Не твоё дело, Смит

Мою первую любовь звали ненависть Она курила сигареты и всем нравилась Она смеялась, пока за неё дрались На выпускной ярче всех накрасилась by Алёна Швец

Ночь. Холодный лунный свет проникал в комнату через шторы, слегка рассеивая царившую в ней темноту. Эмбер сидела на полу, прислонившись спиной к кровати, и задумчиво крутила в руках резинку для волос. Через три часа пора было вставать в школу, но ей не спалось. В её голове металась одна мысль, всепоглощающе огромная и непостижимо прилипчивая, как мелодия попсовой песни или приторно-клубничная жвачка: Сара. С-а-р-а. С-А-Р-А. Королева школы, ледяная принцесса, девчонка на роликах. Эмбер сцеплялась с ней взглядом: в школе, на вечеринке, просто случайно на улице, и каждый раз кончики её пальцев начинало покалывать, а сердце с грохотом падало вниз от смеси тревоги и сладкого предвкушения. Бросит ли она колкое оскорбление или будет мило ворковать? Со смехом оттолкнёт или сократит дистанцию, прижимаясь, обвивая, касаясь? Эмбер злилась на неё безмерно, и снова искала встречи, повода столкнуться в коридоре школы, поймать её взгляд. Сара необычная, дерзкая, восхитительно непредсказуемая, она нравилась всем, и все её ненавидели. Её осуждали, и к ней подлизывались. Эмбер хотелось проводить с ней время, залезть в её мысли, узнать её тайны, почувствовать, какие мягкие её волосы и губы. Она наконец-то поняла, что все это совсем не похоже на дружеские чувства. Эмбер было страшно признаваться в этом себе, и совершенно невыносимо представлять, что происходило в голове у Сары. Вот она делится секретом, а минуту спустя издевательски смеётся. Сейчас она держит за руку и смотрит прямо в глаза, а потом оттолкнёт, и натравит стаю своих гиен-подружек. Она пахнет цветами, и жвачкой, и лаком для волос. Она — россыпь веснушек на лице, взгляд свысока, редкая улыбка уголком губ. Она бесит и восхищает, манит к себе и отталкивает, её невозможно игнорировать. Она сильная и хрупкая. Острая как осколок льда, замешкаешься — и раздерёт до крови. Уронишь его — и он вдребезги. Эмбер в смятении. Эмбер горит огнем. Эмбер просто не-вы-но-си-мо. Она никогда не думала о девушках вот так. Конечно, она знала о подобных отношениях, но всё это было будто из другого мира, параллельной вселенной, а на деле оказалось куда ближе, чем казалось, и теперь Эмбер предстояло что-то с этим делать. Она пыталась расковырять эти новые чувства, разложить ощущения на понятные составные части. Эмбер хотела обнять её, но совсем не так, как Миранду. Она хотела расспросить её обо всём, узнать её ближе, как Тодда и Джейкоба, но вот только мальчишек никогда не хотелось поцеловать. Сара была с другой планеты, ещё более далёкой чем Урсула с Рэйем, необитаемой, с плюющимися лавой вулканами и бесконечной белизной льда. Между ними год возраста, пятнадцать сантиметров роста, дистанция коридора школы, между их губами одна сигарета, облако электричества, сопротивления и притяжения, ворохи искр, сотни пожаров и миллионы миль недосказанности. Эмбер никогда не была трусихой и не собиралась становиться ей сейчас. Она понятия не имела, что будет делать, но точно не планировала страдать и молча тонуть в болоте своих чувств. Даже если они безответные. Даже если Сара сделает из неё новую школьную куклу для издевательств. Если ей суждено было провалиться в пропасть, то она утянет Сару за собой, и пусть всё горит. Эмбер сидела на полу комнаты, скрестив ноги, и сверлила глазами стену. Она была определённо влюблена, но чувствовала себя солдатом, идущим на войну. Полной решимости, ожидания неизвестного и животного страха умереть. «Будь что будет», — наконец решила Эмбер, готовая нырнуть в океан, ступить на лёд и сгореть в пожаре.