После прочтения второй главы, герои решили сделать перерыв и поесть. Время уже приближалось к 2 часам дня. Первые главы настолько удивили читавших, что чтение всего двух частей затянулось на несколько часов. Обсуждая по ходу дела текст, узнавая мнение друг друга и слыша чёткие факты и рассуждение подростков, взрослые оказались ошарашены даже больше самих детей, узнающих не самые приятные моменты из жизни своего друга.
Были ли готовы читавшие к открывающимся событиям? Явно, что нет. Хотелось им узнать больше? Конечно, да. Однако, не смотря на внеплановые каникулы самих детей, у взрослых были и свои обязанности. Потому, по обоюдному согласию всех участников сего литературного кружка, было решено после обеда прочитать только одну главу. Далее, все кому необходимо, покинут дом до вечера.
Обед прошёл на удивление тихо. Членам Реинкара даже показалось, что взрослые специально не обсуждают в их присутствии всё, что узнали. Сами же они решили не лезть к своему предводителю с расспросами, понимая, что парень вряд ли захочет им отвечать на их вопросы. Однако, Джинни Уизли не могла оставить всё так. Она решила поговорить со своим парнем, когда выпадет возможность побыть вдвоём. Девушка очень переживала за своего любимого, ей было неприятно, что он жил так ужасно. А самое главное, что ей было стыдно перед ним. Она ведь даже толком не поинтересовалась, как ему живётся у родственников. Конечно, она знала, что ему там не нравится и всё не так уж и радостно, но она даже не думала, что всё настолько плохо. Рыжая решила обязательно выпытать всё у своего парня. Хочется ему этого или нет. Она не оставит его одного наедине со своими печалями. Она не позволит ему страдать.
С другой стороны был дуэт из Золотого Трио. Рон и Гермиона также переживали за своего лучшего друга. Им хотелось поддержать Гарри. Поговорить с ним, разузнать побольше. Им тоже было стыдно, что они не узнали всего этого раньше, что не настояли на подробностях о его жизни у родственников. Парочка знала, что родственники парня те ещё свиньи, но даже не представляли насколько. И сейчас им было грустно и печально, что не поговорили с Поттером об этом раньше. Но теперь они всё исправят. Они не позволят своему другу, почти брату, больше нести весь этот груз в одиночку. Ведь они одна семья. Они столько прошли вместе, что теперь им даже сложно представить жизнь друг без друга. Однако, были и другие, кто решил поговорить с парнем.
Сириус Блэк. Мужчина был ошарашен открывшимися фактами из жизни своего крестника. А ещё он был зол. Он был зол на себя. Зол на Дамблдора, который похоже был в курсе происходящего. Каким же он был идиотом, доверяя старому маразматику на словах. Он ведь даже не поинтересовался у Гарри о том, как ему жилось у этих магглов. Нет, он знал, что ему не нравится там, но мужчина не думал, что всё было так плохо. А он ведь даже не настоял на том, чтобы Поттер провёл хотя бы это лето у него на Гриммо 12! Позор ему и стыд. Мужчина очень сожалел, что не смог позаботиться о сыне Джеймса и Лили. Ему было стыдно перед погибшими друзьями, что позволил Гарри так жить, что не стал для него хорошим крёстным. Но Блэк пообещал самому себе, что исправится. Он обязательно найдёт способ, чтобы оправдать себя и забрать себе Сохатика. Теперь Сириус ждал с нетерпением, как он понял, третьей книги, где откроется вся правда. Мужчина был уверен, что мадам Боунс после всего обязательно ему поможет. Однако, он не может надеяться только на книги. Он обязательно поговорит с ней напрямую. Если придётся, он разобьётся об стены, лишь бы всё изменить. Однако, ему ещё необходимо поговорить с Гарри. Попросить прощение перед ним, как бы ему не было тяжело решиться на это. Блэк не представлял, как теперь подойти к крестнику. Как вымолить у парня прощение, что оставил его. Что рванул за предателем, вместо того, чтобы забрать к себе парня. Но прошлое уже не изменить. Так что остаётся только одно, изменить настоящее. Изменить будущее.
Пора изменить само время...
Также терзаниям подвергал себя и Римус. Люпин очень сожалел, что не смог позаботиться о сыне своих друзей. И пусть ему никто не отдал бы мальчика из-за его пушистой проблемы, но он бы мог хотя бы наблюдать за ним и его жизнью. Быть рядом, присматривать за ним. Гарри был для него как волчонок. Он любил сына своих друзей, как собственного. Это был его волчонок. И он обязательно будет рядом с парнем, что бы не случилось. Больше он оставит его.
В прочем, не только они Рон, Гермиона, Джинни, Сириус и Римус подверглись самокопанию и терзаниям. Драко было стыдно за своё поведение. До того, как они подружились с Гарри, он вёл себя как скотина. Теперь юный Малфой ещё больше стыдился, что в прошлом так портил жизнь своему другу, которому оказывается было и так не сладко. Слизеринец был рад, что Поттер смог его простить, что спустя несколько лет вражды и обоюдной ненависти, они стали друзьями. Драко помнил тот переломный день их вражды, который в последующем, дал толчок к началу крепкой дружбы. Блондин был благодарен и своим новым друзьям. Вся их команда показала, что такое настоящая дружба. Они все научили его дружить. Поменяли взгляды. Парень понял, что такое настоящие друзья, которые будут с тобой не смотря на твой статус, деньги и прочие. А ещё он познал, что такое любовь. Он смог по настоящему влюбиться. Однако, он не знал, как ему сделать шаг навстречу к девушке, которая смогла покорить сердце некогда холодного аристократа.
Минерва Макгонагалл же была опечалена и разочарована. Она ведь говорила, что эти маглы ужасны. Но директор её и слушать не хотел. Конечно, этот любитель лимонных долек самый умный, всё знает и видит. Его мнение единственное правильное. Как же! Женщина была очень зла. Ей хотелось оторвать директору его седую бороду и скормить ему же. А ещё женщина винила себя, что не настояла на своём. Она ведь могла хотя бы навещать мальчика. Посмотреть на то, как он живёт на самом деле, а не верить на слова Альбусу. Однако, почему-то этого не сделала. И женщина не могла понять почему же. Ей начали казаться собственные действия в некоторые моменты очень странными. Такое ощущение, что порой она была сама не своя.
