В преддверии Рождества

      Невесомые, как сладкая вата, снежинки завихрились в морозном зимнем воздухе. Время года полностью захватило окрестности Хогвартса: засыпало рыхлым снегом некогда зелёные лужайки, обелило кроны многолетних древ в Запретном лесу, превратило в гладкое зеркало некогда тёмные воды Чёрного озера. Обманчивое светило отражалось в каждой льдинке улицы, развеивая лучи на множество осколков света через бесчисленные прозрачные грани. Природа сверкала, искрилась, взывая к сердцам учеников школы, заманивая их на свежий воздух. Лишь обязанность студентов добросовестно заниматься науками в просторных кабинетах замка сдерживало их от того, чтобы вырваться в просторы девственно чистых пейзажей. Преподаватели сами в тайне мечтали о наступлении окончания последнего урока в этом году: отпустить бы уже несчастных студентов в объятия наступающего Рождества! Но правила есть правила — оставшиеся несколько часов официального учебного дня нужно завершить без оглядки на скрытые помыслы.       С боем часов, объявляющем об окончании последнего урока, неконтролируемые потоки студентов ринулись в коридоры, где всё уже было украшено к предстоящему празднику: тонкие, мерцающие нити обрамляли высокие потолки проходов, на окнах красовался неповторимый узор, кропотливо созданный самой природой, на стенах извивались тонкие ветви вечнозелёного остролистника. Тут и там встречались изящные цветы омелы, свисающие с железных прутьев настенных канделябров и широких сводов потолка. Они ловили ничего не подозревающих школьников в свои магические путы. Никто не был обязан исполнять заветную традицию, только улыбнуться и пожелать счастливого праздника напарнику по «несчастью». Вечером начались активные сборы: подростки бегали по гостиным факультетов, собирали чемоданы, обсуждали планы на предстоящие каникулы и просто отдыхали. Приятная суета наполнила замок, предвещая наступление заветного дня. Только комендантский час мог унять такую активность — сборы были окончены, а ученики разбрелись по своим спальням. До Рождества оставалось три дня, завтрашним утром дети сядут на Хогвартс-экспресс и отправятся по домам, где уже встретят праздник в семейных кругах.       Однако не все школьники самозабвенно предавались сну. В одной из многочисленных спален Гриффиндора четыре сорванца ещё не потушили огни и не затянули пологи кроватей — четверокурсники пользовались своим одиночеством в комнате, продолжая шумно что-то обсуждать. Долговязый юноша с чёрными волнистыми волосами сидел на полу, прислонившись спиной к кровати. Он машинально крутил в пальцах палочку, поочерёдно смотря на сидящих напротив друзей. — Говорю вам, нужно сделать это сегодня! — с акцентом на последнее слово воскликнул Сириус Блэк. — Сириус, ты, как всегда, торопишь события, — размеренно возразил другу невысокий, русоволосый юноша. Это был Римус Люпин, сидевший напротив Блэка на покрывале своего спального места. — Почему не дождаться окончания каникул? — Потому что до окончания каникул ещё целая вечность, — манерно растягивая гласные, парировал Сириус. — Неужели тебе не хочется карту протестировать, а, Римус? — Хочется, конечно! Но нарываться на наказание в последний день учёбы не особо. — Да брось, мы всего лишь немного прогуляемся! — Сириус ухмыльнулся, подначивая товарища. — Да, именно, — отчеканивая каждое слово, парень продолжил: — Прогуляемся. Ночью. По Хогсмиду! — А мне кажется, что это отличная идея… — как-то неуверенно вставил своё слово приземистый парень с короткими соломенными волосами. Он будто испугался сказанного, коротко взглянул на сидящего рядом Римуса. — Почему бы и нет? Зайдём в Сладкое Королевство. Оно как раз открыто перед Рождеством. — Послушай Питера, Лунатик, он ведь дело говорит, — открыто улыбаясь, продолжал убеждать друга Сириус. На это Люпин лишь театрально закатил глаза.       