Кого ты ищешь среди дождя?

Вирль очень удивился, когда прямо возле трапа увидел Спрингера. Командир стоял и в нетерпении стучал по ладони каким-то тубусом. — Хей, Спрингер! Что случилось? — он спрыгнул на покрытие взлетного поля и двинулся к Спрингеру. — Или ты решил пересмотреть свое решение? — Если так же хочешь уйти в охрану космических перелетов — то я по прежнему не имею ничего против, — Спрингер двинулся в сторону космопорта, когда Вирль поравнялся с ним. — Это другое. Личное. И да — привет, я очень рад тебя видеть. Вирль выразил полями целую гамму чувств — ликование от того, что его просьба будет удовлетворена, радость от встречи и недоумение из-за повода. Для разговора они переместились в служебные постройки дока «Триона». Спрингер оформил приказ об отчислении Вирля из отряда рекеров в связи с переходом в охранную фирму, убедился, что фирма приказ получила, и поставил перед Вирлем куб с высокозаряженным. — Отвальную потом сделаем, сейчас так, на полглотка, — предупредил он, распечатывая свой куб. — Вирль, скажи, ты ведь хорошо знаешь Чекпойнта? — Ну ты вспомнил! Я ж когда в их доме служил, это еще до активной войны было! Да и погиб он. Протихекс тогда уже разбомбили, а вот Праксус еще нет. Я его и опознавал, когда корпус нашли после похищения, — Вирль то приближался к Спрингеру, то отдалялся. Многих такая пляска собеседника нервировала, но Спрингер уже привык. — Если он погиб, то как он может быть моим опи? И как ты вообще его отличил от десятков других тел, если неподвижных кибертронцев ты отличаешь только по очень характерному рисунку полей и очертаниям корпуса? У деактива пусть и есть очертания, но нет полей! — Спрингер стиснул кулаки до скрипа брони, а голос зазвенел от сдерживаемых эмоций. — Чё?! — Вирль вылупился на него единственной линзой, всеми полями транслируя крайнее потрясение. — Его спарк погиб! Ой… — Вот тебе и ой, — Спрингер открыл тубус и достал оттуда свое официальное свидетельство об активации. — Вот. Читай. Вирль схватил его и прочитал. Сомнений у Спрингера не оставалось — его бывший подчиненный точно знал, что Чекпойнт был жив во время войны. — Так, первое — очень не советую лезть к его семье и качать права. Лучше вообще забудь о факте родства с ними. Сидишь на своем месте и дальше сиди. Этому святоше, твоему грандопи, неудачного спарка уничтожить — как глитча раздавить. — Да поболту мне на грандопи, и на гранддани заодно! — Спрингер долбанул кулаками по столу. — Чекпойнт — это Проул? Вирль опять замер. — Я имею право знать. — Да, это Чекпойнт. Но во имя Праймаса, Спрингер… Не лезь туда! Я не знаю, кто такой Мезотулас, возможно, ему и показалось хорошей идеей вписать своего заискрителя в твое свидетельство, но Проул совершенно точно не в курсе, что ты его спарк, ведь ты выжил, ты трехрежимник и ты стал отличным командиром. Зачем тебе вся эта праксианская отработка? Это Дэдлок дорылся, да? Неугомонный оплавок! — Вирль не успел посмотреть все ролики с разоблачениями и тем более приложенные документы, пока корабль опускался на Кибертрон. Но и увиденного хватило, чтобы запустились давно архивированные воспоминания. Не самые приятные. — Я так надеялся, что он ни про Чеки, ни про меня ничего не сболтнул… — Про клан Чекпойнта ничего не было. Но не могу обещать, что не будет, мы же так Дэдлока и не поймали. Может, он что-то для шантажа придерживает. А мне просто важно было узнать точно насчет опи, — Спрингер выглядел так, словно не открыл для себя что-то новое, а просто получил подтверждение имеющейся у него информации. Он раскачивался, немного, но этого движения хватало Вирлю, чтобы четко его видеть. — Почему ты опознал его тогда? — Мне приказали. Они не хотели его видеть деактивом. Я постарался. Я все же могу видеть неподвижных, но это съедает уйму сил, — Вирль схватил куб и одним махом опустошил его. — Корпус был идентичный. Думаю, это был план его опи. Или его дани. Или оба сообразили. Но ты к ним не лезь, командир. А то все забудешь. Я… Нет, — оборвал Вирль сам себя. — Лучше тебе даже не знать. Поверь мне, не стоит тебе никуда лезть. Пожалуйста, Спрингер, не трогай эту ржу. — Спасибо, друг. Иди, там тебя ждут. Я приду попозже. Вирль ушел. А Спрингер все сидел, пытаясь разобраться в себе и своем отношении к полученному подтверждению. Не то чтобы оно так уж было ему нужно — ведь только предполагаемое