Свет отбрасывает тень

      Питерская интеллигенция всегда имела своим счеты с московскими выскочками. Группировка «Ленинград» в самом что ни на есть прямом смысле всегда могла открыто показать, на каком месте всех их вертит. Эта манерность, чувство собственной важности, некое мимическое хамство, высокомерие, позерство, зацикленность на общем великом из-за транзитности города не шли ни в какое сравнение, как считал сам лидер группировки, с тонкостью восприятия всего окружающего петербуржцев, с их гордостью умения творить русский рок, а не этот их «московский рок-н-ролл».       Не, они по-любому имеют главную столицу со всех сторон. Здесь уже, по опыту того же Шнурова, в прямом и переносном смысле. Эпатажный, пьющий, употребляющий, раскрепощенный, ебущий все, что движется, — так зачастую хулигана-интеллектуала Серегу Шнура и описывали. Свой в доску мужик. С недельной щетиной, брутальной хрипотцой и гитарой в руках — чудо Питера, покорившее два главных города. Каких только баб у него не было: Исмагилова, Акиньшина, Коган, Костицина, Вокс. Только к сорока семи годам он, наконец-таки, нашел ту самую, о которой мечтал. Так он твердил в каждом интервью, если тема заходила о личных отношениях.        Так он твердил самому себе каждый вечер, обнимаю со спины Олю. Утонченная девушка, покорившая его чуть ниже сердца пару лет назад. Все с ней было легко и свободно. Много личного пространства, что он ценил, дохрена секса и показух на людях. Но, просыпаясь от чьего-то ора из-за открытых окон на Арбате, Шнур долго пялился в потолок дорогой квартиры.       Утром ему ехать на, так сказать, первое знакомство с другими участниками нового сезона «Голос», хотя все наставники друг с другом уже давно были знакомы. Шоу-бизнес сводил их дорожки не один раз. Шнуров осторожно поднял телефон с прикроватной тумбочки и взглянул на время: экран четко показывал шесть двадцать. Старею, хули, вставать в такую рань мне сейчас очень, блять, даже хочется.       Аккуратно убрав руки и опустив ступни на прохладный пол, он размял шею, включил свет в столовой и начал соображать себе завтрак. Повар из него не очень, но какой русский человек не сможет сварганить себе яичницу с колбасой? Выбирая между кофе из турки, который Шнур, кстати, готовил бомбезно, и между бокальчиком раннего вискаря, предпочел все же второе.       Возможно для хорошего настроения, а возможно из-за нервозности перед одним из наставников, который старше его на, дай боже, пятнадцать лет, но выглядящий, сукин московский сын, потрясающе для своего возраста.       С Сюткиным они познакомились давно. Еще в те времена, когда он исполнял «www Ленинград» в чем мать родила на одном из закрытых корпоративов богатенького нефтяного магната в Москве. Представитель московской интеллигенции стоял за темной шторой в своем идеальном костюме тройка и в лакированных туфлях. Модная укладка и насмешливый взгляд. Выступать мужчина должен был следующим, прямо за «Ленинградом», поэтому с эстетическим наслаждением наблюдал со стороны красивые пальцы, бегающие по струнам, взъерошенные волосы, изгиб позвоночника, подтянутую задницу, стройные ноги, несоответствующие образу мужлана, каким того описывают газеты, а также небольшое количество волос на теле. Про член, прижатый к гитаре, он не смел говорить в своей светлой голове, но глаза выделили и это. Да, стесняться тут нечего, но неужели об этом твердила питерская пресса, называя Сергея Владимировича Шнурова одним из величайших представителей великого города? Музыкантом с большой буквы.       В тот вечер Сергей Владимирович, сумбурно маша в зал, наступил босыми ногами на те самые лакированные туфли и случайно влетел в этого «рок-н-ролльщика». Тот даже не сдвинулся с места, предвидя все наперед. Лишь выставил одну руку поперек груди, как бы останавливая, а другой — придержал за голые бока и цепко сжал пальцы.       Это те самые глаза, какие Шнур представлял себе тысячи раз у баб, коих раскладывал на койке. Вот такие прям: голубые, чистые и пронзительные, чтоб до дрожи сжимать кисти рук над головой и ловить взгляд, нырять в него с головой. Правильно Булгаков писал: «Будьте осторожны со своими желаниями — они имеют свойство сбываться». Желание сбылось отнюдь не так, как он себе представлял.       Обладатель приподнял руки в сдающемся жесте и приятным тембром проговорил:       — Не моя вина, но прошу извинить за препятствие на вашем пути, Сергей Владимирович.       Сказать, что он растерялся, значит, ничего не сказать. Шнур хотел что-то съязвить, но успел лишь посмотреть вслед удаляющей на сцену фигуре.       Тот мужчина остался ярким пятном в его воспоминаниях. Сейчас, сидя в дорогой съемной квартире, Шнур точно знал, что из себя представляет бывший (жаль, что не его) солист группы «Браво». От предвкушения встречи с ним внутри все бурлило, хотелось выкинуть нечто такое, лишь бы выбить из колеи этого я-весь-такой-идеальный-то-что-надо-Сюткин, сука.       Время 7:50. Утренний туалет и выбор одежды не заняли много времени. Сергей даже не заметил, как Оля подошла сзади и нежно чмокнула его в гладковыбритую щеку. Даже непонятно, зачем он выпендрился ради встречи и натянул облегающую коричневую водолазку. Показать Сюткину не только свою голую задницу, как несколько лет назад, но и его личностное становление, подтянутое тело? Хуй его знает.