Imma Be Under The Mistletoe

      — А я напоминаю, что до Рождества в этом году осталось совсем немного, так что приготовьте свои животы и кошельки, и в следующие две недели позаботьтесь о том, чтобы наполнить первые и не опустошить последние, — голос радиоведущего доносится с кухни, дверь в которую Луи оставил открытой. Конец предложения он практически не слышит из-за шуршания простыней вокруг.       Он рассчитывал записать несколько расслабленных субботних видео для блога на фоне утренних радио-хитов, но дурацкая реклама с голосом радиоведущего никак не заканчивается, и похоже, ему придётся расстягивать себя под рекламу рождественских скидок и не самый сексуальный голос Ника Гримшоу. Лично он предпочёл бы слышать Грега Джеймса, когда будет вставлять в себя вибратор, но на видео все равно не будет звука, так что и это сойдёт. Он всё равно слишком расслаблен, чтобы вставать с кровати.       Луи обожает эти ленивые выходные в декабре, когда Рождественская суматоха еще не началась, но все уже в предвкушении праздника, и он может посвятить их себе. Солнце светит в окно удивительно ярко для декабря, создавая контраст теплой спальни с холодным прозрачным воздухом снаружи. А ещё оно создаёт прекрасное освещение для камеры, стоящей на столике сбоку кровати, чтобы захватить его тело ниже подбородка.       Он поворачивается на живот, бросая взгляд на телефон, чтобы убедиться, что он записывает всё, что нужно, и утыкается лицом в простыни. Съемки для блога всегда требуют определенного состояния, и Томлинсон уже может почувствовать знакомое тепло внизу живота от мысли, сколько человек увидят его таким.       Изначально, когда Луи впервые попал на тамблер — совершенно случайно, ища какую-то строчку из песни — он даже не думал, что зайдёт настолько далеко. Это было просто ещё одним занятием, чтобы убить время с пользой, пока он подписывался на один аккаунт за другим, и в конце концов это привело его к блогам, граничащим с порнографией. И он был заворожён. Дело было не в наготе или откровенных, кхм, практиках, нет, но многие из них подходили к этому как к настоящему искусству. Эстетичные фотографии и видео, красивые тексты и открытое общение с аудиторией — это чувствовалось так освобождающе. Так что Луи решил дать себе шанс.       Два года спустя его блог стал повседневной частью его жизни, и пожалуй, самой интересной. Он снимал собственные подборки фотографий и gif-видео, говоря на темы, которые никогда не смог бы обсудить вслух. К тому же, будучи омегой, он действительно помогал другим, делясь с ними советами насчёт того, как научиться ценить своё тело за то, какое оно есть, а не за то, каким видят его альфы вокруг. До создания блога он даже не задумывался над тем, как много в его жизни было чужого влияния на его собственное тело, но видя его по ту сторону экрана со всеми изъянами и недостатками, Луи словно влюбился в него по-новому. Ну, и ещё узнал, что ему очень идёт кружево и чёрная кожа.       Когда три пальца с лёгкостью могут войти по костяшки, Луи с предвкушением подтягивается на кровати, выставляя себя в наилучшем ракурсе, прежде чем потянуться к изголовью за игрушкой. Так как до Рождества осталось двенадцать дней, он распланировал несколько тематических постов, связанных с праздником, и что ж, стеклянный фаллоимитатор в виде карамельной трости выглядит довольно празднично.       Как только игрушка оказывается в его руках, телефон на тумбочке издаёт противное жужжание и с грохотом падает на пол, продолжая вибрировать. Луи раздраженно стонет, вставая с кровати, чтобы остановить этот звук. Обычно он не забывает поставить телефон на беззвучный режим на время съёмок, но сегодня было слишком ленивое утро, чтобы вспоминать об остальном мире за пределами его квартиры.       Он морщится, проводя влажными пальцами по экрану, чтобы ответить на звонок, и теперь телефон и его щека в смазке, просто отлично.       — Да, Лиам, — говорит он в трубку, пытаясь показать голосом, что он здесь занят.       — Луи, ты не спишь? — прежде чем Томлинсон успевает огрызнуться, что как он может спать и говорить по телефону, Лиам радостно продолжает, — У меня к тебе просьба, в смысле не совсем у меня, но я действительно не могу-       — Просто скажи это, Ли, — прерывает его Томлинсон, падая на спину, и судя по всему, по-быстрому разобраться с этим у него не получится.       — В общем, ты помнишь Гарри? Он был у нас на новоселье в том году, кудрявые волосы, длинные ноги, он ещё открывал шампанское и попал тебе на одеж- Ой, за что это? — последние слова звучат приглушенно, хотя Луи может догадаться, что кто-то ударил его по ту сторону телефона.       — И что с Гарри? — спрашивает он громче, чем надо, потому что Лиам с кем-то яростно шепчется, прежде чем вернуться к разговору.       — Да, кхм, он расстался со своей девушкой вчера, — Лиам звучит так, будто ему неловко делиться этим с Луи, который все ещё не может понять, как это относится к нему. — И так как ты знаешь, что отели сейчас стоят в три раза дороже, а найти квартиру так быстро нереально, мы с Зейном подумали, что у тебя есть свободная комната, и ты тоже будешь в городе на Рождество, так что он мог бы остаться у тебя до конца праздников?       — Еще раз для уточнения, — медленно говорит Луи, не успевая переключиться с одной мысли Лиама на другую, — ты предлагаешь мне две недели жить с незнакомым парнем, потому что…?       — Он не незнакомый, они с Зейном работают в одной компании и мы ходим с ним в один спортзал! — тут же оправдывается тот, хотя ничего из этого не объясняет, почему он просит об этом именно Луи.       — Он альфа, Лиам, — напоминает Томлинсон, хотя это вроде как первая причина, почему Гарри не может остаться в его квартире.       — Я знаю, да, и будь это не Гарри, я бы никогда тебя об этом не просил, но это же Гарри. В смысле, ты вообще видел его? Он и мухи не обидит, и мы с Зейном всегда будем на связи.       — Тогда почему бы ему и не остаться у вас?       — Ты же знаешь, что я не смогу, — говорит Лиам, только сейчас Луи вспоминает, что тот и сам альфа. — Каким бы безвредным он ни был, рано или поздно я сойду с ума, если он будет жить рядом с Зейном.       Хорошо, это аргумент, учитывая, что даже самые неконфликтные альфы редко могут делить территорию, особенно если у них есть пара. Но не то чтобы Луи был лучшим вариантом, несвязанные омега и альфа в одной квартире звучит как рецепт катастрофы.       — Почему бы ему не пойти к другим друзьям? К своей семье?       — Его остальные друзья тоже живут с парами, и он не может поехать к своей семье, — Лиам вздыхает, точно умалчивая большую часть рассказа, и он звучит почти в отчаянии. — Ну правда, Луи, он же не собирается спать в твоей кровати, и это только до конца праздников. Он будет хорошо себя вести, обещаю.        — Ага, ведь все альфы именно так и делают, — фыркает Луи, пялясь в маленькое пятнышко света на потолке.       — Пожалуйста, Луи? Это зачтётся тебе, когда Санта будет разносить подарки, — обещает парень, и он прекрасно знает, как такой его голос действует на всех, даже на Зейна, хоть тот никогда не признается.       — Санте придётся раскошелиться на это Рождество, я отправлю ему список по почте, — ворчит Луи, не собираясь сдаваться так просто, но Лиам уже не слушает, довольно смеясь и благодаря его.       — Мы приедем к шести, сначала заберём вещи Гарри, — быстро говорит он, боясь, что Луи поймет, во что ввязался. — С меня выпивка, с тебя чистая спальня и Нефтликс.       Томлинсон поворачивается набок и стонет в подушку при упоминании второй комнаты, потому что с тех пор, как летом съехал его сосед, он использовал ее в качестве гардероба, только без вешалок и зеркала. В основном там просто кучи одежды и вещей, которые он использует, только когда вспоминает о них. Он почти уверен, что под горой зимней одежды уже зародилась новая цивилизация.       Он все ещё лежит на кровати, раскинув конечности в позе морской звезды, когда Лиам кладёт трубку. Настроение для съёмок пропало еще на упоминании того самого альфы, который всего за один вечер облил его шампанским, напугал кошку Зейна и Лиама, из-за чего та вцепилась когтями Луи в руку, а в конце вечера каким-то образом перепутал их телефоны. Ему пришлось звонить на собственный номер утром, чтобы услышать заспанный голос парня, который даже не знал, что забрал не тот телефон.       Он был милым всё же, тот альфа. Гарри. Луи помнит, как тот открыл ему дверь в новую квартиру Зейна и Лиама с непринуждённой улыбкой, предлагая ему выпить до того, как Луи успел снять обувь. Сейчас он готов признать, что без боя сдался этим ямочкам и заигрывающе приподнятым бровям.       Хотя действительно ли он заигрывал, Томлинсон так и не успел узнать наверняка, потому что спустя минуту рядом с ними уже стояла девушка, приветствуя Луи и недвусмысленно обвивая руки вокруг торса Гарри. Должно быть, с ней он вчера и расстался.       В тот момент Луи сразу же выкинул любые мысли об альфе из головы — занятые парни теряют любую привлекательность, какими бы симпатичными ни были их кудряшки. Он не вспоминал о Гарри до сегодняшнего дня, даже сейчас в его голове всё ещё стоит предупреждающий знак о том, что тот только что расстался с парой, и драма с выяснением отношений и перспектива стать приятным утешением после разрыва ему точно не нужна.       Так что он не позволяет себе надолго задуматься о том, что будет жить с альфой под одной крышей следующие две недели, вместо этого прибирая игрушки и не одеваясь направляется в соседнюю спальню. В ближайшее время он точно не сможет позволить себе ходить по дому без одежды, так что самое время воспользоваться этой привилегией, пока ещё можно.