[flashback]
— Простите за вторжение, — чуть громче обычного сказал Ойкава, войдя в дом Такахаши. — Дома никого. — А кто-нибудь придёт? — Так сильно хочешь меня соблазнить? — Нэо ухмылялся. Ойкава покраснел. Конечно, он пару раз задумывался о том, чтобы зайти чуть дальше, но какая-то мораль в его голове заставляла задуматься. Если Нэо и исполнилось 15 лет, что не так уж много на самом деле, то Тоору все ещё было 14. — Нет, просто хочу тебя убить, а избавляться ещё и от свидетелей очень муторно. — Тоору-чан… — Да, милый, что такое? — по-детски улыбался Ойкава. — Мы точно созданы друг для друга. У меня был точно такой же план! — после этих слов Такахаши повалил Тоору на пол и начал щекотать. Следующие пару часов прошли достаточно спокойно: Ойкава объяснял своему парню последние шесть тем по английскому, которые он благополучно пропустил, ведь «пять сезонов этого аниме сами себя не посмотрят». Во время разжевывания последней из тем, парни услышали как открылась входная дверь. — Это Акайо, я сейчас, — сказав это, парень выбежал из комнаты. Тоору подумал, что ему нельзя здесь находиться, ибо другой версии такого странного поведения он не видел. Около пяти минут Ойкава сидел в комнате Нэо и ждал, пока тот вернётся. По истечении этого времени Ойкаве стало тревожно, Такахаши и этот «Акайо» не издавали ни звука, поэтому Тоору встал со стула, на котором сидел с того момента, как зашёл в комнату. Подкравшись к двери, он тихо отворил её. — Ты, видимо, Ойкава Тоору, — смотря прямо на волейболиста, произнёс темноволосый молодой человек, что, судя по всему, тянулся открыть дверь в комнату Нэо, — я Такахаши Акайо, брат твоего ненаглядного, — он хищно улыбнулся, оценивающе оглядывая Тоору. — Очень приятно. Надеюсь, вы не против, что я здесь, — на самом деле Ойкаве было совершенно не приятно. Его буквально выворачивало от внешности и поведения Такахаши-старшего. Но кое-что в нем не давало Ойкаве покоя. Ни огромный шрам на половину левой стороны лица, ни гаденькая ухмылка, с которой он будто был рождён — кольцо на мизинце левой руки*. Да, Ойкава Тоору всегда замечает такие мелочи при знакомстве. — Может, пойдём поужинаем? — вмешался в разговор младший из Такахаши, — самое время, вроде, — ему было явно неловко перед братом. Как Ойкаве показалось, он пытался как можно быстрее закончить разговор между Тоору и Акайо. — Как скажешь, Нэо-чан, — сделав самое омерзительное лицо из всех, что видел Ойкава, Такахаши спустился по лестнице.[end of flashback]
Тоору так и проснулся на диване, где хандрил весь вчерашний вечер (и ночь, кстати, тоже). Но, поднявшись с дивана, и, справившись с головокружением, он понял, что не доел мороженое, ведь сейчас его нога находится прямо в растаявшей и липкой жиже. Громко выругнувшись, Ойкава окончательно покинул свою обитель, допрыгал на одной ноге до ванной и начал раздеваться, чтобы сходить в душ, ведь ничто не бодрит с утра, как ледяная вода. Тоору посмотрел в зеркало, что находилось справа от душевой кабины: раньше тело Ойкавы выглядело куда лучше. Нет, сейчас он не выглядит толстым, но те прекрасные шесть кубиков, которые были на теле парня в его восемнадцать, уже исчезли. Конечно, после травмы, Тоору хотел и первое время даже пытался заниматься спортом, хотя бы ходить в спортивный зал, но, начиная делать какие-то элементарные упражнения, он мысленно возвращался на тренировки Аоба Джосай. После этого парень вспоминал кучу всего, как хорошего, так и плохого. Главным содержимым первой категории был Иваизуми Хаджиме — прекрасный лучший друг и в последующем такой же замечательный молодой человек. Романтические отношения парней начались очень сумбурно и неожиданно, всего лишь через полгода после расставания Нэо и Ойкавы. Признаться, Тоору не чувствовал абсолютно ничего к Ива-чану в первый год