родство Спрингера и Проула могло объяснить многие странности их взаимоотношений, которым часто удивлялись даже рекеры. Тот же суд над Импактором взять. Именно Проул был резко против того, чтобы Спрингер давал показания под Эквитасом. Словно что-то знал про это юникроново сооружение и боялся за Спрингера. У трехрежимника и правда потом были дикие головные боли, которые сняло только принесенное Проулом лекарство. А спущенное на тормозах избиение Проула за отказ в спасательной экспедиции за Капом? В бриге и за меньшее оказывались, а Спрингеру только пальчиком погрозили да премии лишили. А его чуть ли не ярость, когда Спрингер все же стал рекером? А оплата медицинского ухода и оборудования для Спрингера после Гарруса-9? Тогда даже Роадбастер озадачился, мол, переживает, как не всякий создатель о своем спарке. А он всю дорогу и был спарком Проула. Просто так сложились обстоятельства — и тот добровольно отказался от всех прав на малыша. Но не смог отключить свой извращенный ворнами праксианской селекции создательский инстинкт, врываясь в жизнь сироты с неумолимостью прокатных валов. Из-за Дэдлока, решившего напоследок обнародовать тонны грязи и перетряхнуть все правительство, только-только начавшее восстанавливать Кибертрон, Спрингер многое узнал о Праксусе в целом. И даже не был уверен, что хочет знать больше про Мезотуласа. Если честно, все эти глубоко ущемленные десептиконы вызывали у Спрингера только раздражение, порой трансформирующееся в злость. Он сам, что, ни капли не пострадал, когда его подбросили в интернат? Он не имел права на нормальное спаркство с дани и опи, не повернутыми на войне и политике? Ладно, Проул сам был жертвой и сам сломался под тяжестью ответственности, это Спрингер кое-как готов был принять и простить… но какого Юникрона в это все полез Мезотулас, явно осознававший, что со спарком от Чекпойнта-Проула в лучшем случае придется ворнами прятаться?! Чем он думал?! Уже не спросить… *** — Здесь мы жили. Сама кварта не сохранилась, она с той стороны была, — Дэдлок подтолкнул Джазза, разворачивая к ржавым балкам, торчавшим из наполовину обрушенного здания. — А выход сюда был, может, и от лестницы что-нибудь осталось, но давай туда не полезем?.. Так не по себе, самому противно, — признаваться в этом было противно тоже, но почему-то казалось жизненно важным. — Я не зря никогда ничего тебе не рассказывал, но мы же вроде подыхать собрались… Я собрался, — тоже важное уточнение. — С тобой, может, и обойдется, я не знаю. Я не видел моего дани в тебе, честно. То есть видел, но сразу вспоминал, что это ты, именно ты, и что я давно вырос и сменил имя. Все сменил. И вот, снова здесь. От судьбы не уйдешь, да? Джазз молча сжал его ладонь — больно, крепко, — но оборачиваться не захотел. «Если тебе это важно, конечно, я выслушаю». Дэдлок не думал, что объяснять окажется так тяжело. Про расследование объяснил Рейс, давно еще, хотя его никто не просил; но тогда, в первые дни здесь, Дэдлоку было слишком шлаково, и обезбол слишком давал в проц. — По той улице немного проехать или пройти… там была свалка, куда я бегал играть. Все спаркство. Ну, пока в интернат не забрали. Это когда Даблтейк появился, из-за этого все пошло наперекосяк. Оплавки из опеки обратили внимание, что мы живем в шлаке, ну надо же, все и всегда здесь так жили, но им вдруг втемяшилось, что это не дело! — Дэдлок привалился к ледяной стене, чувствуя, как бешено пульсирует искра. Сломанная нога болела кошмарно. Что-то там воспалилось и ни в какую не хотело срастаться. — Я помню, как Протихекс сгорел. Меня здесь не было, но я… Я, дурак, решил, что мне повезло. Что это не случайно. Что есть во мне что-то: сила характера, упорство, не знаю что! Что можно что-то изменить, чтобы Протихекс сгорел не зря, понимаешь? Это он уже говорил Джаззу. И не только Джаззу. Не один раз говорил. Стоило ли тащиться сюда со сломанной ногой и показывать одну из тысяч одинаковых многоэтажек, чтобы снова ощутить, что нет таких слов, объясняющих глубину квинтеца? — Ох, почему нельзя было выбрать любое другое место? — проворчал Дэдлок, окончательно сползая на грязнющий тротуар. Под бампером оказались какие-то обломки, наверняка исцарапавшие краску. Он уже выглядел хуже некуда, но все равно разозлился. — Мне так шлаково, Джазз. Просто обними меня, хорошо? Умом Дэдлок понимал, что место