Северус же был ошарашен разрывающимся шаблоном. Ему казалось, что отпрыск Поттера был таким наглым и эгоистичным. Из-за своей ненавистью к Джеймсу, он совершенно не разглядывал парня с другой стороны. Гарри был сыном не только этого оленя, но и сыном его дорогой Лили. И как бы ему не хотелось признавать самому себе, но он начал менять своё мнение о парне. Быть может он не так плох? Возможно, ему стоит всё-таки присмотреться к самому Гарри?
Может пора изменить отношение не только к парню, но и к окружающим? Может, пора начать новую жизнь?
Амелия Боунс, которая оказалась здесь больше благодаря племяннице, также находилась в шоке. Она не понимала, как так можно относиться к ребёнку. Также её напрягал Блэк. По идеи, она должна арестовать его и доставить в министерство. Но многие отрицают его виновность. Да и сам Поттер разве стал бы общаться с убийцей? Гарри не показался ей глупым парнем. И к тому же, Сьюзен отзывается о нём положительно. И как поняла женщина, очень хорошо с ним общается. Определённо, стоит сначала всё разузнать. Делать поспешные выводы, это не про неё. Не зря она самый неподкупный и честный судья. Эта женщина ярый борец за справедливость. И она обязательно разберётся во всём этом деле. И ей просто необходимо поговорить с самим Сириусом, чтобы пролить свет на это дело. Если мужчина действительно не виновен, то он, наверняка, ответит ей на все вопросы под сывороткой правды. Амелии многое не нравилось в происходящем. Странные книги. Встреча с так называемым преступником. Рассуждения самих детей, в словах которых, действительно, есть свой смысл. Женщина всегда считала, что к детям нужно прислушиваться. Порой, они знают больше, чем взрослые. Но почему-то многие не хотят их услышать. И теперь её обязанность узнать всё, что происходит. Она докопается до правды. И если есть шанс узнать что-то важное, то она его не упустит. Ведь правда в словах. Правда в действиях.
В правде вся сила...
Нарцисса Малфой же была удивлена всему. Начиная от жизни так называемого Национального Героя, так и от перемен с в собственном сыне. Она не ожидала, что он будет общаться с гриффиндорцами, тем более с Поттером. Что он будет кидать на маглорождённую девчонку влюблённые взгляды, думая, что этого никто не замечает. Неужели она так плохо знает собственного ребёнка? Когда она успела проворонить перемены в нём? А ещё её беспокоила Андромеда и Сириус. Ей очень хотелось помириться с ними. Особенно с любимой сестрой. Видя её с мужем, как они смотрят друг на друга, ей становилось больно. Несмотря на то, что прошло уже много лет, в их глазах так и читается та влюблённость, словно они только начали встречаться. У неё с Люциусом не так. Их отношения напоминают кошмар. Женщина очень хотела бы уйти, но она не может. Единственное, что её радует это то, что Драко не знает о их отношениях с его отцом. Что не слышит скандалы. Не видит синяков, которые оставляет на ней муж. Не знает о его изменах матери. Нарцисса очень переживала, что её сын становится похожим на Люциуса, что почитает отца, но видя в нём такие перемены, которые он никогда не показывал, женщина только радуется. Она мечтает о спокойствии. Мечтает о том, чтобы её сын был счастлив и в безопасности. Она очень не хочет, чтобы он связывался с Пожирателями. Она не хочет потерять сына. А ещё миссис Малфой хочет пообщаться с племянницей, которую раньше никогда не видела. Она уже заметила, что девушка метаморф, чему очень удивилась. А ещё ей бы хотелось пообщаться с самим Гарри. Они ведь тоже в какой-то степени родственники с парнем. Женщина решила, что пора перестать бояться. Пора начать действовать. Она всё же Блэк! А они добиваются своего. Ей пора наладить отношения с семьё. Ведь семья - это святое.
Пора исправлять ошибки прошлого.
Леди Августа же удивлялась переменам внука. Как она не замечала, что её мальчик вырос? Возможно, она была слишком строга к нему. Женщина лишь боялась его потерять, как сына и невестку. Да, они живы, но видеть их такими, она не может. Сердце разрывается от боли. И сейчас, видя, что внук становится увереннее в себе, и слыша редкие и резкие, но так не похожие для него высказывания, она лишь приятно удивляется. Чтобы не происходило с её внуком, ей нравятся такие перемены. В конце концом, главное, чтобы он был счастлив. Возможно, он раскроет себя и свои силы. Возможно, он расцветёт, как делают это цветы.
Похоже пора принять, что он вырос...
Впрочем, принимать какие-либо решения никто не спешил. Да, у многих происходил большой головной штурм, но это ведь только начало первой книги. А их целых семь. И в каждой будет что-то такое, что будет менять их мнение и отношение к себе, друг другу и к жизни. Поэтому, реальные действия были отложены на время. И сейчас, после непродолжительно обеда, все вернулись обратно в гостиную, усаживаясь на прежние места. Третью же часть принялась читать Гермиона.
- Письма невесть от кого - прочитала Гермиона.
- Письмо из Хогвартса? - поинтересовалась Кэти.
- Да, - кивнул Гарри на её слова.
Гарри никогда еще так не наказывали, как за историю с бразильским удавом. Когда ему наконец разрешили выходить из чулана.
- И сколько ты там просидел? - с подозрением посмотрела Гермиона.
- Недели две. Может больше - пожал плечами Гарри.
Уже начались летние каникулы, а Дадли уже успел сломать новую видеокамеру, разбил самолет с дистанционным управлением и, в первый раз сев на новый гоночный велосипед, умудрился врезаться в миссис Фигг, переходившую Тисовую улицу на костылях, и сбить ее с ног, так что она потеряла сознание.
- Его хоть наказали? - с надеждой спросил Лунатик.
- О чём ты, Римус? Они ещё её и обвинили, - отозвался Поттер.
Гарри был рад, что занятия в школе закончились, но зато теперь ему негде было скрыться от Дадли и его дружков, которые каждый день приходили к нему домой. И Пирс, и Деннис, и Малкольм, и Гордон - все они были здоровыми и безмозглыми, но Дадли был самым здоровым и самым безмозглым, и потому именно он считался их предводителем и решал, что будет делать вся компания. И вся компания соглашалась с тем, что следует заняться любимым спортом Дадли - охотой на Гарри.
- А может устроим охоту на Дадли? - со злобой чуть ли не прорычал Сириус, переглядываясь с Люпином, который был в таком же состоянии. Гарри успокаивающе сжал руку крёстного.
