Прошу, дай мне забыть эту боль...

Солнце медленно садилось за горизонт, но красоту заката скрывали густые чёрные тучи. С наступлением вечера погода начала портиться. Тяжелые капли падали с небес, громко барабаня по крыше и окнам. Мёртвый лес зашумел, словно гремучая змея перед прыжком. Но даже ливень не смог оживить его, лишь наполнил тёмную чащу звуками ломающихся веток и разбивающихся в дребезги капель. В комнате горел свет, а бушующий ливень, с каждой новой каплей, приносил уют в новую обитель Эбигейл. Девушка беззаботно устроилась на кровати, прислонившись к её деревянной спинке. Девичьи пальцы мягко держали тонкую книгу в жестком переплёте. На тёмнозелёной обложке позолотой было написано «Алиса в стране чудес». Эбигейл ещё в детстве прочла её, но всё же приняла принесённую Сплендором из домашней библиотеки книгу. Безликий решил, что будет хорошей идеей дать темноволосой что-то из её мира, чтобы та не сильно скучала по дому и смогла как-то успокоиться и занять себя после более близкого знакомства с Оффендером. Но девушке не было по чему скучать. Всё, что она хоть как-то любила в своём доме было мертво. Всё, кроме своей старой потёртой гитары, к которой относилась с особым трепетом. Ведь это была одна из немногих вещей, которую она смогла сама выбрать, не смотря на слёзные уговоры родителей, которые считали, что их дочери по статусу прекрасно подошло исключительно фортепиано. Но гитара… Звонкий перебор струн и скольжение тонких девичьих пальцев по ладам давали Эбигейл на время забыть про учёбу, про домашние обязанности, про жестоких родителей и лежащие камнем на душе воспоминаниям о прошлом. А самое главное, когда она брала в руки инструмент, то чувствовала сладкий и желанный вкус свободы, являвшийся для неё лишь иллюзией. Но самой прекрасной иллюзией, в которой хотелось раствориться, словно сахар в горячей кружке чая. Бегло прочитывая страницу за страницей, Эбигейл была готова поклясться, что знает эту книгу наизусть. Даже чёрно-белые иллюстрации не отличались от книги, взятой из школьной библиотеки. В голове всплыли детские воспоминания о том, как мать по долгу требовала идеальный пересказ каждой главы. И стоило бы девушки запнуться хоть на секунду, то Мардж принималась кричать на девушку. Она оскорбляла её за ошибки по разному… С острого языка женщины с легкостью слетала брань в адрес дочери, пронизывая иглами тогда ещё хрупкое детское сердце. В детстве, если Эбигейл принималась плакать от обиды, то Мардж без раздумий могла влепить ей звонкую пощёчину. Мать любила громко причитать от том, что Эбигейл разбивает ей сердце своей ленью и наплевательским отношением к семье, а после хваталась за голову. После криков Мардж делала вид, что у неё болит голова. «Ты делаешь мне больно! Как ты не понимаешь, Эбигейл?!» — громкие фразы влетали в душу девочки, оставаясь там навсегда. В один из таких дней Эбигейл поклялась себе, что будет самой идеальной дочерью… Перелистнув последнюю страницу, темноволосая отложила книгу на край письменного стола. Синие глаза устремились на мокрое от дождя окно. Вцепившись взглядом в одну из многочисленных капель, Эбигейл наблюдала за тем, как она стекала вниз цепляя за собой остальных и сливаясь с ними. Было скучно, но выходить из комнаты к безликим не хотелось. Особенно после разговора с Оффендером, желания попросту не было… Безликий всё время пытался как-нибудь задеть. Он старался делать это мягко, при своём брате, который был готов навалять ему, и всячески выкручивался. Но Оффендер дал Эбигейл чётко понять, что к ней он настроен не очень дружелюбно. Время уже близилось к ужину. С первого этажа доносились звуки суеты. Голоса вернувшихся в дом безликих и звон посуды чётко пробивались из-за закрытой двери. Эбигейл хотелось, чтобы никто не заходил к ней, чтобы не пришлось ни с кем общаться. Даже чувство голода, на фоне её желания было слишком