Ребята уже около получаса спорили относительно новой авантюры. Совсем недавно они закончили работу над, как им казалось, самым лучшим, полезным и, в целом, просто гениальным изобретением — картой, что отображала всю территорию Хогвартса, включая потайные ходы и лазы, обнаруженные мальчиками, часть Запретного Леса, Хогсмид и, самое главное, всех людей, находящихся в округе. Они потратили немало усилий, реализовывая свою идею, и, в итоге, достигли впечатляющего результата. Но просто сидеть и смотреть на неё из комнаты было не интересно. Как говорил Сириус, её необходимо опробовать непосредственно в деле, и как можно быстрее! Ничего дозволенного правилами, конечно, он не придумал. Подобная карта в принципе не очень вписывалась в границы уставов школы.       У юных изобретателей не было чёткого плана действий — было бы отлично просто благополучно выбраться за стены школы, не наткнувшись на вездесущего Филча или не попавшись на глаза строгой и принципиальной Макгонагалл. — А что же думает наш молчаливый романтик? — повернув голову к сидящему на подоконнике и изучающему карту Джеймсу Поттеру, саркастично спросил Блэк. — Бродяга, сейчас дошутишься, — не отрывая глаз от пергамента, хмыкнул Поттер, — будешь скулить, взвоешь, но от кары не убежишь. — Откуда такая грубость, милорд? — продолжал Блэк. — Я думал, что Эванс должна хорошо на Вас, наисветлейший, влиять.       Вместо ответа Джеймс кинул в Блэка лежавшее на столе яблоко, метко попав тому прямо в плечо. Блэк вряд ли что-то почувствовал, ибо уже успел рассмеяться от своей шутки до той степени, когда всё равно на происходящее. Этот смех был заразительным, и вот вся компания прониклась весёлым настроем друга. Как бы не было опасно совершать вылазку, бесстрашный настрой мальчиков было не унять.       Они собрались очень быстро: буквально накинули тёплую одежду и захватили необходимые магические приспособления. Мантию невидимости, новенькую карту и несколько галлеонов они положили в маленький школьный мешочек для монет, внутреннее пространство которого, усилиями Римуса, было расширено. Они очень тихо выдвинулись из спальни, взывая к силам Мерлина, чтобы там, внизу, не засиделся какой-нибудь староста, вынюхивая нарушителей комендантского часа. Они друг за другом спустились по узким лестницам, связывающим жилые комнаты и гостиную, но, прежде чем направиться к закрывающему выход портрету, внимательно огляделись. В просторной комнате не было ни души; лишь потрескивание остывающих угольков в камине нарушало устоявшуюся тишину и мрак помещения. Друзья остановились посередине комнаты, чтобы обсудить дальнейшие действия. — Так, — еле слышно начал Джеймс, — мантии на всех не хватит, придётся идти по очереди. — Давайте тогда решим, каким путём будем выбираться из школы, — максимально тихо, но при этом отчётливо прошептал Римус. — Что насчет прохода на пятом этаже? Он ближе всего к нам находится. — Ты про тот, что за зеркалом? — уточнил Сириус, развернув карту и ткнув пальцем в место положения прохода. — Тут Филч ходит, видите? — отслеживая движение точки с подписью «Аргус Филч» на пергаменте, сообщил Питер. — Да, и кошка его рядом, — подтвердил Сириус. — Не подойдёт — попадёмся. — Можно попробовать через лаз за статуей Одноглазой горбатой ведьмы на третьем этаже, — переворачивая страницу карты, предложил Джеймс. — Тут никого нет. — Он как раз в Сладкое Королевство ведёт! — предвосхищено добавил Блэк. — Можно будет не обходить полдеревни. И малыша Питера порадуем, и сами закупимся. — Сириус! — воскликнул Петтигрю, реагируя на безобидную шутку товарища. Но он тут же забыл о ней, когда Поттер решительным жестом привлёк внимание друзей. — Времени мало, — затараторил Джеймс, — Сириус, мы идём с тобой первыми. Потом я оставляю тебя у статуи, а сам иду за Питером, затем за Римусом.       