По этой причине Гарри проводил как можно больше времени вне дома, шатаясь неподалеку и думая о том, что не так уж много времени осталось до конца каникул, откуда ему светил крошечный лучик надежды. В сентябре он должен был пойти в среднюю школу и наконец-то расстаться с Дадли. Дадли перевели в частную школу, где когда-то учился дядя Вернон, в «Вонингс». Кстати, туда же устроили и Пирса Полкисса. А Гарри отдали в самую обычную общеобразовательную школу, в «Хай Камероне». Дадли это показалось невероятно смешным.
- В этой школе старшекурсники в первый же день засовывают новичков головой в унитаз, - сразу же начал издеваться Дадли. - Хочешь подняться наверх и попробовать?
Нет, спасибо, - ответил Гарри, - В многострадальный унитаз никогда не засовывали ничего страшнее твоей головы - его, бедняжку, может и стошнить.
- Гарри, твои...
- Шуточки...
- Нечто! - под всеобщий смех отозвались близнецы Уизли, не изменяя своей манере разговора.
- Да уж, чувство юмора тебе досталось явно от Джеймса, - со смехом отозвался Сириус, на что получил улыбку Гарри.
Гарри убежал раньше, чем Дадли понял смысл сказанного.
- Мне кажется, что он до сих пор ничего не понял, - сказал Невилл, чем вызвал ещё больший смех.
Как-то в июле тетя Петунья повезла Дадли в Лондон, чтобы купить ему фирменную форму школы «Вонингс», а Гарри отвела к миссис Фигг. Как ни странно, теперь у миссис Фигг стало куда приятнее, чем раньше. Выяснилось, что она сломала ногу, наступив на одну из своих кошек, и с тех пор уже не пылает к ним такой страстной любовью, как прежде. Так что она не показывала Гарри фотографии кошек, и даже разрешила ему посмотреть телевизор, но зато угостила шоколадным кексом, который, судя по вкусу, пролежал у нее в шкафу по крайней мере десяток лет.
В тот вечер Дадли гордо маршировал по гостиной в новой школьной форме. Ученики «Вонингса» носили темно-бордовые фраки, оранжевые бриджи и плоские соломенные шляпы, которые называются канотье.
- И кто так одевается. Это же отвратительно, - с акцентом проговорила Флёр, сморщив носик. Впрочем, все были с ней солидарны.
Еще они носили узловатые палки, которыми колотили друг друга за спинами учителей. Считалось, что это хорошая подготовка к той взрослой жизни, которая начнется после школы.
- И как битьё палками может помочь во взрослой жизни? - скептически спросил Северус, приподняв бровь. Однако, ему никто не ответил.
Глядя на Дадли, гордо вышагивающего в своей новой форме, дядя Верной ужасно растрогался и ворчливым голосом - ворчал он притворно, пряча свои эмоции, - заметил, что это самый прекрасный момент в его жизни. Что же касается тёти Петуньи, то она не стала скрывать своих чувств и разрыдалась, а потом воскликнула, что никак не может поверить в то, что этот взрослый красавец - её крошка сыночек, её миленькая лапочка. А Гарри даже боялся открыть рот. Он изо всех сил сдерживал смех, но тот так распирал его, что мальчику казалось, что у него вот-вот треснут ребра и хохот вырвется наружу.
- Как мы тебя понимаем, Гарри, - отозвался на этот раз Чарли. Сейчас никто не скрывал смех.
Когда на следующее утро Гарри зашел на кухню позавтракать, там стоял ужасный запах. Как оказалось, он исходил из огромного металлического бака, стоявшего в мойке. Гарри подошел поближе. Бак был наполнен серой водой, в которой плавало нечто похожее на грязные тряпки.
- Что это? - спросил он тетю Петунью.
Тетя поджала губы, она всегда так делала, когда Гарри осмеливался задать ей вопрос.
- Твоя новая школьная форма. Гарри снова заглянул в бак.
- Ну да, конечно, - произнес он, - Я просто не догадался, что её обязательно нужно намочить.
- Не строй из себя дурака, - отрезала тетя Петунья, - Я специально крашу старую форму Дадли в серый цвет. Когда я закончу, она будет выглядеть как новенькая.
- Им что, даже форму тебе нормальную не купить? - возмутилась Грейнджер.
- О чём ты, Гермиона? Это же Дурсли, - ответил ей Драко.
- Ну да, действительно. Это многое объясняет, - язвительно отозвалась девушка. Гарри же переглянулся с Луной, кажется она думала о том же, о чём и он.
Гарри никак не мог в это поверить, но решил, что лучше не спорить. Он сел за стол, стараясь не думать о том, как будет выглядеть в свой первый день в «Хай Камеронсе» - наверное, так, словно вырядился в обрывки полусгнившей шкуры мамонта.
- Твои сравнения, дядюшка, лучшие - со смехом отозвался Малфой. Однако, его фраза вызвала удивление у всех взрослых, которые знали про отношение парней друг к другу.
- Вау, мои шуточки оценены моим племяшкой Хорьком, - язвительно, но дружелюбно ответил Гарри, - Я польщён.
- Придурок, - фыркнул в ответ Драко, чем вызвал смешки своих друзей.
- Что? - спросили уже хором они, смотря на то, как на них смотрят взрослые.
- Почему вы так друг друга назваете? - спросила недоумённо Нарцисса.
- Так мы же родственники, пусть и не самые близкие, - отозвался Драко.
- В каком это смысле? - отозвалась Нимфадора.
- Тонкс, ты разве не в курсе? Думаю, что миссис Тонкс рассказывала тебе о связях Блэк.
- Конечно, но я не совсем поняла причём тут ты, - ответила Дора, - К тому же, я не слишком хорошо знаю нашу родословную.
- Тогда, позволь пояснить, дорогая племянница, - усмехнулся Поттер.
- Племянница? - уже отозвался Невилл.
- Я сейчас поясню для тех, кто не в курсе. Мы, кстати, являемся тоже родственниками, Невилл, - ответил Гарри, - Думаю все знают, что чистокровные волшебники в какой-то степени все родственники. На самом деле, я также являюсь являюсь чистокровным волшебником, а не полукровкой. Не буду разворачивать семейные тайны и пояснять. Скажу одно, моя мать после того, как вышла за отца, перестала быть маглорождённой волшебницей. Подробностей я не расскажу, ибо сам ещё не во всём разобрался. Сейчас речь идёт о родственных связях со стороны отца. Моя бабушка была урождённая Блэк. Если изучить семейное древо, то окажется, Миссис Малфой является моей троюродной сестрой, также как и миссис Тонкс и Беллатрикс. Отсюда получается, что я являюсь троюродным дядей Драко и Доры, а они соответственно двоюродные брат и сестра, или же кузен и кузина. Невилл же является моим четвероюродным племянником. Драко и Невилл тоже четвероюродные братья. Сириус, кстати, двоюродный дядя Драко и Доры. А ещё, я выяснил, что на самом деле мой отец является двоюродным дядей Сириуса. Так что мы с Сириусом связаны не только магически, как крестник и крёстный, но и кровью, ибо мы являемся троюродными братьями.