мало, чтобы покинуть комнату. Но у Сплендора были другие планы. Ему хотелось, чтобы его новый «друг» влился в жизнь его семьи. Ему не нравилось, что равное по разуму ему существо называли «питомцем». Безликий считал это пренебрежительным, от чего получил от братьев пару косых взглядов. Но никто ему возражать не стал, посчитав, что это его девчонка и пусть сам решает как к ней обращаться. Уже привычную для Эбигейл тишину комнаты прервал громкий стук в дверь. Успокоившись и начав привыкать к дому, девушка уже не вздрагивала от каждого звука, что происходил за пределами её комнаты. в комнате послышалось приглушённое — «Можно?». — Входите… — Эбигейл поднялась с кровати, поправив после себя зелёное покрывало. Дверь со скрипом приоткрылась и из-за щели показалось лицо Сплендора. — Спускайся вниз. Ужин уже готов! — он приветливо улыбнулся, открывая дверь шире. — Я… — скромно опустив взгляд и подумывая отказаться начала девушка, — Я не голодна. Спасибо. — Ты почти ничего не ешь… — покачал головой Сплендор и скрестил руки на груди. — Одна тарелка супа за день это мало. Ты слишком худая. — Я правда не голодна… — она постаралась как можно мягче это произнести, но получилось просто очень тихо. Послышалось урчание, от чего девушка смутилась. Собственное тело предало её идею не выходить из комнаты. — Скажи честно… — Сплендор скептически изогнул бровь и подошёл чуть ближе, — Ты стесняешься? — Н-нет! — замотала головой Эбигейл. — Всё хорошо. Я просто… — Ну, раз не стесняешься, тогда пошли! — не дослушав объяснения Эбигейл, Сплендор схватил ту за руку и потащил к двери, — Ты познакомилась со всеми, кроме моего брата Трендера. Не думаешь, что это всё-таки невежливо? — Пожалуй, вы правы… Смирившись с тем, что выбора у неё нет и никто её здесь слушать не станет, Эбигейл пыталась успеть за Сплендором. Монстр шёл очень быстро, меряя пол широкими шагами. Вкусные запахи, голоса и басистый смех усилились, стоило паре приблизиться к столовой, которая находилась между гостиной и кухней. Обеденный стол был уже полон еды. Трое безликих уже сидели на своих местах передавая друг другу тарелки, накладывая еду и что-то обсуждая. В этот момент монстры были похожи на обычную семью. Заметив опоздавших, Слендер кивнул Эбигейл на свободный стул рядом со Сплендором. Девушка чувствовала, что каждый из них смотрел на неё. Взгляды пробирались под кожу от чего хотелось развернуться и убежать в свою комнату. Но Эбигейл лишь села на указанное ей место. — Здравствуйте… — девушка робко кивнула Слендеру и посмотрела на Безликого в очках, который держал в руке миску с салатом. — Привет, — Трендер тоже кивнул ей и поставил миску на стол, изучая взглядом как хорошо село сшитое им платье. — Сплендор сказал, тебя зовут Эбигейл. Верно? — Да, верно… — Я Трендер. Тебе понравилась новая одежда? — Да… С-спасибо. — Да не скромничай, мышь! — послышался язвительный тон Оффендера, который ковырялся в тарелке и поглядывал на Трендера, — Видно же, что не нравится! Ха-ха, ты сшил очередную безвкусицу, Тренди… — Н-нет! — не дав договорить Оффендеру очередную гадость, вступилась Эбигейл, — Платье… И вещи очень хорошие! Спасибо вам! Просто я привыкла носить закрытую одежду… Но мне всё нравится! Девушка старалась не расстроить Трендера, который уже гневно развернулся к своему брату, что сидел рядом с ним. Пока девушка говорила, Сплендор заботливо положил в её тарелку ужин. Сплендор мяса и гарнира не пожалел, от чего порция вышла сильно больше тех, что привыкла есть девушка. Отвлёкшись на поставленную перед ней тарелку, девушка уставилась на неё с таким видом, словно видела подобное впервые. — Это слишком много… — Она повернулась к Сплендору, изумлённо хлопая ресницами. — М? — безликий склонил голову в бок, — Много? — Д-да. Это много. — Разве? У нас все столько едят. — Балда ты, Сплендор! — Откинулся на спинку стула Оффендер, — Она ж