их отношений. Это было омерзительно по отношению к парню, Ойкава это знал и винил себя в этом очень долго. Но, несмотря на это, последующие два года были просто потрясающими. Тоору действительно был влюблён в Хаджиме, но все когда-то заканчивается, и на первом курсе университета парни расстались. Это не было одним из тех расставаний, когда обрывают все связи и уходят, устроив скандал, нет, они просто пошли в кафе парой, а вышли старыми друзьями. Первое время они пытались общаться и даже пару раз ходили гулять, но спустя пару месяцев их общение сошло на нет. Иваизуми сваливал это на недостаток времени и сильную загруженность на учёбе и подработке, но они оба понимали, что дело совсем не в этом. Закончив свои раздумья, Ойкава всё же решил зайти в душевую кабину, что напоминала скорее просто огромную стеклянную конструкцию с редкими металлическими вставками. Хозяин квартиры, которую снимал Тоору, был помешанным на аскетизме, поэтому вся квартира была выполнена в этом стиле. Ойкаве же было совершенно плевать, где ему мыться. Главное, что не на улице, верно? Ойкава включил сильный напор и зажмурился, дав организму привыкнуть к холодной воде. Он опять задумался, на этот раз о Сугаваре. Тоору успел возненавидеть себя около миллиона раз за эту ночь. Ойкава просто взял и ушёл, когда сенсей проявлял к нему заботу. Ну что за кретин? Нужно обязательно перед ним извиниться, но не в ближайшее время, ведь скорее всего Сугавара попросит хоть каких-то объяснений, а к этому Ойкава пока не готов. Да, Тоору определенно испытывал какие-то чувства к учителю, но это вовсе не означало, что он должен за раз рассказать о своих проблемах. К тому же, никто не уверен в том, что Коуши не осудит его. С этими мыслями парень вышел из душа, завернув нижнюю часть тела мятным полотенцем, которое неизвестно как появилось у него в доме. — Так, а теперь кофе. Американо, — обычно он пил латте или капучино, но сейчас была немного не та ситуация, ведь сегодня в два часа дня он должен быть на работе. Включив кофемашину, что так любезно оставил хозяин квартиры, Ойкава поплёлся в спальню, чтобы найти чистые штаны. Впервые за сегодняшнее утро он взглянул на время: часы показывали девять утра. Чтобы не опоздать, Тоору нужно было выйти через пару часов. Надев какие-то серые спортивки, Тоору пошёл за кофе. Ойкава обычно не завтракал, он считал это пустой тратой времени, ведь его организм просто не требовал еды раньше, чем в три часа дня. Но, вспомнив, что последний раз он ел что-то, что не мороженое позавчера, Ойкава заглянул в холодильник. Внутри не было почти ничего, кроме сыра, хлеба для сэндвичей и молока. Приняв не самое сложное решение, Ойкава нарезал сыр тонкими ломтиками и положил их на уже резанный кусок хлеба. Завтрак был не из лучших, но так желудок парня хотя бы не будет поедать сам себя. Все своё свободное время Ойкава провёл, листая соцсети. Когда до его смены оставалось около двух часов, Тоору быстренько надел свой любимый, подаренный отцом на его двадцатый Новый год бежевый свитер поверх белой рубашки. А вот с выбором нижней части образа возникли проблемы — любимые брюки Ойкавы сейчас были грязными. Провозившись в гардеробе около двадцати минут, парень сделал выбор в пользу обычных темно-песочных брюк. Быстро надев их, парень побежал в коридор, ведь ему нужно было срочно выходить — ехать к «Аллее» ему около полутора часов. Сам виноват. Нацепив на себя пальто и шарф, парень выбежал из квартиры. — Простите, простите, простите, — послышался колокольчик на входной двери в «Книжную Аллею», — у меня были небольшие проблемки, но… — Никого нет, расслабься, — скучающе протянул Судзуки, читая какой-то журнал, сидя за кассой. — Ладно, а где Никамура-сан? — не то, чтобы Ойкаве очень хотелось его видеть, получить выговор за опоздание во второй рабочий день — не то, на что рассчитывал парень. — Уехал на какую-то презентацию, — впервые за это время коллега Тоору поднял глаза, — Через пять минут я ухожу, будь добр, сними свой джентльменский лук и приступай к работе. Я задолбался тут сидеть.***