- То есть мы с вами, мистер Поттер, являемся братом и сестрой? - удивлённо произнесла Нарцисса.
- Всё верно, миссис Малфой, - произнёс Гарри.
- Получается, что Джеймс мой дядя? А ты мой брат? - в шоке произнёс Сириус.
- Верно. Чему ты удивляешься, крёстный? - спросил Поттер, - Разве ты не знал?
- Нет, мы не знали и половину этого. Мы изучали древо, но многое оказалось для нас неизвестным, - вместо него ответила Андромеда.
- В любом случае, миссис Тонкс, разве это плохо? В каждом из нас течёт кровь Блэков. В ком-то больше, в ком-то меньше. Мы все одна большая семья, - отозвался мальчик, который выжил.
- Я же просила не обращаться ко мне на вы, - с улыбкой ответила Андромеда, - Называй меня просто Андромеда или Дромеда. А то, что нас стало больше, это только к лучшему. Я только рада, что у меня появился ещё один брат.
- Не забывай, крестник, мы с Дромедой выжжены с семейного гобелена и отречены от рода, - отозвался уже Блэк.
- Разве это что-то меняет? Крёстный, тебя выжгли, но от рода не отрекли. Ты это должен был почувствовать. Ты остался прямым наследником, которым признаёт и магия. И было бы лучше, если бы ты принял род. И не возражай! Поговорим об этом потом. Просто подумай, ты сможешь вернуть себя и Андромеду в род. Из-за старых обид и предрассудков пустить на уничтожение весь род? Это глупо.
- Но... - хотел было ответить Сириус.
- Давайте поговорим об этом не сейчас. Я лишь прошу тебя подумать об этом, Сириус. Нам лучше продолжить прочтение, мы и так слишком отвлеклись. Читай, пожалуйста, дальше, Гермиона, - перебил Блэка Гарри. Однако, возражать ему никто не стал.
В кухню вошли Дадли и дядя Верной, и оба сразу сморщили носы - запах новой школьной формы Гарри им явно не понравился. Дядя Верной, как обычно, погрузился в чтение газеты, а Дадли принялся стучать по столу форменной узловатой палкой, которую он теперь повсюду таскал с собой.
Из коридора донеслись знакомые звуки - почтальон просунут почту в специально сделанную в двери щель, и она упала на лежавший в коридоре коврик.
- Принеси почту, Дадли, - буркнул дядя Верной из-за газеты.
- Он попросил сделать что-то своего свиноподобного сына? - удивилась Боунс-младшая.
- Сьюзен! - воскликнула Амелия.
- Прости, тётя, но это правда, - немного виновата протянула пуффендуйка, вызывая при этом смешки друзей, что придало девушке немного уверенности.
- Пошли за ней Гарри.
- Гарри, принеси почту.
- Пошлите за ней Дадли, - ответил Гарри
- Ткни его своей палкой, Дадли, - посоветовал дядя Вернон.
Гарри увернулся от палки и пошел в коридор. На коврике лежали открытка от сестры дяди Вернона по имени Мардж, отдыхавшей на острове Уайт, коричневый конверт, в котором, судя по всему, лежал счет, и письмо для Гарри.
Гарри поднял его и начал внимательно рассматривать, чувствуя, как у него внутри все напряглось и задрожало, как натянутая тетива лука. Никто ни разу никогда в жизни не писал ему писем. Да и кто мог ему написать? У него не было друзей, у него не было других родственников, он даже не был записан в библиотеку, из которой ему могло бы прийти по почте грубое послание с требованием немедленно вернуть книги. Однако сейчас он держал в руках письмо, и на нем стояло не только его имя, но и адрес. Так что сомнений, что письмо адресовано именно ему, не было.
«Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей» - вот что было написано на конверте.
- Так вы знали, где живёт Гарри? - недоумённо поинтересовался Невилл, обращаясь к декану.
- Нет, письма пишет специальное зачарованное перо, - ответила вместо неё Гермиона.
- Всё верно, мисс Грейнджер. Письма заполняются автоматически и никто не проверяет адреса. Но видимо, пора начать. Хотя бы письма для магглорождённых и некоторых полукровок, - отозвалась Макгонагалл и переглянулась с Амелией Боунс. Женщина же кивнув, начала что- то писать в пергаменте.
Конверт, тяжелый и толстый, был сделан из желтоватого пергамента, а адрес был написан изумрудно-зелеными чернилами. Марка на конверте отсутствовала.
Дрожащей рукой Гарри перевернул конверт и увидел, что он запечатан пурпурной восковой печатью, украшенной гербом, на гербе были изображены лев...
- Гриффиндор, - отозвались присутствующие гриффиндорцы.
Орёл...
- Когтевран, - послышалось от Луны.
Барсук...
- Пуффендуй, - весело проговорила Сьюзен.
И змея...
- Слизерин, - подключился к друзьям и Драко.
А в середине - большая буква «X».
- Хогвартс! - уже отозвались все вместе студенты, вызывая улыбки у всех взрослых. Даже Снейп позволил себе мимолётную улыбку. Несмотря на то, что из всех присутствующих студентов гриффиндорцев было большее число, никто из ребят не был обижен за свой факультет. Да, львы прозвучали громко, но это не меняло того, что вся компания - это одна большая семья, пусть и даже они не все находятся на одном факультете.
- Давай поживее, мальчишка! - крикнул из кухни дядя Верной. - Что ты там копаешься? Проверяешь, нет ли в письмах взрывчатки?
Дядя Верной расхохотался собственной шутке.
- Какая смешная шутка, - с сарказмом отозвалась Анджелина.
Гарри вернулся в кухню, все еще разглядывая письмо. Он протянул дяде Вернону счет и открытку, сел на свое место и начал медленно вскрывать желтый конверт.
Дядя Верной одним движением разорвал свой конверт, вытащил из него счет, недовольно засопел и начал изучать открытку.
- Мардж заболела, - проинформировал он тетю Петунью. - Съела какое-то экзотическое местное блюдо и...