нормальное. Зашибись место, именно то, что было надо, спасибо Рейсу, изучившему прошлое Дэдлока до таких подробностей, как тайники бродяг и схроны Фоллена. Ведь до сих пор не нашли, за целый месяц почти, хотя Рейс выбирался к окраине и загружал в инфосеть видео через аккаунт Дэдлока, особенно не скрываясь. Это требовало времени, их легко могли вычислить — значит, не рисковали лезть в темные лабиринты брошенного города, где добыча, в отличие от ловцов, знала каждый закуток. Тем больнее и страшнее было осознавать, что еще немного — и Дэдлок либо выстрелит себе в искру из мелкой, маломощной пушки Джазза, либо пойдет сдаваться автоботам. Джазз сидел рядом, обнимал, но ощущался чужим, не к месту здесь, и не потому, что полировка давно испоганилась и лишь слабый запах напоминал о дани. Для Джазза эта улица не была родной — удивительно, да? Джазз был недоволен, эм-излучение при соприкосновении не скроешь, но сердился совсем не как дани. С терпеливой улыбкой, от которой разрывалась искра. Что будет с этим Джаззом, пассивным, поломанным, не умеющим постоять за себя? Что его ждет, когда их отыщут — или когда они выйдут сами? — Опять тебе делать нечего?! — Дэдлок повысил голос, и Рейс наконец вылез на более освещенное место: из кромешного мрака на темную улицу. Все равно по звуку было понятнее, где он сейчас топчется. — Ржа тебя пожри! Когда ты уже сотрешь мои воспоминания из своей башки? — Побоялся, что Джазз тебя не дотащит обратно, — праксианский акцент бесил Дэдлока каждый раз, когда Рейс открывал рот. И Джазз напрягся — и так и не успокоился, фонил нервно, неудобно утыкался горячей головой в плечо. — Мы в ответе за тех, кого приручили, слышал такое? — Кто кого приручил еще! — огрызнулся Дэдлок. — Можем считать, что это взаимный процесс, — Рейс подошел ближе, но все еще оставался вне досягаемости для пинка. — На троих. Я даже не против притвориться Проулом, если хотите. Раз вы оба к нему неравнодушны, хоть и по-разному… Ну зачем ты так? Если бы ты попал, нас было бы двое пострадавших, и каково пришлось бы бедному Джаззу? — Он бы тебя бросил, — предположил Дэдлок, нашаривая еще один увесистый обломок бетона. — И мы бы немного от тебя отдохнули. Правда, прекрасная перспектива? Джазз недовольно шевельнул локатором, не дав толком облизать. Но промолчал. Рейс замолк тоже, впрочем, уходить не собирался — даже стоял недалеко, излучение дотягивалось, хоть и слабо. Вот и куда Дэдлок мог прогнать их обоих? По секретикам энергоновых кланов, записанным на видео и выложенным в сеть, все, кому надо, уже поняли, кто их сдал — и про семейные делишки не так много мехов знали, и про взятки, и про отжимание бизнеса! Фраг, не совать же Рейсу пушку, чтоб сам застрелился и не вынуждал брать грех на искру?! Он взрослый, «боевой офицер», дани его растак, сам сказал, что терять ему нечего и он запишет эти ролики сам, если Дэдлок откажется… А теперь-то что? — Дэ-эдди, — за одно это коверканье имени Рейса хотелось долго и со вкусом бить; с его акцентом это звучало так, что хотелось продезинфицировать аудиосенсоры. — Дэдлок? Тебе не кажется, что вот-вот пойдет дождь? Как бы Рейс ни бесил, предупреждал он не зря. Если вода попадет под искусственную обшивку, в открытую рану, там точно все воспалится снова. Дэдлок запрокинул голову, пытаясь рассмотреть темные облака, хотя ничего в них не понимал. Небо было ровно-грязным. Небу было поболту на их маленькие жизни. *** — Вы в опасности, Спрингер. В большой опасности. А мне, в принципе, это ничего не будет стоить. Наоборот, вы кажетесь мне вполне перспективным родственником. Я имею в виду, если бы мой спарк настаивал на союзе с вами, я счел бы вас неплохим вариантом, — Риммик усмехнулся. — Но в нашей ситуации достаточно взять данные искр, вашей и Проула. Если вы не возражаете против признания вас моим племянником, будем разговаривать с Фортресс Максимусом. — Вы… серьезно сейчас? — у Спрингера в голове это не укладывалось — ни грозящая опасность от гранддани и грандопи, ни предложение Риммика не казались реальными в тихом утреннем Праксусе, где расписной рекерский катер уже был плевком в энергон добропорядочным мехам. — На кой Флип-Топу признавать меня хоть кем-то, даже если Дэдлок решит рассказать всю правду всей галактике? У вас же все передается по линии дани? — Наследование, и только, — возразил Риммик. — Мехи, связавшие