Мантии-невидимки уже не могло хватить на всех сразу: к четвертому курсу юноши выросли и просто не помещались под неё одной компанией, как было в первые годы учёбы. Но мальчики нашли выход из данного затруднения, эффективно пользуясь ей по очереди. Нынешний вечер не стал исключением: стараясь двигаться бесшумно, сдерживая порывы хохота, мальчики добрались до потайного хода на третьем этаже.       Пристально следя за передвижением профессоров, старост и завхоза на магическом пергаменте, они открыли проход заклинанием. Двигаться приходилось медленно и по одному. Со стен на волосы и одежду четверокурсников оседала многолетняя пыль и паутина, от которой мальчики с трудом могли отмахнуться. Спустя каких-то десять минут, что определённо казались слишком долгими, юноши выбрались на относительно свежий воздух маленькой подсобки магазинчика. Только ступив на мощёный пол кладовой, они попытались отряхнуться, что было весьма бесполезным занятием — от количества пыли даже иссиня-чёрные волосы Блэка стали практически седыми. Джеймс не удержался от едкого комментария: — Бродяга, дорогой, не стоит так бояться, — нарочито-взволновано начал Поттер. — Знал бы Я, что паучки имеют на тебя такое воздействие… — …то завел бы себе паучью ферму, — закончил за него сам Сириус. — Чтобы мне было приятно просыпаться по утрам. — Ну что ты, хватило бы одного акромантула, — елейно протянул Джеймс, одновременно направляя на друга палочку. — Тергео!       Вся пыль с лица, одежды и волос Блэка исчезла в одно мгновение под воздействием очищающего заклинания. Сириус несколько оторопел от неожиданной вспышки света — для него действие друга было сюрпризом. — О таком обычно предупреждают, — процедил Блэк, осматривая чистые перчатки на кистях рук. — Я не был уверен, что ты не испугаешься! — ехидно ответил Джеймс, наслаждаясь собственной изобретательностью и недовольством друга. Он посмотрел на Римуса и Питера, которые уже закончили убирать остатки грязи, провернул тоже самое с самим собой. Несмотря на маленькие неприятности, у всех четверых было приподнятое настроение — юноши с успехом добрались до Хогсмида.       Первым делом они собирались выбраться из подсобки магазина — благо тот был полон покупателей в предпраздничные дни вплоть до самого закрытия. Мальчикам ничего не стояло просто пройти по торговому залу и выйти на главную улицу. Но как можно устоять, когда появляется такая заманчивая возможность опустошить кошельки и скупить всё, что есть в наличии? Друзья осознавали, что никто бы не продал и лакричной палочки подростку в вечернее время, более того, хозяева магазина тотчас доложили бы директору о нарушителях. Так что они придумали хитрый план: Сириус, как самый высокий из компании, по взмаху палочки отрастил себе широкие лохматые брови и густые усы; зимняя одежда отлично скрывала фигуру подростка. Именно Блэку предстояло осуществить опасную операцию — купить сладости у милой продавщицы за прилавком.       Дождавшись, когда очередь иссякнет, замаскированный юноша, распрямив плечи и гордо задрав подбородок, медленными шагами направился к кассе под внимательным взглядом затаившихся у выхода друзей. Он специально хмурил лоб, чтобы на том появились глубокие складки. Изображая заинтересованность в товаре на узких стендах, он останавливался и, издавая протяжное «у-у-у», кивал головой в знак одобрения. Из дальнего конца магазина слышались тихие смешки, на которые горе-актёр оборачивался и начинал трясти пальцем, будто отчитывая. Добравшись, наконец, до кассы, Сириус уставился на продавщицу с седой копной волос на голове. — Сэр, — с добродушной улыбкой промурлыкала старушка, — что бы Вы хотели приобрести? — Добрый вечер, добрый вечер, — важным тоном изрёк юноша, — хочу-с купить у Вас конфет! Для внуков. — Ох, конечно-конечно! — оживилась старушка. — Выбирайте! У нас перед Рождеством наиболее широкий выбор сладостей. Сколько Вашим внукам лет? Что