- Пап! - внезапно крикнул Дадли. - Пап, Гарри тоже что-то получил!
- Вот же свин! - отозвался Перси, чем удивил всех. Причём удивил так, что никто даже и слова не сказал на это.
Гарри уже собирался развернуть письмо, написанное на том же пергаменте, из которого был сделан конверт, когда дядя Верной вырвал бумагу из его рук.
- Это мое! - возмутился Гарри, пытаясь завладеть бумагой.
- И кто, интересно, будет тебе писать? - презрительно фыркнул дядя Верной, разворачивая письмо и бросая на него взгляд. Его красное лицо вдруг стало зеленым, причем быстрее, чем меняются цвета на светофоре. Но на этом дело не кончилось. Через несколько секунд лицо его стало серовато-белым, как засохшая овсяная каша.
- И всё же твои сравнения лучшие, - весело воскликнула Джинни, чем вызвала улыбку у Гарри. Парень любил те моменты, когда она становилась весёлой и радостной.
- П-П-Петунья! - заикаясь, выдохнул он. Дадли попытался вырвать у него письмо, но дядя Вернон поднял его над собой, чтобы Дадли не смог дотянуться. Подошедшая Петунья, большая любительница сплетен и слухов, взяла у мужа письмо и прочла первую строчку. На мгновение всем показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Тетя схватилась за горло и втянула воздух с таким звуком, словно задыхалась.
- Вернон! О боже, Вернон!
- Тоже мне, актриса, - фыркнула Гермиона, - по ней плачет театр.
"Это точно. Она всегда такой была." - подумал про себя Снейп.
Тетя и дядя смотрели друг на друга, кажется, позабыв о том, что на кухне сидят Гарри и Дадли. Правда, абстрагироваться на долго им не удалось, потому что Дадли не выносил, когда на него не обращали внимания. Он сильно стукнул отца по голове своей узловатой палкой.
- Я хочу прочитать письмо! - громко заявил Дадли.
- Это я хочу прочитать письмо, - возмущенно возразил Гарри. - Это мое письмо.
- Пошли прочь, вы оба, - прокаркал дядя Вернон, запихивая письмо обратно в конверт.
Гарри не двинулся с места.
- Ой, что сейчас будет, - хором проговорили Рон и Гермиона.
- В каком смысле? - поинтересовался Люпин.
- Гарри довольно вспыльчивый. Особенно, когда дело касается каких-то личный вещей, - знающе проговорил дуэт.
- Эй! - притворно обиделся Поттер, чем рассмешил только остальных.
- ОТДАЙТЕ МНЕ МОЁ ПИСЬМО! - прокричал он.
- Про что мы и говорили, - отозвался Рон под фырканье Поттера.
- Дайте мне его посмотреть! - заорал Дадли.
- ВОН! - взревел дядя Верной и, схватив за шиворот сначала Дадли, а потом Гарри, выволок их в коридор и захлопнул за ним дверь кухни.
Гарри и Дадли тут же устроили яростную, но молчаливую драку за место у замочной скважины - выиграл Дадли, и Гарри, не замечая, что очки повисли на одной дужке, улегся на пол, прикладывая ухо к узенькой полоске свободного пространства между полом и дверью.
- Вернон, - произнесла тетя Петунья дрожащим голосом, - Вернон, посмотри на адрес, как они могли узнать, где он спит? Ты не думаешь, что они следят за домом?
- Следят... даже шпионят... а может быть, даже ходят за нами по пятам, - пробормотал дядя Верной, который, кажется, был на грани помешательства.
- Делать нам больше нечего, - фыркнул Тед.
- Что нам делать, Вернон? Может быть, следует им ответить? Написать, что мы не хотим...
Гарри видел, как блестящие туфли дяди Вернона ходят по кухне взад и вперед.
- Нет, - наконец ответил дядя Вернон, - Нет, мы просто проигнорируем это письмо. Если они не получат ответ... Да, это лучший выход из положения... Мы просто ничего не будем предпринимать...
- Но...
- Мне не нужны в доме такие типы, как они, ты поняла, Петунья?! Когда мы взяли его, разве мы не поклялись, что искореним всю эту опасную чепуху?!
- Что значит искореним? - возмутилась Августа.
- Магию не уничтожить. Ты либо волшебник, либо нет, - поддержала её Молли.
В тот вечер, вернувшись с работы, дядя Верной совершил нечто такое, чего раньше никогда не делал, он пришёл к Гарри в чулан.
- Он туда влез? - удивился Артур.
- Только голова, - со смешком отозвался Гарри.
- Где мое письмо? - спросил Гарри, как только дядя Вернон протиснулся в дверь, - Кто мне его написал?
- Никто. Оно было адресовано тебе по ошибке, - коротко пояснил дядя Вернон, - Я его сжёг.
- Не было никаких ошибок, - горячо возразил Гарри, - Там даже было написано, что я живу в чулане.
- ТИХО ТЫ! - проревел дядя Вернон, и от его крика с потолка упало несколько пауков. Дядя Вернон сделал несколько глубоких вдохов, а затем попытался улыбнуться, однако это далось ему с трудом, и улыбка получилась достаточно болезненной, - Э-э-э... кстати, Гарри, насчет этого чулана. Твоя тётя и я тут подумали... Ты слишком вырос, чтобы и дальше жить здесь... Мы подумали, будет лучше, если ты переберешься во вторую спальню Дадли.
- То есть у них была вторая спальня, а ты при этом жил в чулане?! - подскочил Сириус, словно собираясь сейчас же разобраться с недалёкими маглами. Однако, Гарри дёрнул его обратно на диван, что-то сказав при этом на ухо. Блэк вроде успокоился, но всё равно был зол.
- Зачем? - спросил Гарри.
- Не задавай вопросов! - рявкнул дядя Вернон, - Собирай свое барахло и тащи его наверх, немедленно!
В доме Дурслей было четыре спальни - одна для дяди Вернона и тети Петуньи, одна для гостей (обычно в роли гостьи выступала сестра дяди Вернона Мардж), одна, где спал Дадли, и ещё одна, в которой Дадли хранил те игрушки и вещи, которые не помещались в его первой спальне. Гарри же хватило всего одного похода наверх, чтобы перенести все свои вещи из чулана. И теперь он сидел на кровати и осматривался.