искру с кем-то, кто не подходит по статусу, или переложившие долг носительства на партнера, исключаются из линий наследования, но не из клана. В моем семействе всегда было так. Функционалисты и другие радикалы смотрят на это иначе — именно о них Дэдлок и снял свои скандальные видео. Я не знаю, насколько далеко распространяется влияние Флип-Топа сейчас. Очень может быть, что он сочтет разумным принять вас, как родного, чтобы потом тихо и аккуратно от вас избавиться. Спрингер навалился на стену за спиной — он с порога отметил, что теперь для крупногабаритного гостя поставили кушетку с мощными ножками и цельнометаллической основой. Кушетка скрипнула, но выдержала, стена тоже не пошатнулась. Желание выпустить лопасти, так и чесавшиеся в подпространстве, чуть ослабло. — А что будет, если я просто откажу Флип-Топу? — Это может очень плохо отразиться на Проуле. И на мне, как на его официально ближайшем родственнике. — И что он может сделать Проулу… — пробормотал Спрингер. — Нет, я понимаю. Как минимум все усилия Фортресса и Ранга пойдут насмарку. А насчет юридических моментов, полагаю, вам виднее. Я без понятия, могут ли начать какие-то разбирательства только из-за того, что Дэдлок ляпнет, что Проул и Чекпойнт — один мех. Есть же тайна личности, в конце концов, завтра кто-нибудь заявит, что я — Мегатрон, я тоже должен буду доказывать, что они врут? И как Дэдлок это может доказать? Выложить искровые данные вот так в видео невозможно, никто ничего не поймет. А так у него в лучшем случае переписки Джазза с Чекпойнтом есть, по которым что-то ясно. Или с Мезотуласом переписки. Этого хватит для скандала, хватит, чтобы сделать Проулу больно, но кто разрешит проверять официально, Проул он или не Проул? — По решению суда могут обязать пройти мнемохирургическую проверку ранних воспоминаний, — чуть шевельнул руками Риммик. — Ха! Как вы это себе представляете? — Спрингер хлопнул по коленям кулаками, улыбаясь во все денты. — Да у него в мозговом модуле столько наверчено фаерволов и прочих ловушек от умельцев типа Саундвейва, что несчастного мнемохирурга просто тупо сотрет изнутри. Ровно как и Проула. То, что этим идиотам удалось к нему подключиться — это явная заслуга Мезотуласа, который наверняка часть этих защит и ставил сам, — продолжил Спрингер. — И наличие в комнате Джазза тоже сыграло роль. Проул не сопротивлялся. Да и он на тот момент был сильно так в астрале. Сейчас он уже просто немного эксцентричный мех со склонностью к созерцанию и одиночеству. Никакого астрала. И он не будет согласен на сканирование. Как и Оптимус Прайм… — Спрингер, я как родственник получил доступ к мединформации о Проуле, и там особо подчеркивалось, что мнемохирургическое вмешательство сильно не рекомендовано. Я в курсе, что вы искали специалиста, видимо, вам тогда не объяснили этот нюанс, — Риммик снова свел пальцы и посмотрел на сидящего у стены Спрингера. — И я прекрасно понимаю, почему Оптимус Прайм будет сопротивляться до последнего. Дело даже не в здоровье мнемохирурга, а в секретах автоботов. Кто захочет, чтобы какие-то неприглядные моменты или секретные коды выплыли на всеобщее обозрение? — Ну, я представляю, чего там можно найти, — фыркнул Спрингер, смутившись. — И поймите, что как раз эта информация и будет нужна Флип-Топу. Ради этого компромата он пойдет на все. Ему даже не нужно будет искать мнемохирурга — у него есть искровый отпечаток его спарка, а заставить Рэтчета передать лично ему искровый рисунок Проула — легче легкого. Сличить при том же Оптимусе Прайме — и все, на вас и Проуле можно ставить крест — вы просто исчезнете в катакомбах храма… — Риммик чуть склонил голову набок. — Мне же эта информация не нужна. Я всего лишь бухгалтер. — Но как признание меня спарком Проула, вашего брата, поможет избежать этого требования Флип-Топа? — недоуменно пожал плечами Спрингер. — Праксианцы не врут о родственниках, — каким-то очень значительным тоном отозвался Риммик. В оптике у него сверкали искорки, которые Спрингер идентифицировал, как веселье. А сам Спрингер, не наученный со спаркства скрывать эмоции, разулыбался во весь рот, когда сообразил. Конечно, Спрингер согласился. — Вы сможете рассчитывать на поддержку моей семьи, — добавил Риммик уже абсолютно серьезно, — и приезжать сюда в любое время, а также оформить гражданство Праксуса, если оно вам понадобится.