всё-таки человек! Так и в два раза меньше тебя! — Но мне кажется, что она слишком тощая для человека. — Поправил Трендер спадающие с лица очки. — Разве, люди обычно не крупнее, Офф? — Если в среднем-то, да. Но на мой взгляд, они все разные. И дылд, и карликов встречал. А ты что, так и не надумал в мир людей выбираться, Тренди? — Я? — удивился монстр. — Вот ещё. Ноги моей в человечьем мире не будет. Делать мне что ли нечего? Люди отвратительны! — Бу-бу-бу, — Оффендер начал передразнивать Трендера и корчить рожи. — Ноги моей не будет! Бу-бу-бу. Люди мерзкие и заразные! — Заткнисть… — злостно прошипел Трендер снова поправив очки, заставив линзы заблестеть от света люстры. — И не подумаю… — ехидная улыбка разрезала лицо монстра. Пока разгорался очередной спор двух братьев, Сплендор взглянул на невозмутимого Слендера, что молча ел свой ужин и потягивал вино из бокала. Взгляд переместился на Эбигейл. Девушка сидела с опущенной головой и смотрела куда-то в сторону, будто не хотела находиться с ними за столом. И её можно понять. Дальнейшие изречения монстров в адрес людей были не самыми приятными. Было чувство, что это они говорили про неё саму, от чего на душе становилось мерзко. Будто она не человек, а какой-то скот. — Закрыли рты! Оба! — Сплендор резко встал из-за стола и упёрся ладонями в стол. От его резкости все, кроме Слендера вздрогнули и затихли. Чёрные глаза монстра изменились, теперь в них горели алые зрачки. — Да брось, Спленди… — нервно хихикнул Трендер и немного подался вперёд, — Мы же ничего такого не сказали… — Эбигейл человек! — его голос звучал непривычно низко и грозно, — Это оскорбление в адрес её вида и рода. Видимо, отец не научил вас, идиотов, хорошим манерам. — Сплендор, — спокойный и бесстрастный голос Слендера заставил его опуститься на своё место, — Ты абсолютно прав. А вы, два придурка, хоть и младше нас, но уже должны были хоть чему-то научиться. Что-то длинное и чёрное проскользнуло за спинами затихших братьев. Через мгновение послышался хлопок и Трендер с Оффендером резко схватились за затылки. Эбигейл в ужасе уставилась за спины монстров. Ей показалось, что это была длинная змея, которая каким-то чудом парила в воздухе несколько секунд. «Что это было?!» — не веря своим глазам, подумала Эбигейл. Девушка принялась судорожно оглядываться и искать взглядом «чёрную змею». — Хватит нам подзатыльники отвешивать, Слендер! Нам не по пятьдесят лет! — зашипел Оффендер потирая место удара. — Хорошо-хорошо! Не буду так высказываться! — Трендер так же потирал затылок и недовольно морщился, — Только прекрати это делать! Бесит! — Эбигейл, — хранитель врать окликнул девушку, заставив повернуться к нему. — Ты что-то потеряла? — У вас есть змея в доме? — Какая змея? — удивился Сплендор. — В доме змея?! — взвизгнул Трендер и быстро подтянул ноги на сиденье стула, судорожно ища её под столом. — Чёрная! Она была прямо за ними! Мгновенно появившаяся суета сразу же пропала. Тишину сразу же разорвал громкий и заливистый смех. В полном недоумении, что произошло, Эбигейл оглядывалась на каждого безликого. — А ты смышлёная, Эбигейл… — тихо хихикал в кулак Слендер. — Это был мой вектор. — Ваш… Что? — Эбигейл нервно держалась пальцами за край стола и отчаянно пыталась понять происходящее. — Вектор, — уже не смеясь снова ответил монстр, но тут же встретился с непонимающим взглядом девушки, — Часть тела у безликих. Что-то, вроде, дополнительных рук или щупалец. Так должно быть понятнее. — Они есть почти у каждого безликого! — словно маленькому ребёнку, разъяснил девушке Сплендор, — Вот! Смотри! Из его спины начало выползать что-то чёрное. Длинные черные щупальца зависли в воздухе, изредка подрагивая и звеня блестящими бубенцами на концах. В глазах резко начало темнеть… И через секунду одному из векторов пришлось ловить падающую со стула Эбигейл, крепко держа лёгкое обмякшее тело.