Потрясающая способность Ойкавы Тоору — не показывать то, что он чувствует на самом деле. Сейчас, консультируя очередную покупательницу, Ойкаве просто хочется сбежать домой, спрятаться под одеялом и проспать хотя бы недельку-другую. С каждой секундой этого дня Тоору все больше переживал насчёт ситуации с сенсеем. Ему было безумно стыдно, что он так резко убежал, так ещё и игнорировал Сугавару. Тараканы в голове Ойкавы — исключительно его проблемы, в которые не нужно впутывать никого, особенно людей, которые просто к этому не готовы. К тому же, они почти не знакомы… — Я просто не знаю, что стоит взять ему. Это потрясающий человек, он очень эрудирован и мил. Так ещё и работает учителем! В общем, он замечательный, — активно жестикулируя, проговорила девушка, которой Тоору уже несколько минут помогал выбрать книгу. — Прекрасно Вас понимаю, — тихо заверил Ойкава, — а сколько лет Вашему учителю? — Ох, ну, что Вы, он не мой, — она сильно покраснела, — ему двадцать два года, и работает он учителем начальных классов, если это важно. Ойкава не был уверен, что они с Сугаварой ровесники, но выглядел он примерно на двадцать два. Ему даже стало забавно от мысли, что эта девушка каким-то чудесным образом была влюблена в Коуши. Но через пару секунд раздумий парню стало немного грустно, конечно, учитель выбрал бы эту миловидную блондинку. — Попробуйте что-нибудь из Уилки Коллинза. Мне очень нравятся его произведения, думаю, не Вашему учителю должно понравиться, — грустно улыбнулся Ойкава. — Ох, ну, давайте «Лунный камень», — взяв книгу в руки, девушка улыбнулась продавцу и не спеша пошла в сторону кассы. Ойкава шёл позади девушки, поэтому смог ее рассмотреть — с эстетической точки зрения, конечно же. Длинные блондинистые волосы, что собраны в высокий хвост, светло-песочное пальто. В целом, ее образ излучал тепло и свет. Она была очень красива. Когда девушка подошла к кассе, Тоору услышал дверной колокольчик, он был слишком вымотан, поэтому решил не оборачиваться, покупательница же, наоборот, обернулась почти сразу, ее реакция на неизвестного была очень яркой. — Ох, добрый день, — она очень сильно покраснела, — не знала, что Вы здесь бываете, Сугавара-сенсей, — Ойкава замер. Это же шутка, да? — Здравствуйте, Шикичи-сан, — приятный голос учителя ласкал уши, — очень приятная встреча. Я зашёл… по зову души, так сказать, — улыбнувшись, Сугавара в упор посмотрел на Ойкаву, который в этот момент слегка повернул голову в сторону учителя. Ойкава резко подошёл к прилавку и начал пробивать «Лунный камень» и несколько безделушек, что выбрала «Шикичи-сан». Сейчас он надеялся только на то, что она заберёт свои покупки и заодно Сугавару, ведь Ойкава прекрасно понимал, что его зов душевный — ничто иное, как желание разобраться в поступках Тоору. Основная проблема в том, что Ойкава сам в них до конца не разобрался. — Шикичи-сан, Вы берёте «Лунный камень»? — подходя к кассе, заинтересованно произнёс Сугавара, — Кто же Вам его посоветовал? — Ох, я же не узнала Ваше имя, — опомнившись девушка посмотрела на бейдж Тоору, — Ойкава-сан — прекрасный человек! Он помогал мне выбрать подарок полчаса и даже слова не сказал! — Ну, что Вы… это моя работа. — Вы себя недооцениваете, Ойкава-сан, — все также улыбался Сугавара. — С Вас 415 иен, — Тоору очень сильно покраснел? Шикичи-сан попрощалась с молодыми людьми и вышла из магазина. Интересно, когда она собирается отдавать книгу, которую почти точно купила для Коуши? Ойкава хотел убежать, спрятаться — сделать, что угодно лишь бы не разговаривать