Почти все в этой комнате было поломано. Подаренная Дадли всего месяц назад, но уже неработающая видеокамера лежала на маленьком заводном танке, пострадавшем от столкновения с соседской собакой, на которую его направил Дадли. В углу стоял первый телевизор Дадли, который тот разбил ударом ноги, когда отменили показ его любимой передачи. В другом углу стояла огромная клетка, в которой когда-то жил попугай и которого Дадли обменял на духовое ружье, а ружье лежало рядом, и дуло его было безнадежно погнуто, потому что Дадли как-то раз на него сел. Единственное, что в этой комнате выглядело новым, так это стоявшие на полках книги, создавалось впечатление, что до них никогда не дотрагивались.
Снизу доносились вопли Дадли.
- Я не хочу, чтобы он там спал! Мне нужна эта комната! Пусть он убирается оттуда!
Гарри вздохнул и лег на кровать. Вчера он отдал бы все на свете за то, чтобы оказаться здесь. Сегодня он предпочел бы оказаться в чулане со своим письмом, чем здесь, но без письма.
На другое утро за завтраком все сидели какие-то очень притихшие. А Дадли вообще пребывал в состоянии шока. Накануне он орал во все горло, колотил отца новой дубинкой, давился, пинал мать и подкидывал вверх свою черепаху, разбив ею стеклянную крышу оранжереи, но ему так и не вернули его вторую комнату.
- Вот и всё их воспитание, - послышалось от мистера Лавгуда. С его словами согласились все присутствующие.
Что касается Гарри, то он вспоминал вчерашнее утро и жалел о том, что не распечатал свое письмо, пока был в коридоре. Дядя Вернон и тетя Петунья обменивались мрачными взглядами.
Когда за дверью послышались шаги почтальона, дядя Верной, все утро пытавшийся быть очень внимательным и вежливым по отношению к Гарри, потребовал, чтобы за почтой сходил Дадли. Из кухни было слышно, как тот идет к двери, стуча своей палкой по стенам и вообще по всему, что попадалось ему на пути. А затем донесся его крик.
- Тут еще одно! «Мистеру Г. Поттеру дом четыре по улице Тисовая, самая маленькая спальня».
- И зачем было кричать, если сам хотел прочитать? - задал риторический вопрос Драко.
Дядя Вернон со сдавленным криком вскочил и метнулся в коридор. Гарри рванул за ним. Дяде Вернону пришлось повалить Дадли на землю, чтобы вырвать у него из рук письмо, а это оказалось непросто, потому что Гарри сзади обхватил дядю Вернона за шею.
- Так вот как ты отрабатывал этот приём! - воскликнул Рон, на что Гарри кивнул.
- Узнаете из этой книги, но позже, - уже пояснила Гермиона, обмениваясь с друзьями улыбкой. Всем троим вспомнился тот день, который породил настоящее крепкое начало их дружбы.
- Я уже ненавижу эту фразу, - проворчал Драко, на что его мысленно поддержали многие.
После непродолжительной, но жаркой схватки, в которой каждый получил по нескольку ударов узловатой палкой, дядя Верной распрямился, тяжело дыша, но зато сжимая в руке письмо, адресованное Гарри.
- Иди в свой чулан... я хотел сказать, в свою спальню, - прохрипел он, обращаясь к Гарри. - И ты, Дадли... уйди отсюда, просто уйди.
Гарри долго мерил шагами спальню.
- Джеймс тоже так делал, - грустно улыбнулся Римус.
Кто-то знал, что он переехал сюда из чулана. И еще этот кто-то знал, что он не получил первое письмо. И все это означало, что этот кто-то попробует передать ему еще одно письмо. И на этот раз Гарри собирался его получить. Потому что у него родился план.
- О нет, только не это, - отозвалась Гермиона.
- В смысле? - спросил Гарри.
- Твои планы никогда не срабатывают, - ответил Рон.
- Эй! - возмутился Поттер.
- Прости, друг, но они правы. Ты лучше действуешь по ходу дела, когда импровизируешь, - ответил Невилл под фырканье Гарри. Сириус и Римус переглянулись, вспоминая Джеймса. Его планы также не срабатывали.
***
Дышащий на ладан будильник благодаря Дадли неоднократно побывавший в мастерской, зазвонил ровно в шесть часов. Гарри поспешно выключил его и быстро оделся, стараясь не шуметь, чтобы ни в коем случае не разбудить семейство Дурслей. Он бесшумно вышел из своей комнаты и, крадучись, пошел вниз в полной темноте - включать свет было опасно.
План его заключался в том, чтобы выйти из дома, встать на углу Тисовой улицы и дождаться появления почтальона, чтобы первым забрать письма.
- Весьма неплохой план, - отозвался молчавший Аластор.
- Но он не сработает, - знающе отозвался Сириус.
А сейчас он крался по темному коридору, его сердце отчаянно прыгало в груди, и...
-А-А-А-А!
- Я же говорил, - пояснил свои слова Блэк.
Гарри буквально взлетел в воздух, потому что наступил на что-то большое и мягкое, лежавшее на коврике у входной двери. На что-то... живое!
Наверху зажегся свет, и Гарри с ужасом увидел, что этим большим и мягким было лицо дяди Вернона.
- Да, Гарри, это стоило провалившегося плана, - под смешинки окружающих отозвался Римус.
Мистер Дурсль лежал у входной двери в спальном мешке. Не оставалось сомнений, что он сделал так именно для того, чтобы не дать Гарри осуществить задуманное. И, что тоже было несомненно, он вовсе не рассчитывал, что на него наступят.
После получасовых воплей дядя Вернон велел Гарри сделать ему чашку чая. Гарри грустно поплелся на кухню, а когда вернулся с чаем, почту уже принесли, и теперь она лежала за пазухой у дяди Вернона. Гарри отчетливо видел три конверта с надписями, сделанными изумрудно-зелеными чернилами.
- Я хочу... - начал было он, но дядя Вернон достал письма и разорвал их на мелкие кусочки прямо у него на глазах.
В тот день дядя Вернон не пошел на работу. Он остался дома и намертво заколотил щель для писем.
- Видишь ли, - объяснял он тете Петунье сквозь зажатые в зубах гвозди, - если они не смогут доставлять свои письма, они просто сдадутся.
- Я не уверена, что это поможет, Вернон.
- О, у этих людей странная логика, Петунья. Они не такие, как мы с тобой, - ответил дядя Вернон, пытаясь забить гвоздь куском фруктового кекса, только что принесенного ему тетей Петуньей.
- И это у нас странная логика? Мы хотя бы кексами гвозди не забиваем, - подметила Нимфадора.
