй спокойствию воды, она без труда утянет тебя на самое дно.