с сенсеем. А что ему мешает? Посмотрев на часы, которые показывали без пяти семь, Ойкава побежал переодеваться. Конечно, он не думал, что сможет сбежать из магазина, но на данный момент его это не особо волновало. Зайдя в каморку, Тоору растягивал время, как мог. Оказывается, в одном из углов есть паутина, нужно как-нибудь убрать ее оттуда. Ойкава понял, что прошло уже больше семи минут, и прятаться здесь просто глупо, он надел шарф и вышел из «раздевалки». Когда Ойкава вышел, он увидел изумлённый взгляд Сугавары. Сделав вид, что он этого не заметил, Ойкава взял ключи с кассы и пошёл в сторону выхода из «Аллеи», сенсей пошёл следом. Закрывая стеклянную дверь, Ойкава понял причину странного взгляда Сугавары. — Я случайно его надел, — начал оправдываться Ойкава, закрывая дверь «Книжной аллеи». Второй день подряд он заканчивал свой рабочий день вместе с Сугаварой, забавно… — Я очень опаздывал и надел первое, что попалось под руку. Я сейчас же отдам тебе шарф… — Все в порядке! Я не против, можешь оставить его себе! — весело улыбнулся он. — Это будет странно. — Почему же? — игривый взгляд учителя. — Сугавара-сенсей, Вы со мной— — Может быть.[flashback]
— Ну давай, пожалуйста! Там будет почти вся школа! Сейчас, находясь за кухонным столом в доме Такахаши, младший из братьев уговаривал своего — уже как год — парня пойти на вечеринку по случаю Нового года. Ойкава же противился этому предложению: как только они выйдут с каникул, учитель по математике устроит сложнейшую проверочную работу, а Тоору просто не мог не подготовиться, учитывая его статус «почти отличника», а также слегка предвзятое отношение учителя к нему. К тому же, дополнительные тренировки никто не отменял, хоть Ива-чан и наорал на Ойкаву пару раз. — Нэо, я не могу, у меня очень много дел, — в который раз начал объяснять Ойкава, — я бы с радостью сходил, но у меня тренировки. А ещё контрольная, к которой ты, конечно же, не готовишься. А если я плохо выучу тему, ты тоже ничего не напишешь. Развлекись с Акайо-саном, он же тоже идёт, — он посмотрел на Такахаши-старшего, что сидел напротив него, в надежде на понимание с его стороны. — Во-первых, говорю не первый раз, пожалуйста, зови меня просто Акайо, — он слегка закатил глаза, — а во-вторых, этот приёмыш прав, сходи развейся, один свободный и весёлый вечер тебе не повредит, — очередная, такая фирменно мерзкая ухмылка Такахаши, ее нельзя было сравнить с ухмылкой Нэо. Когда младший из парней ухмылялся, это скорее выглядело как слегка довольная улыбка, а его брат очень неприятно скалился. После ещё двадцати минут уговоров Ойкава согласился, но с условием, что уйдёт пораньше, Такахаши ухмыльнулись почти одновременно и продолжили трапезу. Сегодняшнюю ночь Ойкава опять проведёт у Нэо. После их полноценного первого раза, Тоору уж слишком часто появлялся в доме у молодого человека, Акайо на это только закатывал глаза. По окончании ужина Нэо пошёл в душ, оставив старшего брата и Ойкаву наедине. Второму было крайне некомфортно, но он решил потерпеть, пока Такахаши-младший не вернётся. Достав телефон, Тоору решил написать Иваизуми, общение с которым подугасло после начала отношений с Нэо. Ойкава 19.21 «Ива-чан, приветик, как твои дела? ~» Ива~чан 19.22 «Что же такого случилось, что сам Ойкава Тоору оторвался от своих отношений с этим говнюком и решил написать мне?» Ойкава 19.22 «Ива-чан, это грубо. Нэо — хороший парень, и я тебе об этом говорил. Очень много раз. Пожалуйста, не начинай» Ойкава 19.22 «:(» Ива~чан 19.24 «У меня все в порядке, ты?» Ответить Ойкава не успел — он почувствовал прикосновение к своей лодыжке. Он был почти уверен, что это не было случайностью, ибо последующие касания были слишком уверенными и даже, порой, наглыми. Ойкава резко поднял глаза и встретился взглядом с ядовито