***
В пятницу для Гарри принесли не меньше дюжины писем. Так как они не пролезали в заколоченную щель для писем, их просунули под входную дверь, а несколько штук протолкнули сквозь маленькое окошко в туалете на первом этаже.
Дядя Вернон снова остался дома. Он сжег все письма, а потом достал молоток и гвозди и заколотил парадную и заднюю двери, чтобы никто не смог выйти из дома. Работая, он что-то напевал себе под нос и испуганно вздрагивал от любых посторонних звуков.
***
В субботу ситуация начала выходить из-под контроля.
- А она была под контролем? - риторически спросила Кэти.
Несмотря на усилия дяди Вернона, в дом попали целых двадцать четыре письма для Гарри, кто-то свернул их и засунул в две дюжины яиц, которые молочник передал тёте Петунье через окно гостиной. Молочник не подозревал о содержимом яиц, но был крайне удивлен, что в доме заколочены двери. Пока дядя Вернон судорожно звонил на почту и в молочный магазин и искал того, кому можно пожаловаться на случившееся, тетя Петунья засунула письма в кухонный комбайн и перемолола их на мелкие кусочки.
- Интересно, кому это так сильно понадобилось пообщаться с тобой? - изумленно спросил Дадли, обращаясь к Гарри.
***
В воскресенье утром дядя Верной выглядел утомленным и немного больным, но зато счастливым.
- По воскресеньям никакой почты, - громко заявил он с довольной улыбкой, намазывая джемом свою газету, - Сегодня, никаких чертовых писем...
Он не успел договорить, как что-то засвистело в дымоходе и ударило дядю Вернона по затылку. В следующую секунду из камина со скоростью пули вылетели тридцать или даже сорок писем. Дурсли инстинктивно пригнулись, и письма просвистели у них над головами, а Гарри подпрыгнул, пытаясь ухватить хотя бы одно из них.
- А с пола было не поднять? - поинтересовалась Гермиона.
- Считай, это будущая тренировка для ловца, - с ехидной улыбкой ответил ей Гарри.
- Вон! ВОН! - Дядя Вернон поймал Гарри в воздухе, потащил к двери и вышвырнул в коридор. Затем из комнаты выбежали тетя Петунья и Дадли, закрывая руками лица, за ними выскочил дядя Вернон, захлопнув за собой дверь. Слышно было, как в комнату продолжают падать письма, они стучали по полу и стенам, отлетая от них рикошетом.
- Ну всё, - значимо и весомо произнес дядя Вернон. Он старался говорить спокойно, хотя на самом деле нервно выщипывал из усов целые пучки волос, — Через пять минут я жду вас здесь, готовыми к отъезду. Мы уезжаем, так что быстро соберите необходимые вещи, и никаких возражений!
Он выглядел таким разъяренным и опасным, особенно после того, как выдрал себе пол уса, что возражать никто не осмелился. Десять минут спустя дядя Верной, взломав забитую досками дверь, вывел всех к машине, и автомобиль рванул в сторону скоростного шоссе. На заднем сиденье обиженно сопел Дадли, отец отвесил ему затрещину за то, что он слишком долго возился. А Дадли всего лишь пытался втиснуть в свою спортивную сумку телевизор, видеомагнитофон и компьютер.
Они ехали. Ехали все дальше и дальше. Даже тетя Петунья не решалась спросить, куда они направляются. Несколько раз дядя Вернон делал крутой вираж, и какое-то время машина двигалась в обратном направлении. А потом снова следовал резкий разворот.
- Сбить их со следа... сбить их со следа, - всякий раз бормотал дядя Вернон.
- Параноик, - фыркнула Джиневра.
Они ехали целый день, не сделав ни единой остановки для того, чтобы хоть что-нибудь перекусить. Когда стемнело, Дадли начал скулить. У него в жизни не было такого плохого дня. Он был голоден, он пропустил пять телевизионных программ, которые собирался посмотреть, и он никогда еще не делал таких долгих перерывов между компьютерными сражениями с пришельцами и чудовищами.
Наконец дядя Вернон притормозил у мрачной гостиницы на окраине большого города. Дадли и Гарри выделили одну комнату на двоих - в ней были две двуспальные кровати, застеленные влажными, пахнущими плесенью простынями. Дадли тут же захрапел, а Гарри сидел на подоконнике, глядя вниз на огни проезжающих мимо машин и думая, гадая, мечтая...
- О чём? - спросила Джонсон.
- Уже не помню.
На завтрак им подали заплесневелые кукурузные хлопья и кусочки поджаренного хлеба с кислыми консервированными помидорами. Но не успели они съесть этот нехитрый завтрак, как к столу подошла хозяйка гостиницы.
- Я извиняюсь, но нет ли среди вас мистера Г. Поттера? Тут для него письма принесли, целую сотню. Они там у меня, у стойки портье.
Она протянула им конверт, на котором зелеными чернилами было написано: «Мистеру Г. Поттеру, город Коукворт, гостиница «У железной дороги», комната 11».
Гарри попытался схватить письмо, но дядя Вернон ударил его по руке. Хозяйка гостиницы застыла, ничего не понимая.
- Я их заберу, - сказал дядя Вернон, быстро вставая из-за стола и удаляясь вслед за хозяйкой.
***
- Дорогой, не лучше ли нам будет вернуться? - робко поинтересовалась тётя Петунья спустя несколько часов, но дядя Вернон, похоже, её не слышал.
Никто не знал, куда именно они едут. Дядя Вернон завёз их в чащу леса, вылез из машины, огляделся, потряс головой, сел обратно, и они снова двинулись в путь. То же самое случилось посреди распаханного поля, на подвесном мосту и на верхнем этаже многоярусной автомобильной парковки.
- Папа сошел с ума, да, мам? - грустно спросил Дадли после того, как днем дядя Верной оставил автомобиль на побережье, запер их в машине, а сам куда-то исчез.
- Да, Дадличек, твой папа сошёл с ума, - съязвила Нарцисса, вызывая удивление у всех.
Начался дождь. Огромные капли стучали по крыше машины. Дадли шмыгнул носом.
- Сегодня понедельник, - запричитал он, - Сегодня вечером показывают шоу великого Умберто. Я хочу, чтобы мы остановились где-нибудь, где есть телевизор.