любят? — Всё любят! — Ну что же, тогда выбрать будет просто. У нас новинка — розовый кокосовый лед. Покупатели хвалят, особенно школьники. По секрету скажу: когда студенты в последний раз были на прогулке, покупали его в больших количествах. — Тогда давайте-с! — Хватит столько? — несколько смущённо от высокопарного тона покупателя спросила продавщица, высыпая в картонную коробочку сладкие леденцы. — Ну что Вы? Нужно больше! И ещё сахарных перьев несколько штук, — начал перечислять Блэк. — Положите нуги, и карамельных бомб пару упаковок. Ещё летучие шипучки, и несколько шоколадных лягушек…       Старушка еле поспевала за указаниями Блэка, чуть не бегала по прилавку, собирая все заказанные покупателем товары. Она была немало удивлена обширностью предстоящей покупки — сколько же внуков у этого господина, раз он решил выкупить полмагазина? Сириус же старался сохранять невозмутимый вид, продолжая добавлять всё новые сладости к уже упомянутым. Когда покупка была полностью собрана, пришло время расплачиваться. Блэк спокойно достал школьный мешочек, стал отсчитывать необходимую сумму. В этот самый момент старушка замерла, уткнувшись взглядом в бархатистую ткань кошелечка в руках покупателя. Вышитый золотыми нитками герб Хогвартса красовался на лицевой его стороне. Она не раз встречала такие мешочки, когда обслуживала школьников в редкие дни вылазок в Хогсмид. Странное поведение господина, большой заказ и, конечно же, его молодые руки, с которых тот заведомо снял перчатки для удобства — всё привело её к догадке о том, кто же стоит перед ней.       Блэк заметил резкую смену настроения приказчицы. Он медленно положил на кассу необходимую сумму, взял большой пакет с покупкой и под строгим взглядом старушки уменьшил его, засунув в тот самый мешочек. Они встретились взглядами: немой диалог длился всего секунду. И как только женщина раскрыла рот, чтобы обрушить на хулигана волну ругательств, он пробормотал слова прощания и побежал к выходу. Замершие в ожидании друзья быстро среагировали, и все четверо вылетели из дверей магазина. Юноши бежали безостановочно вплоть до окраины деревни — уж очень не хотелось вновь встретится с разъяренной приказчицей «Сладкого королевства». Только будучи полностью уверенными в том, что они оторвались, ребята остановились. Мальчики восстанавливали дыхание: кто-то стоял неподвижно, упираясь ладонями в бока, кто-то сидел на корточках, а кто-то ходил из стороны в сторону. Первым тишину нарушил Джеймс: — Нет, ну вы видели? Видели? Ещё бы чуть-чуть, и она схватила бы тебя, Сириус, за твои фальшивые усы! — Поттер говорил возбужденно, прерывался, только чтобы сделать лишний глоток воздуха. На его реплики Блэк мог лишь хрипло рассмеяться — что не говори, а именно ему пришлось испытать на себе всю нервозность ситуации. — Как можно было так облажаться с кошельком? — А кто мне его подсунул? — парировал Блэк, отыскивая взглядом в темноте раскрасневшегося от бега Римуса. — Не смотри на меня! Я и подумать не мог, что ты додумаешься его повернуть нашивкой вперед! — беззлобно хихикая, защищал свою честь Люпин. — Уф, я так запыхался, — сказал Питер, вставая с холодного снега. — Ну и пробежка! — Полезно для здоровья! — саркастично отвечал Сириус. — Когда еще выдастся возможность лицезреть красоты Хогсмида? — Ещё бы мы успели что-нибудь рассмотреть! — добавил Поттер. — Ну, это была экспресс-экскурсия, — продолжал Сириус.       Они находились на пустыре, засыпанном снежными сугробами, недалеко от крайнего жилого дома деревушки. В нескольких метрах начинался резкий обрыв, огороженный деревянными перилами, а за ними безграничные, холмистые просторы. С такой точки обзора в дневное время открывался вид на чёрную полосу горизонта — самое начало Запретного Леса, но в данный момент его не было видно из-за сумерек. Редкие фонари, расставленные по границам деревни, не могли осветить столь обширную территорию, так что сейчас она была всецело отдана во власть мрака.       