ухмыляющимся Акайо. Тоору вскочил из-за стола и начал кричать, мол какого черта происходит, на что Такахаши быстро встал и закрыл волейболисту рот. Только не руками. Его потрескавшиеся губы впились в губы Ойкавы, второй опешил от такого действия, поэтому оттолкнул молодого человека только после того, как почувствовал его язык во рту. Тоору побежал на второй этаж, где находилась комната Нэо. Последнее, что он услышал было: «И чё ты мнёшься, как целка перед первым сексом?». Захлопнув дверь, Тоору скатился на пол и, судорожно взяв в руки телефон, который он держал все это время, начал писать Иваизуми. Ойкава 19.27 «Это пиздец, Хаджиме» Ива~чан 19.27 «Что случилось?..» Ойкава 19.27 «Меня поцеловал брат Нэо. Завтра договорим» Написав последнее сообщение, Тоору убрал телефон и встал с пола: он услышал звук открывающейся двери: скорее всего, Нэо вышел из ванной комнаты. Ойкава лёг на кровать Такахаши и закрыл глаза. Он обязательно разберётся с этой ситуацией. Только не сегодня. — Ойкава Тоору, как ты посмел лечь на мою кровать в уличной одежде? — лежащий не успел даже открыть глаза, как в него прилетело мокрое полотенце. — Нэо, какого… — он не договорил. Хозяин комнаты использовал последнюю материю, что на нем была, в качестве оружия, именно поэтому сейчас он совершенно обнаженный. — Почему ты раздет? — Ойкава пытался сделать максимально недовольное выражение лица, хотя всем телом ощущал реакцию организма на выходку парня. — Потому что я только из душа, маленький ты извращенец, — ухмыльнувшись сказал тот, быстро проведя взглядом по паху Тоору. Ойкава улыбнулся и, встав с кровати, подошёл к комоду, где лежало уже давно принадлежавшее ему полотенце. Шепнув на ухо Нэо о том, что он собирается в душ, Ойкава вышел из комнаты. Он предельно аккуратно прошёл мимо двери комнаты Акайо, потому что не знал, там парень или нет, но встречаться с ним сейчас точно не хотелось. Как только Тоору вошёл в ванную, он подошёл к тумбе, внутри которой лежали всякие мелочи. Ойкава нашёл ему необходимое почти сразу. Взяв клизму, он приспустил спальные штаны, и, нагнувшись, он почувствовал легкое давление. Иногда Тоору очень злился из-за того, что его роль универсала таковой совсем не являлась — Такахаши ни разу не подготавливался к сексу. Спустя пятнадцать минут Тоору закончил. Набрав короткое смс, он хотел немного прибраться, но почти сразу услышал тихий стук в дверь. Моментом спустя дверь открылась. — Здравствуй, мой драгоценный, давно не виделись, — Ойкава успел лишь улыбнуться, в следующую же секунду Нэо впился в его губы.[end of flashback]
Ойкава и Сугавара шли в неизвестном направлении уже минут десять. Хотя первый был почти уверен, что это направление неизвестно только для него, ведь Сугавара определенно знал, куда шёл: он шёл по каким-то закоулкам, тем самым сокращая путь. Тоору прекрасно понимал, что его, скорее всего, ждёт серьёзный разговор, но чего он понять не мог, так это куда и зачем они идут. Не долго думая, он решился спросить. — Эм, Сугавара, а куда мы идём? — Ойкава аккуратно взглянул на учителя, ведь он всё ещё испытывал некую неловкость. — Ко мне домой, — не задумываясь, ответил тот. Тоору был почти уверен, что это была не очень удачная шутка, правда, его мысли по поводу этого развеялись, как только Коуши начал подходить к какому-то дому. Он был восьмиэтажный; светло-бежевый фасад дома слегка переливался на заходящем солнце. А лоджии, что были на пару оттенков темнее, наоборот, поглощали солнечные лучи. Ничего необычного для Токио, но именно таким Тоору представлял себе жилище Сугавары. У Ойкавы не было никакого желания сопротивляться, поэтому он просто пошёл следом за заходящим в дом Сугаварой.Если его убьют или изнасилуют, значит, он просто рожден, чтобы быть чьей-то игрушкой. Ойкава уже почти с этим смирился.