«Значит, сегодня понедельник», - подумал про себя Гарри, вспоминая кое о чём. Если сегодня был понедельник, а в этом Дадли можно было доверять, он всегда знал, какой сегодня день, благодаря телевизионной программе - значит, завтра, во вторник, Гарри исполнится одиннадцать лет. Конечно, нельзя сказать, что у него были веселые дни рождения, например, в прошлом году Дурсли подарили ему вешалку для куртки и пару старых носков дяди Вернона. Так что и в этом году от дня рождения ничего особенного ждать не стоило. Но все же не каждую неделю тебе исполняется одиннадцать.
- Верно, а скоро ещё ты попадёшь в Хогвартс, - улыбнулась Луна.
Дядя Вернон вернулся к машине, по лицу его блуждала непонятная улыбка. В руках он держал длинный свёрток, и когда тётя Петунья спросила, что это он там купил, он ничего не ответил.
- Я нашел превосходное место! — объявил дядя Вернон, — Пошли! Все вон из машины!
На улице было очень холодно. Дядя Вернон указал пальцем на огромную скалу посреди моря. На вершине скалы приютилась самая убогая хижина, какую только можно было представить. Понятно, что ни о каком телевизоре не могло быть и речи.
- Сегодня вечером обещают шторм! - радостно сообщил дядя Вернон, хлопнув в ладоши, - А этот, джентльмен любезно согласился одолжить нам свою лодку.
- Полоумный псих! Ладно он не любит Гарри, но там же ещё и его семья, - воскликнула Нимфадора, готовая уже сама разобраться с этой семейкой. Однако, её остановил Люпин. Приобняв девушку за талию и что-то сказав на ухо. Метаморф смутилась и замолчала. И никто из них не заметил весёлых взглядов некоторых личностей, которые явно не предвещали ничего хорошего.
Дядя Вернон кивнул на семенящего к ним беззубого старика, который злорадно ухмылялся, показывая на старую лодку, прыгающую на серых, отливающих сталью волнах.
- Я уже запасся кое-какой провизией, - произнес дядя Вернон, - Так что теперь, все на борт!
В лодке было ещё холоднее, чем на берегу. Ледяные брызги и капли дождя забирались за шиворот, а арктический ветер хлестал в лицо. Казалось, что прошло несколько часов, прежде чем они доплыли до скалы, а там дядя Вернон, поскальзываясь на камнях и с трудом удерживая равновесие, повёл их к покосившемуся домику.
Внутри был настоящий кошмар: сильно пахло морскими водорослями, сквозь дыры в деревянных стенах внутрь с воем врывался ветер, а камин был отсыревшим и пустым. Вдобавок ко всему в домике было лишь две комнаты.
Приобретенная дядей Верноном провизия поразила всех: четыре пакетика чипсов и четыре банана. После еды, если это можно было назвать едой, дядя Вернон попытался разжечь огонь с помощью пакетиков из-под чипсов, но те не желали загораться и просто съежились, заполнив комнату едким дымом.
- Надо было забрать из гостиницы все эти письма, вот бы они сейчас пригодились, — весело заметил дядя Вернон.
Дядя пребывал в очень хорошем настроении. Очевидно, он решил, что из-за шторма до них никто не доберется, так что писем больше не будет. Гарри в глубине души был с ним согласен, хотя его эта мысль совершенно не радовала.
Как только стемнело, начался обещанный шторм. Брызги высоких волн стучали в стены домика, а усиливающийся ветер неистово ломился в грязные окна. Тетя Петунья нашла в углу одной из комнат покрытые плесенью одеяла и устроила Дадли постель на изъеденной молью софе. Они с дядей Верноном ушли во вторую комнату, где стояла огромная продавленная кровать, а Гарри пришлось улечься на пол, накрывшись самым тонким и самым рваным одеялом.
- А если бы ты заболел! - возмутилась Молли. Дети для этой женщины было святое. Слушая о отношении родственников к Гарри, который ей стал как сын, она приходила в ужас. Теперь женщина понимала, почему он приезжал такой худой к ним.
- Не переживайте, со мной было всё хорошо, - отозвался Поттер, немного улыбнувшись миссис Уизли. Женщина чуть-чуть успокоилась, но всё равно была возмущена.
Ураган крепчал и становился все яростнее, а Гарри не мог заснуть. Он поеживался от холода и переворачивался с боку на бок, стараясь устроиться поудобнее, а в животе у него урчало от голода. Дадли захрапел, но его храп заглушали низкие раскаты грома: началась гроза.
У Дадли были часы со светящимся циферблатом, и когда его жирная рука выскользнула из под одеяла и повисла над полом, Гарри увидел, что через десять минут ему исполнится одиннадцать лет. Он лежал и смотрел, как бегает по кругу секундная стрелка, приближая его день рождения, и спрашивал себя, вспомнят ли Дурсли об этой дате. Но еще больше его интересовало, где сейчас был тот, кто посылал ему письма.
До начала следующего дня оставалось пять минут. Гарри отчетливо услышал, как снаружи что-то заскрипело. Ему хотелось верить, что крыша домика выдержит атаку дождя и ветра и не провалится внутрь, хотя, возможно, так стало бы теплее, всё равно хуже, чем сейчас, быть уже не могло.
Часы Дадли показывали без четырех двенадцать. Гарри подумал, что, когда они вернутся на Тисовую улицу, вполне возможно, в доме будет столько писем, что ему удастся стащить хотя бы одно.
Без трех двенадцать. Снаружи раздался непонятный звук, словно море громко хлестнуло по скале. А еще через минуту до Гарри донесся громкий треск, наверное, это упал в море большой камень.
Еще одна минута, и наступит день его рождения. Тридцать секунд... двадцать... десять... девять... Может, имеет смысл разбудить Дадли, просто для того чтобы его позлить?
- Буди! - воскликнули близнецы.
Три секунды... две... одна...
БУМ!
- Что ещё за бум? - насторожился Римус.
Хижина задрожала, Гарри резко сел на полу, глядя на дверь. За ней кто-то стоял и громко стучал, требуя, чтобы его впустили. Но кто?
- Кто это был? - с интересом спросил Драко.
- Не написано. Это конец главы, - отозвалась Гермиона.
- Значит, продолжим читать вечером, - подал голос Кингсли, которому необходимо было явиться на работу. Все согласно кивнули
Поочерёдно, дом стали покидать некоторые волшебники, которым требовалось отправиться по делам. Остальные же разошлись сразу по комнатам, чтобы немного передохнуть. Прочитанные главы оставляли свой след в душе каждого. Всем хотелось переосмыслить услышанное. Принять какие-то свои решения. И в данный момент, не было ничего лучше, чем побыть в тишине.
05.02.2021.
06.02.2021.