Но Римус Люпин и без освещения понял, куда забежали мальчики. Вдалеке, на возвышении, располагалась ветхая постройка, которую местные старались обходить стороной. У одинокого дома была не самая лучшая репутация: ходили слухи, что в старой хижине водились привидения. Они кричали, выли так истошно, что стыла кровь. За необъяснимые звуки, исходящие из хижины по ночам, она и получила прозвище «Визжащая». Лунатик не мог не почувствовать близость своей собственной клетки. Русоволосый юноша с болью вглядывался в темноту, представляя себе очертания хижины, вспоминая ночи, проведённые там в полном одиночестве и забвении. Он перевёл взгляд на яркий серебряный серп, что яркой изгибающейся полосой горел на небе. Римуса охватила задумчивость. Это не укрылось от находящихся рядом друзей. — Что, если мы будем сопровождать тебя в полнолуние? — заговорил Питер, зажигая шарик света на конце палочки. — Мы же это уже обсуждали, — безэмоционально ответил Римус. — Слишком опасно для вас: когда я обращаюсь в волка, не могу себя контролировать. Нельзя, чтобы рядом находились люди. — Но что, если не люди? — изрёк Джеймс. — Ты же не трогаешь лесных обитателей. Оборотни не нападают на животных! — И что это меняет? — Многое! — оживился Сириус. Он широко распахнул глаза и уставился на протирающего запотевшие очки друга. — Джеймс, ты гений! — Я давно думал об этом, — спокойно произнёс тот. — Конечно, достаточно сложно сотворить такое, но… мы можем попытаться. — О чём вы говорите? — с непониманием переспросил Питер. — Анимагия, друг мой, — обратно надев отполированные очки, пояснил Джеймс. — Если мы сможем обернутся в животных, то опасности для наших жизней не будет. Зато мы сможем сопровождать Лунатика в период обращения. — Но… это сложно! Практически невозможно! — Создать карту тоже было сложно. И выбраться из Хогвартса после закрытия главного входа! — бодро говорил Блэк. — Когда это мы боялись сложностей? У нас есть шанс, нельзя опускать руки. — Слишком опасно, — не унимался Люпин. Он жутко боялся получить ложную надежду, ибо уже давно свыкся со своей участью. Но, вместо очередного протеста со стороны друзей, получил снежок прямо в лицо. — Не занудствуй! — воскликнул кинувший снежок и готовивший очередной снаряд Сириус. Римус опешил, но быстро спохватился. Хитро улыбнувшись, Люпин наклонился и попытался выгрести из снежного покрова как можно больше снега. Даже не слепив толком шарик, юноша воинственно крикнул и кинул снег в обидчика, однако попал в стоящего неподалёку Джеймса, на что парень не мог не ответить. Мальчики развеселились, ведомые озорством, устроили снежную битву. Шары летали из стороны в сторону, каждый играл против каждого. Неистово хохоча, мальчики бегали по пустырю, целились в своих жертв. Только когда силы иссякли, перчатки промокли, а пальцы окоченели от холода, они унялись и завалились на ледяную землю. Шутя и болтая, они смотрели ввысь и понимали, что всё у них получится.

***

      Поезд совсем недавно тронулся с места, всё ещё набирал скорость. Ученики, уже успевшие снять тёплые мантии, занимались всякой всячиной: кто читал, кто играл в волшебные шахматы, а кто просто следил за сменяющимися за запотевшим от внутреннего тепла вагона окном пейзажами. Мародёры оккупировали отдельное купе. Сириус вальяжно разлёгся на правом сиденье, положив голову на ноги Джеймса. Питер сидел рядом с Римусом на соседнем, закинув разутые ступни прямо на тканевую обивку. На маленьком столике в центре были раскинуты купленные прошлой ночью сладости. Фантики от уже съеденных вкусностей лежали там же. Уют и спокойствие царили в этом купе. Скоро наступит Рождество. Мародёры обязательно встретят его, разрабатывая план новой авантюры. А пока можно просто расслабиться, ведь шалость удалась!