Тоору ощутил на себе взгляд и, подняв голову, узнал, что им нужно на пятый этаж. Поднимаясь по лестнице, Ойкава обратил внимание на то, что состояние подъезда было на высоте — за ним явно ухаживали: на каждой лестничной площадке стояло множество растений, по которым было видно, что их как минимум поливали. На некоторых этажах висели мотивирующие картинки, а стены были в идеальном состоянии — они были покрашены в самый белоснежный цвет, что когда-либо видел Тоору. И почему-то Ойкаве казалось, что Сугавара принимал активное участие в поддержке состояния этого подъезда. Поднявшись на нужный этаж, Сугавара достал из кармана своего пальто ключи с каким-то ярким брелком. Присмотревшись, Ойкава понял, что там написано: «Whoever you are, be better». Сначала Тоору был крайне удивлён: эту фразу он говорил себе всю сознательную жизнь. Конечно, он понимал, что это самая обычная фраза для человека, желающего совершенствоваться, но мысль о том, насколько схожи Ойкава и Сугавара, грела душу. Осознав, что дверь в квартиру учителя уже давно открыта, а ее хозяин стоит у порога и смотрит на Ойкаву, дожидаясь, пока тот войдёт, гость немного виновато улыбнулся и прошёл в квартиру, перед этим спросив, один ли Сугавара здесь живёт. После того, как парни сняли пальто и разулись, Сугавара уточнил, что будет пить Ойкава; первым предложением были чай или кофе, но, увидев состояние Ойкавы, который уже, откровенно говоря, заебался прятать все свои чувства, Сугавара ушёл, сказав, что принесёт пиво. — Не думал, что учителя выпивают в будние дни, — как-то грустно ухмыльнулся Ойкава, присаживаясь за барную стойку. — А ещё мы не едим и не ходим в туалет, — Тоору почувствовал на себе очень скептический взгляд, — давай о чём-нибудь поговорим, — Коуши сделал небольшую паузу, будто не знал, о чём он хочет поговорить, — например, о твоём поведении. Если ты не против, конечно. — Сугавара-сенсей, я прошу прощения, но мы не на уроке, а я не Ваш ученик. Если мы хотим поговорить, предлагаю сделать это менее формально, — сказал Ойкава, сделав пару глотков из стеклянной бутылки. — Хорошо. Что за хуйня с тобой происходит? — его взгляд моментально стал слишком серьёзным. С одной стороны Ойкава безумно хотел рассказать Сугаваре обо всем: о неоднократных мерзких попытках Акайо сделать с ним что-то, о волейболе и о травме, из-за которой он перестал заниматься любимым делом, об Иваизуми. Он очень хотел поделиться этим, наконец высказать это кому-то кроме Хаджиме и родителей. Он очень хотел успокоиться и забыть об этом. Но с другой стороны Тоору ни в коем случае не хотел снова это рассказывать, возвращаться в этот ужасный период его жизни, который продолжается и по сей день. Ойкава даже не был уверен в том, что Сугаваре можно доверять. Да и с чего бы? Они знакомы меньше десяти дней… Скорее всего это очередная его ошибка, но Ойкаве не привыкать. — Шесть лет назад меня пытались изнасиловать.